 |
| |
| | В коридре ловишь за руку. Рывком притягиваешь к себе. Халат с шёлковым шуршанием скользит на грязноватый пол. Не нравится помада? Держа за подбородок стираешь. Большим пальцем. Размазал по подбородку. Целуешь в шею. Больно. Теперь остануться следы. Первый попавшийся поворот. Толкаешь. На кровать. Смотрю как ты медленно растёгиваешь пуговицы на рубашке. Накрахмаленный воротничёк, наверное дорогая. Звенит пряжка ремня. Смотришь на меня с усмешкой. Ну да, у меня чёрные чулки и белые трусы! Нет у меня других. Порвали. Ухмыляешься, не в этом смысл. Хорошо, оставлю толко туфли. Страшновато, бритый, со шрамом. ММ, да... неплохо сегодня! НЕ целуешь в губы? Поворачиваешь спиной, ставишь на колени. Грубо, быстро, жёстко. Ну ладно. Остануться синяки. Меня это заводит. Я не могу так больше стоять, дрожь по телу. Хорошо, что не видишь моего лица. Хорошо, что я сама его не вижу - подозреваю, что стыдилась бы потом своего выражения. . откровенно блядского. впрочем так оно и есть. . ММ... . темнеет в глазах... Сука, всё-таки хорошо делаешь своё дело! | | |
| |
|
| |
| | То, что я там увидел, чуть не заставило меня упасть в обморок. На кровати моих родителей лежала моя мама в обнимку с дядей Степаном, закинув на него ногу! А дед, лежат от нее по другую сторону, положив руку ей на бедро. При этом они были полностью голыми и не прикрыты одеялом или простыней! Тут моя мама слегка пошевелилась и я опрометью кинулся в свою комнату, зарывшись там под одеялом. Слегка успокоившись, я стал прислушиваться и услышал как моя мама медленно встала с кровати и со словами: "Боже, что я вчера наделала!", накинув халат, отправилась в ванну. | | |
| |
|
| |
| | Лежа в постели, Димка смотрел на Расима, сидящего в двух метрах от него, смотрел, как Расим пишет эсэмэску, и сердце Димкино плавилось от неизбывной нежности, - Димка сам не знал, что особенного было в этом Расиме, и вместе с тем даже просто смотреть - просто видеть - этого пацана было для Димки уже в кайф... глядя на Расима, Димка вдруг поймал себя на мысли, что сейчас, в эти самые минуты, он совсем не думает о сексе - он, в Расима влюблённый, смотрел на Расима, любовался им, сидящим напротив, и этого было вполне достаточно для ощущения полного счастья... | | |
| |
|
| |
| | Затем я придумал. Я сказал своей мамочке, что у меня комсомольское задание - Вику и Таню подготовить к диктантам. Теперь мы собирались у нас в квартире после обеда. Моя мамочка насыпала им еды, мол "голодное брюхо к учению глухо". Мы покушали и садились за стол. Я читал какое-то упражнение, а девочки записывали. Пару дней забегала моя мамуля, проверить, мол ничего такого, но я знал её натуру! Увидев, что я диктую, а девочки пишут, она вроде бы успокоилась. А когда она уходила, то мы бегом из залы в мою комнату. Таня снимала трусики и ложилась на кровать, раздвинув свои красивые ножки. | | |
| |
|
Рассказ №17219 (страница 2)
Название:
Автор:
Категории: ,
Dата опубликования: Среда, 10/06/2015
Прочитано раз: 45714 (за неделю: 53)
Рейтинг: 73% (за неделю: 0%)
Цитата: "Перемахнули мы через железнодорожный переезд, как всегда нас обругала дежурная, типа нужно не верхом переезжать а пешком. И мы сиганули налево от переезда, там с угора вела тропинка прямо на небольшой трамплин. Остановились, сняли рюкзаки, Серый первый погнал, прыгнул, слетел с велика и жопой в кусты. Мы ржали с Олегом, когда он оттуда выкарабкивался. Я проехал и прыгнул удачно, только вот седлом по яйцам немного припечатало, но не сильно, терпеть можно, я покорчился под ржанье пацанов и стал ждать Олега. Кстати велик у него был новый, только год ему, так что прочный и надёжный. ..."
Страницы: [ ] [ 2 ]
Зашёл батя. В руках как всегда журнал Огонёк, но свёрнутый в трубочку. Понятно, будет бить. Это называется у нас поговорить с сыном.
Кстати я зла не таю на него, было за что меня лупить, и тем более он не знал и 1 процента правды. Ух я представляю, если бы он всё знал. Наверное я бы уже погиб в 5 лет, когда его командирские часы я попробовал на водонепроницаемость. Но это другая история.
- Ну что готов? - спокойно произнёс он
- Всегда готов! - по пионерски произнёс я, встал в ванной лицом к стене и напрягся.
- Ну держись. Пионер! - и он начал экзекуцию.
- Будешь орать, попадёт больше, чем обычно, понял? - очень спокойно произнёс он.
Я промолчал, так, как в зубах зажал большой палец правой руки.
Знаете, журналом попадает больнее, чем ремнём, потому, что он свёрнут в узкую и прочную трубку, напоминающую дубинку. А самое больное место на жопе - это самый её верх, чуть ниже поясницы. Ремень только прижигает кожу, а журнал прошибает гораздо глубже, после чего лежать на спине практически невозможно дня 2.
Экзекуция продолжалась не долго, но эффективно. Сколько было ударов я не помню, но ни единого звука я не издал. Отец вышел.
Я сел на коленки, задёрнул занавеску, заткнул слив, включил воду и тихо завыл от боли и обиды. Ну зачем так уж больно то бить, тем более что даже и объяснить ни чего не дали.
Вот выл я долго, одновременно обливаясь водой, чтоб слёзы не так разъедали глаза, потом успокоился, помылся, поглядел на свою красную в полосках жопу и опять заплакал. Как же я завтра на речку поеду? Все увидят это безобразие и что скажут?
Я оделся и присел на край ванны, ожидая что будут делать мои родители. Так прошло минут 20, я всё не выходил.
- Алексей, марш ужинать! - крикнула мама из кухни
Я появился в коридоре и под издевательские улыбки сестёр прошёл в кухню. Ел молча, не поднимая глаза. Быстро справился с едой, сказал спасибо и пошёл в свою комнату. А мне вдогонку мама сказала:
- Только не закрывайся, у меня к тебе разговор.
Так же было и в этот мрачный, осенний день. У моей мамы и тёти Нади был ко мне разговор.
Итак, мы с Олегом остались одни. Он лежал как обычно в своей кровати в наушниках, что то слушал. Действительно, он был сегодня необычайно бледен, даже сероватый какой то.
Черты его обычно круглого лица заострились, он очень часто дышал и от двери было слышно как он при вдохе хрипит и как булькает у него всё в лёгких. Я осторожно подошёл, чтоб его не тревожить, но он почувствовал меня и открыл глаза.
- Привет Лёша, что уже из школы? - громко спросил он
Я ему показал жестом - что типа сними наушники. Он улыбнулся, снял наушники, мы обнялись, я его поцеловал и ощутил, что он совсем холодный. Этого раньше не было.
Я спросил:
- Говорят, ночью было совсем плохо?
Страницы: [ ] [ 2 ]
Читать из этой серии:»
»
»
»
»
»
»
»
»
Читать также:»
»
»
»
|
