 |
| |
| | Терпение! Он же художник. Он должен творить. Его пальцы блуждали по карамельным губам, по затвердевшему клитору. Он почувствовал, что под слоем твердой карамели пульсирует жизнь. Интересно, а как она отреагирует, если довести ее до оргазма. Он начал нежно нализывать карамель на клиторе, вокруг него. Язык неуправляемо спустился и попал в залитое карамелью влагалище, он как можно глубже постарался вытянуть язык и проникнуть в нее, ощутив языком ее смазку. Но вкус карамели был везде. Вернувшись на пульсирующий клитор языком облизывал со всех сторон. Он чувствовал, что этот процесс ее заставляет течь с большей силой, клитор пульсировал все сильнее. Желание испить чистой смазки натолкнуло его на мысль о ложке. И в одно мгновение ложка погрузилась в ее логово. Она почувствовала, как что-то очень твердое коснулось волшебного бугорка. | | |
| |
|
| |
| | Мы оба молчим. Я понимаю, что ты отдаешься мне сейчас, что это только наше: наше с тобой. Через какое-то время, твое дыхание становится прерывистым, а глаза полузакрываются. В этот момент я встаю на колени между твоих ног. Я хочу все-все видеть: твои пальчики все быстрее трут себя и ты начинаешь кончать: стонешь и поднимаешься на полумостик. Я убираю твою руку и накрываю твою щелку своим ртом: Боже, какой запах, какой вкус: Щелка уже немного опухла от притока крови: Глажу языком твой клитор, вхожу в тебя, потом опять клитор: потом не выдержиавю и я в тебе: тепло, сладко, безумно хорошо внутри. Ты моя, ты для меня: кончаю-кончаю-кончаю внутрь тебя и не могу остановиться. Затем мы долго-долго лежим обнявшись, пока на нас не накатывает сон, который пришел вместе с быстро севшим солнцем: | | |
| |
|
| |
| | Под его напором она выгнулась и почувствовала, как в нее входит его горячая плоть. Сильные, жадные толчки сводили ее с ума. И в тот момент, когда она почувствовала, как он запульсировал внутри ее, как обожгло ее внутри, волна неземного наслаждения взорвалась в животе и она потеряла сознание. Очнулась, его не было, долгое время сидела, не понимая что произошло. Только разорванные трусики, и влага внутри ее говори, что это не сон. Кое-как одела платье, добрела до дому. Она спросила у бабушки, где он. Бабушка вдруг заплакала и сказала, что он пошел добровольцев в Чечню и не вернулся, погиб. Наташа ничего не понимала. Как безумная она кинулась по знакомым, все отвечали одно и тоже - погиб. | | |
| |
|
| |
| | Она визгнула, сжала тонкие ножки и заелозила на сиденье. Я достал из спинки сиденья заранее припасённый гондон и трясущейся рукой сунул упаковку в зубы, рванув за уголок. Быстро раскатал его по члену у неё на глазах. Она всё поняла без слов, и перелезла мне на руки спиной ко мне. Изящными ручками она вцепилась в кожаные спинки передних кресел, а я резко задрал ей юбочку и насадил на х. й. Обхватил за тонкую талию, но не успел толком насладиться, вгоняя в девчачье тело - она была снизу такой мокрой, что буквально от нескольких фрикций, от бури ох. ительных ощущений я кончил, пульсируя, жаль, что всего лишь в гондон. | | |
| |
|
Рассказ №22971
|
