 |
| |
| | Сидят мои дамы тихо, как мышки под веником. И особенно тяжело мамочке - привыкла вставлять свои "пять копеек" везде. а ту ей лучше молчать. У папки глаза огнём горят, ясно - удет работать до ночи и завтра всю свою лабораторию на уши поставит. А я вышел во двор - хочу чуть развеяться. Наталья! Сидит на скамейке у подъезда. Пошли погуляем... | | |
| |
|
| |
| | Мужчина не стал более сдерживать себя, он вошёл в неё на всю длину и тут же отнял руку ото рта девушки, Дорис выдохнула, вместе с тем издав слабый стон. Сначала движения Троя были медленными, основательными, словно подготавливающими её к дальнейшему, распаляющими страсть. Она теряла контроль. Теряла целиком и полностью, безоговорочно. И не было возможности его вернуть, не сейчас! Движения стали чаще, более жёсткими, Дорис всхлипывала, всё ещё стараясь сдерживать стоны, прикусывала губу, но тело требовало иного и она начала подстраиваться под ритм тела партнёра. Трой интенсивнее задвигался в ней, прижимаясь сзади и упираясь руками в стену, он тоже стонал, но в отличие от Дорис, не пытался скрывать этого. Одной рукой он обнял её за талию, и она почувствовала, как сильно пульсирует кровь в его венах, услышала, как бьётся его сердце, как срывается дыхание. Движения становились всё чаще, и теперь это уже был не простой секс, который случался между ними ранее, теперь это была настоящая страсть. Он разрывал её изнутри, он хотел её, имел её. И она ему отдавалась, не думая о том, чем это может кончиться, что она будет испытывать после. Она получила то, чего хотела.
- Знаешь, - Прошептал он снова ей на ухо, - я никогда не целовал её в такие моменты: - Дорис не смогла бы сейчас думать, даже если очень хотела бы, ей не позволили. Он остановился, развернул её к себе лицом, впечатал в стену, прижимая своей огромной грудью, впился в её губы жарким поцелуем и продолжил двигаться в ней. Взывая к волне, той самой, что прежде была всего лишь бурей в стакане, а сейчас оказалась целым Тсунами, накрывающей её с головой, и она не боялась утонуть. Больше не боялась. Интенсивность движений достигла своего пика, член внутри неё напрягся, напряглись и стенки влагалища женщины, ёрзая на нём, она ощутила, что приближается к тому, чтобы взорваться, выпустить эту бурю из себя и выпустить всю злость, копившуюся в ней эти долгие две с половиной недели. Мужчина зарычал и задёргался в сладострастной агонии, Дорис перегнала его желание, и громкий крик огласил тоннель, в котором они находились.
Буквально в этот же момент его семя излилось в её лоно, обжигая и без того горячее нутро. Трой шептал ей на ухо в этот невозможно растянувшийся момент, как он её любит, как скучает, как не может жить без её утреннего кофе и их перепалок. Даже когда их желание иссякло, и возбуждение отступало, он не переставал прижимать её к стене и шептать на ухо, что он не достоин её, что он последняя скотина. Дорис пыталась дышать, каждая клеточка её тела словно ожила и отзывалась новой жизнью, она услышала, как колышется ветер в такт с её сердцебиением. Только сейчас она поняла, что их мог кто-либо увидеть, даже наблюдать, только сейчас осознала, что сдалась, и что он, её Трой, нашёл её, вернулся к ней сам, такой послушный и верный в этот момент, и улыбнулась. Хороший секс спасал любые отношения, впрочем, в этом она ещё не была до конца уверена. Она же помешанная на контроле неврастеничка, эмоциональная женщина... его женщина. | | |
| |
|
| |
| | С этого дня я решил убивать мразей. Моей следующей жертвой была уже дорогая проститутка за триста баксов. Я перебрался в Питер. В той убогой деревеньке, где я совершил первое преступление, негде было развернуться. Мы сидели в моей машине, и конечно же все началось с минета. Мое лицо было замотано шарфом, ей еще предстояло увидеть мое уродство. Ее ласки ртом доставляли мне наслаждение, на какое то мнгновенье даже думал пожалеть и не убивать ее. Эта была намного красивее чем предыдущая. Я кончил ей на лицо и рассудок вернулся, я вспомнил зачем я здесь, я должен сделать этот мир чище. Я снял шарф, она дико завопила, но не надолго. Один мощный удар в ебало, и проститутка без сознания. Я отъехал к лесополосе, вытащил ее и повалил на землю. Головой она упала прямо в дерьмо. Я сорвал с нее кофту, затем лифчик. Этим грудкам моглабы позавидовать даже модель. Они прекрасны. Помню я тогда задал себе вопрос: почему у этой последней мрази, которая дает за деньги, такое роскошное тело? | | |
| |
|
| |
| | Но девственности она лишаться боялась. И рано, как она думала, и родители были за то, чтобы парень сначала должен был хотя бы с ней повстречаться... . Но фантазии были неуёмными. Она закрывала глазки и представляла, как её мальчики лапают, а потом после уроков в туалете трахают. И желательно не 1, а как минимум двое-трое, и в экстремальном месте. Она очень возбуждалась, когда представляла, что её застукают в школе за дрочкой. Естественно, по-настоящему в реальности она боялась, что её застанут за этим. Но в тихую дома, представляла это, и нашёптывала "Ой. . Простите... Я... Я дрочила, я не буду больше... " - И естественно это кончалось тем, что мальчики в её мечтах зазывали в туалет, а она, вся разгорячённая, начинала им сосать, и они её ебали в "пизду", а не в писечку, трахали, драли суку... И оргазм наступал обычно со словами "Да, ебите, ебите меня шмару... . ", или с фантазии сказанных героями ей слов "на, тварь, конченная сука!!!" | | |
| |
|
Рассказ №14183
|
