 |
| |
| | Мы больше не вспоминали Карабаха-барабаха, словно и не было ничего. Но однажды я поинтересовался - а ты клизму выкинула? Нет, был мне ответ - использую изредка. Понимаешь, Димыч, без неё мне кажется, что я грязная изнутри, что ли. Не знаю, как объяснить, но она мне нужна бывает. Привыкла, наверное. Ну ладно, не проблема, а - морковка? Старушка замолчала, опустила глаза. Потом всё ж призналась: вначале сразу забросила её далеко-далеко. Но через недельку нашла себе другую - поменьше. А на фига, больше ведь незачем? Хочется... Она опять опустила глаза. И что - ты опять на всю ночь заряжаешь эту дурацкую морковку? Нет, Димыч, на всю ночь не получится - попка сама выталкивает её через несколько минут. Я так - ненадолго, туда-сюда... Это плохо? Я плохая? Испортилась? Не знаю, нет, постой-ка, успокойся - ты не плохая, но... пора отвыкать от уроков Карабаха-барабаха, ведь так? Всё позади, больше тебя никто пальцем не тронет, забудь. Я стараюсь, Димыч, я всё выброшу, всё забуду. На том и порешили. | | |
| |
|
| |
| | Трахаться совсем не хотелось, лишь бы только продолжался этот оральный марафон. Остальные совсем не против были, и мы по очереди, по мере вставания чьего-то члена, отсасывали по полной программе, отчего сами возбуждались, и все начиналось сначала. Так длилось часа два, а потом мы, обессилившие, все в сперме и с ее же вкусом во рту уснули, переплетясь телами, повалились на кровать. Я засыпал последним, радуясь тому, что после моего отъезда им вчетвером будет чем заняться бессонными ночами. А утром они все меня провожали с грустью в глазах. Да и я сильно не радовался. Я бы с удовольствием остался здесь. | | |
| |
|
| |
| | О, эта презренная проза букв и слов и эта возвышенная, местами просто священная поэтика цифр! Только их прочное и нерушимое единство в состоянии привести вашу душу к подлинной гармонии! Сколько лет нужно прожить среднестатистическому обывателю, чтобы всего лишь научиться ее чувствовать? | | |
| |
|
| |
| | Брат с сестрой размешали холодную воду с горячей, и Ваня стал полоскать мыльную пену этой смесью с тела Маши. Тётя Марина тем временем обильно опорожнялась, сидя на ведре, её кал, как у взрослого человека, имел гораздо более едкий и сильный запах, чем детский. "Дети, вы быстрее уходите, а то задохнитесь тут!" , она сказала ребятам, вся сгорая красная от стыда. "Ничего, мамочка, мы с Ваней тут тоже порядком навоняли. | | |
| |
|
Рассказ №14887
|
