Рассказ №25981 (страница 2)

     - Зачем?
     - В нужный момент подскажу.
     - Несчастный! - воскликнул Борис Петрович. - Ты губишь, что хотел спасти!
     Большаком упрямо мотнул головой:
     - У него ничего не получиться. - и открыл входную дверь библиотеки.
     ...
     Солнце заглянуло в окна помещения и растеклось по залу весёлым золотисто-топазовым сиянием. С настроением такой же же расцветки Елена Павловна готовилась к "сеансу" (так она теперь ЭТО называла) , совершала подготовительные действия продуманно, по-деловому. Задвинула шторы обеих окон, защёлкнула язычок накладного замка входной двери. Заранее придумав отговорку, если, вдруг, кто-то нагрянет и удивиться запертой двери. Она сошлётся на неудачную конструкцию замка, что срабатывает автоматически, всякий раз при захлопывании створки.
     Готовил возможное алиби и её партнёр. Загружал у входа в зал рабочий стол предметами необходимыми для ведения художественных работ: кистями, красками, ручками с плакатными перьями. Устанавливал недописанный планшет. Всё это могло бы имитировать прерванный труд оформителя.
     После маскировочных действий Большаков и Калинина шли за стеллажи, где в тени задёрнутых штор стоял большой канцелярский стол. Солдат снимал ремень, вешал его на перекладину ближайшего стеллажа и ждал, когда Елена Павловна расстегнёт ширинку его галифе, достанет оживающего "малыша" и начет делать минет.
     И хоть без помощи женских ласк двадцатисантиметровый "малыш" вёл себя молодцом, легко принимал боевую стойку, жена капитана продолжала гонять по нему кулачком, облизывать как большое эскимо, заглатывать в глубину нежного горла. Этим она разогревала себя до состояния течки, готовности к совокуплению
     Насладившись минетом, женщина ложилась на стол и раздвигала ноги. Никаких иных ласк, никаких слов о любви. Как в больничной палате. Он - донор. Она - пациентка. Вставил и поехали!
     Начиналась неспешная миссионерская ебля.
     Калинина отдавалась не вся. Она не позволяла себя целовать, мять ягодицы, касаться спрятанных под лифчиком грудей. Сохраняла эти участки тела для мужа.
     Условия "ритуала" были оговорены Еленой Павловной уже на втором свидании с "малышом" и выполнялись партнёром без нарушений. Обе стороны действовали, почти, механически. Он лежал на ней и двигался по влагалищу вглубь и обратно. Однообразно и скучно.
     Девочка у Елены Павловны была ещё не растянута, обжимала детородный орган Большакова крепким хватом, от чего и рядовой, и жена комроты получали обоюдное наслаждение.
     "Как будто у нас медовый месяц!" - думала Елена Павловна, обнимая спину молодого ёбаря ногами и короткими толчками, подмахивая ему снизу-вверх.
     От мысли, что она ебётся с посторонним мужчиной, при этом имеет на безымянном пальце обручальное кольцо, подаренное мужем, подводили женщину к оргазму. Охнув от взрывного ощущения, Елена Павловна затихала.
     Большаков не останавливался, а жена капитана начинала сомневаться: - "Правильно ли она поступает?"
     - Мне так стыдно, призналась она кайфующему Большакову. - Ты, даже не представляешь, как это скверно чувствовать себя почти шлюхой!
     - Почему почти, если ты ебёшся не с мужем, а на стороне? - заметил подвернувшийся к слову Борик.
     Лена оттолкнула ненасытного солдата, прикрывала подолом платья влажную промежность и уставилась в сторону стеллажа, где отдалась этому блядству первый раз. Сейчас там висел солдатский ремень, который толкнул к мысли: "В пору удавиться:"
     Борик, не пряча торчащего члена, стоял рядом, смотрел в лицо любимой Большакова и представлял его думу: "Как возможно, чтобы такой прелестный ротик мог обсасывать хуй, побывавший в жопе?"
     - Жить с сознанием, что изменяешь мужу, невыносимо. - жаловалась тем временем капитанша, продолжая смотреть в сторону ремня.
     "Отстегать её, что ли? - подумал Борик. - по сраке:"
     - Ты успел? - спросила Лена.
     - Ещё нет.
     - Тогда давай снова:
     ...
     Почувствовав, что её матку, наконец, наполнили сперматозоидами, Елена Павловна, "чтобы сразу не вытекло" , продолжала лежать на спине и тихо вспоминать про стыд, измену и, "как после ЭТОГО жить?"
     - Чего тут гадать? Живи, как жила! - посоветовал Большаков.
     - Это неправильно давать, кому попало: - сказала Лена.
     - Кому попало - это если дать, к примеру, сержанту Намаконову.
     - Это кто такой?
     "Она заинтересовалась. - воскликнул Борик. - Может их познакомить? Да посмотреть, как они будут трахаться?"
     "Интересное предложение, - отметил Я. - Его реализация, могла бы остудить пылкую влюблённость патрона. Но сегодня мы пойдём иным путём.
     - Ты не даёшь кому попало, а только мне. - напомнил Большаков.
     - И тебе тоже стыдно. Я, наверное, самая развратная женщина во всём гарнизоне. Отдалась не мужу, значит - шлюха! - упрямо каялась Елена Павловна.
     - Так, не ради похоти. А чтобы родить ребёночка, - спасал её самолюбие Большаков.
     - Всё равно, стыдно!
     Когда Большакову стали надоедать эти причитания, его подвинул невозмутимый Я.
     - Тебе стыдно, крошка, - сказал он лежащей на столе Калиненой, - потому, что думаешь: "Я такая в гарнизоне единственная".
     - Наверное, - тяжело вздохнула Калинина.
     - Значит, надо сделать кого-нибудь давалкой похлещи себя, - сказал Я голосом Большакова.
     - Это как?
     - Подложи под меня одну из своих подруг. Ту, которой не надо пихаться, чтобы родить. Пусть раздвинет ноги для удовольствия. Когда это случиться, мысль, что ты самая нехорошая, у тебя исчезнет навсегда.
     Чёрные брови Леночки удивлённо поползли вверх.
     - Как это под тебя?
     - Нет, можно, конечно, под кого-нибудь другого, но подробности ты сможешь узнать, только если это сделаю я.
     - Фу, как гадко! И не по-честному.
     - Зато эффективно! - сказал Я. - Ну, давай, продолжим.
     - Ещё один раз? - она смотрела на Я, видя в нём своего Большакова: - Хорошо. Но, только один раз, и - всё!
     - Почему?
     - Я так решила. У нас было шесть сеансов. Остановимся на семи. И число хорошее и, я уверена, что получилось, - сказал Елена Павловна, устраиваясь на столе поудобнее.
     Она лежала, слегка разведя атласные ляжки полуприкрытые подолом цветастого платья. Красивая голова в обрамлении волнистых волос смотрела на партнёра в упор. Решительности этой женщины можно было позавидовать. Но для Я, который сменил Большакова, её самоотверженность не имела значения. У него была цель доказать патрону, что даже при мысли о зачатии ребёнка, эта куколка может быть шлюхой.
     - Значит, решила закругляться? - переспросил Я, нависая над лежащей на столе женщиной. Он неторопливо убрал подол платья в сторону и погладил открывшуюся пизду. - Тогда, для верности, применим самую действенную методику.
     - Это какую? - насторожилась Елена Павловна, одновременно млея от нежных прикосновений к чувственному клитору с набрякшими губкам.
     - Методику, проверенную народом, - Я ввёл между половых губок Елены Павловны два пальца и начал ими двигать, имитируя член. - Этот метод называется "побудь со мною блядью!"
     От слова "блядь" Елена Павловна немного дёрнулась, но вспомнила, что оно встречается даже в романе Шолохова и успокоилась. Некрасивое, но, всё же - литературное.
     - Ты готова к блядскому разврату? - перешёл на громкий шёпот искуситель. - Приступим?
     - Если у тебя остались силы: - тяжело задышала библиотекарша.
     - У меня появилась цель! - сказал Я. - Сделать тебе ребёнка. Ты ведь ради него раскорячилась на этом столе?
     Елене Павловне не понравились ни слова, ни тон партнёра. Она снова нахмурила бровки, даже попыталась встать.
     - Напрасно сердишься, - придержал её Я. - Если хочешь иметь детей, мало подставить пизду. Надо самой ебаться во всех позах. Становись раком! Так матка ближе будет к залупе и зачатие гарантировано.
     - Фу! Как грубо:
     Не дав ей договорить, Я вывалил из фирменного лифчика ошарашенной женщины тугие, точно спелые дыни, груди, стянул партнёршу на пол и, обхватив титьки крепкими пальцами, поставил капитаншу возле ножек стола на четвереньки.


Страницы: [ 1 ] [ 2 ] [ 3 ]

Читать из этой серии:

Читать также: