|
|
| | Таня все поняла из его взгляда и отпустила руку, зная, что эти мужики, добьются всего, чего хотят и сопротивляться бессмысленно. Теперь Таня чувствовала как грубые, сильны пальцы , гладят сквозь тонкую ткань ее промежность. Второй рукой насильник взял Таню за зад и притянул в плотную к себе. | | |
|
|
|
| | В конце концов до того доведешь, что у малышки от желания кончить совсем крыша поедет. Тогда укроешь одним одеялом ее и себя, и спокойно спать ляжешь, а ее так и оставишь рядышком в "попугае" до утра - задроченной на всю катушку, но так и не кончившей. Голышка еще наревется, напыхтится, задницей навиляется (без толку, конечно: ей в такой позе ни до пеленки подложенной, ни до одеяла писькой не дотянуться) , потом тоже уснет кое-как. А утром проснешься - она ещё дрыхнет: девчонку-то полночи еще трясло, пока успокоилась немножко и задремать смогла. Раскроешь осторожно, чтоб не разбудить, смотришь - а у неё до сих пор сосочки торчат и клиторок надутый! | | |
|
|
|
| | На Акулине был надета легкая белая юбочка свободного покроя, черная, нежно обтягивающий ее тело кофточка, которая, между прочим, ясно давала понять, кофточка надето было на голое тело, и легкая джинсовая курточка, завершающая сей ансамбль. Ее стопы скрывали черные мокасины. | | |
|
|
|
| | И здесь случился с Ваней конфуз... нет-нет, ничего страшного не случилось - такое встречается сплошь и рядом по причине избыточного ожидания, и только очень непросвещенным молодым рыцарям начинает сразу казаться, что заминка у врат долгожданного рая, наконец-то для них открывшиеся и даже гостеприимно распахнувшиеся, имеет непреодолимое и по этой причине судьбоносное значение... всё, конечно, не так! - и тем не менее, это все-таки был конфуз. Подражая Сереге, а может быть, уже действуя инстинктивно самостоятельно, Ваня упал на Раису и, приподняв свою юную и хотя - в общем и целом - симпатичную, но вполне заурядную попку, тут же сунул между животами руку, чтоб показать своему петушку дорогу, ведущую к храму, как вдруг почувствовал, как там, между раздвинутыми Раисиными ногами, все мокро и скользко... и Ваня, вдруг передернувшись от невольно и внезапно охватившей его брезгливости, в недоумении замер, - Ване вдруг удивительным и даже непостижимым образом стало противно... "Ну, ты еби пока, жарь... а я еще кого-нибудь позову. Хватит тебе двадцать минут?" - вопросительным предложением уже деловито уточнил закадычный друг, по душевной своей доброте готовый сделать приятное всему миру. "Хватит", - не думая, отозвался Ваня, и не увидел, а услышал, как дверь за ним снаружи захлопнулась - в замочной скважине дважды проскрежетал ключ. Так вот, о конфузе... трудно сказать, что именно не понравилось петушку - то ли он вдруг вообразил, что для первого раза, для боевого крещения, мог бы Ваня выбрать поле сражения и поприличнее, то ли по молодости он почувствовал неуверенность в конкуренции с теми, кто уже вспахивал эти отнюдь не целинные земли, то ли он просто устал в пути своего ожидания, как устает преодолевший многие тяготы путник, изнеможенно падая, когда до желанной цели остается какой-то шаг, - словом, трудно сказать, что петушку не понравилось, а только он неожиданно сник, напрочь отказывая Ване в его искреннем стремлении овладеть прелестями посапывающей под ним беспробудной труженицы. Растерялся ли Ваня? Конечно, он растерялся. Да и кто бы не растерялся, когда долгожданная цель была под ним, а он ничего не мог сделать, - став на колени, Ваня на все лады поднимал петушка, встряхивал, тискал его и гладил, напоминая, как все получалось у них в ходе бесчисленных тренировок, и как они оба об этом мечтали - сотни раз, стоя под душем или лёжа в постели, стоя в туалете или сидя за письменным столом... нет, петушок не отзывался! Ваня хотел, а он не хотел - и, прикинувшись недееспособным, он глумливо болтался из стороны в сторону, тщетно потрясаемый Ваниными руками, торопливо пытающимися восстановить status quo, - все было тщетно. И Ваня... Ваня вдруг понял, что все напрасно - что сегодня, наверное, не его день. Хорошо, что труженица спала, - не ведая, какая драма разыгрывается над ней, Раиса посапывала, раздвинув ноги, и из ее полуоткрытого грота, поросшего редким диким кустарником, вытекала, сочась, животворящая влага Сереги, и влага Ромика, бывшего перед Серегой, и влага еще бог знает кого, кто был перед Ромиком, не посчитав себя вправе отказываться от удовольствия на этом веселом празднике жизни... бля, хорошо, что Сереги нет, - подумал Ваня, не без некоторого сожаления вставая с ложа, так и не сделавшего в эту прекрасную Новогоднюю ночь его, Ваню, мужчиной - не лишившего его девственности... и здесь, наверное, можно было бы смело сказать, что Ваня остался мальчиком, если бы слово "мальчик" не употреблялось одновременно в совершенно иных - веселых - контекстах. Остается только добавить, что Ваня успел встать вовремя, потому что в замочной скважине вдруг снова проскрежетал ключ, и Серега, приоткрыв дверь, просунул в комнату голову: "Ну, как ты здесь? Кончил?" "Кончил", - в ответ отозвался Ваня ложно бодрым голосом, стоя к Сереге задом - застегивая штаны. "Давай, заходи! На тебе ключ... отдашь его Ромику", - услышал Ваня Серегин голос и, повернувшись, увидел, как в комнату входит, сменяя его у станка наслаждений, очередной пилигрим, жаждущий то ли познания, то ли привычного совокупления... | | |
|
|
Рассказ №11068
Название:
Автор:
Категории: , ,
Dата опубликования: Вторник, 07/06/2022
Прочитано раз: 135400 (за неделю: 79)
Рейтинг: 75% (за неделю: 0%)
Цитата: "Толстая молодая женщина поднялась на дрожащие ноги, вытащила изо рта трусики и обернулась к Виктору. Тот небрежно-ласковым движением похлопал Полину по щеке и велел идти домой...."
Страницы: [ 1 ] [ ]
Полина оплакивала потерянную девственность до самого вечера, и сама не заметила, как уснула. Всю ночь ей снилось, как её трахают - то Виктор, то Лёша или Кирилл, то симпатичные однокурсники, то сосед по лестничной площадке в городе, и даже один молодой профессор - все они наваливались на Полину, разводили в стороны её пышные ляжки и имели её, потому что её им отдали, подарили, одолжили, дали поиграть. Полина была современной, культурной и умной девушкой: идея, что её можно кому-то отдать или подарить была ей до сих пор чужда и нелепа. Но когда молодая женщина проснулась, она твёрдо знала две вещи - она хочет снова принадлежать мужчине и ей нравится ощущать себя... нет, не просто вещью, а ценной вещью, которую можно дарить. Лакомством. С этими мыслями она проходила весь следующий день.
Ближе к вечеру Полина вышла из дома и пошла искать Виктора - она примерно представляла, где он жил. Он встретил её на заднем крыльце своего дома.
- Смотри-ка, сама пришла, - сказал Виктор, кладя руку на пышное бедро девушки. - Зачем пришла, рассказывай.
Полина густо покраснела.
- Я... к тебе пришла...
- Я вижу, что не к Пушкину. Зачем? Что мне с тобой делать?
- Что хочешь... делай со мной, что хочешь, я на всё согласна, - нижняя губка девушки задрожала, мягкие белые руки нервно мяли подол летнего платья.
- На всё согласна, говоришь, - Виктор взял Полину под подбородок и посмотрел ей в глаза, - хорошо. В рот возьмёшь?
- Возьму, - сказала девушка, чувствуя, как влажнеет у неё между ног.
- В жопу дашь? - таким же равнодушным тоном осведомился Виктор.
- Не... знаю... м-может б-б-быть... - Полину трясло от страха, унижения и возбуждения, - если не очень больно...
- Юбку задери, - приказал Виктор, и Полина послушалась, открывая взгляду парня свои широкие белые бёдра.
- Трусы спусти, - велел Виктор, - и ноги раздвинь. Быстро!
Зажав подол платья подбородком, Полина спустила трусики почти до колен и расставила полные ноги. Виктор тут же запустил свою жёсткую руку в промежность девушки и стал мять и теребить её нежные половые губки и клитор.
Полина стояла, закрыв глаза от стыда, и судорожно дышала, пытаясь удержать рвущийся наружу стон. Её пальцы стискивали перила крыльца.
- Хватит, а то кончишь ещё, - усмехнулся Виктор, убирая руку, - весь дом мне перебудишь. Ты громко кончаешь, я помню. Понравилось тогда, на полянке?
- Витенька, милый, ты же знаешь, что понравилось, ну зачем ты меня мучаешь? - жалобно заговорила девушка. Платье её опустилось на место, но трусики всё ещё были приспущены. - Ты у меня первый мужчина, я ещё ни с кем, никогда...
- У, как заговорила, жопастая, - Виктор протянул руку и взял Полину за грудь, отчего девушка вновь застонала, - как пацанов дразнить, так ты первая.
- Витенька, они же меня тебе отдали... - объяснила Полина, - я теперь твоя.
- А, вот как, - усмехнулся солдат, расстёгивая брюки - ну давай тогда, становись на колени и соси.
Толстая девушка послушно опустилась на колени на твёрдые доски крыльца, и осторожно прикоснулась губами к члену Виктора, чуть поморщившись. Сложив губки бантиком, она принялась сосать, как будто хотела выпить что-то через член, как через трубочку.
- Не так, - Виктор легонько шлёпнул Полину по щеке. - Рот открой.
Член парня вошёл в маленький приоткрытый ротик Полины, заставив её надуть щёки. Виктор уже понял, что минет Полина делать не умеет, и стал просто трахать её в рот, придерживая рукой за затылок. Девушка давилась, пытаясь открыть рот пошире, из глаз её потекли слёзы, а изо рта - слюна. Виктор убрал руку с затылка Полины, дал ей немного отдышаться и снова засунул член в её покорно раскрытые губки.
- Языком давай работай, - велел солдат, - и слюней пусти как следует, а то опять буду в рот ебать, пока не задохнешься.
Полина умоляюще смотрела на Виктора снизу вверх, но не протестовала, а послушно сосала и облизывала член. Наконец парню надоело и он вытащил член изо рта девушки со звонким чмокающим звуком.
- На троечку сосёшь, практика нужна, - сообщил он Полине, снова шлёпая её по нежной пухлой щёчке. - Поднимайся.
Заплаканная девушка с трудом поднялась с колен и встала перед солдатом, опустив глаза. Виктор взял её за плечи, повернул к себе спиной и крепко схватил за груди. Полина всхлипывала и похныкивала, но под жёсткими пальцами Виктора её соски набухли и затвердели и она начала двигать бёдрами и тереться об его член, упиравшийся ей в попу.
Виктор мял и тискал небольшие груди Полины, щипал её за соски, шарил руками по её мягкому, пухлому животу, а толстушка продолжала стонать и всхлипывать. Ещё вчера днём она была девственницей, ещё две недели назад - нецелованной девственницей, а сегодня сама пришла к малознакомому парню, трахнувшему её вчера обманом, взяла у него в рот, и сейчас стоит и даёт ему себя тискать, и надеется, что её снова трахнут - и это всё потому, что её этому парню отдали... подарили... дали попользоваться... и вот он пользуется такой нежной и мягкой Полиной, мнёт её мягкое пухлое тело грубо и сильно, потому что она чужая вещь, которую не жалко... и от этих мыслей Полина возбуждалась больше, чем от грубых ласк Виктора.
Виктор перестал тискать живот Полины и заставил её наклониться. Чтобы удержаться на ногах, девушке пришлось ухватиться за перила крыльца. Резким движением парень задрал Полине подол, оголил её огромный белый зад и стянул всё ещё висевшие на девушке трусики, повесив их на перила.
- О-о-о, ну вот это жопа, - протянул Виктор, разводя руки, чтобы обхватить ими Полинину задницу, - вот это жопа так жопа.
Он сжал в ладонях мягкую девичью плоть, отпустил, сжал снова, любуясь на то, как она трясётся и дрожит. Полина стояла неподвижно, позволяя мужчине играть собой. Виктор несколько раз шлёпнул её, она вскрикнула.
- Молчи, толстожопая, весь дом перебудишь, - прошипел солдат ей в ухо, и нажал ей на спину, вынуждая прогнуться ещё сильнее и выпятить зад. Нащупав рукой мокрую щель Полининого влагалища, Виктор раздвинул жирные ягодицы молодой женщины, и сильным точным движением загнал в эту щель свой член. Девушка снова вскрикнула и получила сильный шлепок по ляжке.
- Замолчи, я сказал.
Солдат начал сношать Полину сильными, размашистыми движениями, так, что её мягкий зад ходил волнами. Когда Полина вскрикивала от удовольствия, Виктор стегал её по заду и ляжкам её же собственными трусиками, а потом скомкал их и заткнул ими Полине рот. Девушка жалобно мычала и стонала сквозь трусики, а Виктор держал её за широкие белые бёдра и пронзал членом её жирное, нежное тело.
Полина стиснула перила, за которые держалась, до боли в пальцах, и сильный оргазм заставил её задрожать и закатить глаза. Ноги у неё подкосились, и она опустилась на колени, при этом член Виктора из её влагалища выскользнул.
Виктор зарычал, схватил Полину за косу у самого затылка и заставил лечь грудью и животом на холодные доски крыльца. Несколько раз больно шлёпнув девушку по поднятой кверху заднице, он снова вошёл в неё и начал молотить членом изо всех сил. Несчастная молодая толстуха не в силах была уже стонать, а только мычала, прижавшись щекой к жёсткому крыльцу и всё ещё держа во рту собственные скомканные трусики. Виктор ускорил движения, мягкий зад Полины расплющивался об его бёдра, подскакивал и трясся. Вцепившись в этот зад рукой и тиская его, Виктор кончил в Полину, несколько раз шлёпнул её по пухлым ляжкам, вытащил из девушки обмякший член и вытер его о задранный подол Полининого платья.
Толстая молодая женщина поднялась на дрожащие ноги, вытащила изо рта трусики и обернулась к Виктору. Тот небрежно-ласковым движением похлопал Полину по щеке и велел идти домой.
Страницы: [ 1 ] [ ]
Читать из этой серии:»
»
»
Читать также:»
»
»
»
|