 |
| |
| | Смотрит она мне в глаза - и я смотрю, и глаза у обоих хитрющие и выражение на мордах - протокольнее некуда. И улыбки ползут до ушей, хоть завязочки пришей. А в голове хмель и полное раскрепощение - почему бы, думаю, за коленки её не подержаться? Ну и ладони положил. О! - говорит Наташка - а поцеловать? А мне море по колено - легко, говорю, тем более - давно хотел. Ну и целую - не наглея (муж её таки рядом сидит и с моей женой о чём-то шепчется заговорщицки, змей). - Не - говорит Наташа - так не пойдёт. Даже не обслюнявил. Давай ещё. Внимание - вторая попытка! Ну, все смотрят, естественно, а мне пофиг - типа спорт, показательные выступления, значит можно. Беру её руками и целую как следует - с языком и с удовольствием. И руками совершенно естественно по доступным местам оглаживаю. И как-то вдруг понимаю, что ни фига это не спорт и не театр, а целую я молодую горячую женщину, почти обнажённую, и хочу её совершенно всерьёз. И она не просто так вид делает, а вправду тащится и возбуждена не меньше, да и вообще возбуждение по комнате витает. Третья парочка уже и вовсе под одежду (вернее, то, что её заменяет) забрались, но им-то пофиг, они муж с женой, а нам что? Хочется, блин, и колется - половинки-то наши не где-нибудь, а вот они. Тоже блин целуются, и поди в полутьме разбери, ради хохмы, нам назло или тоже всерьёз. Но тут Наташка не растерялась - она вообще временами вполне брутальна, и чем больше смущается - тем брутальнее. "- Игоряша, вы там как, всерьёз или надолго?" - осведомилась она вроде бы у мужа, но дёргая за край полотенца, пока ещё прикрывающего фигуру моей жены - или вам и без нас хорошо? Муж ответил "Нам по-всякому хорошо" - но она не собиралась на этом останавливаться. - Неэстетично, в полотенца завернулись, в уголок спрятались, никакой эротики! Вылезайте, и чего мы на стульях каких-то кривых, диван есть, подвинутся. "Подвинутся" относилось к уже расположившимся там хозяевам квартиры. Парень был явно не прочь повеселиться, а девушка стеснялась посторонних - хоть и друзья, но как-то трахаться при друг друге у нас заведено не было. - А сама-то чего? Осведомился не менее бойкий на язык муж. - Всё вам покажи да научи - словно дожидаясь этих слов Наташа отогнула край полотенца, открывая грудь. Ух, как мне захотелось немедля за неё схватиться - но куда более реакции её мужа меня занимала реакция моей жены. Однако она игру охотно поддержала - "Наш ответ Керзону" - провозгласила она и выставила под сумеречное освещение обе. Грудь у Наташки, конечно, покрупнее, но форма интереснее у моей Ленки - ровный грушевидный профиль с задорно торчащими сосками. По виду их я понял, что она тоже от возбуждения только что не подпрыгивает и позволил наконец себе расслабиться - переместить-таки застрявшую на махровополотенечной талии ладонь на Наташкино великолепие. Игорь от моего примера отставать и не думал и тоже сграбастал Ленку поближе. Ошалев от этакой наглости Светка перестала упираться, и Санёк тоже перешёл "ближе к телу", а так как раздумывать ему было особо нечего и жену свою он знал, они быстренько нас догнали и перегнали и с их стороны послышались "шум, вздохи и ропот поцелуев", как писал о подобном событии Лермонтов. Я тем временем успел высвободить вторую Наташкину грудь, поцеловать их по разу, впитывая непривычность ощущений, забраться вдоль бёдер к уже не махровополотенечной талии, хотя и с соблюдением последних приличий - не срывая пресловутые покровы полностью. Однако раз сорвав стопор, Светка на полпути не остановилась и обернувшись на её стон я увидел, как она уже вовсю скачет, усевшись на уложенного поперёк дивана Санька. Столь воодушевляющий пример не оставил нас безучастными, я поднялся на ноги и поднял Наташу, стряхивая с неё размотавшееся полотенце. Её кожа показалась мне прохладной, её объятия были жаркими, а ощущаемый ладонями упругоподвижный изгиб места, где спина уже не спина, но и попа ещё не попа, и вовсе помутил разум. Как мы оказались на диване - не помню. Вот просто не помню и всё. Да какая нафиг разница? Наташа лежала передо мной, белая в сером свете фонарей из окна, с высоко вздымающейся грудью, роскошными бёдрами, чёрным треугольничком волос на соответствующем месте. Я замер, не зная, с какой стороны подступиться к этому торту. Но она ждать не собиралась, взяла меня за руки и потянула на себя, прогибаясь назад. Я едва не свалился на неё, лёг, раздвигая её ноги, не замечая ничего рядом с собой - ни скачущую Светку, ни подозрительно (хотя какие подозрения, всё с ними ясно) притихших Игоря с Леной, коротким движением отмахнулся от своего полотенца, удержавшегося до сих пор лишь потому, что ему было за что зацепиться - за столбом стоящий член. Наташка была уже влажная и я вошёл сразу, как только добрался. Она вздрогнула, кажется, только сейчас окончательно сообразив, что происходит, что я не Игорь и всё уже началось, но остановиться не могла ни она, ни я - мы сплелись и задвигались. Одна её рука так и осталась в моей, и вторую руку я тоже захватил, как бы растягивая её под собой, а свободной правой то гладил её грудь, то пробегал вдоль извивающегося бока к бедру и колену. Она начала постанывать, потом стонать в голос, потом вдруг вытянулась ещё больше и обхватила меня ногами. Кажется, не прошло и минуты, как её встряхнуло от первого оргазма. Я несколько подзадержался - вино по-разному действует на мужчин и женщин - и даже начал вновь осознавать действительность. Рядом со мной сквозь рассыпавшиеся волосы торчало плечо Светы, и я не удержался от желания поцеловать и погладить его, но Света мой порыв не поддержала, похоже, её стеснительность вновь вернулась. С другой стороны молча, закрыв глаза, лежала моя Ленка. Игорь брал её сзади, уложив грудью на диван. От факта что вот так незатейливо трахают мою жену я почувствовал новый прилив возбуждения и немедленно кончил, прижимая к себе Наташу и уткнувшись носом в её пряно пахнущую свежим потом подмышку. Мы ещё несколько раз поцеловались, вкусно и с удовольствием, но уже без огня - ведь любви между нами не было, а страсть гаснет так же внезапно и быстро, как и загорается. | | |
| |
|
| |
| | Катя держала меня за яйца и слегка сжимала их пока я кончал ей в рот. Это зрелище только больше возбудило меня, и мне показалось что я готов кончить еще раз. Но член дернулся еще один раз и ощущения исчезли. Катя поднялась и стала вытирать руками уголки губ, я любовался на ее лицо залитое спермой и блестящие губы, она достала носовой платок из кармана пальто и стала приводить себя в порядок, я смотрел на это подрачивая свой член, и даже не замечая что я это делаю, мне настолько было приятно это зрелище. | | |
| |
|
| |
| | Он положил ее на стол и, наклонив слегка, трахал. Кончик ее хвоста мерно в ритм движения касался его ягодицы. Тонкие высокие сапоги издавали мелодичную музыку-фон. Это было не обычное поскрипывание настоящей лакированной кожи, это было сумеречное музыкальное эхо. | | |
| |
|
| |
| | Струны определены. Начинается настройка инструмента. Теперь это уже другие касания. Местами они такие-же нежные и едва заметные. Местами уже более чувственные. И твоё тело начинает звучать уже осмысленно... Это ещё не музыкальное произведение, но уже и не разрозненные звуки. И, наконец, когда к рукам подключаются губы и язык, начинают угадываться первые аккорды симфонии страсти. | | |
| |
|
Рассказ №16733
Название:
Автор:
Категории: ,
Dата опубликования: Понедельник, 06/04/2015
Прочитано раз: 27572 (за неделю: 38)
Рейтинг: 87% (за неделю: 0%)
Цитата: "Кончик языка дотрагивается до пунцового правого бугорка, после чего неспешно скользит вниз, оставляя на холмике груди и на подрагивающей плоти живота извилистый влажный след. Приопустившись на колени сам, Нео припадает губами к нежному животу Тринити - он уже не отделяет виртуальную Трин от реальной? - оставляя на нём раскалённую печать поцелуя...."
Страницы: [ 1 ] [ ]
Некоторое время она продолжает стоять в оцепенении, охваченная путами противоречивых страстей, чуть пошатываясь и не до конца веря происходящему. Но выбора особого у неё нет - она лишь игрушка - и она не вправе воспротивиться приказу.
Как же холоден здесь пол.
С металлическим шелестом молния брюк разъезжается, демонстрируя то, что прежде ей доводилось видеть лишь тайно и лишь как ряд зеленоватых символов на экране.
Домысливая многое от себя.
- Лижи. - Кажется, в хриплом шёпоте Избранного кроме напора прорывается и нечто ещё. Некий странный мандраж, как будто он сам отчасти опасается того, что совершает? - Быстрее.
Ощущая себя извращенкой и в то же время чувствуя нарастающее тепло в низу живота, боясь себя сама и при этом не будучи в состоянии остановиться, она приоткрывает рот снова. Приоткрывает - и тут же облизывает мгновенно пересохшие губы.
Голова Тринити наклоняется вперёд. Её ещё хранящие влагу губы жарким обручем смыкаются вокруг до боли напряжённой головки, а кончик языка несмелым движением касается крайней плоти - такой солоноватой на вкус.
Совсем как она сама?
Ладонь программиста ложится на её затылок, словно стремясь помочь ей или подтолкнуть её, меж тем как она приоткрывает рот шире, позволяя разбухшему органу целиком проникнуть туда, скользя языком вперёд и назад по растянутой до предела коже, лаская основание и головку. Слегка повернувшись, Тринити прошлась кончиком языка по коже чуть ниже и чуть дальше головки, как бы оставляя воображаемый волнообразный щекочущий след.
Пальцы Нео крепко вцепляются в её затылок, мгновением позже расслабившись и начав размеренно поглаживать шею.
Краска стыда обжигает её щёки. Одновременно с этим - сгусток пламени в низу живота, кажется, становится совсем нестерпимым.
- Тринн...
Она взвинчивает темп, почти до самого предела, испытывая непередаваемую смесь унижения, торжества и сводящего с ума жара. Её язык подобен танцующему змею в шапке факира, а её правая рука обхватывает мошонку и периодически стискивает её.
- Три-и-инити...
Движения её языка ускоряются снова - до края.
Стон Избранного стоит в её ушах и отдаётся в её висках неровным пульсирующим эхом. Рот её, выплеск за выплеском, заполняется густым, клейким, сладковато-тягучим сиропом.
Программист чуть отстраняется, постепенно обмякающий орган выскальзывает из её уст. Сама не до конца веря случившемуся, не до конца признавая только что сделанное, Тринити невольно сглатывает.
Звук этот так гулок в полупустом номере.
* * *
Он с нежностью смотрит на девушку, столь великолепно изображающую настоящую Тринити, мирно спящую где-то в реальном мире на борту "Навуходоносора".
Мирно спящую - но вдруг нет?
Колени виртуальной модели почему-то заметно подрагивают, трясь о гостиничный пол, дыхание её неровно и сбито. Как же далеко зашёл реализм рандомизированного букета эмоций?
Наклонившись, Нео вновь целует эту изумительную программу чуть ниже уха, перемещая губы к району шеи.
- Она бы меня убила... - Мгновение - и губы его касаются бархатной долинки меж холмиков плоти. - Хорошо, что она - не ты.
Губы приоткрываются.
Кончик языка дотрагивается до пунцового правого бугорка, после чего неспешно скользит вниз, оставляя на холмике груди и на подрагивающей плоти живота извилистый влажный след. Приопустившись на колени сам, Нео припадает губами к нежному животу Тринити - он уже не отделяет виртуальную Трин от реальной? - оставляя на нём раскалённую печать поцелуя.
Затем - ещё одного, чуть ниже.
Ещё одного.
Губы вновь выпускают на свободу дерзкий язык, позволяя ему коснуться на мгновенье одного из уголков сакрального треугольничка. Ещё миг - и кончик языка активно исследует всю территорию в целом, скользя из одного уголка в другой, периодически то замирая, то возобновляя деятельность.
Тринити стонет, бёдра её дрожат.
Обхватив её чуть ниже талии, Нео почти вжимается лицом в заповедные закоулки потаённых бездн, язык его едва ли не целиком углубляется меж влажных складок, временами то проскальзывая в аловатую пещерку, то продолжая поддразнивать чувствительный лоскуток клитора.
- Пожалуйста...
Словно наслаждаясь происходящим, его исследовательский орган на миг прижимается всей своей поверхностью вплотную к алой подрагивающей плоти - ощутив вкус горьковато-солоных капель.
Она способна просить?
Насколько далеко зашла проработка её психосоматических и физиологических реакций?
Он отстраняется на время, заглядывая снизу вверх, в её тёплые манящие зелёные глаза.
- Что, Трин? . .
Кончик его языка вновь касается взмокших складок. Медлительно, размеренно, словно расставляя флажки на карте.
- Пож-жалуйста... - Дыхание её звучит едва ли не громче её слов, а щёки покрыты багрянцем. - Сделай это...
- Что именно, Трин?
Язык его снова проскальзывает по уголкам и без того растревоженного треугольничка, скользя от края к краю, всё стремительней и быстрее.
Почему он ощущает сейчас невероятную сладость и стыд одновременно, как будто балансируя на грани кощунства и в то же время упиваясь садизмом совершаемого?
- Скажи это...
* * *
Она снова стонет, откидывая голову назад; бёдра её непроизвольно вздрагивают.
- Возьми меня, - слетает выдохом с её уст. Скорее невнятный хрип, чем чёткая фраза.
- Ты хочешь, чтобы я сделал это?
Почему он мучает её?
- Да...
- Прямо сейчас?
- Да.
Ещё одно нестерпимо томительное движение языка...
- Скажи это... Всё вместе, целиком. Так просто, чтобы не осталось сомнений.
Знала ли она, что в его голосе могут звучать такие нотки?
- Да. Да! - В глазах её выступили слёзы. Знала ли она, что способна будет умолять? - Я хочу, чтобы... чтобы ты... взял меня... прямо сейчас! . .
* * *
Самоутверждение?
Нео выпрямляется, обнимая девушку чуть выше бёдер и выпрямляя её следом за собой, кидает взгляд в её безумно блестящие зелёные глаза.
- Ты будешь себя хорошо вести?
Ладони его подныривают ей под ягодицы и под колени, точно расчитанное движение позволяет ей заключить его в стальной каркас крепко стиснутых бёдер.
- Да...
- Ты будешь послушной девочкой?
Он вжимается в неё всем своим телом, словно вплавляясь, заполняя её пульсирующей, разгорячённой, подобной стали плотью.
- Да!
* * *
Она кричит, не в силах более терпеть, ощущая, как раскалённый поршень внутри неё движется взад и вперёд.
Толчок за толчком - неумолимые, беспощадные, словно угрожающие разорвать её гибкое спортивное тело.
Спина её до боли втискивается в фанерную стенку номера.
* * *
Он входит в неё резко, грубо, будто стремясь отомстить этим кому-то за невозможность совершения подобного в действительности.
А впрочем, такую ли уж невозможность?
* * *
Она глухо стонет; где-то на краю сознания мелькает мысль о том, чтобы закусить губу, - но мысль эта была явно запоздалой.
Пламя перед её глазами расцветает пылающими кругами, огненными цветами наподобие тех, которыми Маугли пугал Шер-Хана; миллионами сверкающих хризантем.
Цветы эти мерцают в полной тишине, то вспыхивая, то приугасая.
Страницы: [ 1 ] [ ]
Читать из этой серии:»
»
»
»
Читать также в данной категории:» (рейтинг: 0%)
» (рейтинг: 85%)
» (рейтинг: 85%)
» (рейтинг: 75%)
» (рейтинг: 85%)
» (рейтинг: 77%)
» (рейтинг: 88%)
» (рейтинг: 89%)
» (рейтинг: 83%)
» (рейтинг: 73%)
|
