 |
| |
| | Я опрокинул Алису на спину и начал целовать ее тело выше пояса. Ласкаю е холмики груди, тереблю соски, целую и лежу их, а также даже покусываю. Она постанывает. Мои руки жадно гладят ее под трусиками. О, какая попка, правда, когда к юлькиной попке, в 4-ом классе, случайно прикоснулся, ощущения были похожи, правда Юлька моего прикосновения не заметила, а больше, никого не лапал. Тем временем Алиса стала целовать мои ноги. И игриво посматривая на меня начала гладить, через ткань трусов, мой писюн. И развернувшись ко мне ногами, она положила мою руку на свои трусики спереди. "Погладь. " - пригласила она, и направила мою руку себе между ног. "Ой, что это, там влажно. " | | |
| |
|
| |
| | Впрочем, я отвлекся, в тот раз Аллу накрыло где-то через час. Серия из трех коротких оргазмов по минуте-две. Сказать, что она была счастлива, значит не сказать ничего. Она плакала и прижималась ко мне всем телом. После этого, словно я повернул какой-то неведомый переключатель в ее голове, она начала полноценно оргазмировать каждый второй акт. | | |
| |
|
| |
| | Уже когда она выходила из офиса, она была возбуждена. В отсутствии трусиков, случайный ветерок был для неё уже чувствительным источником ласк. Она не торопилась. Остановилась на обочине. Не пыталась остановливать всех подряд, она выбирала. Хотя бы секундное впечатление должно было её расположить. Она пропустила двух типов. А вот когда остановился третий и опустил стекло, она пикантно нагнулась, уже зная, что он ей симпатичен и что этот приятный мужчина в эту самую секунду, когда она называет адрес смотрит на её грудочки, почти что и не скрываемые лифчиком, а только усиливающем их сексуальную притягательность. Конечно он согласился. Еще бы. Я бы тоже согласился. Открыв дверь и садясь в машину, она так придержала юбку, что со стороны водителя она задралась настолько, что он увидел край чулок. Она не поправила юбку сразу, а усевшись, немного поерзала попочкой по сиденью, сказав, что на таком кресле очень даже удобно сидеть. Она не нервничала, она уже была готова на всё, поэтому маленькие шалости в виде её оголенных ножек казались ей уже пустяком. Она игриво поправила юбку, сказав, что не стоит во время движения отвлекаться. Она говорила с улыбкой и заигрывая, это чувствует любой мужчина. Поэтому, уже через несколько минут он ответил ей, что он бы с удовольствием отвлекся "не в движении, а состоянии стояния". "Если ты знаешь какое-нибудь симпатичное место по пути, то я не против задержаться на несколько минут, чтобы посмотреть на пейзаж", - заискивающе пролепетала она. Больше намеков не нужно было. Когда водитель останавливал машину, её рука уже лежала на его члене, от этого машина останавливалась рывками. Анютка нагнулась к нему, позволяя заглянуть к ней под кофточку, неторопясь расстегнула ремень, затем молнию на брюках, достала сначала член, потом яички. "Брововичок", сказала она с улыбкой и нагнувшись облизнула головку, и не откладывая ни на секунду исследования, погрузила в свой ротик мягкий еще член. Это состояние ей нравилось больше всего, точнее, ей очень нравилось чувствовать, что член начинает крепнуть у неё в ротике. Поначалу такой мягкий и полностью помещавшийся за её губками, меньше чем за минуту он становился твердым и вот уже только его половина пожалуй помещалась в ней. Она конечно же не видела его лица, да и вообще, было достаточно неудобно, но её похотливое начало нашло свой первый выход. Она сосет у мужчины, которого видит всего несколько минут, она сосет его член в машине, как шлюха, которой нечем расплатиться за такси. Она жадно ласкает его член, расчитывая что вот сейчас он своей рукой проберется к ней под кофту и будет мять её груди, пощипывать соски, потом проберется под юбку и своими ннезнакомыми для неё пальцами ворвется в её сладкую киску, которая от таких мыслей уже давно увлажнилась и ждала не только пальчиков, но и этого нового знакомого, который сейчас был у неё в ротике. Она плыла от удовольствия, ей захотелось, чтобы кто-нибудь открыл дверь с её стороны, задрал ей юбку и начал её трахать, она не успевала за своими мыслями. Как только она почувствовала его руку у себя на бедрах, она тут же расставила ноги пошире и рукой сама задрала юбку спереди так, чтобы не оставалось никаких сомнений в том чего она хочет. Она хотела страстно быть оттраханной незнакомым мужчиной. Она приподнялась, шепнула ему на ухо, что на заднем сидении наверное будет удобнее, как в забытьи она перескочила туда, он был уже рядом. От этого перехода у неё в голове остались только звуки захлопывающихся дверей. Она и впрямь была в каком-то незнакомом для неё состоянии крайнего возбуждения. Сев на него лицом к нему, поджав ноги в коленях, она рукой направила его член в себя, опустилась и вжалась как можно сильнее, чтобы заполнить себя по максимуму. Кофточка вместе с лифчиком были стянуты выше груди и её соски постоянно испытывали на себе его нежные покусывания. Она держалась руками то за спинку сидения, то за обивку крыши и неистово скакала, чувствуя наплывающие волнами приливы удовольствия. Ей приходилось практичсеки все время головой лежать у него на плече, что происходило вокруг она не замечала, она вся была отдана своей похоти. В тот момент, когда волна оргазма подошла совсем близко, она вцепилась зубами в его шею и замычала протяжным стоном. Потом сползла с него, схватилась за член и чуть ли не прислонившись своей попочкой с стеклу в двери жадно начала лизать головку то и дело насаживаясь на неё ртом. От такого обращения шеф в скорости замер и изверг в горячий ротик своей пассажирки добротную порцию спермы, которую она с известной долей интереса полностью проглотила, сначала посмаковав во рту. Об этом она договорилась с собой еще заранее, подумав, что если уж ей и придется сделать минет незнакомцу, то непременно она должна как настоящая блядь с удовольствием посмаковать его сперму. Так и вышло. И, по её словам, ей это доставило своеобразное удовольствие. | | |
| |
|
| |
| | Мне уже 12 лет, я очень любопытна. Как любого подростка запретные темы притягивают меня очень сильно. Любой телефильм с эпизодом про занятие сексом я смотрю, когда его повторяют утром или вечером. У меня есть такая возможность, так как я учусь во вторую смену. Мы живем с отцом и мамой в трехкомнатной квартире. Моему отцу 31 год, он бывший гимнаст, красивый и высокий. Каждый раз как он идет в ванную, я пристраиваюсь к небольшим зазорам у двери и пытаюсь рассмотреть его голого. Надо сказать, что я | | |
| |
|
Рассказ №10123
Название:
Автор:
Категории:
Dата опубликования: Четверг, 18/12/2008
Прочитано раз: 44405 (за неделю: 93)
Рейтинг: 80% (за неделю: 0%)
Цитата: "Женя ничего не ответила и закрыла глаза. Тогда Наташа склонила голову и губами через шелковую ткань халата нашла правый сосок. Он начал дыбиться. Твердая его пуговка на круглом повторяла левую...."
Страницы: [ 1 ] [ ] [ ]
Женя обхватила руками ее спину, а Наташа левой рукой взяла ее за шею сзади, а пальцы правой сбоку спрятала в буйных витых кудрях. Они просто наискосок прижались открытыми ртами и всосались. Их языки медленно ходили, теснились. Их глаза были полуоткрыты и следили за наслаждением. Оно было таким мощным, что они забыли о своих телах. Стало трудно дышать и они оторвались друг от друга.
- Я подумала, что нос заложило, - сказала Женя. - А это, оказывается, страсть налетела...
- Давай снова. Я изнемогаю... - сказала Наташа. - У меня ноги подкашиваются...
Они снова обнялись. На этот раз Женя обняла правой рукой ее плечи, а левая сама по себе скользнула вниз, к крестцу, где начинался взъем, а руки Наташи, опять же непроизвольно легли сбоку, под груди, и когда губы их вначале хватанули друг дружку, потом выскочили языки и пофехтовали загнутыми кончиками, и поборолись, упершись, Наташа подняла ладони, как будто собиралась взять вазу и в них легли две груди Жени. Женя отодвинулась он нее и посмотрела вниз. Наташа держала тяжесть грудей на весу.
- Сладко? - шепнула Наташа.
Женя ничего не ответила и закрыла глаза. Тогда Наташа склонила голову и губами через шелковую ткань халата нашла правый сосок. Он начал дыбиться. Твердая его пуговка на круглом повторяла левую.
- Губки, Женя, губки... - шепнула Наташа чуть слышно. Женя дала губы. Они были мягки и Наташа полукружьем очертила их сверху, снизу. Потом всунула язык. И язык Жени был мягок. Тогда Наташа своим быстрым языком начала вылизывать ее лицо. Женя покорно подставляла лоб, щеки, повернулась левым маленьким и твердым ушком и Наташа ринулась туда с такой отвагой, что Женя вдруг громко выдохнула, потом еще раз, как паровоз, который стоит под парами. Наташа повернула ее голову, впилась справа. Ее захлестывал буйный восторг. Она обхватила Женину голову и стала жадно вдыхать запах ее волос.
- Нет, я еще не нацеловалась, - сказала она. - Что с тобой?
- Я никого в жизни так не любила, как тебя, - серьезно сказала Женя. - Если надо будет всю жизнь стоять и целоваться, я согласна.
- Зачем мы так много говорим?
И они стали сосать друг у друга языки. Их близкие глаза уже не спрашивали и не следили, они переливали нараставшее кружение, как будто в них, в их груди придавливалась и придавливалась юла и все сильнее раскручивалась с гудением, переходящим в визг.
- Нет, мы еще не нацеловались! - оторвалась на миг Наташа. - Сколько захотим, столько и будем целоваться! Ты меня кусай! Кусай мои губы!
И тогда Женя вдруг завела руку вниз и сквозь ткань платья жестко, всеми пятью пальцами сгребла наташин лобок и нижние губы. Наташа осела, раскрыв рот и показав плоский язык. Тогда Женя осторожно подхватила ее за спину и положила поперек тахты. Сама легла сбоку. Склонилась над нею и краткими злыми поцелуями стала покрывать ее опрокинувшееся лицо.
- Все. Спим, - сказала Наташа, забрасывая ноги в ноги Жене. Они крепко обнялись и затихли.
8.
Ночью Наташа проснулась. На ее руке лежала кудрявая Женина голова. Она неслышно дышала, рот ее был полуоткрыт. "Родное дыхание", - вспомнила Наташа и осторожно придвинула лицо. Потом коснулась губами ее губ. Женя коротко вздохнула и повернулась на спину. Халат разошелся на груди. Наташа, опершись на локоть и положив голову на ладонь, смотрела и смотрела на Женю. Ей вдруг показалось странным то, что она смотрит с любовью и нежностью в лицо женщине. Все книги, которые она читала, все стихи и фильмы, все истории были о любви мужчины и женщины, почему же она полюбила не так, как принято у других? Она вспомнила, как в четырнадцать лет ее, любопытную, долго, всю ночь имел и имел демобилизованный моряк, брат подруги. Он брал ее грудки и жестоко их мял, как будто собирался оторвать навсегда. Он вгонял в нее свой толстый и кривой член с хаканьем и рыком, совсем не думая о ней. И другие мужчины как будто утоляли с нею страшную жажду и молча отваливались, сбросив семя вглубь или, в качестве большого одолжения, на живот. Никто из них не мог целоваться. Они рвали губы, пытались высосать язык с корнем. Они корявыми руками подхватывались снизу задницы, пальцами лезли в промежность и гадливо отводили лица от запаха секретной влаги. Так длилось три года, и Наташа покорно ждала, что придет кто-то менее грубый, чтобы было хотя бы не больно, что он поймет, что боль и наслаждение надо разделять, что надо чувствовать женщину, которая лежит и стонет под тобой хотя бы как живое существо. Но он не пришел. И тогда она сама сделала свой выбор: она стала искать женщину. Она не знала, КАК это бывает. Ей казалось, что поглаживания и поцелуи не дают удовлетворения и нужно знать какие-то механические способы, которыми был наполнен уличный фольклор: от огурцов до пустых бутылок. Все оказалось проще, нежней, неожиданней. Они продолжали дружить с сестрой моряка, ее первого мужчины. Они ходили вместе на дискотеки, бегали на пляж. Казалось, они знали друг дружку вечно и не особенно были интересны друг дружке. Однажды дождь загнал их под навес закрытого киоска. Был сентябрь и вдруг похолодало. Они стояли и тряслись. Тучи закрыли горизонты. Наташа дернула дверь, та открылась. Они вошли. Киоск был пуст. Они смотрели в окно, прижавшись. Вдруг подружка сказала так: мы, как лесбиянки. Видимо, и у нее был черный опыт. Тогда Наташа рассказала ей о ее брате. Подружка заплакала. То, что она рассказала о брате и о себе, было страшно. Наташа стала утешать ее и прошептала: давай полюбим друг друга! Как? - прошептала в ответ подружка. Как получится, - прошептала Наташа. Ты начни, - прошептала подружка. Наташа обняла ее. Они стояли, две жалкие дуры, положив головы друг дружке на плечи и делая круглые испуганные глаза. Подружка была полной, грудастой, но Наташе тогда это было совсем безразлично. Когда стояние в киоске стало невыносимо молчаливым, Наташа взяла ее голову, силой развернула к себе и прижалась губами к ее стиснутому рту. Открой глаза! - приказала она. Та открыла и Наташа уверенно разжала ее рот и начала сосать язык. В ней, в ее животе появились теплота и кружение, которые появлялись потом всегда при поцелуе с женщиной. Она расстегнула подружку, сняла ее платье, спустила трусики и впервые узнала, что такое нижние сладкие губы. Она впервые поняла то, что наслаждение начинается вне тебя, в теле партнерши, что только тогда оно затапливает тебя, когда у той в груди вдруг прервется дыхание и следом придет короткий беспомощный стон. Подружка неожиданно быстро кончила, лишь только Наташа языком коснулась ее клитора. И тогда она полюбила едкий женский сок, как родной, и она еще дважды разрешила ей кончить, пока не подставила себя под ее неумелый язык.
Потом у нее были истории дорожные и праздничные, домашние и служебные. Партнерши менялись легко и беспечально, как только пропадала первая ошеломительная острота знакомства. Это был мир любопытствующих бабочек, отчаявшихся душ, арбузно трескающихся от спелости семейных женщин, неслышных скромниц с опущенными ресницами, пожирательниц поэзии, мир взглядов и кивков, смелых пальцев и единственной линии внутреннего бедра. И царицей этого азовского звездопада была Оксана.
9.
что случилось
я случилась
каплевидные ноги тугоколенная
гений авиации
ноготки расцеловала
будет щекотно
разваленными грудями приплыла брассом
на гладкий и крутой мыс
кто может быть что за чудеса
ласково и ладно клацнул убежав вправо язычок замка
перед глазами никого
взявшись рукой за косяк на коленях блондинка
она крутнула пропеллером волос
Прости
Женя от неожиданности опустилась на колени но она отрезала ее навсегда
кроме Наташи Кости даже мужа который уже четыре года четыре года покоряет столицы
Наташа протянула руки ладонями вверх - жест неволи соседка За солью?
на раны
оксана сама пришла!
она она всех делала
ты сделала ее
впусти ее
нет
я удавюсь
виноватой тень проскользнула
10.
В глубине машины мерцали глаза: в бликах черного лака мерседеса, в укромном теплом дыхании южной ночи они были сокровенны, как зачатие. Женя и забыла о Верке. Она села в глубину, Наташа захлопнула дверцу.
Машина медленно развернулась, ярким светом фар застав ошеломленные деревья и стекла первого этажа и вырулила на шоссе. Там она прижалась на миг к асфальту, мягко взвыла и кинулась налево, вдаль от города. Гордая головка Оксаны вырисовывалась на фоне яркой чешуи моря, когда дорога загибала к югу, и пряталась при западном направлении. Но тогда снова возникало мерцание глаз Верки, молчаливой и насмешливой. Высокомерной. Женя была в невозможной для себя ситуации попрошайки. Неважно, что Оксана стояла на коленях. Неважно. Сейчас она брала реванш.
Страницы: [ 1 ] [ ] [ ]
Читать из этой серии:»
»
»
»
Читать также:»
»
»
»
|
