Рассказ №1763 (страница 2)

     - Естественно, будешь. А я с радостью тебе все объясню, - наклонившись, она скользнула губами по губам Фейбианы.
     Фейбиана шумно сглотнула. Кончик языка Нэнси, твердый и мускулистый, на мгновение проник в ее рот. Раньше целоваться с женщиной ей не доводилось, и она еще не могла сказать, нравится ей это или нет.
     - С большой радостью, - добавила Нэнси, закрепив на шее Фейбианы ошейник с поводком.
     - Я... подожди, - запротестовала Фейбиана.
     - Замолчи. Нам пора.
     Как только они вышли на затемненную сцену, заиграла музыка. Нэнси вскинула подбородок, расправила плечи, выпятила грудь. Лицо посуровело. Она резко дернула за поводок, едва не сбив Фейбиану с ног.
     Фейбиану происходящее повергло в шок. Она ничего подобного не ожидала. Ее охватил страх, к которому вдруг подмешалось нарастающее возбуждение. Смесь получалась гремучая. Два прожектора осветили середину сцены. Зал же погрузился в полную темноту. Фейбиана не видела, сидит ли Говард за одним из столиков. Впрочем, ее это уже и не интересовало. На первый план вышло совсем другое.
     Нэнси подвела ее к большому черному кожаному креслу и стойке из кованого железа, на которой висели какие-то предметы. С потолка свисала трапеция с наручниками.
     - Встань на кресло, - приказала Нэнси. Фейбиана замешкалась и тут же получила два звонких шлепка по ягодицам.
     Ахнула, и забралась на кресло. С немалым трудом: мешало узкое шелковое платье. Нэнси приказала ей поднять руки, затянула на запястьях кожаные наручники. А потом поднимала трапецию, пока Фейбиана не вытянулась в струнку, касаясь кресла лишь кончиками пальцев. Ее высокие каблуки оставили вмятины на черной коже.
     Не прошло и минуты, как напряжение в руках и ногах перешло в боль.
     - Пожалуйста, - прошептала Фейбиана, - опусти трапецию ниже.
     - Значит, тебе не нравится, - Нэнси рассмеялась и не торопясь начала закатывать подол платья Фейбианы, обнажая ее стройные ноги в ажурных черных чулках, треугольник кружева на лобке, кружевной пояс, на котором держались чулки.
     Фейбиана едва подавила крик, когда подол платья превратился в плотный валик на талии. Нэнси развернула ее и теперь она смотрела на задник сцены, демонстрирую аудитории свой круглый зад, разделенный полоской черной материи, которая по зазору между ягодицами ныряла в промежность.
     Фейбиана чувствовала, как растет напряжение в зале. Тишина оглушала. Она услышала, как кто-то чиркнул спичкой. А мгновением позже вздрогнула от еще одного шлепка.
     За ним последовали второй, третий четвертый... При каждом Фейбиана дергалась, прикусывала губу, вертела бедрами, в тщетной надежде увернуться. Ей вспомнилось, как в школе для девочек, где она училась, ее вызвали к кабинет директрисы и высекли за какое-то мелкое нарушение. Вспомнилось, как она притворно всхлипывала, пытаясь скрыть тот факт, что наказание доставляет ей несказанное удовольствие.
     Забытые ощущения вернулись: Нэнси шлепала ее, тем самым превратившись в суррогатную директрису. Каждый шлепок вызывал ответный импульс удовольствия в ее "киске". И когда Нэнси закончила показательную порку, Фейбиана обвисла, опершись коленями в спинку кожаного кресла.
     Нэнси тем временем наклонилась, ухватилась за правую лодыжку Фейбианы, высоко забрала ногу, неторопливо расстегнула молнию, сняла ботиночек. Проделала то же самое со второй ногой, аккуратно поставила ботиночки у кресла.
     Через нейлон чулок Фейбиана чувствовала, какое мягкое и податливое кресло, совсем как человеческая кожа. Ягодицы ее тем временем горели огнем. Сочетание этих ощущений вызвало новый прилив возбуждения.
     Нэнси закатывала платье все выше, сняла его совсем, для чего ей пришлось на несколько мгновений снять наручники. После этого развернула Фейбиану лицом к зрителям, стянула вниз чашечки кружевного бюстгальтера и выпростала груди, которые не обвисли, а нацелились на зрителей, спасибо жесткому валику бюстгальтера под нижними полукружьями.
     Слова протеста застыли на губах Фейбианы: она уже знала, что слушать ее Нэнси не станет. Даже мольбу пропустит мимо ушей. Пальцами, затянутыми в черные, блестящие перчатки, Нэнси погладила груди, наклонилась, чтобы пососать соски. Фейбианна почувствовала, как промежность увлажнилась и полыхнула огнем. На мгновение она закрыла глаза, не в силах подавить сладострастный стон.
     Теплые губы Нэнси несли с собой наслаждение. Которое только усиливалось при мысли о том, что посетители клуба не могут оторвать от них взгляда. И тут глаза Фейбианы широко раскрылись: пальцами Нэнси начала пощипывать соски. А когда убрала руки, с губ Фейбианы сорвался горестный вздох. Пощипывания вызывали те же приятные ощущения, что и шлепки по ягодицам.
     А Нэнси уже охаживала груди Фейбианы легкими ударами плети. Удары эти быстро превратили соски в твердые башенки. Каждый посылал в "киску" сладострастный импульс. Она выгибала спину, подставляя груди под плеть. Таких удивительных ощущений она не ожидала. И чувствовала, как глаза наполняются слезами благодарности.
     Губы Нэнси изогнулись в довольной улыбке, в прорезях черной маски блеснули глаза. Она притянула руку и рывком сдернула из-под пояса миниатюрные трусики, клочок кружева, прикрывающий лобок.
     Ухватилась за темный треугольник волос, потянула на себя с такой силой, что Фейбиана едва подавила вскрик боли. Ах, как ей нравилась эта любовная игра. Мужчины, в большинстве своем, не могли доставить ей такое удовольствие. Где им понять все тонкости женской натуры.
     Когда Фейбиана выгнулась, откинув голову, Нэнси проворковала ей что-то успокаивающее нежно погладила по щеке, дрожащим губам. Фейбиана и не догадывалась о том, что плачет, пока Нэнси не поймала на подушечку пальца одинокую слезу и не отправила ее в рот. Их взгляды встретились, в голове у Фейбианы словно сверкнула молния, Она затаила дыхание.
     А Нэнси резким движением разорвала кружевные трусики и отбросила их в сторону. Опустила трапецию так, чтобы Фейбиана могла согнуть колени и присесть на корточки, но руки ее по-прежнему оставались над головой.
     - Откинься на спинку, - приказала Нэнси. - Раздвинь колени, закинь ноги за подлокотники. Давай, дорогая. Разведи их как можно шире. Покажи всем свою очаровательную "киску".
     Лицо Фейбианы залила краска, когда она попыталась сделать то, что требовала Нэнси. Но нет, это невозможно. Она не могла предстать перед публикой в таком виде. Даже для того, чтобы натянуть нос Говарду.
     Но сильные руки Нэнси развели ее бедра и "киска" открылась для всеобщего обозрения. Она знала, что сочится влагой, что наружные губы раздулись от прилива крови. Легкими движениями пальцев Нэнси отвела черные завитки лобковых волос от розовой сердцевины, выставив напоказ внутренние губы и зев влагалища. Двумя пальцами начала похлопывать по "колпачку". Прикрывавшему клитор Фейбианы.
     Вновь Фейбиану захлестнула буря эмоций. И эта ласка оказалась для нее внове, как шлепки по заду. Мускулы бедер напряглись, когда она попыталась свести их вмести, чтобы прикрыться от тех, кто смотрел на нее во все глаза. Ужасно все-таки осознавать, что все видят, как ты медленно, но верно возбуждаешься. Но она уже понимала, что Нэнси не допустит срыва спектакля.
     А потому смирилась, попыталась забыть обо всем, кроме наслаждения, и выгнула спину, подставив свою "киску" под затянутые в перчатки руки Нэнси. Мимолетная мысль о Говарде мелькнула в ее голове, но ей уже было наплевать, видит он сейчас ее или нет.
     Нэнси поднесла руки к губам Фейбианы, сунула один палец в рот, чтобы та попробовала вкус собственных соков. Потом наклонилась и начала целовать нежную кожу с внутренней стороны бедер. Через какие-то мгновения поцелуи сменились легким покусыванием, еще больше возбудившим ее.
     Фейбиана замотала головой, громко застонала. Она словно открывала себя заново. Все ее чувства, все ее обнаженные нервные окончания завязывались на Нэнси. Все знающей, все умеющей, каждое прикосновение которой дарило ей наслаждение.
     Руки свело напряжением. Кресло словно разогрелось, прилипало к коже. Нежная кожа под коленями, ягодицы покрыла пленочка пота, благодаря которой она заскользила навстречу Нэнси.
     - Не останавливайся, - шептала она, - ради Бога, только не останавливайся, - наверное, не очень-то понимая, чего она хочет.
     Фейбиана чувствовала, как нарастает удовольствие. Включили музыку. Звук обрушился на нее, разрывая барабанные перепонки. Трент Резнор пел "Голова как дыра". Бьющие в сцену прожектора слепили ее. Все чувства обострились. Она ощущала сигаретный дым, запах кожаной обивки кресла, аромат духов Нэнси, собственный мускус. И окружающий мир полностью опустел, в нем остались только она и Нэнси.
     - О, Боже. Пожалуйста, Нэнси...- всхлипнула она, чувствуя, как подкатывает первая всесокрушающая волна оргазма.
     И когда она замерла на краю пропасти, Нэнси наклонилась над ней и вогнала во влагалище два пальца. Фейбиана ахнула, ее бедра подались вперед, она насаживала себя на пальцы Нэнси. А та прижалась ртом к губам Фейбианы, целуя ее взасос. Когда же язык Нэнси ворвался в рот Фейбианы, оргазм водопадом обрушился на нее.


Страницы: [ 1 ] [ 2 ] [ 3 ]

Читать также: