 |
| |
| | Так вот, в деревне у нас был сеновал, а у нас была уже давно одна из эротических фантазий заняться любовью на сене. И в этот раз мы решили испробовать это. Он взял меня на руки, я обняла его, и мы слились в страстном поцелуе. Потом мы вместе улеглись на сено, и впечатления от всего происходящего были неописуемыми, возбуждающими. Он гладил своими сильными и в то же время нежными руками моё тело... руки, груди, животик, попку и ножки. Я тоже не отставала и отвечала ему взаимностью. И постепенно я начала сгорать от нахлынувшего возбуждения в его руках. А как приятно было ощущать как его рука забирается под мои трусики и ласкает мою киску...половые губки...клитор..Мммммм...Вспоминая это я возбуждаюсь.. Сначала он медленно водил ладонью по кисе, а потом средним пальчиком пробирался к малым губкам как бы раскрывая бутон моей киски. Я была уже вся мокрая от возбуждения. Он ласкал пальцем мой клитор круговыми движениями и проникал в меня своими пальцами. Боже, какое это наслаждение! Одновременно целовал мою шею, грудь, лизал и обсасывал мои набухшие сосочки, иногда слегка покусывая их. Потом медленно спускается вниз по моему телу лёгкими засасывающими поцелуями...он уже целует мой животик....ещё ниже...лобок....и ещё ниже...аааа... его горячий язык касается моих половых губ, кончиком языка он ласкает клитор...вскоре я уже чувствую как волна оргазма нахлынула на меня... я стону от удовольствия, часто дышу и на несколько секунд теряюсь в себе и своих ощущениях. А после мы слились вновь в горячем поцелуе. Рукой я начала ласкать его член, стоявший как кол. Он был таким большим что я уже была в предвкушении того как он войдёт в меня. Я ласкаю его головку, подрачиваю его. Перебираясь губами к его члену, целую нежно его тело, как бы изучая его. Своим шершавеньким язычком я провожу от основания члена до головки. Я облизываю её, чмокаю и перебираюсь к яичкам, а рукой продолжаю надрачивать член. Кажется, что но сходит с ума от удовольствия. Вновь язычком перебираюсь к головке, посасываю его и постепенно всё глубже и глубже заглатываю член в свой ротик, начинаю его сосать как конфетку, причмокивая. Спустя несколько минут я не сдерживаюсь и залезаю на него, медленно насаживаюсь на его "ствол". Аааа...эти ощущения когда член входит в тебя почти сравнимы с оргазмом. Я начинаю убыстрять свои движения, его руки то на моей упругой попке то на груди. И вновь волна оргазма застала меня врасплох. Обессиленная я падаю рядом с ним и оказываюсь в его объятьях. Но так как он был ещё голоден и не получил своё он поставил меня раком и мы продолжали заниматься любовью. После ещё нескольких смен позиций он и сам кончил мне в ротик, я проглотила всё до последней капли. Впрочем, это был не единственный раз за всю ночь. В особенности после того как он входил в мою попку долго он не смог себя сдерживать. Это была очень длинная и страстная ночь. Я уже сбилась со счёту сколько раз сама достигала оргазма и мой ненаглядный, сколько поз сменили мы за эту ночь... | | |
| |
|
| |
| | Меня просто трясло, но я старался смотреть ему в глаза как можно спокойнее. Андрей молча глядел в пол. Пауза становилась тягостной. Я ожидал, что извинений либо не будет вовсе, либо они будут формальными или снова на грани хамства. Бесился ужасно. И клялся про себя, что больше никогда не лягу под этого негодяя! И вдруг он поднял на меня грустные глаза и сказал удивительно искренне: | | |
| |
|
| |
| | Она явно кайфовала даже от самих этих слов. Я давно заметил, что ей нравилось даже просто произносить всё это. Во время этого мелодичного бормотания она вскрыла бедняге мошонку и вытащила яйца, которые через некоторое время отправились в миску, стоявшую на стуле у кровати. Я досмотрел представление до конца и ушел из коридора в свою комнату, где долго лежал, глядя в потолок и теребя свой бессильный половой орган. На следующий день новоиспеченный кастрат отправился, ковыляя враскорячку, восвояси, а тетя Галя показала мне банку, на дне которой лежали два маленьких мужских яйца. Они были залиты то ли спиртом то ли формалином, сейчас я уже не помню. Баночку она поставила в шкафчик, где стояло ещё несколько - в том числе и с моими бубенцами. Я был у неё не первый. И уж точно не последний. | | |
| |
|
| |
| | Вика одной рукой держа за голову Леху, а другой меня прошептала: "Дай ему в рот", и развернула его голову. И вот у меня сосут, только на этот раз не девочка. Девочка меня целует. Мне приятно, но неудобно лежать. В итоге мы поменяли позу, я сел на кровати, Лелик передо мной на коленях, а Вика рядом с ним и руководит движениями его головы. Не понимаю, может у нее фетиш какой-то на то, как мужики отсасывают друг у друга, но в любом случае, это было нечто. Она периодически отрывала его голову, целовала и насаживала обратно. | | |
| |
|
Рассказ №13956 (страница 2)
Название:
Автор:
Категории: ,
Dата опубликования: Воскресенье, 17/06/2012
Прочитано раз: 55089 (за неделю: 21)
Рейтинг: 87% (за неделю: 0%)
Цитата: "Попа Расика была совершенно доступна, и можно было бы прямо сейчас... но - опустившись сзади Расика на корточки, Димка в порыве своей шумящей любви приблизил к попе пылающее лицо, и Расим почувствовал, как к его по-мальчишески тугой, сочно-упругой булочке огнём прикоснулись Д и м и н ы губы, - Димка открытым ртом страстно припал к Расимовой булочке, ощущая нежный атлас юной мальчишеской кожи......"
Страницы: [ ] [ 2 ] [ ]
Ничего не отвечая Расиму - развернув тут же выпрямившегося парня лицом к себе, Димка страстно впился губами в губы Расика, с силой, с наслаждением вдавился всем телом своим в тело любимого... разве это был не ответ? Разве отвечать на излишние вопросы можно только словами? Минуту-другую Димка страстно, запойно сосал Расима в губы, одной рукой прижимая его, Расика, к себя, другой рукой лаская Расиму упругие булочки... "всё смешалось в доме Облонских" - Д и м а только что целовал, губами ласкал Расика в попу, а теперь он его, Расима, целовал в губы, и у Расика, пятнадцатилетнего парня, не было ни малейшего сомнения в правоте всего происходящего, потому что всё это был обалденный кайф! Оторвавшись от губ Расима, но продолжая его, любимого Расика, обнимать, Димка жарко выдохнул - горячо, нетерпеливо прошептал-проговорил, глядя потемневшими от страсти зрачками глаз в возбуждённо блестящие глаза Расима:
- Расик, я что-то купил... сегодня купил... догадайся, что!
- Я знаю, Дима... - тихо засмеялся Расим, горячо глядя Димке в глаза - облизывая огнём налившиеся от сосания губы.
- Откуда ты знаешь? - тихо рассмеялся Димка... блин, когда любишь, все вопросы становятся риторическими!
- Ты же хочешь... ты хочешь этого, - прошептал-выдохнул Расик, не сводя с Димки блестящих глаз; он, Расим, не спросил об этом - он, отвечая на Д и м и н вопрос, произнёс это утвердительно: "ты хочешь этого".
- Я хочу... а ты разве не хочешь? - Димка снова задал ненужный - риторический! - вопрос.
- Я... я тоже хочу! - Расик был бесконечно мил своей искренностью, своим нескрываемым желанием... разве возможно было его, Расика, не любить?!
- Расик... - у Димки от захлестнувшей сердце нежности на миг перехватило дыхание... ничего не добавляя к сказанному, Димка снова всосался в губы Расима, но теперь он всосался лишь на мгновение; оторвавшись от Расима - разжав объятия, Димка потянул, снимая с Расима, футболку, и Расим, помогая Д и м е, тут же послушно вскинул руки вверх...
Совершенно ненужная футболка полетела на Димкину кровать; чуть подавшись вперёд, Димка содрал с кровати Расима покрывало - и оно точно так же полетело вслед за футболкой на его, Димкину, кровать; переступая с ноги на ногу, Расим торопливо освободился от ненужных шорт... два обнаженных парня - шестнадцатилетний Димка, школьник-старшеклассник, и пятнадцатилетний Расим, ученик-девятиклассник - с залупившимися, кверху задратыми членами стояли друг против друга в залитом светом гостиничном номере, изнемогая от юной страсти, до краёв наполнившей их юные тела. - Расик, ложись... - прошептал-выдохнул Димка, нетерпеливым взглядом обводя номер.
Расим опустился голой попой на кровать - и тут же, повалившись на спину, вытянулся на постели во весь рост, не сводя с Димки ж д у щ е г о взгляда.
- Блин... куда я сунул свою ветровку? - проговорил Димка, спрашивая это то ли у Расика, то у себя самого.
- Она на кровати... на твоей кровати - под покрывалом, - отозвался Расим, подсказывая Д и м е, где его ветровка.
- Ага! Вот она... - Димка извлёк из внутреннего кармана своей ветровки приобретенную в аптеке продолговатую упаковку-коробочку с тюбиком вазелином; Димка вытащил из коробочки тюбик, и коробочка упала на пол - Димке под ноги. - Расик... - проговорил Димка, откручивая колпачок. - Сказать тебе что-то? - Димка, глядя на лежащего на постели обнаженного Расима, предвкушающе засмеялся... засмеялся радостно, нетерпеливо, ликующе.
- Я знаю, что ты скажешь... - улыбнулся Расим, невольно глядя на возбуждённый, пугающе большой, сочно залупившийся член стоящего перед кроватью Д и м ы... туго стиснутый вход Расима, наполненный сладостным зудом, полыхал в огне, и Расиму казалось - разве только казалось? - что ему, конвульсивно сжимающему мышцы сфинктера, нестерпимо хочется как можно быстрее почувствовать, ощутить Д и м и н член в своей попе... вчера это было больно, но вчера у них не было смазки - не было вазелина, а теперь... анус Расика полыхал огнём, член у Расика дыбился - несгибаемо стоял... всё его тело было наполнено сладостным ожиданием! Да и как могло быть иначе? Какой другой парень на месте Расима мог бы чувствовать что-то другое?
- Ни фига ты не знаешь! - снова засмеялся Димка, подзадоривая Расима; горлышко у тюбика оказалось запечатано фольгой, и Димка на миг замер, думая, чем бы проткнуть фольгу.
- Знаю! - засмеялся Расим.
- Ну, скажи... скажи тогда, Расик, что я хочу тебе сказать! - всё с той же радостной интонацией подзадоривания отозвался Димка, любуясь лежащим перед ним Расимом.
- Ты, Дима хочешь сказать... - Расим, не закончив фразу, умолк, глядя на Димку и хитро, и вместе с тем вопрошающе... вопрошающе - словно он, Расим, неожиданно усомнился в правильности своей догадки.
- Ну! - нетерпеливо выдохнул Димка. - Что?
- Что мы с тобой, Дима... что мы друзья - настоящие друзья! Так? - голый Расик, лежащий в постели, смотрел снизу вверх на Димку так, как будто у его догадки могла быть какая-то альтернатива... сердце Димкино вновь полыхнуло от нежности! - Угадал? - нетерпеливо проговорил Расим, глядя на Димку вопрошающе ждущим взглядом.
- Ну... почти! - засмеялся Димка. - Какой ты, Расик, упёртый... не хочешь признать очевидного! А очевидно то, что я... - Димка проткнул фольгу в узком горлышке тюбика телефонным стило. - Я люблю тебя, Расик! И ты это, Расик, не угадал - ты это знаешь, чувствуешь, видишь... я тебя, Расик, люблю!
"Какой он, Дима, упёртый... " - подумал Расим, но вслух ничего не сказал... да и подумал он это с радостью, а вовсе не с осуждением! Слово "любовь" Расиму хотя и казалось не очень правильным, но... слышать, как э т о говорит Д и м а, ему, Расику, было очень приятно! Между тем, Димка выдавил из тюбика на голову члена вазелин, и головка тут залоснилась в ярком электрическом свете, - держа член пальцами правой руки, Димка подушечкой указательного пальца левой руки медленно раз и другой обвёл вокруг головки, равномерно размазывая, распределяя выдавленный вазелин по всей багровеющей плоти... затаив дыхание, Расик молча смотрел за Димиными приготовлениями.
- Кажется, так... не весь же пипис намазывать? - Димка вскинул на Расика вопрошающий взгляд.
- Я не знаю... - чуть слышно отозвался Расим, глядя Димке в глаза - оторвав свой взгляд от Димкиного члена.
- И я не знаю... нормально! - последнее слово Димка проговорил весело, упруго, уверенно... решительно проговорил, как если б он, Димка, это делал в сто первый раз. . - Расик, давай... давай, я на всякий случай смажу тебе твою дырочку... тоже смажу - чтоб лучше вошло! - Димка присел на край кровати. - Давай... поднимай ноги!
- Дима, а мы... - Расим запнулся, словно не зная, как ему лучше сформулировать вдруг возникший вопрос. - Мы что - будем делать это при свете?
- Расик... - Димка, невольно улыбнувшись, наклонился над лежащим на спине Расимом - нежно поцеловал Расима в пипку носа. - Мы э т о будем не "делать" - мы будем с тобой дружить, а дружбу... - Димка едва уловимым касанием провёл кончиком влажного языка по губам Расима, - дружбы скрывать смешно... я, Расик, хочу при свете, но сделаем мы с тобой так, как скажешь ты!
- Ну... я тоже хочу при свете, - проговорил Расим, подумав, что возражать Д и м е - не соглашаться с Д и м о й было б и глупо, и смешно... да и потом: разве Д и м а не видел его, Расиков, анус? И видел, и страстно ласкал там губами, ласкал языком... он, Дима, его, Расима, т а м целовал! Нах им свет теперь выключать?
- Расик, сказать тебе что-то? - Димка, глядя Расиму в глаза, хитро прищурился.
- Дима, не надо! - Расим засмеялся.
- Тогда поднимай... раздвигай ноги врозь - как вчера! - нетерпеливо проговорил улыбнувшийся Димка, отрываясь от Расима - отстраняясь чуть в сторону, чтобы дать возможность Расиму вскинуть вверх полусогнутые в коленях ноги... так, как они это делали вчера.
Прошли всего сутки, даже чуть меньше, с того времени, как Димка, задыхаясь от любви, от захлестнувшей его сердце нежности, изнемогая от бушующей в теле страсти, впервые попробовал, попытался втиснуть пальцы в расщелину между крепко сомкнутыми полусферами его, Расимовых, ягодиц, подбираясь тем самым к з а п р е т н о м у месту, а Расим, с силой стискивая, сжимая ягодицы - сдерживая Димкины пальцы на подступах к сладко покалывающим мышцам сфинктера, в ответ глухо шептал: "Дима, зачем ты... зачем ты... не надо... "... прошло меньше суток, а как всё круто, всё кардинально изменилось! И всё потому, что любовь... a posse ad esse, - любовь творит чудеса, сметая сомнения, непонимание, страх, ложный стыд! . .
Страницы: [ ] [ 2 ] [ ]
Читать также:»
»
»
»
|
