 |
| |
| | На мягком, непромокаемом ковре посредине душевой разворачивалась сценка взаимного ухаживания между Верочкой и огромным черным лабрадором Мальчиком, обутым в кожаные пинетки. Когда Мальчик, уже очень крупный для своего возраста, но по-щенячьи глуповатый и гипертрофированно дружелюбный пес, едва закончивший в кинологическом центре этап приучения к человеческой самке, появился в подвале, именно Верочка стала его опекуншей. Верочка, еще не совсем женщина, и Мальчик уже не совсем собака, сразу признали друг в друге членов одной стаи, и были не разлей вода. Еще одной их общей подружкой была габаритная Вероника Матвеевна. И каждый раз, когда Верочка или Вероника Матвеевна посещали подвал, дело заканчивалось веселой мокрой случкой - особенно, когда усилия Миланы по подготовке Верочкиной попы к взрослой жизни (как деликатно называла это безобразие Тина) стали давать свои плоды. | | |
| |
|
| |
| | Происходящее опять заставило мое тело вступить на тропу вожделения. Я почувствовал как мой член наливается и хочет эту развратную дамочку. Задрав повыше юбку, она оголила свои полноватые, но длинные ноги. Бумаги полетели на пол, а ее ноги уже были на мое столе, разведены и согнуты в коленках. Моему взору открылось то, что я только ощущал, разгоряченные розовые губки. Попробуй меня!!! Мои пальцы были полностью в ее соке и я прильнул языком к ее дышащей плоти. Вначале просто целовал ее губки, потом провел языком между ними и смог почувствовать терпкий вкус нектара, так богато выделявшийся из ее цветка. Нащупав клитор, начал его лизать, щекотать, нежно прикусывать. Стоны бухгалтерши разносились по всему кабинету. | | |
| |
|
| |
| | Немного оголив головку, она вытянула губки и начала дуть на него. Затей её рука разжалась на моем набухшем члене, тем самым дав ему волю движений и он тут же дернулся касаясь маминых губ. Вернувшись в обратное положение, я заметил что от моего хуя до маминых губ протянулась ее слюна с моей смазкой и вместо того чтобы протереть рот лицом, она снова схватила мой член и обтерлась губами об толстый ствол. | | |
| |
|
| |
| | Трахко снимала с себя кофточку, какие какие титьки, подумал Фло и член будто эхом повторил его слова, теперь она стала снимать с себя лифчик черного цвета и тут стали видны ее темно розовые соски, и теперь, юбка плавно соскользнула по бедрам под которой были черные трусики и кружевные чулки. Фло прямо слюни пускал, иди к ней вновь сказал голос между ног, подойдя к ней на расстояние метра Фло долго стоял и не знал что сказать, а может уйти пока не поздно. Но тут Трахко повернулась и увидев его сказала лижи киску. Что? Обалдел Фло, лижи мне киску, быстро, сказала Трахко, сняла трусы и расставила ноги. | | |
| |
|
Рассказ №19384 (страница 2)
Название:
Автор:
Категории: ,
Dата опубликования: Пятница, 08/08/2025
Прочитано раз: 66870 (за неделю: 0)
Рейтинг: 46% (за неделю: 0%)
Цитата: "Чтобы молодой зек, по не знанию не сел, на него срать, и не попал в проходняк к "обиженным". У " петухов" ничего нельзя было брать из рук, даже здороваться с ними было нельзя. Иначе, попадешь сразу к ним в их "голубой" проходняк. Им можно было только давать, обычно чай или сигареты за секс с ними. А вот брать что - то, было запрещенно, если конечно не хочешь сам, оказаться среди них. Вообщем, последнии дни в колонии, тянулись, мучительно долго, даже не верилось, что мы с другом, скоро выйдем на свободу. Вечерами я ходил к Пашке в соседний барак, играть в нарды, и чифирить. На зоне, мы с ним подсели на "чифир" крепко завареный чай, который зеки, пьют обычно без сахара, горячим, мелкими глотками. Когда привыкаешь к "чифиру" то утром встаешь как с похмелья и пока не чифернешь, состояние муторное. А как только выпьешь, пару глотков то сразу, становится легче. Как от бухла, когда похмелишся. Забавно было смотреть, как зеки, словно алкаши на воле, соображают на троих, чтобы заварить "чифир" . У одного есть чай, но нет банки, у другого есть банка и чай но нет кипятильника. И вот они ходят, по бараку, кучкуются и договорившись, заваривают, вождевленный чифир...."
Страницы: [ ] [ 2 ]
Без магазина, Ольге нечем стало платить в банк проценты и в итоге, банк забрал соглсно договору, наши с Пашкой квартиры. В счет, погашения долга а сестра с моей и Пашкиной матерью, оказались на улице. Хорошо что у Татьяны Петровны, осталась машина, в которую они загрузили вещи из дома. А мебель и бытовую технику, пришлось продать, да и то те деньги ушли хозяину магазина, у котрого они его арендовали. В конце письма, Пашкина мать, писала, что они нас ждут на Курском вокзале, где в последнее время живут. Ведь родни к которой можно было поехать пожить, ни у моей ни у Пашкиной матери, поблизости не было. У Татьяны Петровны, родня жила на Дальнем Востоке, куда хрен доберешся а у моей мамаши, вообще все родственники поумирали. А подруги, все от них отвернулись, узнав о том что они стали бомжихами.
- Ну сука эта Оля, убью паскуду как выйду...
Сказал я Пашке, когда прочитал письмо до конца, и достал пачку сигарет, хотел от волнения, закурить прямо в расположении отряда.
- Погодь, Костян в ШИЗО захотел напоследок...?
- А там тубик можно поймать, и выйдешь на волю больным.
- Мало того что бомж, так еще и туберкулезный будешь.
- Пошли лучше в курилку на улице покурим, и заодно обмозгуем что делать..?
Сказал мне Пашка и мы пошли с ним курить во двор отряда. Друг был прав, за курение в отряде, могли упечь на трое суток в изолятор а там, сидели туберкулезные зеки, от которых можно было заразиться.
- Слушай Костян, это даже хорошо что наши мамки проебали квартиры...
- Теперь мы сможем им засадить, и твоей сестре Ольге тоже.
- Ведь я раньше и подумать не мог чтобы свою мать выебать...
- Только в мечтах, а сейчас, наши мечты станут реальностью...
- Ведь сам посуди Костян, они сделали нас бомжами, и плата за это, будут их ссаные дырки...
- Да и куда наши матери, денутся без нас..?
- Кто их защитит на улице..?
Пашка, закурил сигарету и дал мне прикурить от своей зажигалки. Затягиваясь, крепкой "явой" я смотрел на друга, переваривая в голове слова и у меня встал колом хуй в штанах. Только от одних мыслей что я выебу свою и Пашкину мать и сестру в добавок. И у Пашки и у меня, отцов не было, вернее они были когда то, но с нами не жили. Моего мамаша выгнала за пьянку, когда я еще был маленьким а Пашкин долбанутый папаша, сам ушел к другой женщине от его матери. Я не понимаю таких мужиков, как можно такую женщину бросить, как Пашкина мать? Она не пьет, курит только, характер у Татьяны Петровны, спокойный и на вид красавица, симпатичная, крашеная блондинка, с веселой смешинкой в синих глазах, очень приятная на лицо, даже не накрашенная, обладательница в меру отвислых для ее возраста средних, может даже чуть больше средних грудей, размера 3+ и небольшой но сексуальной попки.
Ноги у его матери, обыкновенные, стройные, до колен, красивые сексуальные ляжки, ну вот и все пожалуй. Мать Пашки, работала учителем русского языка и литературы и одевалась и красилась соответственно. Мини юбки и джинсы она не носила, минимум косметики на лице и юбка до колен, белая блузка, поверх которой одет строгий, костюм, шла в школу.
Но даже в таком виде, она выглядела сексуально, особенно сзади, когда Пашкина мать, шла по тротуару на работу, то ягодицы ее небльшой но пухленькой попки, так призывно играли у нее под юбкой, что мужчины и молодые парни, бросали вслед его матери, похотливые взгляды. Моей матери, Людмиле Ивановне, было 43 года, и она была женщиной в теле, брюнеткой с длинными волосами, забранными в хвост, большими сиськами и широкой выпуклой жопой, но и животик был при ней. Сестра Ольга, она была старше меня на три года, копия моей матери, тоже брюнетка, с волосами забраными на голове в хвост, красивая, всегда ярко и со вкусом накрашеная. Только жопа и сиськи у сестры были поменьше чем у матери и живота у Ольги не было.
С шестого класса с Пашкой, мы стали нюхать трусы наших матерей и дрочить на них. Пашка приходил ко мне домой и мы с ним доставали из корзины с грязным бельем, большие, белые труселя, моей матери Людмилы Ивановны, смотрели на желтую от ссак и выделений, промежность женских трусов и нюхали их, вдыхая волшебный запах женщины. Пашкина мать, вставляла прокладки в трусы и они не пахли, но однажды друг ринес в школу, две прокладки, из трусов своей матери, училки Татьяны Петровны. Мы нюхали их и дрочили в школьном туалете, закрывшись в кабинках.
Прикольно было, я сидел на уроке, который вела, Пашкина мать, Татьяна Петровна а в кармане моих брюк, лежала ее, ссаная прокладка, на которую я дрочил на перемене.
Страницы: [ ] [ 2 ]
Читать из этой серии:»
Читать также:»
»
»
»
|
