 |
| |
| | А я лежал, ощущая запах ее волос, и долго думал. Думал о том, как нам жить дальше. Я-то понимал, что теперь это просто вопрос времени: она девочка легко возбудимая сексуально, соображение при этом отключается, рано или поздно какой-нибудь мудак не даст ей вот так просто ускользнуть, не допустит, чтобы она кончила от пальца и удрала, прийдя в себя, он разденет ее, раздвинет ножки, зальет ее пизду своей поганой спермой. Или не разденет, а просто загнет раком, задерет юбку, приспустит трусики, засадит по самые яйца... а потом развернет и кончит в рот. Эти адовы картины плыли у меня перед глазами, причиняя неимоверную боль. | | |
| |
|
| |
| | Ладонью она накрыла твою руку и крепко сжала её, царапая и упиваясь ногтями в кожу. Она снова была близка к тому, чтобы кончить, впрочем, как и ты. Поднявшись ладонью по её спине, через лопатки, ты обхватил ее и за плечико и прижал к себе. Она хотела отстраниться, но твоя хватка была сильнее. На тщетные попытки ты лишь сильнее прижал её к себе и начал входить в неё резче, теперь двигался только ты. Она была полностью заключена в твои объятья. Спустя пару движений она снова забилась дрожью, и ты начал кончать вместе с ней, проникая как можно глубже в неё. Застыв в ней. Заливая ее спермой. | | |
| |
|
| |
| | Каблуки цокали по полу, я уже взялась за перила рукой и остановилась, "а почему в футболке, а если бы я пришла к ним в таком наряде?". Я опять застыла. И хочется и колется: достала из сумочки сигарету, закурила, ну вот, сложить все белое можно в сумочку, а её я потом протру. По мне пробежали мурашки и толи от сигареты толи от надвигающегося возбуждения закружилась голова. Меня понесло, я шла в комнату с диваном и представляла, что там сидят парни, я зашла в комнату, бросила сумку на диван и затушила сигарету в банке из под шпрот. Мысленно представляя как они опешили и уставились на меня я начала расстегивать блузку, сняла её и аккуратно свернув положила в сумку при этом поднимая сумку с дивана я нагнулась так чтоб им как бы были видны мои трусики из под юбки. Уже войдя во вкус я расстегнула и медленно наклоняясь стянула с себя юбочку, аккуратно перешагивая стараясь её не замарать. Немного оглядевшись юбочку пристроила на гвоздик возле двери, потом вышагивая немного пошловатой походкой прошлась обратно к дивану и повернувшись спиной к воображаемым зрителям, запустила руки за спину и расстегнув сняла лифчик. Следом в сумочку были уложены плавки. | | |
| |
|
| |
| | Я поставил начатую бутылку на скамейку, и начал мять её грудь, сначала каждую по очереди, а потом пытаясь сжать обе груди одной рукой, почти получилось, сиськи были приятные, упругие, шелковистые на ощупь. Сняв с руки часы, я взял их так чтобы свободно болтался длинный конец ремешка и с оттяжкой шлепнул по груди. София ойкнула и попыталась спрятать пострадавшую грудь, но не вскочила и не ушла. | | |
| |
|
Рассказ №14901 (страница 2)
Название:
Автор:
Категории: ,
Dата опубликования: Воскресенье, 29/09/2013
Прочитано раз: 91423 (за неделю: 20)
Рейтинг: 55% (за неделю: 0%)
Цитата: "Тихонько двигая своим членом между ягодицам, я постепенно стал проникать в щель и касаться ануса. Вероятно, маменька не хотела проникновения с этой стороны и поэтому она повернулась ко мне лицом. Теперь у меня появилась возможность поцеловать её в надежде, что она мне ответит и, не смотря на только что сказанные ею слова, мне удастся снова испытать блаженство слияния с любимой женщиной. Но, увы. На поцелуй она мне ответила довольно сдержанно, а потом отодвинулась и сказала вполне обычным голосом:..."
Страницы: [ ] [ 2 ]
Пока она говорила, медленно подбирая слова, я теребил пальцами сосок её груди. Сосок заметно твердел и разбухал, а нежная мякоть груди как бы уплотнялась... От этого у меня опять кое-что поднялось и упёрлось между ягодицами моей милой маменьки. Я придвинулся к ней поближе и, просунув вторую руку, начал массировать другую грудь тоже.
Тихонько двигая своим членом между ягодицам, я постепенно стал проникать в щель и касаться ануса. Вероятно, маменька не хотела проникновения с этой стороны и поэтому она повернулась ко мне лицом. Теперь у меня появилась возможность поцеловать её в надежде, что она мне ответит и, не смотря на только что сказанные ею слова, мне удастся снова испытать блаженство слияния с любимой женщиной. Но, увы. На поцелуй она мне ответила довольно сдержанно, а потом отодвинулась и сказала вполне обычным голосом:
- Коленька, иди, пожалуйста, к себе... Мы сделали что-то не то... Прошу тебя, иди... Иди...
Утром маменька была задумчиво-грустна. Она была, по-прежнему, нежна со мной, но казалась какой-то отстранённой. Она позволяла себя обнять, но по ночам дверь в её спальню оказывалась закрытой изнутри. Так продолжалось несколько дней. А потом всё переменилось: однажды утром я вышел на кухню и увидел, что маменька опять напевает и улыбается. Я сел за стол, с удовольствием наблюдая жизнерадостные порхания моей красавицы. Она сама подошла ко мне и прижала мою голову к своей чудной груди.
- Коленька, у меня есть приятная новость - я не забеременела! ... Последние дни я опасалась нежелательных последствий нашей ночной несдержанности... Знаешь, то, что мы сделали той ночью, нехорошо... Это не просто грех, это недопустимое прелюбодеяние... это хуже гомосексуализма... Никто и никогда не должен узнать о том, что у нас с тобой это произошло... Давай забудем об этом, как будто ничего не было... Не было. Не было. Не было... И больше никогда не будет... Ладно? , . .
Я обнял маменьку, прижался к ней и со страхом спросил:
- Как? ... Совсем никогда? ...
- Да!
Сидя на стуле, я одной рукой обнимал маменьку за талию, а другую руку запустил под юбку и скользил ладонью по дразнящей гладкости нейлона. Маменька повернулась и села ко мне на колени. Я прижался губами к её шейке и, целуя, стал спускаться ниже - в глубину раскрытого ворота блузки. Некоторое время она позволяла мне целовать нежную мякоть грудей, а потом встала, потрепала мои волосы и решительно заявила:
- Всё. Пока хватит. Иди умойся и остынь. Через пять минут будем завтракать.
Вечером маменька, полулёжа расположилась на диване и включила телевизор. Красивые ножки в полупрозрачном дымчатом нейлоне магнетически притягивали мои глаза и мысли. Я сел рядом с изящными ступнями и легонько погладил пальцами нежную часть ступни под изгибом. Маменька дёрнула ножкой и улыбнулась:
- Щекотно...
Я подхватил ножки под пятками, приподнял и стал целовать прелестные ступни. Маменька засмеялась и начала озорно брыкаться. Юбка соскользнула и сквозь тонкий нейлон стали виды розовые трусики. Я пропустил ножки по плечам и, вслед за юбкой, скользнул к промежности, прижался ртом и выдохнул горячий воздух туда, где под нейлоном и розовым шёлком скрывались тайные губы... Маменька замерла, а я ощутил возбуждающий женский запах, от которого у меня помутнело в голове и я, просунув руки под таз, попытался стащить мешающие мне трусики и колготки. Но тут маменька сдвинула бёдра, сжав мне шею, и накрыла мою голову юбкой, плотно прижав голову к своему лобку. На какое-то время мы замерли, потом маменька шлёпнула меня ладошкой по затылку:
- Коленька!! Не лазь туда... Не надо...
Затем маменька вытолкнула меня из-под юбки, поджала ножки и прикрыла их юбкой.
Последующие дни были довольно странными: маменька была, по-прежнему нежна со мной и позволяла себя обнимать, но целовать её можно было только в шейку.
Я когда-то вычитал афоризм: "вкусивший мёда не станет жевать пустой воск". После той ночи, когда маменька дала мне вкусить наивысшего наслаждения, мне всё время хотелось снова испытать счастье соития с любимой женщиной. Желание нарастало и жгло, гормоны давили и требовали выхода. Мастурбация частично снимала физиологическое напряжение, но не надолго. И, к тому же, в эмоционально-психическом плане, мастурбация теперь стала казаться настолько скотской и мерзкой, что я прибегал к ней, только если очень долго не удавалось уснуть.
Страницы: [ ] [ 2 ]
Читать также:»
»
»
»
|
