Рассказ №6697

     Угар перестройки. Я тогда работал в частной семейной фирме по компьютерной части. Владельцем был Тимур - здоровый такой мужик, татарин по национальности. Хотя с виду и не дашь, ну разве что морда не очень бритая. Да в общем, неплохой был мужик. Жулик, конечно - а кто из бизнесменов не жулик? Если бы еще и зарплату вовремя платил - цены бы ему не было! А на всякий случай этот Тимур придумал такую штуку: директором фирмы юридически была его жена, Ленка. У них четверо детей было, так что в случае чего Ленка бы получила бы скидку от закона, как многодетная мать. Она ставила свои подписи на договорах и платежках, а заправлял всем Тимур. В Ленке ничего такого необычного не было: обычная русская многодетная баба, небольшого росту. Единственно, что меня удивляло - это то что дома она ходила в халате и таких сатиновых шароварах. Ну что - мусульманин, он и в Африке мусульманин. Спасибо, паранджу не заставляет носить.
     
     Не помню, что мне снилось в это утро. Что-то приятное, я думаю. Разбудил меня телефон, и на этом приятные сны прекратились. Звонила Ленка:
     - Саша, ты можешь сейчас подойти? Тимуру надо срочно договор напечатать.
     - Ага. Иду.
     Я когда вышел из дома, то вдруг сообразил, что происходит нечто необычное. Время - около шести, а Тимур раньше одиннадцати сроду не вставал. Дверь открыла Ленка, и мы прошли на кухню.
     - Слышь, Сашка, - говорит Ленка своим таким грубоватым голосом - Тимур-то спит ещё. Ты подожди пока. Кофе хочешь?
     - Ну, можно.
     Пьём кофе, вытягиваем печенюшки из вазочки, ну там разные конфетки. Ленка сидит напротив и так в упор на меня смотрит. И взгляд у неё какой-то томный. Глаза у неё накрашены, что ли. Потом и говорит таким низким хрипловатым голосом:
     - В последней партии неисправный компьютер попался. Что там было?
     Ну никогда она со мной так не говорила. Ушла бы дрыхнуть, а ты сиди и жди на кухне, пока Тимур проснётся.
     - А там, понимаешь, дорожка у флопповода треснула. И с дискеты поэтому не загрузишься. Так я взял:
     Говорю, а сам осёкся даже. Взгляд у нашего генерального директора стал такой бархатистый, сама почти шёпотом так: "Да, да." - всё ближе и ближе так ко мне наклоняется.
     - И что там? Что там с дорожкой? Что там, Саша?
     А сама у же близко так. Ещё немного - и прямо в её волосы носом ткнусь. Как-то я дёрнулся неловко, да кофе прямо себе на живот и пролил. Ленка захихикала так весело и говорит:
     - Ну, пойдём быстро в ванну!
     В ванне у неё чёрт голову сломит. А что ждать от бизнес-вумэн? Стиральная машина такая большая, импортная - вся сверху завалена грязным бельём.
     - Чего стоишь? Снимай рубашку! Сейчас быстро выстираем.
     Это уже опять голос Генерального. Как по команде, начинаю расстегивать рубашку. Ленка тем временем открывает машину и выгребает оттуда такую кучу белья, что груда на машине грозит обвалиться. Рубашка летит в машину, и та принимается мерно её пережёвывать. Груда грязного белья на машине начинает угрожающе крениться.
     - Саш, ты встань сюда. Вот, к машине. Сядь и обопрись, а то всё упадёт на пол!
     Подпираю спиной груду, а Ленка уже опять рядом.
     - Вот и хорошо, Сашенька. Вот так и стой. Так и стой:
     Опять её глаза совсем рядом. И волосы щекотят мне щёку.
     - Я, может на кухне посижу?
     - На кухне? А кто же машинку подпирать будет? Я, слабая женщина? Хочешь меня бросить здесь, в ванной? Вот сейчас пойду и пожалуюсь Тимуру!
     С этим словами она улыбаясь, медленно развязывает пояс своего купального халата, полы расходятся, и я оторопело раззявив рот, перевожу взгляд с её лица на не первой свежести бежевый лифчик, на голубые застиранные трусы под слегка выпирающим животом, и снова на её снова ставшие бархатными, подкрашенные глаза.
     - Знаешь, что с тобой Тимур сделает, а? Когда увидит тебя без рубашки, а меня без шальвар?
     - Лена, зачем? Не надо!
     - Вот. Будешь слушаться. Да?
     - Да.
     - Да. Да. Да:
     Ленкины губы и волосы ползают по моему лицу. Она целует мне шею, гладит по спине, впивается по очереди в мои соски. Я чувствую всё возрастающее напряжение у себя в джинсах.
     - Сашенька, сладенький мой! Ты ведь сделаешь для меня это?
     - Что: это?
     Она на секунду отрывается от меня и, встав вполоборота, стягивает с себя трусы. Её голые ноги мелькают между полами халата. Прикрывая низ живота трусами, она поворачивается и делает шаг ко мне. Обняв за шею, впивается мне в рот, слегка пощекотав мои губы кончиком языка.
     - Все бабы, мои знакомые, уже пробовали это, а я всё ещё нет. Сашенька, давай пониже!
     Она с силой нажимает мне на плечи, и я опускаюсь на колени.
     - Только не смотри, Сашенька! Хорошо?
     Совершенно ошеломлённый, я даже не сопротивляюсь, когда, прижав мою голову к машинке животом, Ленка зацепляет резинку трусов мне за нос и натягивает их мне на лицо.
     - Давай, Сашенька! Давай, сладенький мой! Ну, давай мне здесь:
     Всё дальнейшее граничило с каким-то бредом и нереальностью. В моих глазах - вылинялая голубизна, мой затылок, вдавленный в ком белья, покоится на мерно ворчащей машинке, плечо прижато к машинке ленкиным голым горячим бедром. Где-то слева от моего уха я слышу, как Ленка засовывает в бельё свою ногу, немного приподнимается на ней. Последнее, что я слышу, это строгий голос Генерального:
     - Сашка, смотри - Тимура позову!
     Затем горячие руки обхватывают мои уши, и моя голова оказывается намертво зажатой между её руками. Затем через ветхую ткань трусов я чувствую незнакомый терпкий кофейно-щелочной запах, и к моему подбородку и губам прижимается что-то горячее, влажное, волосатое.
     Конечно, я видел такое раньше в порнофильмах, но сам никогда это не пробовал. Да и не попробовал бы никогда, если бы: Тимур, да он меня просто кастрирует, если узнает!: Надо Федя. Надо!
     Я нерешительно открываю рот, и он тут же заполняется волосатым, потным комком. Робко провожу кончиком языка, разыскивая то место, откуда вышли все четверо тимуровых детей. Волосы, везде волосы. И язык не настолько длинный и твёрдый, чтобы протиснуться к цели. Чёрт возьми, как же это делается? Ведь делают же как-то: Поднимаю левую руку, натыкаюсь на ленкино бедро у меня над головой. Гладя его, двигаю рукой к основанию. Похоже, моей насильнице это нравится. Она что-то говорит, но я ничего не слышу. Большой палец достигает заросшего участка, а остальные держатся за нижнюю часть ягодиц. Помогая себе большим пальцем, освобождаю себе вход, и мой язык слева ощущает нежную скользкую поверхность. Справа по-прежнему мешаются волосы. Правая рука зажата ленкиным бедром, и я могу лишь уцепиться за её колено.
     Хочу немного отстраниться, чтобы расчистить себе пальцем дорогу через джунгли, но тимурова жена лишь плотнее прижимает своё сокровище к моему рту.
     Наконец, я приникаю к самому сокровенному. Меня заполняет вкус и запах жареных орешков. Мой язык с усилием движется в какой-то слизистой массе.
     Резинка трусов у меня на лице сползла, и нос оказывается прижат к потному волосатому лобку. Внезапно я отчётливо осознаю, что не могу дышать. Изредка мне удаётся слегка отстраниться и глотнуть воздуха, однако тут же приходится
     вновь разгребать завалы из волос, и запретный женский плод настолько плотно прижимается ко рту, что упирается мне в зубы.
     Судя по всему, Ленка зарылась лицом в грязное бельё, кусает всё подряд и с трудом сдерживает вой. При этом она не понимает, что через несколько минут я задохнусь, или у меня будут оторваны уши. Моему члену в джинсах тоже несладко. Он настолько перевозбуждён, что почти потерял эрекцию и готов кончить от нереализованных стимулов. Ленка, качаясь на цыпочках, буквально раздирает мне рот своей жёсткой мочалкой. Я с отчаянием чувствую, что челюсть у меня начинает сводить судорогой. Нужно придумать способ, чтобы окончить эту пытку.
     Мой почти лишённый кислорода мозг выдаёт незаурядное для такой обстановки решение. Средний палец, обильно орошённый природной смазкой, уверенно и по-снайперски точно направляется под махровым халатом между ягодиц Ленки и, извиваясь там в предсмертных мучениях, он доставляет моей гестаповке такое наслаждение, что она даже слегка отстраняется от меня, чтобы присев, наколоться на этот новый источник острого удовольствия. Теперь мой средний палец управляет моей бешенной амазонкой, а мой язык лишь добавляет перца в общую картину. Ленка оставляет мои уши и вцепляется в волосы. Теперь я слышу, как она лепечет срывающимся, прерываемом спазмами голосом:
     - Сашенька! Маленький мой Сашенька, сладенький мой! Тимур - он гадина, сволочь: Сегодня ночью оттрахал меня, как проститутку, на глазах у своих дружков. А они смотрели все и дрочились: Ты Сашенька, мне помог: Я специально не мылась после этого:


Страницы: [ 1 ] [ 2 ]

Читать также в данной категории: