 |
| |
| | После поцелуев начиналась "торжественная часть". Оказалось, что есть много способов это делать. Можно было высоко поддеть ее ноги, подперев их своими предплечьями, или лечь на нее, оперевшись руками и вцепившись ладонями в ее нежнейшие сисечки, или сесть у ее ног на корточки, когда ее раскрытая писечка вся у него на виду. Можно было лечь на спину, и посадить ее на свой торчащий член, тогда дополнительный кайф шел от того, что работает она, а не он. Можно было поставить ее на четвереньки, она прогибалась, широко расставив ноги и касаясь щекой подушки, а он вставлял ей в широко разверзшийся зев ее писечки и работал, работал! Иногда она плашмя ложилась на живот и раздвигала ноги. Он ложился сверху, ее большая мягкая попочка приятно умещалась на его животе и бедрах. И еще куча других поз была ими пройдена на практических занятиях - на боку, на плечах, повиснув на нем головой вверх, головой вниз - и прочее, что придумывалось на ходу. | | |
| |
|
| |
| | Стоя сзади, я провел по члену намасленной рукой и приставил его к нужному месту. Взялся за бедра и потянул ее на себя. Головка вошла неохотно, остальное протискивалось тоже с трудом. Теща вздрагивала, иногда шипя сквозь зубы. В такие моменты я останавливался ненадолго, вынимал полсантиметра и снова продвигался вперед. Женское тело непроизвольно подавалось вперед, словно пытаясь вырваться, намасленные руки соскальзывали, не позволяли держать его достаточно крепко. Намучавшись, я надавил ей на спину, заставляя лечь на живот и вытянуться. Сам навалился сверху. Теперь член входил под тяжестью моего тела. Теща стонала в голос, отнюдь не от удовольствия. Но где же найдется мужик, который откажется от тугих объятий заднего прохода из-за этого? Тем более если большая часть уже внутри? Я тоже не остановился, пока мой лобок не прижался к ее ягодицам. | | |
| |
|
| |
| | Особенно раз мне было так балдёжно - у Тани был безопасный день и я, с восторгом кончив в неё, потом долго лежал на ней и мы сладко так целовались. Она вся такая пышненькая, упругая - просто чудесное удовольствие! Да и попка моей Натали - это сказка! Когда я кончал в её попку, она так играла мышцами... Вот один раз было невероятно - войдя в попку моей прелести, я подсунул руку под её плоский животик и стал ласкать горячий клиторок, который вылез из своего капюшончика. И тут такое обалдение! Вскоре Наталочка взвыла и забилась вся - у неё анальный оргазм! Девушки ей так завидовали, а я понял, как мне повезло с моей Натальей! А вот на следующий год мне и моим девушкам выпало серьёзное испытание. | | |
| |
|
| |
| | Жил-был снайпер. И не было у него ни одной женщины или даже девушки. Был он одинок, как осиновый кол. Или может даже не кол, а просто лох. Ну а вернее всего он был моральным уродом в хорошем смысле этого слова. Иногда другие солдаты спрашивали его: "почему у тебя нету девушки?" Тогда он стеснительно рапортавал следующее: "я как боксер, воздерживаюсь (на этом слове он запинался и произносил его нервно, быстро и отрывисто), чтобы в бою быть безжалостным и беспощадным к врагу." Многие ему верили, хотя был он немного хреновым снайпером. Т.е. может воевал он и лучше отосланных в Чечню почти необученных призывников, но все-таки не дотягивал до различных benchtrester'ов и литератырных героев, вроде Боба Суэггера Ли. А хорошо стрелял он только лежа, с различных упоров по типу sandbag'ов и прочей лабуды, подкладываемой под его СВД. Конечно, его плохую точность можно было списать на отсутствие иного агрегата вроде семисотого "Реми" или лучше "AW", но в ростовую мишень уже с 800м он попадал с трудом. | | |
| |
|
Рассказ №8837
|
