Рассказ №1798 (страница 8)

     Пока он говорил, он гладил мои тити и я была вынуждена снова дать ему мои губы. Я все же постоянно вертелась, потому что моя попа горела. В конце концов я обещала, что ничего не скажу маме. Он сказал, что все будут меня ругать, если я скажу, и что все это запомнят. Когда мы вернулись, мама сказала, что мои глаза немного красные, но я сказала ей, что это потому, что я много смеялась и терла их. Она была очень довольна тем, что я развлеклась. Я хотела рассказать ей все, что произошло, но потом подумала, что она тоже, в конце концов, может назвать меня ребенком. Моя попа сделалась больше... Я в этом просто уверена. Я спросила у мамы, выпирает ли она. Мама рассмеялась и сказала, что у всех молодых леди так.

     ДНЕВНИК СЭРА РОДЖЕРА
     Какой странный парень этот Мэнсфилд... Впрочем, говорят же, что все странные парни, (Кроме нас самих. Но вот в его случае это верно. Этакий вялый, отсутствующий вид и, к тому же, он явно под пятой у своих сестер. Когда я сегодня пришел к нему с визитом, то имел с ним небольшой разговор, банальный, как обычно. Под тем предлогом, что ему нужно проверить счета имения, он очень скоро исчез за дверями, а я остался одиноким самцом среди курятника и причастился удовольствию про-исходившей в нем вялой и несвязной беседы. Мюриэл спросила, могу ли я отличить в темноте Дейзи и Сильвию. Я весьма хорошо понял, куда она клонит, но притворился непонимающим и со всем благо-душием ответил, что могу разобраться в них даже по пяткам. Тут вмешалась Джейн со своими расспросами о прочих деталях анатомии; я, однако, начал зевать и притворился, что не слышал вопроса. У меня есть мнение, согласно которому существуют вещи, которые могут быть предметом обсуждения в постели или в любовном объятии, но вовсе не в гостиной. Возможно, это несколько старомодно. Я не уверен. Селия должна завтра посетить Мюриэл. Она, естественным обра-зом, застеснялась моего при этом присутствия. Она даже не разрешила мне доставить ее на место, но обратно в нашей коляске прибудет Сильвия. И впрямь, как хорошо было бы видеть ее у нас! У нее самый что ни на есть божественный рот. Вспоминаю, как они с Дейзи целовались на лужайке: чудная буколическая сцена. Молодые девочки, без сомнения, часто предаются таким удовольствиям. Я слышал об этом немало историй, как, например, те про горничных, пользующих друг друга, когда нет мужчин в округе. Все дело в том, что я не знаю наверное, чего завтра захочет Селия, и буду думать об этом постоянно. Все это заставляет мужчину чудовищно ерзать. Дейзи несколько рассупонилась после нашего пос-леднего разговора. В этом виноват, скорее всего, я. Я уже перешел все дозволенные пределы в своих слишком частых поцелуях и объятиях ее грудей, которые на диво подросли и закруглились. Клянусь Юпите-ром! Подозреваю, что здесь уже приложили свои руки и Мюриэл и Джейн. Я не могу не думать об этом, и поэтому наедине с ней меня заносит все больше и больше.

     ДНЕВНИК МОРИСА
     Какое наслаждение целовать и сжимать в объятиях юную девочку, которая даже не знает, довольна она этим или же нет! Эми будет действительно идеальным предметом этих излюбленных игр. Я пола-гаю, что поддерживаю ее в нужном духе, не говоря о ее маме, которая сама в достаточной степени увязла, чтобы кидать камни в других. Прежде чем мы вернулись домой, я заметил Эми со всем благо-душием, что она уже получила свои первые шлепки - и может по-лучить еще. Какое смущение в ее глазах! Она слишком застенчива, чтобы полностью отвергнуть чьи-либо авансы. Эвелин знает, как с ней обращаться, и мы достигнем здесь прогресса. Можно предвидеть самое блестящее будущее за столь молодым и лакомым созданием. Если оставаться с ней достаточно строгим в минуты возможного бунта с ее стороны, она научится.

     ДНЕВНИК ЭВЕЛИН
     Должна сказать, что юный Ричард весьма миловидный молодой человек и, как следовало ожидать, очаровательно неловкий в моем присутствии. Он, вероятно, полагал, что его отпустили побегать, в чем его быстро разочаровали. Я сказала ему, что у меня есть нечто ему показать, это весьма заинтриговало его, и повела его в свою вторую спальню, расположенную несколько в стороне от мест, куда дерзает вмешиваться Морис, и представляющую мое личное владение. Там нас ожидала Клодия, в таком одеянии, или же его отсут-ствии, которое вынудило Ричарда подавиться и достичь глубокого лилового оттенка краски. Баскская сорочка на Клодии была черной, обшитой чудной тесьмой, и сверху вступала во флирт с ее сосками, восхитительно выступающими, в то время, как внизу ее куст оставался обнаженным или был бы таковым, если бы на Клодии не было белых шелковых панталон, в тон чулкам. Черные сапоги, застегнутые на все пуговички вплоть до самых колен, дополняли эту картину, завораживающую и требовательную той страстной женственностью, которую только можно желать. Пока Ричард продолжал икать, а Клодия вставала с той кровати, на которой она валяла дурака, я заперла дверь. Этот звук заставил его обернуться, так резко, что я сразу же приняла тот "холодный вид", который всегда отмечает Морис. Этот самый, не так ли? Он хорошо снаряжен? спросила Клодия, проинструктированная мной во всех тонкостях. Я ответила, что это и есть тот самый злодей. На это из горла Ричарда послышался некий приглушенный всхлип, в то время, как его коленки заметно задрожали. Что же касается его готовности предстать перед самой требовательной из дам, продолжала я, в этом нам еще предстоит убедиться. Затем Клодия приблизилась к нему, раскачивая бедрами, пока ее живот не подошел вплотную к его собственному, в то время, как я подошла к нему сзади и схватила его за талию. Если бы в нем сохранялись хотя бы какие-то остатки соображения, он бы понял, что попал в то же положение, что и отупевшая когда-то Дейдр. Ты будешь молчать и не станешь протестовать, а не то твоя мама об этом услышит, сказала я. О, мадам, о чем Вы? выдохнул он, потому что Клодия сейчас же принялась умело расстегивать пуговицы на его брюках. В итоге его штаны пали до колен, рубашка была задрана, а пенис и все остальное представились нашему вниманию. Во время этой процедуры я оставила одну руку вокруг его талии, а другой весьма быстро схватила его за волосы, что, естественно, заставило его пискнуть от-удивления а потом уже вовсю заголосить о пощаде. Спокойно, юный мужлан, ты на учебе, зашипела на него Клодия, заставив его оцепенеть, потому что сейчас же с таким знанием дела схватила его петуха, что он тут же подрос до необходимых пропорций. В самом деле, у меня промелькнула мысль о том, что милой Дейдр было, в общем, не на что жаловаться. Я его держу. Бери бутылку, сказала я Клодии. Это было нужно не столько ей, уже хорошо посвященной в наш сговор, но молодому господину Ричарду. Нет! послышался его визг, потому что она тут же достала стеклянный сосуд из туалетного столика у кровати. Горлышко этого флакона удобно изогнуто таким образом, что его уже часто употреб-ляли для подобных нужд. Под вопли Ричарда, которого я все время крепко держала за вихры, горлышко сосуда было надето на вздувшийся наконечник, нырнувший туда всей своей плотью так, чтобы осталось как раз немного места для крепкой хватки Клодии. Коленки молодого господина Ричарда задрожали еще сильнее, а его самого передергивало с ног до головы, пока Клодия начала его выкачивать. Его положение, должно быть, было весьма для него неудобным, потому что я тут же выставила свое колено прямо ему в спину, чтобы таким образом удержать его в равновесии и не в силах сопротивляться методическим усилиям Клодии. Думаю, что не прошло и сорока секунд, когда он наконец излил свое мужество, образовавшее сероватую лужицу на дне бутылки. В этот момент, разумеется, Ричард был абсолютно ослаблен, и мне ничего не стоило спокойно сцепить его руки за спину. В это время Клодия поддерживала его за волосы, все еще приставив к его мальчику бутылочку, хотя уже, казалось бы, и полную. Здесь, наконец, раздались его жалобные крики, когда мы уложили его на кровать, осторожно наклонив сосуд под углом к его быстро убывающему члену. Мама! дико проблеял он к нашему общему восхищению. Твоя милая мамочка никогда бы не захотела видеть тебя в столь жалком состоянии, сказала я. И не дай Боже такому слу-читься. Потом, обернувшись к Клодии, я добавила для него. Его член явно требует постоянного упражнения. Он должен делать лучше, чем это. Какое жалкое представление! Пожалуйста, милочка, не присмотришь ли ты за ним на время? Через каждый час? К величайшему удовольствию. У жеребчика в шарах должно быть еще много всякого: иначе он не представляет для нас никакой пользы. Надо же, мой доберман может сделать больше этого! раз-влекалась Клодия, пока Ричард то белел, то краснел, как девушка, у которой впервые в жизни спустили панталончики. Итак, через каждый час. Оставляю его на тебя. Можно давать ему хлеб и молоко, но ничего больше. Смотри, чтобы в следующий раз было лучше! Я строго взглянула на Ричарда. Проследи также за его туалетными надобностями, добавила я еще строже Клодии, которая не сморгнула. Для этого у меня есть ошейник: он будет ползти за мной по коридору и до клозета. Четыре раза за сегодняшний день был он высвобожден от своих запасов. Видимо, ничего лучшего от него ждать пока не приходится, и до тех пор мы оставили его спать, все еще связанного и совершенно измотанного. Однако, для молодого господина Ричарда это всего лишь начало. Морис тихо проходит мимо дверей, за которыми заперт Ричард, и не хочет его видеть. Он справедливо заметил, что это мое собственное маленькое дело. Я разрешила ему сегодня отпраздновать ночь с Клодией. Она всегда так замечательно вертится между нами. Итак, мои руки полны, во всех смыслах, приятных обязанностей. Что будет, увидим.

     Глава двенадцатая
     ДНЕВНИК ФИЛИППА
     Я окружен мраком, в который сам дал себя погрузить. Милая Сильвия отправилась на время навестить свою подругу Дейзи, и я этому рад. Опасность того, что она обнаружит ужас моего существо-вания еще более повергает меня в руки Мюриэл и Джейн. Минута крайнего дискомфорта пришла ко мне вечером, когда Сильвии пришла пора пожелать мне доброй ночи. Тети сказали ей, заявила она, что мой роман движется. Бедному ребенку было нечего больше сказать и явно ее тетки настроили на этот разговор. Мой стол был покрыт бумагами, на которых я был вынужден, хотя и без большого успеха, потакать злобным желаниям Мюриэл и Джейн. Сильвия трогательно уселась на моем колене и попыталась уткнуться в них, чтобы показать свой интерес к моей работе. Я не был к этому готов и поспешил накрыть проклятые бумаги, к ее неудовольствию, оправдываясь тем, что здесь пока что нечего читать. Но папа, они же говорят, что ты хороший писатель, гордо заметила Сильвия, не осмелившись, к счастью, дальше проникнуть в мои секреты. Мне пришлось взять на себя унизительную обязанность объяснять ей, что я могу показать ей только самое лучшее из того, что пишу. Ей, кажется, понравилось признание ее роли строгого критика. Смехотворное положение дел! К тому же она так, по своему девичьему обыкновению, вертелась у меня на коленях, что причинила мне некоторое физическое беспокойство. Ее облачение под платьем теперь минимальное, а поэтому тепло и окружность зада ощущаются несмотря на ткань. В то же время я никак не мог заставить себя убрать ее со своих колен, приходя во все большее замешательство, которого она не могла не заметить. Как раз в этот момент и вторглась Мюриэл, с порога отослав Сильвию спать свои "милые баиньки", как гласит дурацкая поговорка. Последний и влажный поцелуй Сильвии пал на мои губы, и затем она соскочила с моих колен, заставив меня очевидно "восстать" об ее приподнятые нижние щеки. Я густо покраснел, но она, к счастью, не обернулась. Едва успела закрыться за ней дверь, как Мюриэл пристально посмотрела на мое несчастное состояние и заявила, что "к ее удовольствию" я наконец "приобрел твердое отношение к женщинам". Я ничего не ответил. Я сжал зубы и положил бы ногу на ногу, если бы в-моем положении это было возможно. Мне было приказано "предъявить", от чего я отказался, но потом был вынужден покориться, хотя и боялся того, что Сильвия вернется и увидит мое готовое лопнуть орудие. (К стыду своему должен признать, что мои сестры "поздравили" бы меня за эти строки.) Мой упрямый буй был затем взят в руки нежно и до боязни восхитительно. Бывают времена, теперь чересчур частые, когда тебя выводят за границы гордости и стыда. Мюриэл склонилась над моим креслом, сжав рукой мой пенис и потирая его сверху вниз. Сознаешься ли ты в помыслах? рассмеялась она, очень до-вольная тем, что ей показалось приятной оговоркой. Я покачал головой. Мои щеки с новой силой залил румянец. Я достаточно хорошо усвоил, как слаб я бываю в ее руках. Мои бедра начали подергиваться вопреки моей воле. Бедная, милая бедняга Сильвия... Посадить ее на такую боль-шую, дурную штуку... Нет! подавился я. На это она рассмеялась своим жестоким смехом и, вынув из-за ворота батистовый платок, крепко повязала им мою трепещущую эрекцию. Нет? Что же. Ладно, я оставлю все это таким образом, а через полчаса вернусь проверить, что ты туда не напачкал. С этим она удалилась, оставив меня с тестикулами, сжатыми от желания. Когда она вышла из комнаты, я услышал, как она зовет: Джейн, я хочу тебе кое-что сказать! Мне не нужно гадать, о чем она хочет сообщить. Мое имя и имя милой Сильвии будут измараны самым бессовестным образом. И увы, как раз в ту самую минуту мои шары до того придавило креслом, а буй так раскалился добела, что я не мог дольше контролировать себя и густо забрызгал повязанный платок. Сиденье подо мной содрогнулось, такова была сила сперматического извержения. Мой пенис мокро упал вниз. Волны невыразимого наслаждения сменились быстрой слабостью, а потом моим ужасом от того, что наказание последует, как только Мюриэл вернется в комнату. Она, совершенно точно, припишет мою слабость "доказательству ее слов". Я либертин, которого следует держать под контролем... Вот что они с Джейн провозгласили, несмотря на то, что знают истинную природу факта. Дейдр все еще не ответила на мое письмо, но я все же живу надеждой. По сравнению с этими двумя она была просто ангелом скромности. Меня не волнует, что мои сестры прочтут эти слова. Они будут издеваться над лицемерием, которого во мне нет, и потом заставят меня, как собаку, облизывать их зады.


Страницы: [ 1 ] [ 2 ] [ 3 ] [ 4 ] [ 5 ] [ 6 ] [ 7 ] [ 8 ] [ 9 ]

Читать также в данной категории: