 |
| |
| | Даже мне было видно как они сосут их и играют ими. Я улыбнулся. У Кости и Михаила члены стояли в полном великолепии. Да и у меня, что греха таить уже вздымался и дымил. Прошло три с половиной минуты. Еще десять секунд. Григорий закрыл глаза. Грудь его вздымалась и опускалась. В такой тишине, слышались посасывающиеся звуки и теперь все уловили как в груди парня нарастает рык. Поначалу тихий, но все более нарастающий. Он стал дышать чаще. Женщины ускорили ласки. Ладони продолжали гладить его тело. Член задергался:и стал выплескивать сперму. Ната первая подставила ладони. И густые белесые капли потоком полились в них. И сразу же раздался волчий вой Григория. | | |
| |
|
| |
| | На полдник Лариса дала детям кипяченое молоко и вафли. Я разумеется поила Витю молоком из его детской бутылочки. Дождавшись, когда мой мальчишка опустошит бутылочку, я хотела дать ему вторую, подмешав в молоко мочегонное, но передумала. Витя и так часто ходил по-маленькому. | | |
| |
|
| |
| | И я вошел. В этот раз меня хватило на пару минут. Видимо Анна немного разочаровалась в продолжительности акта и конечно же не получила оргазма, но не подала виду и принялась ласкать мой член сначала руками, а потом и ртом - это было что-то, мой дружок быстро восстановился. | | |
| |
|
| |
| | Ежеминутно я представала глазам сотен и сотен голоногих зрителей в белых панамках и с красными галстуками, и сама, вынужденная оголить ноги, надеть панаму и завязать себе галстук, рассматривала их украдкой. Я слышала рассказы, конечно, про лагерные ритуалы, и думала, что знаю о них всё. Тем приятней было признать свою ошибку, когда в один из первых вечеров нас собрали у душистого пионерского костра, и юноши и девушки из старших отрядов неожиданно показали нам пьесу о Прометее.
Прометей даже по лагерным меркам выглядел чересчур оголённым; туника едва закрывала ему бёдра. Пока его вели приковывать к стеле с задрапированными коммунистическими лозунгами, я разглядывала его худощавую поджарую фигуру.
Я как-то незаметно разгорячилась; возможно, что от костра.
Ночной бриз шевелил золотые кольца его бумажных цепей. Увлёкшись чтением своей роли, он прислонился к стеле; туника сползла с его плеча. Его соски встали, повинуясь вечерней свежести.
Я была поражена простотой воплощения книжных идей. Одно дело читать книгу в келье, и совсем другое - смотреть и слушать ту же книгу в амфитеатре, образованном несколькими холмами с мемориалом посередине.
И ещё я сочувствовала Прометею: сама бы я ни за какие коврижки не предстала перед публикой. Мысль о том, что он подвергается всеобщему вниманию не по своей воле, будоражила меня.
Бедной Ио я почему-то не сочувствовала. | | |
| |
|
Результаты поиска по рассказамВсего найдено: 0 рассказов
|
