Рассказ №13942 (страница 2)

     Любовь воспевали, возносили, слагали ей гимны одни - и её преследовали, жгли на кострах инквизиции другие... любовь приручали, вытравливали, уничтожали, с любовью боролись, её загоняли в гетто - в прописанные ей рамки-оковы, а она всё равно жила по своим законам, неподвластным ни лукавым пастырям, ни далеким от чистоплотности политиканам, - шестнадцатилетний Димка, школьник-старшеклассник, играл на флейте Расимова члена вечную музыку неистребимой любви, и Расик, пятнадцатилетний ученик-девятиклассник, ощущая на своём огнём пылающем члене жар Д и м и н ы х губ, чувствуя палец Д и м ы на мышцах сладко зудящего сфинктера, млел от бушующего в теле наслаждения...
     Струйка спермы, вырываясь из члена, ударила в Димкино нёбо, наполнив рот солоноватым соком накатившего на Расика оргазма, - Расик замер, и только мышцы его сфинктера под подушечкой Димкиного пальца конвульсивно задёргались, завибрировали от нестерпимой сладости... Димка выждал пару секунд, но вторая струйка не последовала - Расик уложился в одну струя, и Димка, соскользнув сомкнувшимися губами с Расикова пиписа, сделал большой глоток - растворил в себе любовь Расима...
     
     Расик кончил - Димка благодарно поцеловал головку Расимова члена, поцеловав сам член... разве это было не счастье - осознавать, что любовь Расима, материализовавшись в страстно извергнутой из члена сперме, теперь у него, у Димки, внутри? Губы Димкины скользнули по животу Расима... поднимаясь с колен, Димка целующими губами заскользил по телу Расика снизу вверх - Димка осыпал поцелуями грудь Расима, пощипал губами Расиковы соски, скользнул губами по Расимову подбородку...
     И - губы их слились, соединились в жарком засосе, - прижимая бесконечно любимого Расика к своему наполненному страстью телу, сладко вдавливаясь в Расима напряженно твёрдым членом, ощущая пахом теряющий твёрдость мягко упругий член Расима, Димка страстно, благодарно сосал любимого парня в отзывчиво жаркие губы, и этому парню - бесконечно любимому Димкой пятнадцатилетнему Расиму - казалось, что он своим пляшущим, жарко трепещущим языком ощущает-чувствует во рту Д и м ы вкус собственного оргазма... оторвавшись от губ Расима, Димка - глядя Расиму в глаза - тихо выдохнул:
     
     - Расик... - вкладывая в имя парня всю свою нежность, всю страсть, всю свою бушующую, огнём полыхающую любовь... "Расик" - жарко выдохнул Димка, ничего не желая добавлять к этому единственному слову, потому как добавлять что-либо сейчас, в этой ванной комнате, было совсем необязательно, даже излишне: само слово "Расик" было для него, для Димки, синонимом и нежности, и страсти, и любви... всё было в этом единственном слове!
     
     - Дим, я тоже хочу... - прошептал Расим, машинально облизывая губы - глядя Димке в глаза. - Давай... теперь я... я у тебя... да?
     
     - Да! - выдохнул Димка, осыпая лицо Расима горячими поцелуями - страстно, порывисто целуя парня в глаза, в щёки, в подбородок, в пипку носа. - Да, Расик, да...
     
     Точно так же, как Д и м а, Расим устремил свои губы вниз: скользнул губами по Д и м и н о й шее, поочерёдно тронул губами Д и м и н ы соски, провёл губами по животу замершего от кайфа влюблённого Димки... член у Димки стоял, несгибаемо дыбился, распираемый сладостью от предвкушения, - Расик - так же, как Д и м а, опустившись перед Димкой на колени - вобрал в рот красивую, сочную, багрово-лиловую головку возбуждённого Д и м и н о г о пиписа, на секунду замер, ощущая, как рот его жарко наполнился плотью л ю б и м о г о д р у г а, и, насаживаясь горячим ртом на горячий ствол, ритмично заколыхал, задвигал головой, кольцом обжимающих губ смещая на Димкином члене туда-сюда вдоль ствола крайнюю плоть...
     Так же, как Расик, опустив голову, Димка смотрел как Расик сосёт, ласкает губами его напряжённый член, и ему, Димке, казалось, что от счастья, от кайфа и наслаждения, от любви сердце его вот-вот разорвётся... вот-вот... вот-вот... в попе у Димки сладко свербело - словно там, в его попе, скакали-резвились никому невидимые маленькие чёртики... ему, Димке, казалось, что от сладости разорвётся сердце, но разорвалось у него не сердце - от накатившей нестерпимой сладости взорвалось-рвануло у Димки в промежности, в мышцах сфинктера, в самом анусе, и Расик в тот же миг ощутил, как из дёрнувшегося у него во рту окаменевшего Д и м и н о г о члена вырвалась, извергаясь ему в рот, струйка солоноватой спермы...
     Теперь спермы было не так много, как утром, и Расик, соскользнув губами с члена, на секунду замер с наполовину наполненным ртом, - утром он, Расик, не смог проглотить горячий, клейко-вязкий Д и м и н сок, а теперь... спермы во рту было немного, - Расик сделал глотательное движение, и... всё у него получилось!
     
     Подняв лицо вверх, Расим с вопрошающей улыбкой посмотрел Димке в глаза, словно взглядом своим его, Д и м у, спрашивая, так ли он всё сделал.
     
     - Расик... - задыхаясь от счастья, Димка опустился перед Расимом на колени - порывисто притянул Расима к себе. - Расик... - повторил Димка, не зная, какими еще словами он может выразить свою любовь... конечно, он мог бы сказать сейчас "я люблю тебя, Расик!", но это было настолько очевидно, что... вместе слов Димка страстно вобрал губы Расима в губы свои, жарко всосался своим неуёмным пылающим ртом в податливо жаркий рот парня по имени Расим... ёлы-палы... как же он, Димка, его, Расима, любил! Просто любил... бесконечно любил!
     
     Он, Димка, был счастлив - бесконечно счастлив... ab imis unguibus ad verticem summum! Он был счастлив "a capillo usque ad ungues" - "от волос на голове до ногтей на пальцах ног"! Говорят, что бесконечна одна лишь Вселенная, а всё остальное имеет своё начало и свой конец, - Димке казалось, что любовь его простирается дальше Вселенной... да и как могло быть иначе?
     Свершилось всё то, о чем он, Димка, в глубине своей юной души целых два месяца неустанно мечтал, фантазировал, грезил... он смотрел на Расима в школе на переменах - смотрел скользящим, ничего не выражающим взглядом, изнемогая в душе от страсти и нежности; он мысленно видел Расима вне школы - когда шел из школы домой, когда дома обедал или ужинал, когда вне дома общался с приятелями; он страстно воображал Расима все два месяца перед сном - когда, лёжа в постели, в темноте приспускал с себя трусы и рука его неутомимо сновала вверх-вниз да боли в плече и в локте... и вот всё сбылось - всё случилось-произошло: он любил Расима сзади и спереди, а Расик сзади и спереди любил его... ну, и как он, Димка, мог не испытывать чувство бесконечного счастья? Сама Вселенная рядом с его бесконечным счастьем казалась ничтожно малой величиной...
     
     Смеясь и дурачась, хватая один одного за потемневшие, заметно опухшие пиписы, они уже вытирались - вытирали не столько себя, сколько, шутливо толкаясь, вытирали друг друга, как вдруг, нарушая эту весёлую возню, призывной трелью залился, зазвонил Димкин телефон... это было так неожиданно, что на секунду они оба - и Димка, и Расик - в недоумении замерли, как могли бы застыть-замереть безмятежно веселящиеся аборигены на затерянном в океане острове, впервые услышав рёв пролетающего над их головами реактивного самолёта; это было не просто неожиданно или внезапно - это было абсолютно неожидаемо, - упиваясь своей любовью - или, как полагал Расик, дружбой - они напрочь забыли, упустили из виду, что за пределами их двуместного номера есть ещё какая-то жизнь... ну, то есть, они совсем упустили из виду, что в этой гостинице, в этом городе, в этом огромном мире они не одни!
     
     - Кто это? - Расик, глядя на Димку, невольно прикрыл пипис полотенцем, как если бы кто-то не звонил, а ломился в дверь.
     
     - Фиг его знает... - пробормотал Димка, не скрывая недоумения; в принципе, было ещё не поздно, и позвонить ему, Димке, мог кто угодно. - Может, Серёга... может, надо ему что-то перевести... - проговорил Димка, вставляя ноги в шлёпанцы. - Сейчас, блин, узнаем, кто нас тревожит...
     
     Димка, обмотав полотенце вокруг бёдер - поцеловав Расика в пипку носа, быстро подошел к тумбочке, на которой лежал его несмолкающий телефон, - с монитора телефона, демонстрируя гламурную - искусственно радостную - улыбку, на Димку глянцевым взглядом смотрела Светусик... "ну, бля... нашла, когда звонить!" - с досадой подумал Димка, беря в руки телефон; секунду помедлив - словно раздумывая, отвечать ему или нет, Димка, прерывая неутихающую трель, нажал на кнопку с зелёной скобкой... в конце концов, Светусик была нисколько не виновата в том, что он, Димка, был бесконечно счастлив - что он, Димка, любил не её, а всем сердцем, всей душой любил он парня по имени Расим! . . Хорошо ещё, что позвонила Светусик сейчас, а не сорок минут назад, когда он, Димка, лежал под Расимом - с разведёнными в стороны ногами, с членом Расика в попе... или ещё чуть раньше - когда его, Димкин, член был в попе у Расима... вот был бы прикол: разговаривать со Светкой по телефону, а самому в это время двигать членом в попе любимого парня-девятиклассника... вот была б хохма!
     
     - Да, Светик... привет! - Димка, говоря "привет", весело подмигнул подошедшему к нему Расиму. - Что сейчас делаю? Ничего не делаю... ну, то есть, Серёга купил сегодня диск с прогами - я помогал ему их настроить. А потом пришел к себе - вспомнил, что у меня самого два неустановленных дистрибутива на буке - перед поездкой скачал, а устанавливать было некогда... да, установил... - Димка, слушая, что говорит ему Светусик, снова подмигнул стоящему рядом Расиму. - Нет, Светик... сейчас буду ногу парить - на пакете написано, что прежде, чем лейкопластырь накладывать, нужно мозоль хорошо отпарить... конечно, лучше сразу всё делать... ну, я тоже так думаю... дискотека?


Страницы: [ 1 ] [ 2 ] [ 3 ]

Читать также: