 |
| |
| | Я удивился такому ответу. Переодевшись в черные кружева. Я пососала его член, что бы он окреп и предложила ему лечь что бы я была сверху. Но он сказал становиться раком и Я встала. Онприставил член и в момент толчка я вспомнила, что забыла про смазку. Даже такой кроха как у него доставил мне не мало боли этим толчком попа полыхнула огнем. Явскочил, взял смазку. На лице Вовы сияла улыбка от того что он сделал мне тоже больно. Потом он лег на спину, а я первый раз в жизни могла сама влиять на скорость и глубину погружения. Я обильно смазала свою дырочку и на карачках стала насаживаться на его член, как я до этого заметила неприятно только когда член проходит само мышечное кольцо потом ничего не чувствуешь кроме заполняемости, и я стал не спеша подыматься опускаться. Я ничего не чувствовала как после нескольких движений стало жечь в попе. Я встала с члена сказала Вове, извини мне больно, переоделась и ушла. Вовка обиделся и не сказал ни слова остался там. На следующий день я пошла к Вове, но он со мной не разговаривал и ходил в раскорячку. Как мне это знакомо. В наступившее время я пошла на заброшенную стройку наблюдать за актом насилия... | | |
| |
|
| |
| | Она гладит мои округлые плечи, ласкает мою шею, наклоняется и касается губами моих губ. Она охватила руками мою голову, как плод и притягивает меня к себе, прижимая к сжатым губам. Мы надолго замираем в таком положении, едва дыша, потом она осторожно начинает приоткрывать языком мои губы. Я уступаю, мне вовсе не хочется ждать, но я вздрагиваю с ног до головы и открываю глаза, чтобы увидеть вблизи ее лицо со смеющимися глазами. Я слегка прикусываю ее губы ради удовольствия удержать их, как младенец удерживает сосок матери, но она возобновляет свою непредсказуемую ласку, ее язык скользит по моему небу, по твердым деснам, она плотно приникла ко мне. Изредка она отрывается от моих губ, встряхивает головой - мы оба жадно хватаем воздух и снова сливаемся, наслаждаясь этим медленным поцелуем: наши губы похожи на два цветка с переплетенными лепестками. Наши тела пока еще неподвижны, она лежит на мне и полностью закрыла меня своим телом. Но вот она откидывается, оставляет мои губы и сдвигается чуть в сторону, охватывая ногами мои ноги. Она еще не хочет обладания, не хочу его и я. Но она склоняется надо мной, рассматривая в свете луны меня - свою вздрагивающую под ней жертву, она ощущает себя моим наездником. Губами и языком она начинает нежно лизать и целовать мою шею у ключицы, затем губы ее скользят к груди. Я вздрагиваю, на этот раз сильнее, мой рот беспомощно открывается, словно я начинаю тонуть. Однако, мне уже знакома эта ласка, я ожидала ее, и все же истинное желание еще не проснулось. В моем теле под действием легкого бега губ по моей коже рождается желание заплакать, какое-то нервное возбуждение, восхитительно перехватывает дыхание. А чувствует ли желание она? Она не смогла бы ответить на этот вопрос, даже если была бы в силах рассуждать. Удовольствие от того, как она ласкает упруго затвердевшее полушарие и прозрачную кожу сводит ее с ума. И пока ее губы блуждают вокруг полушарий грудей, жаркая ладонь поглаживает мой подрагивающий живот, гладкое бедро, лоно - она закрыла глаза, она пробуждает дрожь в моем сдавшемся на ее милость теле, рождает крик, почти болезненное страдание, размытую вспышку радости. Она и сама бы с удовольствием забылась, помоги это забытье вызвать у меня удовольствие. Я едва осмеливалась касаться ее. Вначале я вообще не решалась дотрагиваться до упругого женского тела, напряженно прижимавшегося ко мне в момент, когда меня подхватывала яростная радость, которую я испытывала почти со стыдом. Но я уже привыкла ощущать ее в тесном единении с собой, терпеть ее сказочную тяжесть. Я еще удивлялась тому, как нежны ее руки, как нежна кожа на груди этой девушки, на спине, и моя ладонь с неумелыми и быстрыми пальчиками скользит по ее плечу, предплечью, но она ничего не чувствует, не понимаю и я, ласкаю ли я ее или нет, дыхание мое стало быстрым и прерывистым - я медленно начинаю тонуть в своей чудесной радости. Она еще раз соскальзывает на бок, крепко сжимает меня руками - одна ее рука охватывает плечи, вторая - талию, мое бедро лежит на ее согнутом колене. Потом мы поворачиваемся, она опирается на локти и смотрит на меня. И начинает скользить вниз по моему телу, ее лицо ложится на мой живот - я вздрагиваю, заложив руки за голову. Она любила замереть в неподвижности на мягкой подушке, разглядывая мое обнаженное и дрожащее от возбуждения тело с изгибами холмов нежной плоти и удлиненными веретенами светлых ног - она любила с яростью прижаться губами к вздрагивающему животу, в то время как я нежно поглаживаю ее мягкие волосы, ощущаю ее нос, ее глаза - она ресницами щекочет мне кожу. | | |
| |
|
| |
| | Продолжая движения я взяла эти члены в руки и стала ласкать их... они отвечали на мои ласки, они то вздрагивали, то как башенные краны поднимались под натиском моих ласк... | | |
| |
|
| |
| | Никогда не делала раньше минета, но видимо, мужчине очень нравилось, так как после первых же прикосновений моего языка раздались стоны. Через минуту он с усилием оторвал мою голову от своего члена, повернул меня так, стобы мой зад был устремлен к нему, и вонзил два пальца в мое влагалище. Он быстро двигал ими вперед-назад, вынимая и засовывая их еще глубже. Я думала, что сойду с ума от охватившего меня наслаждения. Я начала извиваться под его вездесущими пальцами, стонала, говорила о том, как мне хорошо.. Почувствовав, что я вот-вот кончу, он остановил свои движения, подержал еще некоторое время пальцы у меня внутри, затем вынул их, облизал и пошел к своей куртке. В это время я лежала на полу, изнывая от желания. Вернувшись, он взял меня на руки, отнес в комнату и положил на кровать. Сам быстро разделся, лег на кровать и потребовал, чтобы я села на него сверху. Я долго не думала... Садясь на его огромный член, я чувствовала, как он раздвигает меня изнутри. Член вошел в меня очень глубоко. Я стала медленно поднимать свой зад, затем вновь насаживала себя на член, и так много раз. Я закрыла глаза и отдалась своим ощущениям. Вдруг я почувствовала, что мужчина поднялся, поцеловал меня в губы. Рукой он нащупал мой анус и запустил в него один палец. Я не возражала, хотя никто не трахал меня в зад. К первому пальцу вскоре присоединился второй. Мы продолжали медленно покачиваться. Мне начали нравиться новые ощущения. Вдруг он убрал пальцы, и я почувствовала, что моей дырочки коснулось что-то побольше. Я хотела запротестовать, но он впился в мои губы, сковал мои движения рукой, а второй что-то проталкивал мне в анус. Хотя моя дырочка уже растянулась от пальцев, но видимо, недостаточно - я почувствовала боль. Дернувшись, я сама насадила себя на эту штуку, так что она полностью вошла в мой зад. Мы не двигались. Через некоторое время боль ушла. Вся ситуация стала меня невероятно возбуждать. Я сижу на большом члене, глядя на незнакомого мужчину, который только что засунул мне в зад какую-то продолговатую штуку, по размерам лишь немного уступающую его члену. Через минуту я уже не могла сдерживаться и начала двигаться. Мужчина тут же начал вытаскивать эту штуку, но затем вновь вогнал ее в мой зад. У меня было ощущение, что меня трахают два члена. Боли больше не было, так что я начала стонать от удовольствия. Наши движения все убыстрялись и через некоторое время мужчина освободил мой зад, перевернул меня на спину и лег сверху. Он резко убыстрил движения, так что меня в полном смысле этого слова "долбили". Я не могла больше сдерживаться и закричала. Мужчина вынул свой член из моей киски и вставил в мой зад, рука заняла место его члена в моем влагалище... Меня разрывало от остроты ощущуний и я с криком испытала оргазм, мужчина последовал за мной, фонтанировав в мой зад... | | |
| |
|
Рассказ №1062 (страница 4)
Название:
Автор:
Категории: ,
Dата опубликования: Четверг, 19/05/2022
Прочитано раз: 121207 (за неделю: 55)
Рейтинг: 88% (за неделю: 0%)
Цитата: "Жар от раскаленных камней охватывал тело. Жжение начиналось от гортани, перехватывая ее так, что иногда было трудно произнести слово и приходилось даже делать передышку в разговоре, чтобы вновь набрать воздуха и продолжать речь, оно распространялось дальше, и сердце пульсировало неровно, какими-то отчаянными толкающими спазмами, грудь, живот - все было охвачено этим бесовским жжением, но в паху оно становилось совсем невыносимым. Яички воспаленно горели и их ломило так, будто по ним протопало по..."
Страницы: [ ] [ ] [ ] [ 4 ] [ ]
-Нелечка, давай еще разок, - сказал Гога.
-Нет, мальчики, эта дырка на сегодня свое отработала, сказала Неля и хлопнула себя по лобку.
-Нелечка, неужели ты нас бросишь? Может давай в попку, - робко сказал кто-то из мальчиков.
-Что вы, мальчики, это наверное... - она даже не знала, как сказать, так "за" пределами ее моральных представлений это лежало, - больно.
-Нелечка, совсем не больно, - шумно завопили парни. Вот увидишь. Надо только письки кремом смазать, и все будет совсем приятно.
-Ладно, мальчики. Сегодня я ваша королева, и я дарю вам все дырки своего тела.
Это вызвало приступ нового восторга всех парней. И сначала Жорик, в затем и другие пояли ее в попку. Было тоже немного больно, впрочем, у нее было больно, кажется, всюду стонали влагалище, рот и гортань, грудь и губы от бесчисленных поцелуев, но и одновременно она ощущала какуюто новую и другую сладость в этой извращенной или просто "нерекомендованной" - хотя, собственно, когда и кем непонятно - связи между ней и дорогими ей мальчиками. Их возбуждение, их оргазм каким-то образом передавались и ей, доставляя и ей какое-то невысказываемое и неконцентрирующееся наслаждение и ощущение слияния и как бы перетекания в плоть и душу сексуального партнера. И эта "извращенность", от которой она бы с ужасом отпрянула еще несколько часов назад, совсем не казалась ей уже хоть чем-то постыдным. Это были мгновения, когда с нее будто спали все предрассудки, в которых она воспитывалась, и которые ей казались такими же незыблемыми, как невозможность питаться человечиной, все, что было хорошо этим дорогим ее детишкам и что было хорошо ей, сегодня казалось ей возможным, доступным и хорошим, и не было меж ними никаких запретов, они были открыты друг перед другом до самых глубин, и она была открыта им до последнего прикосновения и сокровенной внутренней клетки, и она ощущала их как бы какими-то лишь вот-вот отделившимися от нее частями собственного организма. В этом было чудесное наваждение, либо просто пьяная галлюцинация, она не знала и не хотела знать...
А ночь длилась. Бесконечная, угарная, сумасшедшая, ночь другого мира, другого с у щ е с т в о в а н и я, и не было сил и не было желания ее остановить. И они вновь выбегали голыми в сад, и они вновь пили вино, и она пила вместе с ними, и уже не в силах от этого оторваться, она вновь и вновь ласкала их тела, целовала и кусала, вновь и вновь стремилась вызвать в них желание и пылание, казалось ей было просто невыносимо видеть эти мягкие и покорно болтающиеся органы, которые встретили ее сегодня нацеленными в грудь стволами, ей нравились они именно такими - стальными орудиями испепеляющей жажды любовных сражений, и мальчики тогда казались ей мужественными солдатами, из стволов которых вотвот полетит огонь и смерть...
Они были уже совсем пьяненькими, но молодость брала свое, и сексуальные силы вновь и вновь приходили к ним.
-Может еще, Нелечка, - сказал кто-то робко из мальчиков.
-Нет уж, братики, вы меня уже во все дырки попробовали, даже в жопу. Впрочем, у вас и самих жопы есть. А ну-ка, давайте друг с дружкой, а я посмотрю. Ну-ка, мальчики.
В атмосфере этой ночи, когда, казалось, стало доступным и дозволенным все, когда рухнули, исчезли, растворились все табу и остался лишь вакуум абсолютной свободы, и это предложение вызвало взрыв восторга.
-А что, давайте!
-Парни, предлагаю караваном.
-Как это?
-Очень просто. Очень просто. Один к одному, другой - к другому.
-Великолепно! Бросаем жребий.
Бросили жребий на места в караване. Первый номер достался Жоре, второй - Андо, третий - Гоге.
-Нелечка, - взмолился Жорик, а мне куда свою пушку девать?
-Давай сюда, несчастненький, - сказала Неля. Она легла на пол и положила половой член несчастного Жорика между своих грудей. Мальчики составили караван, Андо вставил свой половой член в задний проход Жорика, Гога - в зад Андо.
-Караван - поехали, - скомандовал Гога, и все начали дружно раскачиваться, пока караван не рассыпался, а все нелечкино лицо оказалось залито густой жориковой спермой.
По дощатой мостовой сибирского городка почти каждое утро раздается женственный, но одновременно и явственно деловитый, стук каблучков. Прохожие с уважением раскланиваются со стройной моложавой в белой блузке, подвязанной под самое горло красной тесемочкой, строгом жакете и прямой юбке деловой женщиной. Этоуважаемый член городского сообщества заместитель председателя райисполкома Нелля Самсоновна.
Много лет и много воды утекло с той греховной ночи, многое изменилось в жизни той юной и смешливой девчонки Нелечки. Она уже вышла замуж и довольно удачно, муж ее тоже уважаемый в городе человек - секретарь райкома партии, родила двух девочек. Да и сама сделала неплохую карьеру, добилась кой-чего в жизни. Большой каменный дом из белого огнеупорного кирпича полная чаша, во дворе красуется белый "Жигуль" с хромированными накладками. И многое еще было. Были и любовники, были и случайные связи в командировках и на курортах. Многое еще было. Но не было больше "того моря". Никогда уже больше она не ездила на это море ее юности, как ни уговаривал ее муж, хотя уж порой совсем близко они проезжали возле него во время отпускных вояжей. Но нет, обычно уступчивая, тут она становилась как кремень. Того моря она уже не найдет, а это же, но другое, ей не нужно. Ибо никогда не может Нелля Самсоновна забыть ту "ночь греха", когда стала она женщиной, а ее три дорогих "братика" - мужчинами. Дорогой, слишком дорогой ценой она заплатила за ту ночь свободы и безумных наслаждений.
...Под утро она уже не могла даже ходить, и мальчики отвезли ее на квартиру в такси. Так на квартире она и пролежала пластом все дни до своего отъезда. Но на мальчиков она не обижалась. Они оказались добрыми и заботливыми ребятами, каждый день навещали ее, приносили фрукты, цветы и сладости, сидели и болтали с ней откровенно и совсем не стесняясь и не утаивая рассказывали ей о своих новых сексуальных победах и приключениях. И она радовалась вместе с ними. Они пришли провожать ее на вокзал, и со всеми она расцеловалась. А потом Андо, страшно конфузясь, предложил ей денег. И она взяла. Ей они не были так уж позарез нужны, она вполне могла бы их отвергнуть с презрением. Но ей не хотелось унижать ее братиков, ставить себя какой-то "жертвой". Нет, она была их проституткой, "проституткой на одну ночь". Но она была честной проституткой, и сполна заплатила за все их финансовые расходы, за их трату душевных сил и доброты. И может у них никогда не будет такой безумной, такой отметающей все ночи, но пусть они считают, что это была "честная сделка".
Но она заплатила дороже. Через некоторое время она вышла замуж за своего нынешнего супруга и ей хотелось вновь испытать т о безумное наслаждение, которое ее охватило в ту безумную ночь. Но все было тщетно. Э т о не приходило. Тогда, решив, что все дело в ее совсем сексуально тупом и безграмотном муже, она стала заводить любовников, и муж пару раз учил ее кулаками и ремнем, когда до него доходили слухи о похождениях его благоверной. Но все было безуспешно. Все ее любовники были на одно лицо, пресными и скучными типами, и кроме механического трения о слизистые ничего она не ощущала. И тогда поняла она, что пришла расплата за ту ночь греха, что навсегда суждено теперь ей оставаться фригидной и холодной женщиной. "Фригидочка ты моя" - звал ее иногда теперь муж. Она уже давно успокоилась, и он сам завел себе любовницу - молоденькую секретаршу, глупую и неумеху, но с упруго торчащими титьками. И она даже не стала на это реагировать, он вполне имел на это право, так скучна до зевоты была в постели его благоверная.
Но не знал и не догадывался он, как часто в ночи его благоверная вспоминала три наставленных на нее ствола, заряженных полным боекомплектом юношеской страсти. Чашу сексуальных наслаждений, отпущенных бабе, видать, она до дна выпила одним приемом в ту грешную ночь, она слишком глубоко заглянула в бездну сексуальных радостей и безумств, и, видать, боги этого не прощают и карают, как покарали Еву, вкусившую от древа познания. Она слишком много "вкусила" за раз, и тоже оказалась покаранной... И где теперь ее мальчики? Помнят ли они ту ночь страсти и безумств? Может действительно Гога до сих пор хранит простынь со следами ее девственной крови? Она не знала. Она сразу же отказалась брать их адреса и давать свой. "Нет, мальчики, - сказала она, - встретились мы на миг, наполнили этот миг безумным счастьем, а дальше наши пути пойдут врозь, и нечего тут сочинять. Я буду помнить вас. И - прощайте". Лишь однажды, когда смотрела она по телевизору встречу с каким-то молодым грузинским академиком, вдруг заметила она на мгновение его хищный взгляд и даже закричала про себя: "Да это же Андошка, мальчик с красивым и большим писом". Но уже через мгновение взгляд его вновь наполнился беспредельной телевизионной пустотой, и она подумала, что может и ошиблась. Имя его она пропустила, а фамилия его ей ничего не говорила.
Никогда и никому она не рассказывала про эту ночь. И лишь вот теперь, глядя на чуть не лопающиеся от живых соков юности формы своей старшей дочери, которой уже шестнадцать, а, если учесть акселерацию, то почти как ей тогда, думая о ее первой предстоящей ночи любви, ей безумно хочется рассказать, как все это было у нее. Но какой-то страх останавливает ее. Но может все-таки она ей и расскажет со временем. А пока все также регулярно приходит по ночам картина -ночь перед "расстрелом", и она, молодая и обнаженная под звездами мироздания, и три заряженных полным боекомплектом ствола целятся ей в грудь, словно готовые по команде пересечь ее жизнетворными струями.
Страницы: [ ] [ ] [ ] [ 4 ] [ ]
Сайт автора: http://www.yur.ru
Читать также:»
»
»
»
|
