 |
| |
| | Член мой опять возбудился и терся парню и живот. Олег начал постанывать и наконец переборов свою стеснительность обнял неловко, но очень приятно приобнял меня за талию. Я стал заводится. Это кабинка в кинотеатре, где множество людей, этот малыш первый раз пробующий такой запретный плод и видимо уже возбудившийся до предела, ощущение свободы и удовольствия. | | |
| |
|
| |
| | А руки тем временем уже стягивали с нее джинсы. Вот уже и они в углу. Ладонь легла между ножек, трусики насквозь были мокрые. Их как лишнюю деталь я тоже отбросил в сторону. Я спускался ниже, целовал ее животик, еще ниже я развожу ее ножки и язычком провожу между ее губок. Стон наслаждения вырывается из груди Яночки. Я лижу все быстрее. Пытаюсь проникнуть как можно глубже. Иногда отрываюсь от ее пещерки и легкими движениями языка касаюсь клитора. Мои руки лежат на ее груди, пальцы сжимаю соски. "Леша, я хочу, что бы ты вошел в меня, я хочу почувствовать твой член внутри меня". Мой малыш уже давно стоял по этому я подвожу его к пещерке Яны. "Ты девственница?" "Да". Я понимаю, что нужно быть осторожным и легко начинаю входить в нее. Я вижу на ее лице боль, когда лишаю ее девственности. Мой член полностью внутри нее. Как же плотно ее девственное влагалище обхватывает мой член. Я начинаю очень тихонько совершать движения в Яну и из нее. Как только я заметил, что выражение боли исчезло, а появилось выражение наслаждения, я увеличил темп. Яна начала все громче стонать и подмахивать мне. Я схватил ее за попку и все быстрее и яростнее насаживал на свой кол. Она уже кричала под моими ударами. Я почувствовал как ее влагалище еще больше сжалось, Яна начала кончать, а вместе с ней и я спуская сперму в нее. Обессиленный я лег с ней рядом, поцеловал в рот. "Ты не опоздаешь в школу?" "Я сегодня пожалуй останусь дома" ответила она мне лукаво улыбаясь | | |
| |
|
| |
| | Я предложил выпить еще раз за знакомство, любимая настаивала на брудершафт, никто не был против. Парня не нужно было долго уговаривать, он тоже был сильно возбужден. Брудершафт затянулся на несколько минут пока я снова был на кухне. Я одобрительно кивнул, он начал гладить ее руками, целовать шею и грудь. Потом мы вместе стянули с нее платье и трусики, он взял ее на руки и положил на рядом стоящий диван. Четыре руки гладили и ласкали, губы целовали все, что было на пути, любимая улетала... | | |
| |
|
| |
| | - Пускай посидит вместе со всеми, - решила Катя и подошла к Мишиной кроватке, - Посмотрит, как другие мальчики какают, может и у самого что-нибудь получится. | | |
| |
|
Рассказ №11161 (страница 2)
Название:
Автор:
Категории:
Dата опубликования: Понедельник, 30/11/2009
Прочитано раз: 31025 (за неделю: 56)
Рейтинг: 83% (за неделю: 0%)
Цитата: "У Игоря Васильевича Ивановой была самая большая коллекция женских трусиков. Розовенькие, голубенькие, беленькие, ярко красные, черные, с гипюром и без, с узорами, кружавчиками и вышивкой. Были близкие по форме к мужским плавкам и длинные, облегающие ляжки, как мужские "семейные трусы". В горошек и цветочек, с "окошками" и глухие, и бог весть, какие еще. Он мне сам об этом рассказал, и я имел возможность в этом удостовериться, так как видел очень большую часть его собрания. В любых женских трусиках его член вызывал с моей стороны совершенно бешеную реакцию. Говоря самокритично, наши свидания носили с моей стороны любовно припадочный характер. Меня начинала быть лихорадка. Я устремлялся в кабинку, закрывал за собой дверь, сбрасывал с себя полотенце, которым был опоясан, - и с вознесенным к пупу членом приближался вплотную к Игорю Васильевичу. Обнимал его и сильно упирал свой член в его, находящийся в трусиках. Или под поясом для чулок. Или в трусиках, поясе и в дамской комбинации. Игорь Васильевич никогда не надевал бюстгальтер, потому что у него была костлявая грудная клетка, прорезанная с обеих сторон ребрами. Но и без бюстгальтера он смотрелся во всем остальном или только в чем-то одном, как настоящая женщина. Нет, как дама, оказавшаяся внезапно голой под взглядом незнакомого мужчины...."
Страницы: [ ] [ 2 ]
Наслаждение от Ивановой я получал бурное, быстрое и очень острое. Но потом испытывал отвращение и к себе, и к Ивановой. После занятия сексом и любовью отвращения не было. Бывали усталость, томность - но только не гадливость. Этим и отвратительна лично для меня похоть.
Иногда, впрочем, нам с Ивановой удавалось после случки посидеть, поговорить. Тогда-то я и узнал, что Иванова - мастер литейного производства, специалист по коксу. Но на заводе ему нет житья из-за того, что он не прячется. Все знают, что он слаб до женского белья, потому что после смены обязательно идет в душевую. Известно всем и то, что, он считает себя способным составить счастье какого-то мужчины. На заводе одни от него шарахаются, другие над ним издеваются.
Года через два нашего такого шапочного знакомства у нас состоялся последний разговор. После традиционного темпераментного слияния, мутившего рассудок, Иванова сказал, смывая с себя мою сперму:
- Все, больше не увидимся. Завербовалась на Камчатку на рыбоконсервный завод-холодильник. Буду разделочницей тушек.
- Разве сейчас есть вербовка, Игорь Васильевич?
- Сколько хочешь. Дала в интернет объективку - и вербуйся хоть на луну. Они думают, что я без их кокса не проживу. Да я через их коксовый газ больная стала!
- Может, не стоит ехать к незнакомым людям? - испугался я за Иванову. - Тут к вам привыкли, все вас знают.
- И там уже знают, - совершенно трезво сказал Игорь Васильевич, подтираясь полотенцем и усаживаясь рядом со мной на крохотную скамеечку. - У нас в городе оказалась представительница их фирмы. Вызвала меня на собеседование и спрашивает: "Почему вы себя называете в женском роде?". Я ей прямо ответила: "А ты почему себя в женском? Вот и я поэтому. Ты не хочешь в мужском - и я не хочу". Так прямо в лицо и сказала. "Тебе, говорю, кто нужен - мужчина, женщина или разделывать тушки?" Она дальше спрашивает: "У вас семья есть?" Я говорю: "Есть". - "Вы ее хотите с собой перевезти на Камчатку?" - "А куда мне ее девать, мою семью? Конечно, с собой. У меня брат-инвалид первой группы по зрению. Слепой. Неужели ж брошу его умирать от голода? Куда мне его деть и куда мне от него деться? Меня потому, говорю ей, и в психиатрическую больницу ни разу в жизни не ложили, что брата оставить не на кого". А я здорова! Меня лечить ни от чего не надо! Я никому жить не мешаю, это они мне всю жизнь тут житья не дают. Пусть они себя сперва полечат, и отстанут от меня со своими насмешками и воспитательными прокламациями. А то думают, раз сами круглые идиоты, то и все должны быть. Я моему брату Сергею Васильевичу - собака-поводырь. При советской власти и то лучше к нам, женщинам, относились. Дефицит нижнего белья был, конечно, лютый, но семейное положение женщины понимали, и не грозили мне уколами, от которых идиоткой сделаешься. А теперь?"Тебя, - грозится, - Иванов, лечить отправим принудительно, не посмотрим, что у тебя брат слепой". А я ему так прямо и сказала: "А брата на себя возьмете? Это - во-первых. А во-вторых, говорю, я вам не Иванов, а Иванова! И попрошу не оскорбляться и не грозиться братом! Я брата кормлю, обстирываю, сама ему уколы делаю, и честь свою знаю. Я трудовая женщина, а не тунеядка. Я не вредительница какая-нибудь, а человек, полезный обществу" : Да ну, надоели они мне тут все:
Иванова достал из сумки с банными принадлежностями пудреницу и, глядясь в зеркальце, стал утирать лицо краем полотенца, как это делают женщины.
- Господи, красная вся стала: Буду на Тихом океане разделывать тушки: Там, может, и закончу свой поход, на Тихом-то океане: Так что эта ихняя представительница про меня все знает. Раз выдали подъемные, то, значит, поняли, что я за человек: Может, там еще и замуж выйду, и брата Сергея Васильевича женю на рыбачке-камчадалке. Рыба-то, - Иванова произнесла эти слова с особенным значением, - рыба-то - фосфор. Первое лекарство для зрения человека! Фосфор - это тебе не кокс:
С тех пор я Иванову в душевом павильоне не встречал. Как-то они там с братом на Камчатке, среди чужих, незнакомых? . .
Страницы: [ ] [ 2 ]
Читать также:»
»
»
»
|
