|
|
| | И вот наконец ты раздвигаешь мои бедра и кладешь свою голову между моих ног и твой горячий язык нежно прикасается к моей "киске" и я начинаю дрожжать от этих прикосновений и мое дыхание учащается. ЭТО СВОДИТ МЕНЯ СУМА!!!! Я начинаю стонать от удовольствия, твой язычок проникает все глубже и глубже, твои руки сжымают мои груди и ты понимаешь как мне это нравится. От такого удовольствия я начинаю кричать, я пытаюсь еще плотнее прижаться к тебе, чтобы получать еше больше удовольствия. Ты опять доводишь меня до крика, еще немного иииии это вершина удовольствия. Но ты на этом не останавливаешься и продолжаешь снова сводить меня с ума, ты проникаешь в меня и кончаешь буквально через сикунду. И это ни с чем не сравнится!!!! Ты меня крепко к себе прижимаешь и я мечтаю лишь об одном, чтобы это никогда не кончалось. Хочу быть твоей полностью и без остатка! Целую тебя мой сладкий котеночек! Твоя КИСА! | | |
|
|
|
| | Я много раз задумывался: почему такое происходило со мной, почему в нашем маленьком городе было столько озабоченных малолеток? Позже я узнал, что подобное не такая уж редкость и было не только у меня. В чем причина? В жарком южном климате? В ядовитых отходах, выбрасываемых с комбината на город? В неблагоустроенности города? Через много лет один знающий человек-коренной житель этих мест пояснил, что дело в среднеазиатских гомосексуальных традициях, которые сильно отличаются от российских тюремных понятий. Такие отношения между мальчиками у коренного населения вполне в порядке вещей. И эти отношения перешли на приезжих из других мест. | | |
|
|
|
| | И вдруг он заметил, что его друг, Альберт, который лежал на подушке напротив, приоткрыл глаза. Горячее "нечто" тут же откатило от его члена и мгновенно втянулось обратно в окаменевший мочевой пузырь, а задние лапы плотно сжались. Альф даже слегка заскулил от разочарования и боли, схватившей его судорожно сжавшиеся сфинктеры. Теперь, при друге, и нечего было думать о том, чтобы чуть-чуть облегчить свои страдания -придется мучиться до утра, и еще неизвестно, сможет ли он дотерпеть и не нальет ли прямо на глазах у друга (а то и у других псов) в постель. | | |
|
|
|
| | Выдался жаркий летний день. Я упаковал свои вещи и стал примерять свой новый костюм. Он на мне сидел как нельзя лучше. Прекрасный пиджак черного цвета, чистая белая рубашка, великолепные брюки и черные лакированные ботинки создавали образ порядочного богатого гражданина. Но вот только любил этот "порядочный гражданин" мечтать, представлять себя в какой то ауре невиданной красоты женщин, летать где-то в облаках, в каких то прекрасных сказочных мирах, где существуют только розовые и голубые цвета. | | |
|
|
Рассказ №11433
Название:
Автор:
Категории: ,
Dата опубликования: Суббота, 27/02/2010
Прочитано раз: 137611 (за неделю: 37)
Рейтинг: 69% (за неделю: 0%)
Цитата: "Я знал, что женщины это любят, но, вспоминая влагалище тети Аллы, не мог представить, что кто-то прикоснется к нему языком. Правда, у ее сестры оно было более привлекательно: на гладком лобке было совсем мало волос, и росли они таким смешным островком сразу над верхом щели, где выпирала влажная багровая шишечка...."
Страницы: [ 1 ] [ ]
Это они говорили про меня... Одна мысль о том, что тетя Катя сама предложит мне с ней трахаться, едва не заставила меня кончить!
Все время, пока длился этот диалог, тетя Надя, наклонившись вперед и упираясь руками в коленки, равномерно поднималась и опускалась на папином члене. Ее лицо оказалось совсем близко от моего и, если бы под столом было посветлее, она бы меня неминуемо заметила.
В этот момент за тонкой щитовой стенкой послышался громкий ритмичный стон. Нетрудно было догадаться, что кричала тетя Алла. Звук был точь-в-точь как в порнухе, только шел по нарастающей.
Звуки соответствующим образом подействовали и на меня, и на тетю Надю. Я кончил, вылив сперму прямо на пол, а она распрямилась и стала подпрыгивать на члене с огромной амплитудой. Уже не боясь, что меня увидят (она запрокинула вверх голову, а отец скрывался за ее телом) я подполз ближе.
Да, это было получше порнухи! Большие груди тети Нади подлетали вверх, закрывая лицо, потом падали вниз, издавая громкий сдвоенный шлепок.
Через минуту открылась дверь в большую комнату, и я снова юркнул под стол. Показались голые ноги тети Аллы и одетые - дяди Кости. Они оба громко дышали.
- Душ-то работает? - спросила тетя Алла.
- Да, я как раз нагреватель починил.
Я ползком выбрался из-за стола и, не досмотрев сцену, проскользнул в большую комнату. На столе горела свеча. Здесь было просторнее, посередине стояла двуспальная кровать, на которой лежала смятая одежда. Озираясь, я искал место куда спрятаться, и быстро нашел его - узкая лестница, ведущая на чердак. Лежа на чердаке, я мог обозревать всю комнату, при этом заметить меня было непросто - это был самый темный угол.
Не успел я как следует расположиться, как вошла тетя Катя. Ее голова промелькнула так близко, что я почувствовал запах сигарет. Она сбросила куртку, оставшись голой, поежилась и стала зажигать свечи, а потом убирать с кровати одежду.
За этим занятием ее и застал дядя Костя. Он был почти полностью одет. Увидев наклонившуюся невестку, он неторопливо выпростал член и, облапив ее за бедра, стал заталкивать ей между ягодиц.
- Кость, это ты что ли?
- Я. Ноги раздвинь пошире.
Тетя Катя послушалась. Упираясь в кровать локтями, она принимала в себя неторопливые движения деверя.
- Ты кончил с Алкой-то? - спросила она через несколько минут.
- Ага.
- То-то не встает. Дай пососу.
Она повернулась, села на кровать и погрузила в рот действительно не полностью вставший член дяди Кости.
Вскоре в комнату зашла тетя Алла. Душ смыл косметику, и стало ясно, что она гораздо старше, чем хочет казаться. Наблюдая, как ее недавний любовник получает минет от сестры, она неторопливо раздевалась.
Я залюбовался - она в самом деле была красива для своих тридцати девяти. От груди просто нельзя было оторвать глаз - высокая, упругая, с торчащими сосками. Картину несколько портил лобок: большой и чересчур волосатый.
В этот момент в комнату зашел папа. Судя по торчащему члену, он не кончил и поэтому сразу же вцепился в груди тети Аллы. Как я ему завидовал!
Они жадно целовались, вылизывая языки и губы друг друга, потом повалились на кровать. Тетя Алла широко раздвинула ноги, раскрыв свое огромное мохнатое влагалище, которое так и не вязалось с ее аккуратной точеной фигуркой. Папа засунул в щель сначала один палец, потом два, а потом и всю ладонь. Рот его переместился на грудь, он покусывал соски, отчего тетя Алла охала, перекатывая голову по кровати.
Зашел последний персонаж - тетя Надя, голая и мокрая после душа. Как ни странно, голой она казалась гораздо толще, чем в одежде: складки жира лежали на боках, отвисший живот колыхался. Я даже отвернулся. Не люблю я толстых женщин и ничего не могу с этим поделать.
Довольно бесцеремонно перевернув папу на спину, толстушка снова стала сосать его член. Тетя Алла, встав на четвереньки над ним, подставила его рту свою грудь.
А рядом, улегшись на тетю Катю, дядя Костя яростно двигал своим членом у нее во влагалище, при этом умудрялся рукой тискать плотные круглые ягодицы тети Аллы.
Тут я почувствовал, что готов кончить вторично. Лежа на каком-то пыльном чехле, я дрочил свой член и на несколько минут отвлекся от происходящего внизу.
Внезапно мне подумалось, что все пятеро уже протрезвели.
Когда же я опять свесил голову, оказалось, что там все изменилось.
Дядя Костя лежал на спине, тетя Надя скакала верхом на его члене, а тетя Катя сидела на корточках над головой, сильно раздвинув ноги и растягивая пальцами большие губы, а дядя Костя длинными движениями языка проводил по ее щели.
Было видно, что тете Кате это безумно нравилось. Она, задыхаясь, бормотала: "Ой, как хорошо, какой ты молодец, еще, еще, глубже, ой мама, умираю, о, боже мой... ".
Я знал, что женщины это любят, но, вспоминая влагалище тети Аллы, не мог представить, что кто-то прикоснется к нему языком. Правда, у ее сестры оно было более привлекательно: на гладком лобке было совсем мало волос, и росли они таким смешным островком сразу над верхом щели, где выпирала влажная багровая шишечка.
А вот что вытворяла тетя Алла с моим папой, я вообще не знал, что это возможно. Она лежала (правда, я не уверен, можно ли это так назвать) спиной на полу и опираясь попой на край кровати. Ноги она сильно пригнула в груди и упиралась пальцами в пол. Папа стоял над ней и, воткнув свой член сверху вниз в ее настежь распахнутую щель, привставал и садился, глубоко, по самые яйца, вгоняя член в эту глубокую, мокрую, ярко-красную дыру!
Через несколько минут тетя Надя слезла с члена дяди Кости и, задыхаясь, сказала:
- Костя, я тоже хочу, чтобы ты поцеловал меня в киску...
- Дай кончить, сволочь! - заорала тетя Катя, дергаясь всем телом.
Дядя Костя, промычав что-то, поднял руки, вцепился в маленькие груди тети Кати и стал дергать ее за соски. Я подумал, что она сейчас закричит от боли, но папина жена заорала:
- Вот, хорошо, милый, давай, да, да-да!!!
Уже через несколько секунд она буквально свалилась на бок и, распахнув свое влагалище, дышала так громко, как будто пробежала марафонскую дистанцию.
Ее щель, пожалуй, была посимпатичнее и помоложе, чем у сестры, тем более сейчас. Виднелась даже маленькая дырочка анального отверстия. У тети Аллы оно было существенно шире и темнее...
Тетя Надя, дрожа складками тела, улеглась на кровать, тоже раскрыв свою щель. Там было столько складок, что я сомневался, что дядя Костя разберется, куда там целовать. В этот краткий миг я подумал, что все три влагалища моих тетушек-родственниц широко раскрыты, и я могу их рассматривать! Если бы я рассказал кому-нибудь об этом в школе, мне бы не поверили!
Дядя Костя, тщательно вытерев лоснящийся рот, встал на четвереньки и стал пальцами раздвигать пышные телеса свояченицы. Ее пузо колыхалось от дыхания, грудь сотрясалась волнами. Наконец показались большие губы, такие же розовые, как и все тело (или это была предыдущая складка?) . Но дядя Костя не выказывал никакого отвращения, наоборот, сладострастно мурлыкал:
- У какая ты вкусненькая, гладенькая, пухленькая, аппетитненькая. Сейчас я поцелую твою кисоньку, язычком тебя подразню, да?
- Да, милый, вылижи меня всю, - в тон ему запричитала тетя Надя, - моя кисонька истомилась вся...
Запустив внутрь ее тела два пальца, дядя Костя далеко высунул язык и прикоснулся к какой-то точке там, в глубине складок. Тетя Надя стала порывисто дышать, тереть, тискать и мять свои груди. Дядя Костя двигал пальцы туда-сюда, а язык, утопая в складках - вверх-вниз.
Папа вынул из тети Аллы член и распрямился. Ей понадобилась его помощь, чтобы тоже встать на ноги, после чего она поцеловала его в губы и что-то прошептала, а папа улыбнулся.
- Ой, - вдруг сказала тетя Алла, присаживаясь на кровать, - у меня голова кружится...
- Отдохни. Все ж таки не двадцать лет.
Оглянувшись, папа неторопливо влез на кровать, на коленях подошел к голове тети Нади и, наклонившись, прикоснулся головкой члена к ее губам. Она, казалось, не сразу поняла, что от нее хотят. Но вскоре широко открыла рот, но взяла не член, а папины яйца. Она втягивала их в рот, покусывала, клала за щеку. Папе это явно нравилось. Он закрыл глаза, сжал зубы и тихо стонал. Рука тети Нади пролезла между его бедрами и стала тискать его волосатую задницу. А рука папы сгребала ее обширную грудь, сжимала, даже поднимала, перекатывала по телу.
Тут к группе присоединилась пришедшая в себя тетя Катя. Она легла на пол, положила голову на край кровати и начала сосать торчащий член дяди Кости.
Страницы: [ 1 ] [ ]
Читать из этой серии:»
»
»
»
Читать также:»
»
»
»
|