 |
| |
| | Их роту, роту молодого пополнения, сержанты привели в баню сразу после ужина, и пока они, одинаково стриженые, вмиг ставшие неразличимыми, в тесноте деловито мылись, а потом, получив чистое бельё, в толчее и шуме торопливо одевались, сержанты-командиры были тут же - одетые, они стояли в гулком холодном предбаннике, весело рассматривая голое пополнение, и Денис... вышедший из паром наполненного душевого отделения, голый Денис, случайно глянувший в сторону "своего" сержанта, увидел, как тот медленно скользит внимательно заторможенным взглядом по его ладному, золотисто порозовевшему мокрому телу, еще не успевшему утратить черты юной субтильности, - Денис, которому восемнадцать исполнилось буквально за неделю до призыва, был невысок, строен, и тело его, только-только начинавшее входить в пору своего возмужания, еще хранило в безупречной плавности линий юно привлекательную мальчишескую грациозность, выражавшуюся в угловатой мягкости округлых плеч, в мягкой округлости узких бедёр, в сочно оттопыренных и вместе с тем скульптурно небольших, изящно округлённых ягодицах с едва заметными ямочками-углублениями по бокам - всё это, хорошо сложенное, соразмерно пропорциональное и взятое вместе, самым естественным образом складывалось в странно привлекательную двойственность всей стройной фигуры, при одном взгляде на которую смутное томление мелькало даже у тех, кто в чувствах, направленных на себе подобных, был совершенно неискушен; из коротких, но необыкновенно густых смолянисто-черных волос, ровной горизонтальной линией срезавшихся внизу плоского живота, полуоткрытой головкой свисал книзу вполне приличный, длинный и вместе с тем по-мальчишески утолщенный - на сосиску-валик похожий - член, нежная кожа которого заметно выделялась на фоне живота и ног более сильной пигментацией, - невольно залюбовавшись, симпатичный стройный парень в форме младшего сержанта, стоя на чуть раздвинутых - уверенно, по-хозяйски расставленных - ногах, смотрел на голого, для взгляда абсолютно доступного Дениса медленно скользящим снизу верх взглядом, и во взгляде этом было что-то такое, отчего Денис, невольно смутившись, за мгновение до того, как их взгляды могли бы встретиться, стремительно отвёл глаза в сторону, одновременно с этим быстро поворачиваясь к сержанту спиной - становясь в очередь за получением чистого белья... и пока он стоял в очереди среди других - таких же голых, как он сам - парней, ему казалось, что сержант, стоящий сзади, откровенно рассматривает его - скользит омывающим, обнимающим взглядом по его ногам, по спине, по плечам, по упруго-округлым полусферам упруго-сочных ягодиц, - такое у него, у Дениса, было ощущение; но когда, получив нательное бельё - инстинктивно прикрывая им низ живота, Денис повернулся в ту сторону, где стоял сержант, и, непроизвольно скосив глаза, мимолётно скользнул по лицу сержанта взглядом, тот уже стоял к Денису боком - разговаривал о чем-то с другим сержантом, держа при этом руки в карманах форменных брюк, и Денис, отходя с полученным бельём в сторону, тут же подумал, что, может, и не было никакого сержантского взгляда, с неприкрытым интересом скользящего по его голому телу, - Денис тут же подумал, что, может быть, всё это ему померещилось - показалось-почудилось... ну, в самом деле: с какой стати сержанту - точно такому же, как и он, парню - его, голого парня, рассматривать? - подумал Денис... конечно, пацаны всегда, когда есть возможность, будь то в душевой или, скажем, в туалете, друг у друга обязательно смотрят, но делают они это мимолётно и как бы вскользь, стараясь, чтоб взгляды их, устремляемые на чужие члены, были как можно незаметнее - чтобы непроизвольный и потому вполне закономерный, вполне естественный этот интерес не был истолкован как-то превратно, - именно так всё это понимал не отягощенный сексуальной рефлексией Денис, а потому... потому, по мнению Дениса, сержант никак не мог его, нормального пацана, откровенно рассматривать - лапать-щупать своим взглядом... "показалось", - решил Денис с легкостью человека, никогда особо не углублявшегося в лабиринты сексуальных переживаний; мысль о том, что сержант, такой же точно парень, ничем особым не отличавшийся от других парней, мог на него, обычного парня, конкретно "запасть" - положить глаз, Денису в голову не пришла, и не пришла эта мысль не только потому, что всё вокруг было для Дениса новым, непривычным, отчасти пугающим, так что на всякие вольные домыслы-предположения места ни в голове, ни в душе уже не оставалось, а не пришла эта, в общем-то, не бог весть какая необычная мысль в голову Денису прежде всего потому, что у него, у Дениса, для такой мысли не было ни направленного в эту сторону ума, ни игривой фантазии, ни какого-либо предшествующего, хотя бы мимолетного опыта, от которого он мог бы в своих догадках-предположениях, видя на себе сержантский взгляд, оттолкнуться: ни в детстве, ни в юности Денис ни разу не сталкивался с явно выраженным проявлением однополого интереса в свой адрес, никогда он сам не смотрел на пацанов, своих приятелей-одноклассников, как на желаемый или хотя бы просто возможный объект сексуального удовлетворения, никогда ни о чем подобном он не думал и не помышлял - словом, ничего такого, что хотя бы отчасти напоминало какой-либо однополый интерес, в душе Дениса никогда ни разу не шевелилось, и хотя о таких отношениях вообще и о трахе армейском в частности Денис, как всякий другой современный парень, был наслышан более чем достаточно, применительно к себе подобные отношения Денис считал нереальными - совершенно невозможными, - в том, что всё это, существующее вообще, то есть существующее в принципе, его, обычного парня, никогда не касалось, не касается и касаться в будущем никаким боком не может, Денис был абсолютно уверен, и уверенность эта была не следствием осознанного усвоения привнесённых извне запретов, которые в борьбе с либидо трансформировались бы в четко осознаваемую внутреннюю установку, а уверенность эта, никогда не нуждавшаяся ни в каких умственных усилиях, безмятежно покоилась на тотальном отсутствии какого-либо интереса к однополому сексу как таковому - Денис в этом плане в свои восемнадцать лет был глух, как Бетховен, и слеп, как Гомер, то есть был совершенно безразличен к однополому сексу, еще не зная, что у жизни, которая априори всегда многограннее не только всяких надуманных правил, но и личных жизненных представлений-сценариев, вырабатываемых под воздействием этих самых правил, есть своя, собственным сценарием обусловленная внутренняя логика - свои неписаные правила, и одно из этих объективно существующих правил звучит так: "никогда не говори "никогда". | | |
| |
|
| |
| | Ангелина подошла к выставленной попке Насти и приставила большую головку черного дилдо к сомкнутым губкам. Проведя по ним несколько раз вверх-вниз, она смазала головку выделениями женщины и обхватив дилдо рукой стала надавливать бедрами. Ольга просунула руку под тело Насти и сменила ее пальцы своими. Губки Насти стали расходиться в стороны по давлением головки. Настя крутила попкой пытаясь поскорее насадиться на этот член. Вскоре головка проникла внутрь Насти. | | |
| |
|
| |
| | Господи, стоит поголодать годик-другой, чтобы потом попасть на такое сексуальное пиршество... Вчера было изумительно, сегодня - не хуже - ну просто праздник какой-то... Подмахиваю одновременно и бедрами, и головой, что-то мычу, потная, в сперме... А меня пользуют двое смуглых, пухлых, еще более потных и остро пахнущих самцов... Вот оно единение Востока Запада - белая сучка на могучих бивнях двух черных (пардон, все-таки, коричневых) кобелей... Идиллия... Еще, еще, ещеооооооооооооооооооооуууууууу!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! | | |
| |
|
| |
| | Ребята все сделали, как я сказал, Димка принялся мыть зад Сашке, а Сашка нагнулся и подставил свой зад для мытья. Пока Дима намыливал Сашкины ягодицы и прохаживался мочалкой между ног у него встал член, вполне неплохой для его возраста, примерно четырнадцать сантиметров, и в два пальца толщиной, похоже, даже сам Дима не ожидал такой реакции своего члена. | | |
| |
|
Рассказ №7823
Название:
Автор:
Категории:
Dата опубликования: Воскресенье, 12/11/2006
Прочитано раз: 55504 (за неделю: 78)
Рейтинг: 81% (за неделю: 0%)
Цитата: "Снова выбраться к Оле домой я смогла только через неделю, так как отец уехал в командировку, и мама ждала меня дома. Так что все эти вечера я проводила с мамой и её подругами, работая без устали руками, языком и обоими отверстиями. Как только мы оказались у Оли дома, я сразу напомнила, что она обещала мне попробовать с Джеком. Когда мы полностью разделись, Оля привела в комнату дога. Сначала она дала ему понюхать свою, а потом и мою писечку, затем начала рукой ласкать его между задних лап. Джек возбудился и моему взору предстал огромный красный член с острой головкой. В диаметре он был даже больше, чем у моего папы, а в длину достигал 30-ти сантиметров!..."
Страницы: [ 1 ] [ ]
Глава 4. "Олечка"
Олей звали мою первую и, наверное, самую прекрасную любовь. Это была по-детски немного полненькая девочка с длинными русыми волосами, которые она иногда заплетала в косы. Она появилась в нашем классе в середине учебного года и её усадили со мной за одну парту. Родители Оли переехали в наш город из какого-то маленького поселка под Красноярском. Сначала я не обращала внимания на эту скромную, тихую девочку, но постепенно мы с ней подружились. Все больше времени мы проводили вместе на переменах, иногда задерживаясь в школе после уроков. Вскоре я поняла, что мои чувства к ней более глубокие, чем просто дружба. Всё чаще и чаще у меня тяжелело внизу живота, когда я держала её руку в своей или обнимала Олю за плечи. Несмотря на сексуальную раскрепощенность в моей семье, я никак не могла признаться своей лучшей подруге, что люблю её. Я, наверное, так бы и не решилась, но Оля сама сделала первый и решительный шаг. Это произошло, когда мы дежурили и убирали наш класс после уроков. В кабинете никого, кроме нас двоих, не было, а чтобы нам никто не мешал, мы закрылись изнутри. После того, как вся работа была сделана, мы уселись за одну парту и стали обсуждать мальчиков из нашего класса. Вдруг Оля как-то резко замолчала, потом крепко прижалась ко мне, склонила голову мне на грудь и тихо прошептала:
- Я люблю тебя, Лена. - я обхватила её лицо своими ладонями и повернула к себе. В её прекрасных зеленых глазах стояли слезы. - Я дура, да? Ты теперь меня ненавидишь?
- Ты что, дурочка, я тебя тоже люблю, как никого на свете! - и тут мы слились в страстном поцелуе.
У меня внизу все оборвалось, как будто я прыгнула вниз с высокого обрыва. Оля оторвалась от моих губ и стала частыми поцелуями покрывать все мое лицо, затем она опустилась ниже, и её язычок нежно защекотал мне шею. В это время одна её рука нежно мяла холмики моих грудей, а другая гладила внутреннюю сторону моего бедра, слегка касаясь трусиков. Я чувствовала, как они намокают, пропитываясь моими соками, а вокруг стал витать сладостный мускусный запах. Я раздвинула ноги, Оля сразу же сдвинула полоску трусиков вбок, и её пальчик ловко заскользил между моими половыми губками. Потом он поднялся чуть выше и начал усиленно натирать мою горошину. Меня накрыло волной экстаза, и я кончила. Ещё никогда я не кончала так быстро. Оля почувствовала моё состояние, положила ладонь мне на влагалище и крепко поцеловала в засос. Её язычок глубоко проник мне в рот, поднимая волну наслаждения еще выше. Придя в себя, я уложила Олю на скамью, быстренько стянула с неё трусики, широко раздвинув, положила её ноги на крышки парт и припала ртом к её сочащейся киске. Оля оказалась натуральной блондинкой, и её нежный беленький пушок на лобке приятно щекотал мне лицо. Раздвинув языком нежные половые губки, я стала усиленно вылизывать розовую упругую писечку, которая не шла ни в какое сравнение с разъёбанными пёздами маминых подруг. Мне доставляло несказанное удовольствие водить языком в Оленой щелке, то глубоко засовывая его внутрь и вращая там, то быстро - быстро двигая кончиком языка по её клитору. Когда я почувствовала, что Оля уже на грани, я засунула себе во влагалище три пальчика и стала наяривать себя со всей силы. Кончили мы одновременно. Оля так сильно прогнулась в спине, что буквально зависла над скамьей. Такого бурного оргазма я ещё ни у кого не видела! Я же в первый раз в своей жизни кончила, вылизывая чью-то киску. Затем мы привели себя в порядок, при этом несколько раз сливаясь в страстном поцелуе, и разошлись по домам.
После этого вечера мы старались, как можно чаще уединяться, чтобы доставить друг дружке удовольствие от обладания любимым человеком. Я не ожидала, что Оля окажется такой авантюристкой. В отличие от меня, скрывающей наши отношения от знакомых и, тем более, от семьи, Олю так сильно переполняли чувства ко мне, что иногда это выплескивалось наружу в самых неподходящих местах. То она на переменке поцелует меня в шейку, то при всех нежно погладит мне попку, то обхватит сзади и крепко-крепко стиснет руками мои грудки. Мне было всё это очень приятно, но не хотелось, чтобы о нас поползли слухи. А однажды, во время демонстрации учебного фильма, пока в классе было темно, она залезла рукой мне в трусики и, за считанные минуты, довела меня до оргазма. Как я тогда не закричала на весь класс, сама не могу понять. Нам катастрофически не хватало секса вдвоем. Но вот однажды Оля сообщила мне радостную новость, что её мама, как и отец, устроилась на дневную работу, и теперь мы можем наслаждаться друг другом у нее дома до самого вечера.
На следующий день, сразу после уроков, мы пошли к Оле. Впервые я оказалась у Оли дома. Это была шикарная четырехкомнатная квартира на втором этаже пятиэтажки. Как только мы оказались внутри, из одной из комнат, весело махая хвостом, выбежал огромный мраморный дог. От неожиданности я попятилась назад.
- Не бойся, это Джек, - сказала Оля, ухватив меня за руку, - он очень хороший!
Джек подошел ко мне, понюхал между ног, а потом лизнул в щеку. Для этого ему не понадобилось даже отрывать передние лапы от пола, поскольку его морда находилась на уровне наших плеч.
- Вот видишь, ты ему понравилась. - Оля наклонилась, расстегивая застежки на босоножках. Джек моментально засунул свою морду ей под платье. - Фу, Джек! Отстань! - дог уныло поплелся в комнату, из которой вышел. - Пошли в мою комнату.
Обстановка в Олиной комнате была самая обыкновенная. В углу стоял платяной шкаф, у окна письменный стол, возле одной стены стояла довольно широкая кровать, а вдоль другой расположились два небольших кресла с тумбочкой посередине, которая одновременно служила журнальным столиком.
- Располагайся, будь как дома. - предложила Оля, снимая через голову платье.
Я немного замешкалась, а в это время Оля уже снимала с себя трусики, полностью обнажившись.
- Ну что ты как неродная, право! - ступая босыми ногами по пушистому ковру, она приблизилась ко мне, - Давай я тебе помогу!
Пока я, трясущимися от возбуждения руками, справлялась с платьем, Оля ловким движением спустила с меня трусы и засунула руку мне между ног. Смазки выделилось уже достаточно, и Олин палец быстро заскользил между моими половыми губками. Когда, наконец, я всё с себя сняла, мы переместились на Олину кровать. Впервые за все время наших встреч, мы не боялись быть застигнутыми врасплох. Мне показалось, что наши ласки длились вечность. Оля легла на спину, а я расположилась сверху, головой между её разведенных ножек. Наши языки запорхали во влагалищах друг дружки, доставляя ни с чем несравнимое блаженство. Через некоторое время Олин язык переместился на мой клитор, уступив место внутри меня сначала одному, а потом и ещё двум пальчикам моей подруги. Прошло совсем немного времени, и её ладонь полностью вошла в меня. Я ещё усерднее заработала язычком. Оля постепенно ввела в меня вторую ладошку, и теперь вовсю орудовала в моей писечке, стараясь как можно шире раздвинуть её входное отверстие. Наконец, она решила, что моё влагалище достаточно разработано, и спросила:
- Можно я засуну в тебя кулачёк?
- Конечно, только дай я устроюсь поудобнее.
Оля выбралась из под меня, а я легла грудью на кровать, стоя на коленях, высоко отпялив попку и широко разведя ноги. Оля встала позади меня на колени, одной рукой уперлась мне в попку, а вторую направила мне в писечку. Чтобы помочь подруге лучше войти в меня, я руками постаралась раздвинуть вход во влагалище, но из меня уже столько натекло, что пальцы соскальзывали с половых губок. В этот момент я почувствовала, как Олин кулачёк входит в меня. Стенки влагалища плотно обхватили его, а Оля стала двигать рукой внутри меня туда-сюда, ещё при этом и проворачивая. Но вскоре моя писечка приспособилась к этому размеру (всё-таки не впервой, принимала и побольше размеры) и мне захотелось чего-то больше.
- Засунь мне несколько пальчиков в попку, - попросила я Олю.
- Пододвинься к краю кровати, а то мне неудобно, - в ответ попросила меня Оля и встала с кровати.
Не выпуская её кулачек из себя, я исполнила её просьбу. Сначала один, а потом и ещё один пальчик оказался у меня в попке. Теперь я была почти полностью заполнена, и меня накрыла волна экстаза. Не знаю, сколько времени я была в отключке, но когда очнулась, то кровать подо мной ходила ходуном, а сзади доносились Ольгины стоны и ещё какое-то пыхтение. Я повернула голову назад, и обомлела! Оказывается, пока Оля занималась моими дырочками, к ней сзади незаметно подкрался Джек, и теперь имел мою подругу по полной программе! Она стояла около кровати, опираясь одной рукой о кровать, а другой продолжала орудовать у меня во влагалище. Дог нависал над ней, передними лапами стоя на кровати, почти полностью загораживая от меня Ольгу. Зад Джека двигался просто с неимоверной скоростью. Через некоторое время пёс замер, и тут Оля так закричала, что мне стало страшно. Я хотела ей помочь, но её рука внутри меня не давала такой возможности. Прошло ещё минут пять, и Джек соскочил с кровати и вышел из комнаты. Оля буквально рухнула на пол. Её глаза были закрыты, на лице светилась удовлетворённая улыбка, а между разведённых ног, собиралась лужица собачей спермы, вытекающая из широко раскрытого влагалища. Я не знала, что делать, и сидела рядом с подругой, положив её голову к себе на колени и гладя по волосам. Вскоре Оля открыла глаза, обхватила мою голову руками, притянула к себе и поцеловала в засос.
Страницы: [ 1 ] [ ]
Читать также в данной категории:» (рейтинг: 70%)
» (рейтинг: 85%)
» (рейтинг: 44%)
» (рейтинг: 78%)
» (рейтинг: 86%)
» (рейтинг: 76%)
» (рейтинг: 85%)
» (рейтинг: 86%)
» (рейтинг: 82%)
» (рейтинг: 73%)
|
