 |
| |
| | Ох, до чего ж хорош - вкусно хорош - был этот стриженый "запах"! . . Если по пути в баню Артём чувствовал лишь смутный интерес к Денису, толком еще не зная сам, хотел бы он этого парня поиметь-потрахать или, может, ну его - напрягаться-рисковать не стоило, то теперь, из бани возвращаясь, Артём мысленно моделировал ситуации, где и как он мог бы это сделать - рискнуть-попробовать... а попробовать явно стоило - парнишка был зримо хорош во всех отношениях! То есть, хорош настолько, что, глядя на него в бане, Артём почувствовал непроизвольное возбуждение... Пожалуй, если б Денис оказался мелковат, жалко скукожен ниже пояса спереди, либо совершенно неаппетитен сзади, либо невыразителен, малоинтересен в общем и целом, то Артём, скорее всего, не обнаружив ничего привлекательного для глаз, на этом бы и успокоился, а внезапно возникший его интерес к новоприбывшему испарился бы так же естественно, как и возник-появился... мало ли и до армии, и уже в армии было пацанов, которые вызывали в душе Артёма какое-то смутное шевеление, а потом оказывалось, что всё это не то - либо фактура совершенно не воодушевляла, не будила никакого сексуального желания, либо душа не рвалась слиться с душой другой, и Артём быстро остывал, не успев даже воспламениться, - понятно, что в таких случаях никаких внешний движений со стороны Артёма не было и быть не могло... В случае с Денисом как-то всё органично, всё естественно соединилось: невольно возникший интерес - ещё ничем не мотивированный и потому невнятный и смутный - слился с увиденным в бане, да так слился-сплавился, что Артём тут же со всей очевидностью почувствовал совершенно осознаваемый прилив необыкновенно сильного, упруго-ликующего, молодого и горячего, вполне конкретного желания... оставалось лишь подумать, к а к и м е н н о это сделать - как всё это обставить-смоделировать, чтоб получилось и естественно, и душевно... а главное - парню в кайф! - Артём уже был достаточно опытен, чтоб думать не только о себе... | | |
| |
|
| |
| | А во время каждого всасывания члена ее щечки втягивались, окончательно создавая впечатление суженности и вытянутости лица. Ах, неужели, это я!!! На фоне грустного и кривящегося от неприятного вкуса, выражения моего лица я была похожа на какое-то унылое хоботковое существо за скучной трапезой! Или, скорее, нет, это было больше похоже на мерзкий поцелуй каких-то хоботных пришельцев из космоса - хоботок в хоботок. В общем, ужас!" От стыда мне хотелось куда-нибудь провалиться, чтобы такой меня ни кто не видел! А парни, как на зло, во все глаза следили за процессом. | | |
| |
|
| |
| | Вот тут уже было на что посмотреть: Вульва у неё была невероятно крупная, огромные лоснящиеся губы свисали из зарослей русых волос, огромный набухший клитор был похож на маленький пенис, его размер ничем не уступал головке мужского члена. Я смотрел буквально с расстояния с пол метра и мне было отчетливо видно, как он скользит между пальцев клиента, упруго вибрируя от возбуждения. Тягучими сгустками на пол капала смазка из возбужденного влагалища. Клиент начал доходить и тут Яна схватила одной рукой его яйца, сжала их, оттянула чуть ли не до хруста и замерла. Тело на столе выгнулось дугой, замерло на долгие несколько секунд, а затем, готовый лопнуть от напряжения член, извергнулся фонтаном спермы. Его выгибало оргазмом, а Яна, склонившись к самому члену, смотрела на него и лишь сильнее сжимала его яйца. Я увидел, как побелели её пальцы от напряжения. Рука клиента, орудовавшая в промежности Яны, судорожно сжалась, вобрав в себя и сжав её клитор и половые губы. Яна дёрнулась задом и тоже начала кончать. Молча, стиснув дыхание, только ноги её судорожно тряслись мелкой дрожью и колечко ануса сжималось и разжималось. Я сам был возбуждён невероятно, но поспешил тихонько уйти, пока меня не заметили. | | |
| |
|
| |
| | Тренировки и репетиции потянулись своей чередой. Я по-прежнему был постоянно возбужден. Каждый раз, когда я смотрел на Зою или, тем более, прикасался к ней, я не мог не вспоминать тот вечер. Мой стояк выдавал мои мысли, но теперь я с какой-то сердитой решительностью его игнорировал. Торчит и торчит. Пусть она знает! Другие девушки почувствовали изменения во мне, и хихикать перестали. Парни спросили, что у нас с Зойкой было? Трахнул я ее, наконец? Я отмолчался. | | |
| |
|
Рассказ №25717
|
