 |
| |
| | Но ведь так бывает: вдруг окажется в электричке или в автобусе-троллейбусе ватага парней - ты скользнешь по ним взглядом, и - ни на ком твой взгляд не задержится, никого из ватаги не выделит, и ты, равнодушно отворачиваясь, тут же забывая эти лица, снова продолжишь смотреть в окно; а бывает: взгляд зацепится за чьё-то лицо, и ты, о человеке совершенно ничего не зная, вдруг почувствуешь к нему живой, невольно возникающий интерес - неслышно дрогнет в груди никому не видимая струна, зазвенит томительная мелодия, слышимая лишь тебе одному, и ты, стараясь, чтоб взгляды твои были незаметны, начнешь бросать их на совершенно незнакомого парня, с чувством внезапно возникшей симпатии всматриваясь в мимику его лица, в его жесты, в его фигуру, и даже его одежда, самая обычная, банальная и непритязательная, покажется тебе заслуживающей внимания - ты, исподтишка рассматривая мимолётного попутчика, будешь по-прежнему казаться отрешенно погруженным в свои далёкие от окружающих тебя людей мысли-заботы, и только мелодия, внезапно возникшая, никем не слышимая, будет томительно бередить твою душу, живо напоминая о несбывающихся встречах - о том, что могло бы случиться-произойти, но никогда не случится, никогда не произойдёт, и ты, вслушиваясь в эту знакомую тебе мелодию о несовпадающих траекториях жизненных маршрутов, будешь просто смотреть, снова и снова бросая исподтишка свои мимолётно скользящие - внешне безразличные - взгляды; а через две-три-четыре остановки этот совершенно неизвестный тебе парень, на мгновение оказавшийся в поле твоего внимания, выйдет, и ты, ровным счетом ничего о нём не зная, не зная даже его имени, с чувством невольного сожаления о невозможности возможного проводишь его глазами... разве так не бывает, когда, ничего о человек не ведая, мы без всякого внешнего повода выделяем его - единственного - из всех окружающих, совершенно не зная, почему так происходит - почему мы выделяем именно его, а не кого-либо другого? . . Сержанты, стоявшие в коридоре, были еще совершенно одинаковы, совершенно неразличимы, но при взгляде на одного из них у Игоря в груди что-то невидимо дрогнуло - неслышно ёкнуло, рождая в душе едва различимую мелодию, упоительно-томительную, как танго, и вместе с тем сладко-тягучую, как золотисто-солнечный мёд, - Игорь, еще ничего не зная о сержанте, стоящем наискосок от него, вдруг услышал в своей душе ту самую мелодию, которую он слышал уже не однажды... но вслушиваться в эту мелодию было некогда: дверь, на которой была прикреплена табличка с надписью "канцелярия", в тот же миг открылась, и в коридоре появился капитан, который оказался командиром роты молодого пополнения; скользнув по прибывшим пацанам взглядом, он велел им построиться - и, называя сержантов по фамилиям, стал распределять вновь прибывших по отделениям; Игорь стоял последним, и так получилось, что, когда очередь дошла до него, он оказался один - капитан, глядя на Игоря, на секунду запнулся... "мне его, товарищ капитан", - проговорил один из сержантов, и Игорь, тревожно хлопнув ресницами, тут же метнул быстрый взглядом на сказавшего это, но капитан, отрицательно качнув глазами, тут же назвал чью-то фамилию, которую Игорь из-за волнения не расслышал, добавив при этом: "забирай ты его", - Игорь, снова дрогнув ресницами - не зная, кому из сержантов эта фамилия, прозвучавшая из уст капитана, принадлежит, беспокойно запрыгал взглядом по сержантским лицам, переводя беспомощный, вопросительно-ищущий взгляд с одного лица на другое, и здесь... здесь случилось то, чего Игорь, на секунду переставший слышать мелодию, не успел даже внятно пожелать: тот сержант, которого Игорь невольно выделил, глядя на него, на Игоря, чуть насмешливым взглядом сощуренных глаз, смешно постучал себя пальцем по груди, одновременно с этим ему, Игорю, говоря: "смотри сюда", - и Игорь, тут же снова услышавший своё сердце - снова услышавший мелодию своей души, совершенно непроизвольно улыбнулся, глядя сержанту в глаза... он, Игорь, улыбнулся невольно, улыбнулся, движимый своей вновь зазвучавшей мелодией, улыбнулся открыто и доверчиво, как улыбаются дети при виде взрослого, на которого можно абсолютно во всём положиться, но сержант, проигнорировав этот невольный, совершенно непреднамеренный порыв, на улыбку Игоря никак не отреагировал, - коротко бросив Игорю "следуй за мной", вслед за другими сержантами он повёл Игоря в глубину спального помещения, чтоб показать, где располагается отделение, в которое Игорь попал, и где будет на время прохождения курса молодого бойца его, Игоря, кровать и, соответственно, тумбочка... всё это произошло неделю назад, - через полчаса от пацанов, которые прибыли чуть раньше, Игорь узнал, что сержанта его отделения зовут Андреем... | | |
| |
|
| |
| | Обалдевшая от удара женщина пыталась что-то молвить, но ее лицо превратилось в куриную гузку, а губы вытянулись и лишь шепелявили что-то, отдаленно похожее на протест. Жирик злобно рыкнул и резким движением наклонил ее на барьер. | | |
| |
|
| |
| | Несильно надавив на тюбик, я ввела его горлышко внутрь. Анус наполнился ощущением холодной шероховатой поверхности. Выдавливая гель внутрь, я чувствовала, как он, задержавшись вначале, стал проникать вглубь, омывая прохладой окружавшие его стенки. | | |
| |
|
| |
| | Она уперлась своим очком в хуй Лехи, такого он явно не ожидал. Замерев и затаив дыхание, на полусогнутых ногах он старался не шевелиться. Мама что-то переключала на плеере, выбрав подходящую композицию для продолжения чистки ковра, тишину разорвал ритмичный, громкий звук зажигательной мелодии. Под такие песни обычно танцуют Booty Dance, это когда девушки трясут своими задницами в разных позах. Этакий RnB или же Hip-Hop. Подхватив первый всплеск ритма, мамочка резко подалась назад. Лехин живот уперся в ее огромные, накаченные ягодицы, а его хуй полностью погрузился в ее узкую пещерку. Тут же мама начала проделывать своим тазом виляющие движения влево и вправо, при этом не выпуская хуй из своей жопы, он просто выскальзывал почти до головки, но оставался внутри, затем она остановилась и затрясла булками. О боже они раскачивались и блестели от смазки, а Лехин хуй торчал у нее из очка наполовину. После она снова резко насадилась на него до самого основания, раздался характерный хлюп и шлепок маминых ягодиц об Лехин торс. Стоя раком моя мама крутила задницой, при этом хуй Лехи торчал из ее анального отверстия не покидая его, я же в это время надрачивал свой, выглядывая из-за прикрытия. Мне было страшно что Леха начнет кончать ей в очко и она заметит потом что из ее жопы вытекает сперма.
Через несколько минут принятия Лехиного хуя у себя в тесном анале, она все-таки разобралась с пятном на ковре и начала двигаться по ковру на четвереньках чтобы полностью его отчистить. Леха не выпуская свою залупу из ее жопы, на полусогнутых походкой краба передвигался с ней в такт. В местах очередной остановки он вгонял ей хуй по самые яйца и откровенно ебал ее в жопу у меня на глазах. Она же делая вид что не замечает, тщательно пыталась отчистить ковер обеими руками, все так же оттопырив голый зад вверх. Бесконечно продолжаться это конечно же не могло и Леха начал испытывать мышечные спазмы в полусогнутых ногах из-за приближающейся спермы к головке его члена.
Он начал резко выпрямляться в ногах, его член при это все еще был в маминой жопе, его сильно изогнуло вниз, но тонус маминого очка похоже пришел в норму и она стиснув его не совсем хотела расставаться с ним. Разогнувшись почти полностью, головка члена соскользнула из ее очка и член по инерции, устремился вверх, разбрызгивая сперму и смазку по маминой спине и волосам. В этот момент мама почти не двигаясь покорно стояла раком и принимала душ из белой, полупрозрачной, мужской семенной жидкости максимально задрав пизду вверх. Наблюдая за пульсирующими движениями ее тугой дырки и стекающей спермы по ее спине, Леха стал медленно отходить спиной вперед, натягивая при этом свои штаны. После секундной паузы, мама продолжила уборку как не в чем небывало. Мы быстро собрались и ушли на улицу, все еще опасаясь быть разоблаченными. Там мы почти до вечера обсуждали произошедшее.
Вернувшись вечером домой, я впервые за долгий день увидел мамино лицо. Оно сияло в улыбке и румянце на щеках. Так же как и она, блистала вся квартира. Она помогла мне раздеться, накормила ужином, рассказывая всякую ерунду о каких-то платьях и туфлях, не слова о том что произошло. Я был доволен как слон.
По воскресениям мы не учились и уроки в субботу вечером я обычно не делал, поэтому я пошел поиграл на приставке и через пару часов завалился в кровать. Тут же заскрипела дверь в мою комнату, вошла мама и села на край кровати. Притворяясь что уже сплю, я лежал лицом к стене и спиной к ней, дабы избежать неловкой беседы на ночь. Она потянулась ко мне и положила руку мне на плечо. От нежного прикосновения я невольно чуть-чуть повернулся ухом к ней, чтобы послушать.
- А хотите завтра с Лешкой растянуть сразу двумя хуями мамину тугую дырку?
Я тут же покраснел и не поверивший своим ушам медленно кивнул головой. Она поцеловала меня в щеку и встав с кровати вышла из комнаты, оставив в ней только свой нежный, ванильно-клубничный аромат.
(Продолжение следует...) | | |
| |
|
Рассказ №12275
Название:
Автор:
Категории: ,
Dата опубликования: Понедельник, 06/12/2010
Прочитано раз: 34395 (за неделю: 2)
Рейтинг: 82% (за неделю: 0%)
Цитата: "Лаврентий деловито наклонился над аккуратной попкой Камелии и увидел, что на ней были совсем бесстыжие стринги; ушедшие глубоко между ягодиц они обнажали покусанную комарами румяную кожу. Мускулатура девушки на ягодицах нервно подрагивала, она чуть развела ноги, влюблённый врач стал стягивать с неё трусы. Когда они доехали до пяток, то выяснилось, что ещё недавно ажурные трусики теперь были похожи, скорей, на мохнатые эластичные колечки, что подхватывали волосы некоторых подруг Камелии. Такое неожиданное открытие привело к совсем нелепой, но в данной ситуации подбадривающей мысли:..."
Страницы: [ 1 ]
- Давай я тебя понесу, - снова стал гладить Лаврентий волосы Камелии, тёплой щекой она прижала к своему худому плечу руку заботливого друга и не ответила.
- Попробую сама, - сказала она, спустя несколько секунд, ухватилась за липкую от земляничного сока руку вставшего Лаврентия и попыталась приподняться.
- Нет, - вернулась она на пенёк, - что-то внутри, прямо, колышется. Такой, наверно, бывает беременность.
- Сходить за помощью? - спешно спросил друг.
- За скорой, - простонала Камелия.
- Ты тогда: , - снова присел к подруге Лаврентий, но она перехватила его руку своей и не дала договорить.
- Я здесь одна боюсь.
- Шоссе близко.
- Моя смерть ближе.
- Скажешь тоже.
- Откуда мы знаем, что у меня.
- Отравление, - снова стал копаться юноша в популярных медицинских знаниях.
- У тебя вода осталась? - решительно спросила Камелия.
- Да, - достал Лаврентий из пакета бутыль.
- Жаль, что не пластиковая.
- Пластиковую можно найти. Вон здесь сколько людей ходит, - указал Лаврентий на несколько замшелых окурков и пивную пробку. - А к чему она?
- Грязная бутылка не подойдёт, - ответила Камелия после короткого глотка.
- Не понимаю, - качнул кучерявой головой Лаврентий.
- Ты знаешь, что такое клизма? - пристально посмотрела не него заболевшая, продолжая морщиться.
- Ну, - опешил влюблённый.
- Процедура не из приятных, но придётся: , - обречённо скрыла шторами волос покрасневшие щёки Камелия.
- Я: , я: , - замялся Лаврентий, - не представляю себе:
- Придётся представить. Выше нос, - пациентка из последних сил подбадривала начинающего врача. - Помнишь, мы проходили яму? - тяжело спросила Камелия.
- Слева от этого мостика?
- Не мостик, а труба там проходит. Место раньше было заболочено, там должен: , должен остаться тростник.
- Допустим.
- Отыщи посвежей и потоньше.
- Ты и вправду? - мял Лаврентий в потных ладонях пакет.
- В шутку! - выкрикнула Камелия. - Ты не видишь, я подыхаю! Бери разный, а там посмотрим, какой в задницу пристроить:
- Не кричи, я пойду, - согласился одноклассник, - но ты никуда:
- Я двинуться не могу. Поторопись же! Вот увалень, - снова скрючилась Камелия.
Лаврентий нерешительно попятился. Последним взглядом поверх куста он окинул любимую подругу, в памяти повисла картинная Алёнушка у ручья, юноша развернулся и теперь быстрее, уже совсем бегом стал петлять меж деревьев к шоссе. Отсутствовал он столько же, сколько понадобилось Камелии, чтобы убедиться в тщетности своих попыток опорожнить кишечник без посторонней помощи, и теперь к ногам любимой вместо всего мира была брошена целая охапка трубчатого тростника. Девушка потянулась к самым свежим побегам, но они тоже порядком подсохли. Она провела пальцами по одному из них и отдала его Лаврентию.
- Пойдёт.
Друг рассеянно смотрел на муки любимой, одновременно мучаясь своими.
- Чё заморозился? Помоги на землю переползти и курточку свою предложил бы, - протянула руку Камелия.
- Момент, - поспешил Лаврентий к ней, на ходу снимая ветровку.
- Для тебя - самый лучший, - подхватила пациентка, обеими руками уцепившись за напряжённое предплечье друга.
- Кама: , - что-то хотел сказать друг, но помедлил.
- Клади меня здесь, ой! - вскрикнула она, опустившись на траву. - Потом разберёмся, стели куртку.
- А дальше? - расправил ткань ветровки Лаврентий и опустил на неё верхнюю часть тела девушки.
- А дальше - глубже.
- Как это?
- Снимаем с барышни трусы, вставляем в зад тростник, ой! - схватилась за живот Камелия и продолжала медицинский ликбез почти шёпотом: - набираем в рот побольше воды и дуем через стебель. Можно: , можно посодействовать щекам руками, но ты же у нас пловец, лёгкие здоровые и вода - твоя стихия.
- Был пловец, - понурил голову Лаврентий; от одной мысли, что ему придётся созерцать попку любимого создания, снова бросило в жар, давно напрягшийся член отозвался мерным гудением.
Молча и нервно сопя, он достал из пакета початую бутылку и поставил её возле Камелии. .
- И послюни тростничок, послюни, или давай я сама, - блеснула красотой лица Камелия и переложила копну волос на одну сторону. Теперь она лежала ровно на животе, и было видно, что измученной барышне так легче.
- Масло имеется, - еле выговорил вновь пересохшим ртом Лаврентий.
- Вот видишь: , уже делаешь успехи. Давай быстрей, думаешь, легко терпеть?
Камелия положила щёку на сложенные предплечья, Лаврентий одной рукой доставал бутерброд, но не мог отвести пылкий взгляд от милой картины лежащей красавицы со строгим профилем и теперь чуть сплюснутыми под тяжестью головы губами. Хлеб упал в пыльный хворост, как и полагается, сыром вниз. Лаврентий поднял нетронутый завтрак, дрожащими пальцами снял сыр и принялся елозить им по тростниковой ветке. Когда она густо покрылась сливочным маслом, выяснилось, что трубка тростника внутри забита. Минут пять пришлось повозиться и с этим.
Перекладывая голову с одной щеки на другую, Камелия лежала половиной тела на куртке и терпеливо ждала необычную клизму, на её остывших от первого стыда щеках играли мелкие блики скупого лесного солнца.
- Снова паук, - тихо сказала Камелия. - Ты пришёл попялиться на больную девочку? - обратилась она к насекомому, выгнула левую руку и пустила его на запястье, крутя предплечье, повела паучка по браслету часов; "to my adult honey" - перебирал маленький лесной охотник бледными лапками буквы монограммы на подарке мамы - учительницы английского языка.
- Камушка, готово, - уже уверенней сказал Лаврентий, держа в одной руке намасленный тростник, в другой - бутыль.
- Отвернись, как тебе не стыдно, - дунула на паука пациентка и обернулась.
- Где ж готово? - покривилась она от щекотки травы по ногам и обеими руками потянула подол платья к талии.
Лаврентий деловито наклонился над аккуратной попкой Камелии и увидел, что на ней были совсем бесстыжие стринги; ушедшие глубоко между ягодиц они обнажали покусанную комарами румяную кожу. Мускулатура девушки на ягодицах нервно подрагивала, она чуть развела ноги, влюблённый врач стал стягивать с неё трусы. Когда они доехали до пяток, то выяснилось, что ещё недавно ажурные трусики теперь были похожи, скорей, на мохнатые эластичные колечки, что подхватывали волосы некоторых подруг Камелии. Такое неожиданное открытие привело к совсем нелепой, но в данной ситуации подбадривающей мысли:
"Уж не носят ли они на голове запасные трусы?". Не успел Лаврентий встретить эту глупость улыбкой, как перед ним открылась захватывающая картина: на лесной земле, среди смешанных зарослей свежей и уже подсохшей травы, веток и вороха прошлогодней листвы, на его пропитанной потом тренировок ветровке лежала аккуратная попа самой красивой одноклассницы с редким именем. Теперь это была уже не девочка с недоразвитыми нижними конечностями - посреди леса возлегала восхитительная женщина. Кто бы в это поверил даже с третьего рассказа?
Резкое головокружение качнуло Лаврентия, откуда-то вырвался сквозняк, прошелестел по кустам и стыдливо убрался прочь. Следом занялся лёгкий, ничего не принимающий всерьёз ветерок, Камелия вздрогнула и чуть приподняла таз.
- Ну, долго будем любоваться? - тряхнула девушка волосами и перевела их на другую сторону. - Ветер задул, пора подуть и тебе, - поддержала она шуткой нерасторопного целителя. Лаврентий медленно наклонился и коснулся рукой ягодиц Камелии, его член неистово завыл и приготовился вот-вот выпрыгнуть в лес.
- Если надо ещё развести ноги, скажи, - старалась спокойно советовать больная, но голос её трепетал мелкой дрожью. .
- Чуть можно, - согласился Лаврентий и встал на колени между ног Камелии.
Пальцы левой руки развели половинки любимой попы, но рука правая будто не слушалась и онемела. Звёздочка ануса подруги была так мала и аккуратна, что Лаврентий сначала закрыл глаза, сделал порывистый вдох и почти с размаху поднёс к попе намасленный стручок. Толщина его намного превосходила размер заднего прохода, не помня себя и только интуитивно чувствуя, что делать дальше, парень надавил им на сведение неведомой ему плотной мышцы и стал вращать тростником. Камелия протяжно простонала. Черенок вошел только на сантиметр, а девушка уже напряглась и ещё шире раздвинула ноги.
Страницы: [ 1 ]
Читать из этой серии:»
»
Читать также в данной категории:» (рейтинг: 73%)
» (рейтинг: 67%)
» (рейтинг: 61%)
» (рейтинг: 55%)
» (рейтинг: 69%)
» (рейтинг: 88%)
» (рейтинг: 47%)
» (рейтинг: 0%)
» (рейтинг: 64%)
» (рейтинг: 26%)
|
