Рассказ №2348

     С трудом я помню, как добрался до своей койки, упал на нее и отключился. Мои бедные мозги еще не могли понять и осознать всего, что произошло. Одно я понимал твердо... сегодня днем я нежданно-негаданно стал мужчиной. Член побаливал, как будто кто-то скручивал его в спираль, но это была приятная, сладкая боль.
     Ближе к вечеру, поддерживая друг друга и бессмысленно оглядываясь вокруг, заявились мои товарищи. Им удалось купить с переплатой огненной воды, которую они и смешали с заначенным ранее пивом. Все это заедалось баночными маринованными помидорами и закуривалось "Асмочкой", в результате корешки плохо соображали и еще хуже ориентировались в пространстве. Меня, конечно, так и подмывало рассказать о моих приключениях, но я все-таки сдержал себя, понимая, что все это может плохо закончиться, как для меня, так и для Люсьен. Ночью мы почти не спали, так подремывали... с разными промежутками кто-то из одноклассников вскакивал с постели, зажимал рот рукой и, согнувшись, в полудреме, бежал в туалет, благо, что он располагался недалеко. В открытую дверь доносились характерные звуки и вскоре бледный даже в темноте корефан, шатающейся походкой, проклиная всех и вся, падал на свое лежбище и клялся, что капли в рот больше не возьмет. Ночь была веселая.
     После такой ночи ни о каком ударном труде и речи быть не могло. Классная руководительница пыталась пламенными речами подвигнуть нас на трудовой подвиг, взывала к нашей совести, но все это было ни к чему... класс лежал вповалку на расстеленном брезенте и опустошал запасы воды, пытаясь потушить бушующий в Бодуне пожар. Видя бесперспективность своих призывов, классная удалилась к "комсомолкам", которые исправно дергали из земли редиску и постепенно уходили за горизонт.
     Отдых на свежем воздухе вернул нас к жизни. Я-то в принципе был бодр и весел уже с утра, но пылать трудовым пылом, когда другие "не в силах" было явно за падло.
     Вечером, на линейке, нам, конечно, попало. Нас долго распекали и какую-то сумму вычли из зарплаты. Но все это были пустяки. Вечером меня вызвали в "гестапо", как мы называли комнату, где обитали преподы. Там мне объявили, что завтра я на "плантации" не поеду, а поступаю вместе с еще одним школьником в распоряжение Людмилы Петровны. Этим я был несколько озадачен... с огромным удовольствием, я бы "поступил в распоряжение" тети Люси один, третий, на мой взгляд, был явно лишним. Но как показали события, я заблуждался.
     Задача была следующей... за несколько километров находился толи склад, толи еще, какой варенхауз, откуда мы должны были за два дня перетаскать матрацы и бельё в один из корпусов школы. На днях ожидалось прибытие еще одной партии невольников из столицы, и к их приезду мы должны были приготовить помещения. Одноклассники сначала позавидовали мне, но, узнав, что денег за это не платят, а на плантациях можно было заработать хоть какие-нибудь гроши, успокоились.
     Утром мои друзья убыли на уборку укропа. Я же отправился в столовую, где получил, заработанный вчера компот. Минут через десять подтянулся и мой напарник, оказавшийся на поверку Кирюхой из параллельного класса. Друзьями мы не были, так "привет-привет", конфликтов у нас тоже не было. Ростом он был чуть пониже меня (я на физ-ре стоял вторым, он - третьим). Я был тогда светловолосым, а Киря был как смоль. Единственное, что меня несколько веселило - это не желание Кирюхи брить свои, недавно прорезавшиеся усы. За это его за глаза даже стали называть "грузином". Но в принципе Киря был неплохим пацаном, вменяемым.
     Тетя Люся и ему принесла стакан компота и удалилась на кухню, сказав, что доделает кое-какие дела, и после этого мы пойдем за матрацами.
     Мы вяло переговаривались с Кирей. Я, увидев тетю Люсю в белом халате и представив под ним белые груди с розовыми сосками, кучерявые каштановые волосы на лобке, ее охваченное дрожью потное тело, почувствовал, что хочу ее. Хочу опять достать до ее матки членом, хочу растерзать ее вульву, хочу затрахать ее до потери сознания. Юности свойственен максимализм (ну, и онанизм тоже), а я был юн, полон сил и желания. Но напротив меня сидел Киря, который потягивал компот. Ничего я против этого парня не имел, но как бы я хотел, чтобы его сейчас не было. Тогда я бы пошел на кухню, подкрался бы к тете Люсе, обхватил её руками, повалил на стол, снял с нее трусы и одним рывком вошел бы в нее сзади, раздирая ее своим членом. От моих мечтаний меня отвлекло появление тети Люси... - Так. Ну, пойдемте, мальчики.
     Дорога шла через поле, потом нырнула в лес, и опять вырвалась на простор. Тетя Люся шла впереди. Она сменила халатик на яркое платье. Оно было чуть ниже колен и явно чуть меньше по размеру... платье плотно облегало ее фигуру. Под ним четко различались контуры лифчика, резинка от трусов тоже явно обозначалась, возбуждая нехорошие фантазии. С удивлением я обратил внимание на то, что Киря тоже обшаривает взглядом эти обозначившееся прелести. Наконец мы дошли до склада, оказавшимся обычной пятиэтажкой. Поднялись на второй этаж, тетя Люся открыла дверь, и мы вошли в квартиру.
     -Проходите на кухню, мальчики, - сказала тетя Люся, а сама скрылась в ванной.
     -И где здесь кухня? - спросил я как бы в пустоту, но к удивлению своему получил ответ Кирилла...
     -Пошли со мной.
     Немного обескураженный я пошел вслед за Кирей, а он, как хозяин проследовал на кухню, открыл холодильник, достал оттуда тарелку с колбасой, а из серванта достал хлеб. - Пиво будешь? - спросил он меня. - Буду, - ответил я, продолжая озираться по сторонам. Стены выкрашены в темно-красный цвет, старый холодильник занимал треть пространства, газовая плита, с прикрученной веревкой дверцей, давно немытые стекла - впечатление все это производило тоскливое. А в ванне, тем временем включили душ и стекло, выходившее на кухню, быстро запотело. Киря поставил чайник и разлил холодное пивко по стаканам. Меня, как в фильме, "терзали смутные сомнения"... компот, поведение Кири в квартире, так вести себя может только человек, который неоднократно здесь бывал. Я не стал разводить политесов и спросил Кирю прямо в лоб...
     -А ты уже был, что ли здесь раньше?
     -Ага, пару раз. Трубу чистил, как она это называет.
     -Какую трубу?
     -Ту самую. А ты чего не понял до сих пор что ли? У тебя в штанах поршень, у нее - труба. Вот ты этим поршнем ее и чистишь - это она мне так объяснила.
     Чтобы переварить услышанное, я потягивал пиво, и видимо лицо мое в этот момент было наиглупейшим. Киря усмехнулся и тоже занялся пивом. Тем временем воду в ванной выключили, хлопнула дверь и в кухню, шаркая шлепанцами, вошла Людмила Петровна, вытирая полотенцем голову. - Как вы тут расположились, сказала она и налила себе пива, - ты ему про нас рассказал? - спросила она Кирю. Тот кивнул. - Я надеюсь, тебя это не шокирует, а, пионер? - обратилась она ко мне и погладила по волосам. - Меня Лешей зовут, - проговорил я, вдыхая запах мыла, который исходил от ее тела. - Ой, ой, посмотрите на него... "Меня Лешей зовут!",- передразнила она меня и прижала мою голову к своей мягкой груди, - так ты не против Кирюши? - Нет, - ответил я и потерся головой о ее грудь, которая с трудом помещалась в стеганный зеленый халатик. - На тебе, в награду титечку, - царским жестом она извлекла одну грудь и поднесла ее к моему рту.
     Я охотно втянул сосок в рот и принялся сосать. Грудь была снежно-белая, казалось, что она полна молоком, и я принялся это молоко тщетно высасывать. - А мне? - раздался притворно обиженный голос Кирюхи. - Ох, ты, забыли, про тебя забыли, сладенький. Иди сюда, тут и на тебя хватит, - и вторая грудь была извлечена на свет, но тут же сосок исчез во рту Кири, который, то вынимал его изо рта и теребил языком, а то пытался засунуть в рот всю сиську.
     Сосок в моем рту затвердел и синхронно с ним затвердел мой член. Я принялся водить рукой по большой заднице тети Люси, сначала через ткань халатика, а потом задрал тугую стеганую ткань вверх и принялся "разгуливать по караваям", обнаружив, что трусов под халатиком нет. Да и не за тем Людмила Петровна волокла нас сюда, чтобы после душа надевать трусы. Киря, видя мои поползновения, принялся обрабатывать нашу одалиску спереди, сначала проникнув рукой под халатик, а потом задрав его на живот. Тетя Люся раздвинула ноги и Киря, прекратив натирать ее лобковые волосы, нырнул ладонью между жирных, волосатых складок пирожка. Тетя Люся закрыла глаза и отбросила назад голову. Я решил не отставать от коллеги и начал атаку с тыла. Наши с Кирей пальцы встретились на промежности тети Люси и сцепились в замок. Она повисла на нас, энергично натирая свой клитор о руку Кири и шепча... "Ой, мальчишки, что же вы это делаете, что же вы это делаете...". Одна за другой отлетели две пуговицы халата - это я другой рукой проник под ткань и стал гладить и мять пухлый животик.
     Видимо Люся "дошла до нужной кондиции" и приказала нам пойти, помыться. Мы нехотя расцепили наш замок. Ладонь Кири блестела от обильной смазки, а тетя Люся, сняв многострадальный халатик, вдруг натянула кожу в паху в разные стороны и на нас, из каштановых волос, глянул блестящий розовый бугорок, похожий на маленькую залупку. - От него все беды мои, - ласково сказала тетя Люся и дунула на свой клитор, - Любит он сладенькое. Ну, идите ребятки, рассмотрите еще в подробностях. Мы с оттопыренными штанами нехотя отправились в ванную, а тетя Люся пошла в комнату, - Долго там только не задерживайтесь, - напутствовала нас она.


Страницы: [ 1 ] [ 2 ]

Читать также в данной категории: