 |
 |
 |  | Взяв сына за руку она повела его в ванную. Его член никак не хотел ложится и Алла намеренно окатила сына холодным душем, вызвав бурю негодования, но член постепенно ослаб и успокоенный повис. Алла вымыла сына, особое вимание уделив гениталиям, едва не вызвав новую эрекцию. Владик намеревался идти завтракать в чём мать родила, но Алла была непреклонна и заставила сына одеться. За завтраком она взяла с него слово не хвастаться перед друзьями тем, что они делают, если не хочет чтобы маму посадили в тюрьму, а его отправили в детский дом, надолго. Владик горячё поклялся хранить тайну, боясь остаться без мамы, кроме которой у него больше небыло по-настоящему близкого человека. Пока Алла готовила обед и убирала квартиру (домработниц она не признавала) Владик всё пытался подступиться к ней, но она твёрдо стояла на своём, была неприступна и строга, припахав его пылесосить ковры. Наконец сын поплёлся в свою комнату. Вскоре Аллу привлекла подозрительная тишина в комнате сына, обычно оттуда доносились выстрелы и взрывы, визг тормозов и рёв моторов из компьютерных игр, котрые Владик готов был гонять дни напролёт. |  |  |
|
 |
 |
 |  | Света не могла отвести глаз от силуэта своей подруги. В душе она сильно волновалась за неё, но к счастью, пока опасности рядом не было. В то же время, Света воспринимала поступок Иры как вызов: "А смогла бы я так же?" И, надо признаться, она внутренне сильно завидовала Ирке. Хотя на данный момент Света была ещё не готова это повторить, но ей внезапно дико захотелось ощутить себя на Иркином месте. "А почему бы и нет?" - подумала она, - "Это же должно быть так прикольно!" |  |  |
|
 |
 |
 |  | Вот, где-то уже внутри поглощающей меня в себя, но прохладной ещё такой снаружи после купанья жениной пиздятиночки, что-то вдруг продирает по башке моего фаллоса безумно откровенным, чувтвенным и уже тёпленьким - притёпленьким аж прямо таким вот внутренним своим мясом, и после этого он отправился в девчёночьи половые органы уже намного-намного прямо так вот увереннее. Словно бы они были его неотъемлемой частью, и эта женская часть его самого полностью и безраздельно обязана была принадлежать сейчас ему, моему разрывающемуся от натуги фаллосу!!! Бо-о-о-о-оже: да как же тёпленько-то и туго-туго прямо так вот пошёл он, поднатужившись, в девчёночкину!!! С приятненьким прямо таким вот усилием! Аж и в самом деле поднапрягся, бедненький, перебарывая сопротивленье её неразогретых внутренностей и давая мне понять, что хоть там даже ебаться она пускай и не очень-то уж прямо как хотела (в чисто физическом вот именно отношеньи, не в душевном конечно же) , но всё равно, всё равно ведь ебать её можно, оказывается, даже и такую вот, абсолютно ещё никак-никак и неразогретую-то! Вот как раз сейчас-то ты её, детку, своим могучим хуинищем уже и разогреешь: |  |  |
|
 |
 |
 |  | Пожалуйста подойди ко мне сзади, еще ближе, обними меня своими руками покрепче за талию, я хочу чувствовать напряжение твоего раскаленного столба страсти своими упругими ягодицами. Да! Это неописуемо приятно ощущать его между двумя створками рая, куда непременно стремится любой на этой земле. Ты говоришь, что больше не можешь терпеть и хочешь пронзить меня, на это я отвечаю тебе только сорвавшимся вздохом с опухших, красных от возбуждения губ и всхлипыванием влажного персика от переполненности его твоим соком. Еще два конвульсивных толчка, и мы срываемся в бездну удовлетворенности... Там нам комфортно и уютно. Это состояние умиротворенности и счастья оттого, что ты находишься сейчас со мной и во мне! Не говори ни чего, я знаю, как ты любишь оставаться там, в моем сочно-ласковом и горячем местечке после нашего с тобой совокупления, оставаться там до тех пор, пока опять не наступит желание, и тогда мое лоно вновь обнимет тебя и исследует весь рельеф и каждую жилку твоего безумно красивого и распухшего от похоти фаллоса... Но мы не будем доводить себя до изнеможения, нет и это правильно, ведь человек выходя из-за стола должен ощущать легкий голод, голод который на следующий день даст нам еще больше чувственности и остроты. Я знаю, что расставаться всегда тяжело, но наша разлука будет недолгой, завтра мы опять встретимся на несуществующем свидании, которое происходит, увы, между строк... |  |  |
|
|
Рассказ №8027
Название:
Автор:
Категории:
Dата опубликования: Суббота, 20/01/2007
Прочитано раз: 32058 (за неделю: 10)
Рейтинг: 88% (за неделю: 0%)
Цитата: "Я закусил губу, с трудом поднялся, сжимая ягодицы. Господина колотило от вожделения. Ему на глаза попалась чаша. Он поставил её на пол, приказал мне присесть над ней и выпустить его семя туда. От этого очередного унижения слёзы брызнули у меня из глаз, но отступать было некуда. Со связанными руками я опустился на корточки и расслабил мышцы. Мой господин залился смехом при виде этой сцены...."
Страницы: [ 1 ] [ ]
9. Я умолял моего хозяина не заставлять меня писать о моём позоре, но он только смеётся. Как же, оказывается, тяжело проживать всё заново!
Управляющий разбудил меня, спящего на полу кухни, пинком в живот: "Бегом к господину!". Я вошёл, протирая глаза, поклонился. Служанке, стоящей с кувшином воды, господин сделал знак удалиться. Он пил вино, был более возбуждён, чем обычно, глаза его горели.
- Что стоишь, раб? Вымой мне ноги!
Это всегда была обязанность служанки. Я опустился на колени и послушно исполнил приказ. Это непривычное для меня занятие сопровождалось дёрганием за ошейник. Я зашнуровал высокие кожаные сапоги на ногах хозяина, ставя их себе на грудь.
Хозяин резко встал и обошёл меня, стоящего на коленях. Он осмотрел мои почерневшие и загрубевшие ступни, поставил ногу на одну из них. Я хотел обернуться, но получил подзатыльник. Тяжёлая рука хозяина легла на мой затылок, сильно надавила.
- Как быстро у тебя отрасли волосы! (Отрасли! Чуть начали виться!) . Завтра прикажу обрить тебе голову.
- Как вам угодно, хозяин.
- Нет, я сделаю это сам, сейчас.
Господин взял нож, снова поставил ногу на мою ступню. Он получал явное удовольствие, сбривая мне волосы. Я уже меньше страдал, когда оголялась кожа у меня на голове, но подавленность, всё же, испытывал. Хозяин горячо прошептал мне на ухо:
- Что ты чувствуешь?
- Унижение, хозяин.
- Так и должно быть, раб.
Господин несколько раз с силой провёл ладонью по моей обритой голове, взял мою руку и тоже положил мне на затылок, чтобы и я ощутил свою оголённую кожу. Как же ему нравится унижать меня! Мне была протянута чаша с вином.
- Нельзя, пить вино - грех. Прошу вас, хозяин, не заставляйте меня!
Тут же вино было выплеснуто мне в лицо. Потом меня дёрнули за ошейник сильнее, подняв с пола на лежак. Я впервые оказался сидящим рядом с хозяином. Он обдал мне лицо горячим пьяным дыханием:
- Понравилось тебе мыть ноги своему господину?
Что мне могло в этом понравиться? Но я промолчал, опустив глаза. Я боялся необузданного гнева хозяина, сейчас, так близко от него, чувствовал себя совершенно беззащитным. Фрей - крупный, мощный самец, и все его проявления подобны взрывам.
Между прочим, мы одного возраста.
Конечно, я изменился: побои, пытки, скотский образ жизни делают своё дело. Я вжал голову в плечи, когда хозяин притянул меня к себе и снова поцеловал. Его руки, сжимающие мне плечи, шею, талию, причиняли боль, но это была первая ласка, которую я получал за долгий срок. В растерянности я тупо смотрел в лицо Фрея, оторопев от этих новых ощущений. Потом, всё же, набрался смелости и отстранился:
- Господин, пожалуйста, это не правильно:
Его глаза налились кровью, а рука до хруста стиснула мне запястье.
- Ты смеешь раскрывать свой поганый рот!
Он снова взялся за ошейник, ткнул пальцем в шрам на моей щеке.
- Ты безобразен, ты понимаешь это? А я целую тебя! Неужели ты ещё мечтаешь о женской любви?
- Господин:
- Грязная скотина! Урод! Да ты должен быть счастлив, что твой господин ласкает тебя.
- Но это же не правильно, господин!!
Меня уже просто трясло от всего этого. Фрей с воплем сбросил меня на пол.
- Встать на четвереньки, раб! - хозяин натянул петлю рукоятки плети на своё запястье.
- Для тебя, раб, правильно то, чего желает твой господин. Я буду учить тебя, пока ты это себе не уяснишь!
Плеть заходила по моей спине. В этот раз удары были настолько болезненными, что я стонал и вскрикивал от каждого, ведь Фрей вкладывал в них всю свою ярость.
- Осмеливаешься смотреть на Хильдегард?
- Простите, м-м-м-м!
- Брось эти глупости. Ты будешь служить только для моих утех. Это единственное, что тебе осталось.
- С-сжальтесь, господин! А-а-а!
- Мне что, насиловать тебя!? - заорал Фрей, окончательно потеряв терпение. Страх и боль вконец измучили меня.
- Я всё с-сделаю, господин! Не бейте б-больше, сжальтесь над вашим рабом!
- Так-то лучше, собака.
До сих пор не могу поверить, что всё это было на самом деле. Мне приказали сбросить мои тряпки, лечь грудью на лежак.
Хозяин залпом выпил ещё вина и встал надо мной:
- Расставь колени шире, тварь, раздвинь ягодицы руками!
Я сделал последнюю отчаянную попытку увернуться. Господин схватил мой член, сильно сжал:
- Только попробуй помешать мне, оторву тебе всё, клянусь, ещё и съесть заставлю!
Хозяин грубо вошёл в меня, замер, потом продолжил движение. Я корчился от боли, закусив шкуру, на которой лежал, чтобы не орать. Он проникал в меня всё глубже. После особо жёсткого толчка мне показалось, что всё внутри с треском рвётся. Я кинулся вперёд, вытолкнув хозяина из себя. Меня тут же притянули за ошейник обратно. Господин навалился на меня всем телом, стал наотмашь бить меня по голове, не давая прикрывать её руками. Кровавые круги поплыли перед моими глазами, я задыхался.
Господин развернул моё лицо к себе, я увидел его безумный, опьяневший взгляд:
- У тебя нет выбора, дрянь, подчинись мне! Вот что я сделаю, если будешь сопротивляться - я вырву твои глаза вот этими руками. Слышишь? Ты больше не сможешь увидеть Хильдегард!
Угроза эта подействовала на меня даже больше, чем возможность лишиться мужского достоинства. Его напору невозможно было противостоять. Моему отчаянию не было предела. Смириться ради Хильдегард или лишиться её навсегда?
- А ну, раб, проси меня взять тебя!
- П: па:
Удар по лицу, по голове:
- Немедленно, или ты сейчас ослепнешь!
Я собрал все свои силы, набрал воздуха:
- П-пожалуйста, г: г-господин, возьмите ме-меня.
- Не убедительно, кто так просит?
Я сглотнул, ещё раз набрал воздух:
- В-ваш раб, г-господин, умоляет вас ис-использовать его. Н-не отказывайте, п-прошу вас.
Я был раздавлен, истерзан; растянулся на животе, уткнулся лицом в шкуру. Хозяин завёл мои руки за спину, стянул их поясом. Он налил мне вина на поясницу, стал слизывать его. Снова вошёл в меня. После уже нескольких толчков я ощутил в себе горячую, мощную струю его семени. Я слышал о таком, но мне и во сне не могло присниться, что и меня это постигнет. Ниже падать мне было некуда. Хозяин полежал на мне, отдыхая, потом сильно укусил за шею:
- Встать, только не вздумай пролить мой подарок!
Я закусил губу, с трудом поднялся, сжимая ягодицы. Господина колотило от вожделения. Ему на глаза попалась чаша. Он поставил её на пол, приказал мне присесть над ней и выпустить его семя туда. От этого очередного унижения слёзы брызнули у меня из глаз, но отступать было некуда. Со связанными руками я опустился на корточки и расслабил мышцы. Мой господин залился смехом при виде этой сцены.
- Умница, у тебя хорошо получается. А теперь выпей, - он поднёс чашу к моим губам, - это не вино, не грех.
- Д-да, господин, благодарю, вас, - я сделал глоток, остатки Фрей размазал мне по лицу.
Он продолжал играться со мной: вставал мне на грудь, живот, насиловал, бил палкой и засовывал мне её в зад, насиловал, заставлял изливать перед ним моё собственное семя и слизывать его с пола, опять насиловал. Хозяин был неутомим. Вино, низкая страсть и неограниченная власть над невольником предавали ему всё новые силы.
Мне было уже всё равно, я перестал чувствовать стыд, почти не чувствовал боль, я перешёл свой предел того и другого и ощущал даже что-то вроде удовольствия. Речь у меня окончательно пропала, я только стонал. Хозяин, наконец, утомился. Кроме того, моё безразличие к издевательствам его не возбуждало. Мы оба уснули на полу, ноги хозяина покоились у меня на спине.
Ну вот, я закончил свой рассказ, надо быстрее отнести его хозяину, а то меня накажут.
10.
Я сижу на берегу и смотрю на воды холодного залива. Там, за ним, очень далеко, моя родина. Туда вчера ушли на военных ладьях викинги. Мой хозяин тоже отправился в поход с воинами. Теперь я часто сюда прихожу. Хозяин в походе, и никому нет до меня дела. Не могу оторвать взгляд от горизонта, и такая тоска! Чувствую себя опустошённым. Как будто, вырвав всё, что было внутри, меня просто выбросили.
Страницы: [ 1 ] [ ]
Читать из этой серии:»
»
Читать также в данной категории:» (рейтинг: 83%)
» (рейтинг: 82%)
» (рейтинг: 83%)
» (рейтинг: 56%)
» (рейтинг: 70%)
» (рейтинг: 82%)
» (рейтинг: 69%)
» (рейтинг: 76%)
» (рейтинг: 47%)
» (рейтинг: 75%)
|