Рассказ №10653 (страница 2)

     На рыжеволосой было одето достаточно консервативное платье для коктейльных вечеринок. У нее был приятный ирландский акцент, который Анна нашла очаровательно лирическим и убаюкивающим, даже несмотря на то, что его обладательница горячилась. Ирландка говорила о выставке, указывая на некоторые из картин вокруг: "А ведь наиболее интересные работы Труди из представленных здесь мэрия запретила выставлять в городской галерее! После окончания вечеринки их не перевезут туда. Это - позор, что художественная фотография стало предметом бюрократической цензуры, если Вы спросите меня. Они что, считают, что ими можно кого-то растлить?", риторически спросила она. "Меня - точно можно", подумала Анна. Сабра завела беседу о завела беседу о каких-то других выставках, которые собеседницы посетили ранее, и Анна поняла, что ее участие в разговоре не предусмотрено.
     Анна впервые внимательно поглядела на вторую гостью (её никто не представил) . Брюнетке было явно меньше двадцати. Она опустила глаза к полу и даже не предпринимала попыток посмотреть вокруг.
     Ее темные волосы были затянуты в "конский хвостик ", который падал ее на спину, и тем самым ее лицо не было закрыто волосами, Анна увидела, что ее бледная кожа имела пунцовый оттенок, возможно румянец. "Похоже, она смущена также, как и я"
     Она носила красивое тонкое, короткое, светло-голубое платье, и подобно некоторым другим женщинам - кожаный ошейник вокруг шеи. Анна шагнула в сторону, как бы приглашая брюнетку чуть отвернуться от Сабры и Келли, и вступить в разговор, но девушка не пошелохнулась, явно демонстрируя нежелание общаться.
     Анна посмотрела на нее с нового ракурса, и ей показалось, что с нарядом гостьи что-то не так. Вглядевшись, она поняла, что на женщине отсутствует нижнее белье, а ткань ее платьица настолько прозрачна, что ничего не скрывает. Была видна и обнаженная грудь девушки и абсолютно выбритый лобок. Пояса целомудрия на женщине не было, но вглядевшись пристальнее, Анна увидела, что соски девушки украшены металлическими кольцами, безжалостно растягивавшими плоть. Руки девушки были скреплены за спиной наручниками с необычайно тяжелыми металлическими браслетами.
     Взгляд Анны продолжали скользить по полуприкрытому телу девушки от груди к промежности и обратно, и она никак не могла оторваться от этого интригующего зрелища, хотя понимала, что таким назойливым разглядыванием уподобляет себя приставале из бара. Анна начала чувствовать, что, несмотря на анестетик в грудном блокаторе, её соски налились кровью и затвердели.
     Мысль о том, что вид пирсинга на женском теле возбуждает ее, несмотря на все ухищрения старика Джеймса, не слишком обрадовал Анну. Она добила очередной бокал шампанского, чувствуя, как потихоньку хмелеет.
     В этот момент к Сабре подошла новая пара гостей. Первой женщине было явно за сорок. Она с ног до головы была затянута в костюм из черной кожи, смахивавший на эсесовскую форму. Ее украшения на шее и в ушах были тонкими, изящными и явно очень дорогими, но лицо, особенно неестественно пухлые губы, носили следы пластических операций.
     Новая гостья также полностью проигнорировала Анну, которая окончательно осознала, что ее статус на этой вечеринке явно не слишком отличается в глазах гостей от статуса любой из горничных или рабынь, несмотря на компанию Сабры. Анну даже стало охватывать сомнение, в качестве кого ее привела себя Сабра? Может, она выдает ее за свою рабыню?
     Однако тут Анна оторопела, разглядев спутницу вновь прибывшей гостьи, которую та вела на длинном поводке. Подошедшая горничная помогла снять с плеч спутницы длинный черный бархатный закрытый плащ, и Анна охнула - эта гостья под плащом была абсолютна обнажена. Она выглядела намного моложе, чем ее компаньонка, вероятно, ей было не больше двадцати пяти. Ее волосы по моде, прошедшей лет пятнадцать назад, были выкрашены в цвет платины и коротко острижены. Ее лицо казалось растянутым из-за большого кляпа в виде шара, вставленного в ее рот, и зафиксированного широким кожаным ремня вокруг ее щек. На затылке ремень ее кляпа, также и поводок, был присоединен к черному кожаному ошейнику, затянутому вокруг ее шеи. На ее теле были видны несколько кожаных ремней, напоминавших собой конскую упряжь. Стоящие торчком обнаженные груди женщины, поддерживаемые ремнями, были выпячены вперед, в то время как ее руки были прочно зафиксированы за спиной. Запястье каждой руки была привязано ремнем к локтю другой. В ее соски были вставлены тонкие золотые кольца, к которым были привязаны миниатюрные колокольчики, мелодично позвякивавшие при каждом движении девушки. Присмотревшись, Анна заметила, что на ошейнике девушки металлическими буквами было выгравировано ее имя - "Катрин".
     Вокруг талии Катрин был затянут очередной толстый кожаный пояс, который глубоко впивался в ее плоть. От этого пояса спереди отходил еще один пояс, который спускался к ее промежности, разделяя ее половые губы и глубоко проникая в ее киску. Ремень выныривал сзади, между ягодиц и соединялся на спине с ремнями, фиксировавшими ее грудь. Еще больше ремней опутывало ее ноги, перекрещиваясь и спускаясь вниз к ее высоким ботинкам на высоченной шпильке.
     Катрин казалась ожившим образом с одной из фотографий, висевших на стене помещения. Анна не могла отвести от нее глаз. Когда, наконец, Катрин молча взглянула на Анну, Анна немедленно отвернулась, пораженная непонятным чувством превосходства, которое читалось в глазах блондинки.
     Внезапно перед Анной возникла очередная пара голых грудей, сбивая ее с мысли. Это была горничная, которая подошла, чтобы забрать пустой бокал. Поднос, прикрепленный к телу горничной, безжалостно оттягивал ее соски, будучи заставлен пустой посудой. Вглядевшись в лицо женщины, Анна не увидела там никаких эмоций, и лишь закушенная губа горничной выдавала болезненные ощущения. Анна неверной рукой поставила бокал на поднос.
     Девушка отошла дальше, в направлении кухни, и Анна попробовала перевести дух. Она поняла, что все это время, рассматривая Катрин, она задерживала дыхание. Она тяжело выдохнула и стала снова разглядывать гостей, чувствуя, как окончательно пробудившиеся от анестезии соски налились кровью и впились в стенку грудного блокатора.
     Наряды многих гостей были предельно откровенны. Вот пара, в которой одна из посетительниц с ног до головы была облачена в платье из блестящего латекса, а другая - полностью обнажена до пояса! Анна видела, что в каждой паре одна из женщин носила доказательства своего подчиненного статуса - в виде обычных наручников или полноценного набора ручных или ножных кандалов. Некоторые носили короткие смирительные рубашки, оставлявшие их полностью обнаженными ниже пояса, а у кого-то руки за спиной были зафиксированы внутри монолитных кожаных перчаток. Анна успела увидеть огромное количество кожаных и металлических ошейников, зачастую с прикрепленными к ним поводками.
     Театральных масок, которые были одеты на Сабру и Анну, в зале было мало. Доминирующие, как правило, не скрывали свои лица, а что касается сабов, то весьма у многих посетительниц рты были заткнуты кляпами по примеру Катрин, а иногда на головах можно было увидеть кожаные или резиновые маски, полностью закрывавшие лица.
     Анна скоро обнаружила, что она не может направить куда-нибудь свой взгляд, чтобы не наткнуться глазами на обнаженную женскую плоть: будь то одна из фотографий Королевы Труди на стене, обнаженные груди какой-нибудь из горничных или практически голое тело какой-нибудь рабыни. Она была немного потрясена этим обстоятельством и чувствовала, что постоянно краснеет, даже при том, что обнаженной была не она сама.
     Сабра спасла ее от затянувшегося разглядывания чужих прелестей, " Давай пойдем и поприветствуем нашу хозяйку - невежливо заставлять ждать нас слишком долго!"
     *****
     Сабра провела Анну через все помещение студии в небольшую полукруглую залу. Анна, войдя в залу вслед за Саброй, внезапно остановилась, как вкопанная. Здесь ее ожидал зрелище, куда более шокирующее чем то, что она видела в общем зале. Первым, что увидела Анна, к ее смятению, была абсолютно обнаженная женщины, лежавшая прямо на мраморном полу перед высоким креслом, более похожим на королевский трон, чем на предмет интерьера. В кресле-троне сидела другая женщина, в отличие от первой - полностью одетая.
     Это была Труди, женщина с первой фотографии - Анна сразу узнала ее холодный взгляд и повелительную осанку. Она излучала стиль и класс, и Анна подумала, что Труди была, возможно, самой привлекательной женщиной, которую она встречала. Ее костюм был олицетворением той темной сексуальности, которую излучали ее фотографии. Как и у многих других женщин в студии, ее груди были обнажены, но в этом случае это казалось проявлением власти, а не выставлением напоказ голой плоти, как у увиденных Анной рабынь. Она носила кожаный корсет, который подчеркивал красивую форму её обнаженной груди, и поддерживал её. На её ногах были одеты чулки под коленом переходившие в ботинки на высоком тяжелом каблуке. Она напоминала королеву амазонок, которых Анна видела на работах Бориса Валехо. К одному из подлокотников ее кресла был привязан поводок, соединенный с ошейником женщины, лежавшей на полу.
     Увидев их, Труди встала со своего трона:
     "Ах, Сабра. Как мило с твоей стороны навестить меня; и ты привела с собой такую милую приятельницу!" Труди ослепительно улыбнулась и неторопливо рассмотрела Анну с ног до головы.


Страницы: [ 1 ] [ 2 ] [ 3 ]

Читать из этой серии:

Читать также: