 |
| |
| | Совсем никуда не годилось! Наташка, видимо, решила устроить мне допрос, с утра пораньше. Мало ей того, что я, на рассвете, стоял голый, выслушивал глупые вопросы и даже на них отвечал, так она еще и с обвинением. Только я решил на нее прикрикнуть - вроде как спал, а она непрошено ворвалась, с Наташки сползло одеяло, наружу выпрыгнула одна грудь, с маленьким розовым соском. | | |
| |
|
| |
| | Я обнял ее за бедра и стал продвигаться в глубь небольшими качками. Гортанный стон врывался у нее из горла каждый раз, как я проникал глубже. Затем вытаскивал ствол ровно на столько, чтобы в пещерке осталась лишь одна головка. Немного задерживался и снова двигался вперед. Соки лавы из мамой пещеры обливали мой ствол, смазывая его для дальнейшего проникновения. Я снова начинал двигаться. Вскоре я уперся лобком в мамин клитор. Мои яички коснулись ее ягодиц. Мама положила ладонь себе на клитор и стала его ласкать подушичками пальцев. Она оттягивала его, вминала между губок, в то время как я наращивал темп торсом, нависая над ней на вытянутых руках и наблюдая как мой ствол то входит, то выходит из ее влагалища. | | |
| |
|
| |
| | - Вчера отдал ему первые семь рассказов, так он шары на лоб выкатил, когда их читал Я и не понял толком: понравились они ему или нет? Он чего-то засуетился, домой стал собираться. Мы с ним даже вчера и не выпили толком. Он, хмырь болотный, обещал мне за каждый опус по бутылке ставить, а принес, змей, только три... | | |
| |
|
| |
| | О, великий и могучий, это я о языке. Он именно "вдул". Да так, что стал доставать, ее животе нечто такое, что вызывало новые стоны моей мамочки. Казалось, он работает как отбойный молоток, чтобы пригвоздить ее к скамейке. Потом они замерли в этой невероятной позе, и было видно, как судорожно сокращаются папины ягодицы. Наконец он оторвался от своей жертвы и принялся осторожно и ласково целовать ее. | | |
| |
|
Рассказ №24434
|
