|
|
| | Робко Татьяна вытащила член хозяина и начала его облизывать, Ашоту скованность Тани не понравилась, и он отправил свой толстый член в рот домработнице. Татьяне очень скоро понравилось это занятие, и она с причмокиванием начала сосать член, через минут 10 хозяин кончил в ей в рот и она выпил всё до единой капли. Она поднялась с пола и пошла, умываться, через пару минут в ванную комнату вошёл Ашот и дал ей 100 долларов... . | | |
|
|
|
| | Она сняла свой халатик, под ним были только трусики-стринги, потом наклонилась и сняла их, я обратил внимание на соседа, тот прям пожирал ее глазами и одной рукой поглаживал свой член через штаны. Она прошла в душевые и мы следом за ней в другое окно. Там было видно только часть душевых, то есть коридорчик и по пять открытых душевых с каждой стороны с перегородками 1, 6-1, 7 метра между ними. Она заняла вторую от входа, с, почти, наилучшим обзором. У нее действительно была гладко выбритая киска, обожаю таких. | | |
|
|
|
| | Он мог яростно трахать суку и густо кончать раз за разом всю ночь напролет. Яйца у него тоже имелись соответствующего размера: И последнее чем гордился Пуз, это его плодовитость. Скольких сучек он обрюхатил за свою жизнь: даже не сосчитать. И беременели они всегда гарантированно и обычно сразу двойней-тройней а то и больше, но никогда не меньше. И рожали черненьких, всегда очень крупных, жирненьких и уродливых малышей. Наблюдать за тяжелыми родами своих сучек и их криками Пуз тоже крайне любил. Ему нравилось, что его детишки уже в таком возрасте насилуют бабенок: изнутри правда. | | |
|
|
|
| | Я развожу ноги, Сергей целует мой живот, бёдра, пальчики раздвигают мои губки, касаясь острым кончиком языка, посасывает, потом более ритмично и настойчиво скользит по всей расщелине. Я метаюсь в этой горячке, выгибая спину и постанывая. Подходит Дима, расстёгивает свои брюки, освобождая напрягшийся член перед моим лицом. Я подвигаюсь к краю кровати и беру его член, массируя по всей длине, оголяя головку кончиком пальца. Потом заглатываю, делая языком почти то же, что делает со мной Сергей, я уже кончила от его ласк и, содрогаясь в сладостном экстазе, продолжаю удовлетворять Диму. Так приятно ощущать во рту мягкую и бархатистую кожу его плоти с вздувшимися жилкам, как спелый плод, который вот-вот взорвётся, оставляя сок на моих губах. Я знаю вкус спермы Димы, мне хочется попробовать вкус Серёжи, но до этого не доходит. | | |
|
|
Рассказ №2448 (страница 2)
Название:
Автор:
Категории:
Dата опубликования: Четверг, 10/11/2022
Прочитано раз: 34662 (за неделю: 25)
Рейтинг: 89% (за неделю: 0%)
Цитата: "Следующие тридцать ударов были на порядок сильнее и на пятнадцатом Алексей стал мычать при каждом новом ударе, а его подергивания стали заметнее. Следы от ремня стали немного вспухать, а цвет их стал заметно выделяться на розовой попке красными и темно-красными полосами...."
Страницы: [ ] [ 2 ]
- Ну-с продолжим! - И я выдал ему еще семь ударов, при этом я спустился и теперь наносил удары у основания ягодиц, а шестой и седьмой удары дал так, чтобы и мошонке немного досталось. Алексей на последние два удара отреагировал мгновенно, не просто громким ревом сквозь кляп но и попыткой встать, но встать ему не удалось, веревка только сильнее его стянула у запястий, и он чуть ли не завалился на бок, но я его удержал. - Ну-ну, не падай, теперь буду бить без изысков, сильно и по заднице, так что не бойся.
Последние пятьдесят ударов. Давать их или же смилостивиться? На Лешкиной попке и так живого места не осталось, сесть он на нее вряд ли сможет в ближайшие два дня, для первой порки достаточно, с одной стороны, но тогда я не выполню его просьбу, а просил он меня о ста пятидесяти ударах, ну что же просил, так получай. И с такими мыслями я выдал еще десяток. Ремень уже стал мокрым от Лешкиного пота, и от этого стал только еще эластичнее и, тяжелея, на каждый удар Алексей дергался, но ягодицы он уже не напрягал, они были расслабленны и только немного подрагивали от удара ремнем. Всхлипы и стоны прекратились и были слышны только сочные шлепки ремня о кожу ягодиц.
В таком же темпе прошли следующие двадцать ударов, вот только Алексей стал как-то странно дергаться. Член его стал еще больше и он так дергался чтобы при этом его член мог терся о живот или ударяться головкой об его же живот. Да не знал я, что Алексей такой мазохист, это было для меня новостью. Ну что же не будем ему мешать и дадим последние двадцать.
Тут я решил немного оттянуться и стал бить с оттяжкой, на исполосованной попке помимо малиновых рубцов стала проступать алая Лешкина кровь. Лешка казалось этого не замечал, все его ощущения сосредоточились сейчас на кончике его члена. Из головки выступило уже достаточно смазки, и под Лешкой на полу уже образовалась небольшая лужица, наконец, из члена брызнула сперма, мощная струя ударила в живот, облила грудь, и остатки выплеснула на пол. Алексей обмяк и как бы отключился. И уже не реагирующему ни на что Алексею я додал последние пять ударов, тем самым, дав ему сто пятьдесят ударов, о которых мы с ним договорились.
Алексей полностью погрузился в себя, в свои новые ощущения и как мне кажется был готов принять еще столько же, но уговор есть уговор. Тем более что теперь его попку нельзя было узнать, некогда слегка смугловатая, чистенькая попка, с нежной кожей теперь была расписана в темно-красных, малиновых и кровавых, алых тонах. Распухла, и на распухшей попке проступали малиновые рубцы, бедрам досталось меньше, но все же они тоже получили свое и были преимущественно красно-розового оттенка, но без выступающих рубцов. Впадине между ягодиц тоже досталось, конечно, меньше, но кожа там понежнее и поэтому нескольких ударов оказалось достаточно, чтобы там все было залито красным цветом и на этом красном фоне выделялось только маленькая розовая дырочка сфинктера, которая меня заворожила своей чистотой и нетронутостью. Можно было бы конечно воспользоваться Лешкиным положением и отыметь его девственную, свежевыпоротую, блестящую от пота и крови попку, растянуть его маленькое очко, но все же это не по-дружески.
- Ну, ты как? В порядке? Сейчас буду тебя развязывать, начну с рук и рта. - И я отвязал ему руки, вернее разрезал веревки, связывающие его руки. Руки затекли и плохо его слушались, медленно Лешка их поднял и попытался потрогать свои ягодицы, но быстро отдернул их, ему было больно прикасаться к коже, все-таки сто с лишним ударов по неподготовленной коже это не шутка.
Затем я помог ему освободиться от кляпа и окончательно развязал руки и ноги. Леша попытался встать, но это ему не удалось и он завалился на бок, ноги то же затекли и ему еще повезло, что он не сел, а именно упал на бок. Кляп сделанный из трусов был весь мокрый от слюны, а джинсы на которой лежала его голова были с большим мокрым пятном от пота и слез. Ресницы слиплись, глаза блестели, на щеках были видны засохшие слезинки, но при всем этом он улыбался.
- Да хорошо ты меня отделал! Нечего сказать. - Прохрипел Алексей. - Во рту все пересохло, дай попить. - Я дал ему заранее заготовленную, на случай чего, чашку с холодной кипяченой водой. Лешка стал жадно пить, напившись, он посмотрел на меня и улыбнулся. - Знаешь, это абсолютно новое чувство, я такого еще не испытывал, ты меня лупишь, а у меня член встал, я думал сейчас описаюсь, а оказывается это сперма, я впервые кончил, такого я еще не испытывал.
- Так ты до этого, что не разу не кончал? Ты что не онанировал?
- Да, это у меня впервые.
- Ох, все болит! Ноги, руки затекли. Зад тоже болит, но знаешь, боль приятная такая, да же как-то и не по себе от этого, меня бьют, а мне приятно. Ну ладно, давай посмотрим, что там такое. - И, Лешка не без труда поднявшись на ноги, заковылял к зеркалу. - Ух, ты! Вот это да! Ну, ты меня и расписал, странно это должно болеть намного больше, а тут боль есть, но она ноющая, хотя не знал, что ты мне кожу рассек, пот щиплет в ранках.
Алексей ни сколько не стесняясь своей наготы разглядывал свой зад перед зеркалом, то нагибался и смотрел на свое отражение, то просто стоял и смотрел на свой зад. Его член опять ожил и стал подрагивая подниматься. Смотреть на него было одно удовольствие. Смуглый, полностью голый парень, со светлыми волосами и смугловатой кожей, с распухшей от порки задницей стоял перед зеркалом и разглядывал сам себя. Цвет его исстрадавшейся попки теперь стал более однотонный и с малоново-багрового перешел на темно-красный и просто красный, но рельеф рубцов говорил о силе ударов, и о том, что все же ему было больно. Осторожно прикасаясь руками к половинкам зада, он проводил по рельефной коже пальцами, трогал запекшеюся крови, выступившую из рассеченной кожи.
- Спасибо тебе, что дал мне испытать, что это такое, спасибо! - Наконец вышел из оцепенения Лешка. - Что теперь делать?
- Что, что, иди в ванную, помойся, одевайся и живо ко мне, будем пить чай, если сможешь конечно сесть, в чем я лично сомневаюсь. - Тоже выходя из столбняка сказал я, рука, в которой еще недавно я сжимал орудие порки приятно ныла, мои мышцы тоже потрудились на славу.
Продолжение следует.
Автор будет благодарен Вам, если Вы пришлете свое мнение о рассказе, а так же, ваши соображения о дальнейшем развитии сюжета.
Страницы: [ ] [ 2 ]
Читать также:»
»
»
»
|