 |
| |
| | Смотрит она мне в глаза - и я смотрю, и глаза у обоих хитрющие и выражение на мордах - протокольнее некуда. И улыбки ползут до ушей, хоть завязочки пришей. А в голове хмель и полное раскрепощение - почему бы, думаю, за коленки её не подержаться? Ну и ладони положил. О! - говорит Наташка - а поцеловать? А мне море по колено - легко, говорю, тем более - давно хотел. Ну и целую - не наглея (муж её таки рядом сидит и с моей женой о чём-то шепчется заговорщицки, змей). - Не - говорит Наташа - так не пойдёт. Даже не обслюнявил. Давай ещё. Внимание - вторая попытка! Ну, все смотрят, естественно, а мне пофиг - типа спорт, показательные выступления, значит можно. Беру её руками и целую как следует - с языком и с удовольствием. И руками совершенно естественно по доступным местам оглаживаю. И как-то вдруг понимаю, что ни фига это не спорт и не театр, а целую я молодую горячую женщину, почти обнажённую, и хочу её совершенно всерьёз. И она не просто так вид делает, а вправду тащится и возбуждена не меньше, да и вообще возбуждение по комнате витает. Третья парочка уже и вовсе под одежду (вернее, то, что её заменяет) забрались, но им-то пофиг, они муж с женой, а нам что? Хочется, блин, и колется - половинки-то наши не где-нибудь, а вот они. Тоже блин целуются, и поди в полутьме разбери, ради хохмы, нам назло или тоже всерьёз. Но тут Наташка не растерялась - она вообще временами вполне брутальна, и чем больше смущается - тем брутальнее. "- Игоряша, вы там как, всерьёз или надолго?" - осведомилась она вроде бы у мужа, но дёргая за край полотенца, пока ещё прикрывающего фигуру моей жены - или вам и без нас хорошо? Муж ответил "Нам по-всякому хорошо" - но она не собиралась на этом останавливаться. - Неэстетично, в полотенца завернулись, в уголок спрятались, никакой эротики! Вылезайте, и чего мы на стульях каких-то кривых, диван есть, подвинутся. "Подвинутся" относилось к уже расположившимся там хозяевам квартиры. Парень был явно не прочь повеселиться, а девушка стеснялась посторонних - хоть и друзья, но как-то трахаться при друг друге у нас заведено не было. - А сама-то чего? Осведомился не менее бойкий на язык муж. - Всё вам покажи да научи - словно дожидаясь этих слов Наташа отогнула край полотенца, открывая грудь. Ух, как мне захотелось немедля за неё схватиться - но куда более реакции её мужа меня занимала реакция моей жены. Однако она игру охотно поддержала - "Наш ответ Керзону" - провозгласила она и выставила под сумеречное освещение обе. Грудь у Наташки, конечно, покрупнее, но форма интереснее у моей Ленки - ровный грушевидный профиль с задорно торчащими сосками. По виду их я понял, что она тоже от возбуждения только что не подпрыгивает и позволил наконец себе расслабиться - переместить-таки застрявшую на махровополотенечной талии ладонь на Наташкино великолепие. Игорь от моего примера отставать и не думал и тоже сграбастал Ленку поближе. Ошалев от этакой наглости Светка перестала упираться, и Санёк тоже перешёл "ближе к телу", а так как раздумывать ему было особо нечего и жену свою он знал, они быстренько нас догнали и перегнали и с их стороны послышались "шум, вздохи и ропот поцелуев", как писал о подобном событии Лермонтов. Я тем временем успел высвободить вторую Наташкину грудь, поцеловать их по разу, впитывая непривычность ощущений, забраться вдоль бёдер к уже не махровополотенечной талии, хотя и с соблюдением последних приличий - не срывая пресловутые покровы полностью. Однако раз сорвав стопор, Светка на полпути не остановилась и обернувшись на её стон я увидел, как она уже вовсю скачет, усевшись на уложенного поперёк дивана Санька. Столь воодушевляющий пример не оставил нас безучастными, я поднялся на ноги и поднял Наташу, стряхивая с неё размотавшееся полотенце. Её кожа показалась мне прохладной, её объятия были жаркими, а ощущаемый ладонями упругоподвижный изгиб места, где спина уже не спина, но и попа ещё не попа, и вовсе помутил разум. Как мы оказались на диване - не помню. Вот просто не помню и всё. Да какая нафиг разница? Наташа лежала передо мной, белая в сером свете фонарей из окна, с высоко вздымающейся грудью, роскошными бёдрами, чёрным треугольничком волос на соответствующем месте. Я замер, не зная, с какой стороны подступиться к этому торту. Но она ждать не собиралась, взяла меня за руки и потянула на себя, прогибаясь назад. Я едва не свалился на неё, лёг, раздвигая её ноги, не замечая ничего рядом с собой - ни скачущую Светку, ни подозрительно (хотя какие подозрения, всё с ними ясно) притихших Игоря с Леной, коротким движением отмахнулся от своего полотенца, удержавшегося до сих пор лишь потому, что ему было за что зацепиться - за столбом стоящий член. Наташка была уже влажная и я вошёл сразу, как только добрался. Она вздрогнула, кажется, только сейчас окончательно сообразив, что происходит, что я не Игорь и всё уже началось, но остановиться не могла ни она, ни я - мы сплелись и задвигались. Одна её рука так и осталась в моей, и вторую руку я тоже захватил, как бы растягивая её под собой, а свободной правой то гладил её грудь, то пробегал вдоль извивающегося бока к бедру и колену. Она начала постанывать, потом стонать в голос, потом вдруг вытянулась ещё больше и обхватила меня ногами. Кажется, не прошло и минуты, как её встряхнуло от первого оргазма. Я несколько подзадержался - вино по-разному действует на мужчин и женщин - и даже начал вновь осознавать действительность. Рядом со мной сквозь рассыпавшиеся волосы торчало плечо Светы, и я не удержался от желания поцеловать и погладить его, но Света мой порыв не поддержала, похоже, её стеснительность вновь вернулась. С другой стороны молча, закрыв глаза, лежала моя Ленка. Игорь брал её сзади, уложив грудью на диван. От факта что вот так незатейливо трахают мою жену я почувствовал новый прилив возбуждения и немедленно кончил, прижимая к себе Наташу и уткнувшись носом в её пряно пахнущую свежим потом подмышку. Мы ещё несколько раз поцеловались, вкусно и с удовольствием, но уже без огня - ведь любви между нами не было, а страсть гаснет так же внезапно и быстро, как и загорается. | | |
| |
|
| |
| | Теперь мой член был как бы в прекрасном плену, настолько плотно он сидел внутри Натали. И я принялся совершать свои качки, а Наташа охотно двигалась мне навстречу. И вот она вскрикнула и сжала ногами мою спину. И тут же из члена брызнула струя горячей спермы. Мы оба замерли, сцепившись своими половыми органами. Член продолжал пульсировать, выливая в Натали порцию за порцией. Через полторы-две минуты Наташа сказала: | | |
| |
|
| |
| | Он вколачивался в неё, иногда хватая за волосы и заставляя поднять голову. Гермиона молчала, вздрагивая от его толчков всем своим хрупким телом, а глаза уже просто слипались. Наконец-то движения Северуса ускорились, и он кончил с тихим стоном. Некоторое время он стоял, ожидая, пока извержение спермы прекратится, после чего вынул член, вытер об обрывки её сорочки, и встал, застёгивая ширинку. | | |
| |
|
| |
| | Сытно поужинав, Госпожа откинулась на мягкую постель, приказав, рабыне выбросить в мусорное ведро остатки ужина, помыть посуду и возвратиться обратно в комнату. Танька решила не спрашивать Госпожу, чтобы её не сердить, о том, можно ли ей идти с подносом, а поползла на коленях, держа перед собой поднос с остатками ужина. Она очень хотела, есть и решила съесть небольшой остаток бутерброда с осетриной и доесть кусочек манго, остальные остатки пищи выбросила, как приказала Госпожа. Хотя после ужина Госпожи осталось прилично продуктов, которые можно было смело отнести к деликатесам. . | | |
| |
|
Рассказ №0021
Название:
Автор:
Категории:
Dата опубликования: Четверг, 11/04/2002
Прочитано раз: 28861 (за неделю: 17)
Рейтинг: 89% (за неделю: 0%)
Цитата: "Спрашиваю это я у литовцев:
..."
Страницы: [ 1 ]
Спрашиваю это я у литовцев:
- Мужики! Че ж вы такие заторможенные?
- Это еще что, - говорят они, - видел бы ты наших эстонских знакомых...
Вильнюс. Старый город. Каждая девушка похожа на Брунгильду, каждого юношу хочется назвать Олафом. Скандинавия - да и только. Чинные компании ведут неспешные беседы в маленьких кафе. Аромат кофе щекочет ноздри. Мои знакомые, даже тот, у кого фамилия была Петров, разговаривали, не повышая и не понижая голоса, почти не меняя интонаций и темпа. Наша беседа текла в каком-то гипнотическом ритме, успокаивая и приводя в состояние полудремы. Отдохновение души, так сказать. И самые бессмысленные слова исполнялись глубокого смысла, и бармен, похожий больше на миллионера в своей тройке и бабочке, напоминал какого-то известного прибалтийского артиста.
И вдруг в эту умиротворенность врывается девушка, произносит: "Привет, живчики!", щелкает кого-то по носу, кого-то по уху, чмокает еще кого-то в щеку, окидывает меня взглядом опытного оценщика ювелирного магазина и садится рядом.
- Ты кто, о светлое виденье, трепетный мираж, свежий ветерок в этом засыпающем мире? - спрашиваю у нее я.
Еще один оценивающий взгляд:
- А ну скажи еще что-нибудь!
- Пожалуйста! - улыбаюсь. - Кто ты, о дева? Уж не валькирия ли ты и где тогда твой конь? Неужто щиплет траву там, за углом, на омерзительно правильном и ухоженном газоне?
Она, полу прикрыв глаза:
- Сыровато, но ничего. Для первого знакомства сойдет. Я Света, а тебя как зовут?
- Алексей, - я застенчиво ковыряю ладошку указательным пальцем.
- Очень приятно...
- А мне то, мне как приятно!
- Как? - интересуется она.
- Словами не передать!
- Где вы его взяли? - спрашивает Света у присутствующих.
- Да вот, приехал, понимаешь, - отвечают ей.
- Светлана, ничего, что я не спросясь? Ты мне телефончик черкани и я в следующий раз обязательно тебе звонить буду, прежде чем приезжать! А ты уж меня на белой лошади встречать приезжай.
Вот так сидим, общаемся. Гляжу, прибалты мои сникли совсем, за ходом беседы еле поспевают, и молчат.
- Откуда ты такая здесь-то? - интересуюсь. - Прям луч света в темном царстве...
- Да вот к бабушке приехала из Днепропетровска, да и осталась. Нравится мне тут. Красиво.
- Это правильно. Красивые девушки должны жить в красивых городах.
- Не подлизывайся!
- А я и не подлизываюсь!
- А зачем эти комплименты про красивых девушек?
- Комплименты? Да я же хамлю. Я думал, ты рассердишься, что я употребил словосочетание "красивая девушка" во множественном числе. Ведь глядя на тебя это можно произносить только в единственном.
- А вот теперь - хамишь!
- Хамлю? Да я же просто недоговариваю. Словосочетание ведь должно звучать: "Божественно прекрасная девушка!"
Слово за слово, мы со Светой остались в гордом одиночестве. Компания наша разошлась по домам, устав от бешеного, почти итальянского, темпа разговора. И тут я умолк. Сижу, смотрю на нее, любуюсь - откровенно говоря. И слова все куда-то подевались
- Чего замолчал? - спрашивает Света.
- Боюсь...
- Чего?
- Глупость сказать боюсь...
- Ты уже все сказал, которые мог!
- Нет. Не все еще.
- А что не сказал?
- Да вот, думаю, попрошу у тебя руки и сердца и потом всю жизнь жалеть буду!
- Не будешь, я не соглашусь.
- Вот именно поэтому и буду...
Выпили мы коньячку какого-то местного. Я уже вовсю разошелся, руку ее в своей держу и даже целую иногда. Уже и темнеть стало. Пошел я Свету домой провожать. Подходим к ее дому, а на скамеечке у подъезда юноша с цветами. Увидел ее и просветлел весь. Летит к ней с букетом в протянутой руке. Я себя лишним сразу же почувствовал и тихонько так, бочком, за угол нацелился.
- Стой, где стоишь, - уголком рта говорит Света мне, а потом ему:
- Здравствуй, Роберт!
- Здравствуй, Света! - и лучится весь радостно и смотрит загадочно.
- Как всегда, Роберт?
- Как всегда, Света! - целует ей руку и... уходит.
"Мама миа, - думаю, - это прям заговор какой-то. Ща этот Роберт с топором из кустов выскочит и меня прямо по пустой башке..."
- Это кто? - задаю я хорошо завуалированный вопрос.
- Роберт?
- Угу...
- Жених!
- А то, что я здесь?
- Не ты первый, - говорит Света, - не ты последний... Да и он тоже не первый. Он меня каждый день встречает, а я все время с кем-то... В гости зайдешь?
- Так он же тебя любит, - искренне говорю я.
- А ты, - поворачивается ко мне она.
- А я нет! Уже нет!
- Ну и катись!
- Ну и пока! - руки в брюки и куда глаза глядят.
Выхожу на улицу. Камушек перед собой ногой подфутболиваю и вдруг из - за кустиков - Роберт собственной персоной. Правда, без топора.
- Здравствуй! - говорит. - Ты почему так быстро ушел?
- Не понравилось...
- Что не понравилось?
- Ничего не понравилось! Отстань, без тебя тошно...
- Ты не сердись, она ведь хорошая, - продолжает идти рядом со мной Роберт.
- Ты что, уговариваешь меня вернуться?
Роберт молчит, но не отстает.
- Вот что, Роберт. Ты это, наплюй на нее...
- Нет, я так не могу. Я ж ее люблю...
- Тогда иди и сиди там, на скамейке пока не разлюбишь...
- Слушай, - говорит Роберт, - идем со мной. Посидим там, пива выпьем.
И так мне жалко Роберта этого стало, что я иду с ним на ту злополучную скамейку, прихватив ящик какого-то пива по 1 литу 10 центасов. И мы сидим там до утра, глядя на августовские звезды и рассказывая друг другу о своей дурацкой жизни.
Видели бы вы лицо Светы, которая с утречка застала нас за вторым ящиком...
Страницы: [ 1 ]
Сайт автора: http://www.ipclub.ru/alexsys/
Читать также:»
»
»
»
|
