 |
| |
| | Анастасия терлась сосками о холодную гладкую поверхность. Ее беспомощное тело раком развалилась на столе с задраной юбкой, ее попка блестела и призывала вставить туда что нибудь, и трахать суку до потери пульса. Ее сочная грудь ерзала по столу и выпирала под тяжестью тела. Плечи были сексуально оголены. Ее стройные ножки были широко расставлены. По лицу ручьями текли слезы и тушь. На губках смешиваясь с кровю, и стекая по подбородку на стол. К ее шикарной попке крепко прилегали бедра Анфисы. | | |
| |
|
| |
| | А я остался сидеть с эрекцией и удивлением. Я не ожидал, что моя жена так непринуждённо сможет держать себя перед камерой. Даже Сергей, меняя цветной фон, её похвалил. Типа, - для непрофессионалки она очень даже отлично держится, и снимать её одно удовольствие. | | |
| |
|
| |
| | Я любил ее на крае стола - она откинулась назад, опершись локтями о поверхность. Я стоял на полу, качаясь на замечательных, сладко-замирающих качелях. Она смотрела на мое лицо и прерывисто дышала. Ее личико раскраснелось. Появившийся на щеках румянец придавал ей еще большую привлекательность. Она не произносила слов. Она смотрела на меня. Мне кажется, в тот момент она ЛЮБИЛА меня. А я - ее. | | |
| |
|
| |
| | Опять потянув за соски, он покрутил их и снова обратил внимание на писюн. То ли от контакта с холодным стулом, то ли еще отчего, но кожаный мешочек с крохотными яичками сморщился, сжался и немного приподнял писюн. Все также, не одеваясь, Вовка начал вспоминать в подробностях то, что он делал в детстве, получая удовольствие. Он раздвинул ноги и, засунув писюн между них, сжал его. Ничего. Он сжал сильнее, потом еще сильнее. Какое-то новое, смутное чувство стало одолевать его, но ради этого не стоило трястись и улыбаться. Что-то он делал не так. Он раздвинул ноги и осмотрел писюн. Тот покраснел и, вроде бы, стал немного больше. Совсем чуть-чуть. Вовка приободрился и сильно сжал самый кончик писуна двумя пальцами. Смутное чувство удовольствия стало сильнее, и тогда Вовка, оттянув самый кончик писюна двумя пальцами, засунул сморщенную кожицу между ног и сдавил что было сил. Вот оно! На конце писюна словно вспыхнул огонек, охватил сморщенный мешочек и пошел куда-то вверх, к животу. | | |
| |
|
Рассказ №26036
|
