 |
| |
| | Теперь ничего мешало, приятное чувство вседозволенности будоражило воображение. Пробка это приятно, но сейчас ей этого мало, та вторая подошла бы, но увы. Вытащив пробку, она облизав попробовала ввести туда пальцы, один, два, три пальца вошли легко, но тут же Таня чуть не вскрикнула от боли. Чертовы ногти! Она осмотрела их: модный дорогой маникюр не хотелось портить. Лихорадочным взглядом голодной самки она осмотрела кухню. Должно же быть что-то подходящее! А ведь это несколько раз проходила мимо сексшопа, единственного в городе, но так и не решилась зайти! Она переворошила всю кухню, открыла все ящики. Ничего подходящего размеру так и не нашлось. Она присела, и тут ее взгляд упал на скалку, она взяла ее в руки. "Немного великовата, порву себе все", - оценила Таня ее и положила было на место. Но зуд от желания, никуда не делся, даже усилился при виде этого толстого предмета. "Может если только аккуратно, потихонечку, утром попка вообще целочка была, а вот растянулась. Зато как приятно будет, да и не особо толстая она", - уговаривала себя Таня. Вдох, выдох, Таня поднялась со скалкой в руке, взяла детский крем и презерватив. | | |
| |
|
| |
| | Папочка пожелал мне спокойной ночи, очень нежно поцеловал и вышел из комнаты. В комнате, несмотря на зашторенные окна, было светло - оказывается, летом в Москве очень поздно темнеет. Я долго лежала без сна, мне хотелось потрогать свою писечку, но монашки в пансионе строго нам это запрещали, это был большой грех. Наконец, промаявшись с час, я заснул. Разбудили меня уже в полночь - в комнате зажегся ночник, и зашел милы папочка. Он принес с собой красивый ночной горшок, что меня очень удивило, ведь я не была больна и могла дойти до унитаза! Но папочка сказал, что унитазом я пользоваться не должна, а должна делать все свои делишки в этот горшок, что бы всегда можно было проконтролировать мое состояние здоровья. Я не стала спорить, села на горшок, но спросонья довольно долго не могла пописать. Милый папочка присел передо мной на корточки, стал ласково уговаривать меня "пись-пись-пись, давай Лялечка, пописай моя девочка, а то описаешь во сне свою кроватку!". Из своей комнаты вышла Катя, с туалетной бумагой и влажными салфетками наготове. Папа стал гладить мне низ животика и трогать за писечку, наверное, он хотел помочь мне пописать. Наконец, мне удалось расслабиться, и в горшке подо мной звонко зажурчала струя. Когда папочка удостоверился, что это все, тут же подскочила Катя, ловко подтерла меня, сперва влажными, затем сухими салфетками, взяла горшок и побежала его мыть. Папочка поцеловал меня, еще раз пожелал спокойной ночи, и я, наконец, заснула. | | |
| |
|
| |
| | Смущение Темки куда-то пропало. Он стал вспоминать о чем и о ком он думает, когда занимается онанизмом. А представлял он только либо самую симпатичную одноклассницу в ее спортивных лосинах и маечке, либо самого себя. Темка просто не мог представить, что там у его однокласснице под этими лосинами и майкой, т. к. у девочки еще только начинала расти грудь. | | |
| |
|
| |
| | Приставив обслюнявленный член к нужному месту, Леха подналег удерживая ствол пальцами. Сразу ничего не получилось, слышалось только кряхтение странных друзей, но на третьей или четвертой попытке раздался вопль Владика: | | |
| |
|
Рассказ №25930
|
