|
|
| | Моча течет мощным потоком - остановиться я уже не могу. Лужица подо мной увеличивается, затекает под туфли, устремляется вниз по ступенькам. Мелкие капли брызгают мне на ноги и попу, но я этого не замечаю: мне хорошо! Наконец, поток иссяк! Теперь нужно что-то придумать с одеждой. Встаю, проверяю масштаб бедствия: трусики мокрые насквозь, колготки влажные. Так идти - не вариант. Отошла немного от лужи, снимаю и то и другое, попутно оглядывая место преступления: Напрудила я не мало: большая лужа с брызгами вокруг на площадке, и струйка, стекающая вниз - дотекла уже до следующего лестничного пролета и продолжает течь дальше. Колготки и трусики - в сумку - дома постираю. Платье у меня до колен, ничего, дойду до дома и так. Слышу , как загудел лифт. Идет вверх, надо сматываться отсюда. Хватаю сумочку, поправляю платье, делаю лицо "вот ведь, сволочи, в подъездах гадят!!", на случай, если с кем-то столкнусь и иду к лифту. Он останавливается этажом ниже. | | |
|
|
|
| | Я же еще не кончил, но понимал, что члены закончились и разряжаться придется традиционно. Мне так не хотелось, но деваться особо некуда. Поэтому я взял на себя еще одну смелось и решил, раз уж меня до конца не доебали, то сделаю красиво "по-порнушному". Я слез с Вики, поставил ее перед собой на колени, и начал надрачивать ей на лицо. Она помогала мне облизывая член, иногда заглатывала его, но в целом, старался я сам. Тут я неожиданно услышал голос Вити "Иди, попробуй". И через несколько секунд рядом стояла еще и Даша. Она приоткрыла рот, я вставил ей, и это было последней каплей. Я начал выстреливать из себя все, что накопилось, заливая их рты, лица, казалось, не иссякаемым запасом семени. Какие-то несколько секунд мне хотелось быть на их месте. Но как только все закончилось, желание улетучилось. | | |
|
|
|
| | Видишь ли Флориан, так бывает когда твое тело становится чувственным и хочет познать женщину. Но ты решил мазать на фото из порножурнала. Фло смущенно кивнул. И в момент когда ты начал мастурбировать то у тебя возникло чувство вины, это нормальное явление для парней и так создался образ твоей покойной бабушки потому что при ней тебе было бы очень стыдно смотреть такой журнал. Напрасно называть мастурбацию ужасной привычкой - он всего-навсего заменитель секса, и не более того. Начнешь половую жизнь - не будет необходимости в мастурбации, и она исчезнет без последствий. Чувство разбитости - следствие борьбы с самим собой, эмоционального напряжения из-за того, что это плохо. Относитесь спокойнее - Вам будет легче жить. А отказаться от мастурбации невозможно - чувство сексуального голода так же сильно, как и голода пищевого. Удачи! | | |
|
|
|
| | О. так и не отважилась поведать Жаклин о том, что Рене назвал "истинным положением вещей". Она, правда, помнила о словах, сказанных ей Анн-Мари, которая предупредила ее, что когда О. наконец покинет ее, то станет другим человеком. Поначалу О. не придала особого значения этим словам, но теперь убедилась в обратном.
| | |
|
|
Рассказ №11457
Название:
Автор:
Категории:
Dата опубликования: Среда, 10/03/2010
Прочитано раз: 25033 (за неделю: 38)
Рейтинг: 86% (за неделю: 0%)
Цитата: "Натянул на ложку новую резинку - и проебал своего любимого Юрку так, как еще никогда не ебал членом! Он извивался от счастья, стоны глушил в подушку. Спустил короткими очередями, поцеловал меня, благодарный, - и тут же уснул. Еще бы: мужик впервые поел по-настоящему:..."
Страницы: [ 1 ] [ ]
И, наконец, вышла. Я кинулся к Юрке, откинул простынь, готовясь не увидеть ложку: по закону физики, открытому еще Ломоносовым-Лавуазье, и по устройству Юркиного жопешника, которого я никак забыть не мог за годы разлуки, ложка должна была уже утопнуть! Но самый краешек ручки все-таки блестел снаружи.
Я попытался осторожненько ухватить ложку за кончик ручки, но вазелиновое масло служило плохую службу.
- Сделай такое движение, как будто ты хочешь пукнуть, - попросил я Юрку.
И он пукнул. Так пёрнул, как умирающим, думаю, не свойственно.
Ложка пулей выскочила на простыню. У меня отлегло от сердца. Самое главное, что резинка в жопе не осталась, а то бывает, что с члена сползет, потом и не достанешь:
Но рано я радовался: ложка в Юрке не утонула, зато член больного взвился с новой силой.
- Сейчас уже некогда, - шептал я торопливо, - она едет с обедом! Потом, после!
Но Юрка спешил жить:
- Пошла она в жопу с ее обедом - хочу спустить, хочу кончить, Алеша! Еби меня дальше!
Ну, что ты будешь делать с этими умирающими! Нельзя же отказать в последней просьбе:
Повернул Юрку опять на бок, ввел черпало в очко - и стал ебать: туда-сюда, туда-сюда, а рукой член надрачиваю. Юрка блаженствует! А у меня сердце колотится: неровен час - какой там час! Минута! - войдет со своей тележкой чуткая Люся-слон!
- Да кончай ты скорее, я слышу тележку, уже, наверное, у соседней палаты!
Тут Юрка, наконец, осознал опасность момента.
- После обеда, - распорядился он. - А то еще Юленьке расскажет. Они ей по мобильнику все докладывают, каждый мой шаг. Шпионки.
Я вынул ложку, быстро стянул с нее резинку, и умирающий вернулся в исходное положение: вновь повернулся на спину.
- Никогда еще у меня так не стоял, - сказал он, когда я вернулся из туалета.
Отворилась дверь. Вошла торжественная Люся, держа в руках две железные миски. За ней следом вошла девушка с чайником и потребовала порожнюю чашку. Из носика в чашку полилось что-то сиреневого цвета.
- Что это? - спросили мы с Юркой хором.
Девушка ответила:
- Как что? Кисель.
Люся важно ушла. Девушка - за ней.
Мы вгляделись в содержимое мисок. На дне одной колебалась желтая вода:
- Гороховый суп, - сказал обреченно Юра.
На дне второй было размазано что-то серое: картофельное пюре. На нем слабо распластался рыбий бочок.
- А ты ничего, кроме йогурта, не принес? - робко спросил Юрка.
Я признался:
- Знаешь, есть куриная ножка и отварная картошка. Взял на всякий случай.
Юрка не поверил:
- Неужели прямо здесь? В портфеле?!
Я вымыл руки, как перед операцией, затем достал из портфеля коробку с куриным бедром и банку с картошкой. Юрка набросился на передачу и всю сожрал.
Минут через пять скрипнула дверь - Люся забрала обе миски.
- Опять ничего не съели! - сказала она в сердцах. - Откуда в вас будут силы-то?
Посмотрела на меня - я пожал плечами.
Как только дверь закрылась, мы продолжили.
В больнице наступил тихий час.
Натянул на ложку новую резинку - и проебал своего любимого Юрку так, как еще никогда не ебал членом! Он извивался от счастья, стоны глушил в подушку. Спустил короткими очередями, поцеловал меня, благодарный, - и тут же уснул. Еще бы: мужик впервые поел по-настоящему:
Уже стемнело, когда в палату вошла другая оплаченная шпионка - Вера. Я попросил ее не шебуршиться, дать больному поспать.
Вера, женщина приземистая и с лицом, как НЛО - круглым и загадочным, попятилась и скрылась за скрипнувшей дверью. Минуты через три у Юрки заиграл мобильник. Юрка вздрогнул и проснулся, схватил трубку. Звонила жена Юленька.
Юрка стал оправдываться, что к нему пришел товарищ Алеша, вот навестил: Долго объяснял про своего товарища: "Я тебе про Алешу говорил, ты забыла! . ." Из его разговора я понял, что любимая Юленька недовольна моим приходом. Ее возмутило особенно то, что я пришел без ее разрешения. Сначала я должен был написать заявление, она бы его рассмотрела, написала бы резолюцию. На меня она не жалела денег - Юрка никак не мог ей втолковать, что Алеша - это "один там товарищ". Потом перешли собственно к Юрке. "Я пообедал: - оправдывался он. - Врет, ее в обед не было, Люсю спроси: я съел обед: Ну, значит, Люся ее обманула:". Наконец, разговор закончился.
- Любит меня безумно, - сказал, потягиваясь, Юрка. И добавил с тоской: - Скоро ужин.
Действительно, через минуту дверь отворилась и медсестра Вера внесла железную миску. За ней шла та же девушка с чайником. Из его носика в порожнюю чашку полился слабый раствор мочи.
- Что это? - хором спросили мы с Юркой.
- Как что? Чай, - ответила, уходя вслед за Верой, девушка.
На дне железной миски было что-то черное. Я понюхал - ничем не пахло.
- Что это? - спросил я Юрку.
- Гречневая каша. Вывали ее в унитаз.
Я взял чайную ложечку и в два приема кашу съел.
- Больничная еда выглядит непривлекательно, но она безопасна, - высказал я ученую сентенцию.
Из портфеля я достал банку и коробку.
- Что это у тебя? - спросил Юрка.
- Знаешь, это вторая куриная ножка. Я ее приготовил в сметане. Ее можно макать в холодную сметану - вот она. Или макать хлеб, заедая ножку.
Я достал белую булку. Юрка хорошо все уплел.
В середине трапезы раздался телефонный оркестр. Звонила Юленька.
- Я ем, - оправдывался Юрка, - она все врет, я кашу съел, вот, доедаю:
Он обсасывал куриную ножку и доедал сметану. И тут же вошла вечерняя шпионка.
- Ой, кашу съели.
- Сегодня вкусная, - сказал Юрка, зажимая косточку в руке.
НЛО скрылась за дверью.
Наевшись, Юрка взял меня за обе руки. Он говорил мне о своей любви ко мне и о том, как ему не хватает в жизни именно меня. Я слушал его - кивал согласно и не верил ни единому слову. Юрка жил своей жизнью. Еще при входе в больницу, когда я получал пропуск, регистраторша сказала мне, что я - первый посетитель за полтора месяца. А Юрка пел мне песню о Юленьке, которая обещала наложить на себя руки, если он уйдет раньше нее.
- Мы поклялись, что уйдем вместе, что не будем жить друг без друга:
Больница засыпает рано. Вскоре после ужина у Юрки стали слипаться глаза. Я ушел.
Утром позвонил в справочную - мне сказали, что состояние Голубцова средней тяжести, температура нормальная.
Я приехал в больницу после обеда, принес уже полный горячий обед: первое, второе, третье. В сумке был и ужин. Набил холодильник, чтобы не таскаться сюда каждый день с баночками и кастрюльками, нужными продуктами. Юрка поел, захотел сесть.
Сел. Я у него хорошо отсосал, он хорошо кончил.
Склонял меня к греху после ужина, но дежурила опять глазастая и ушастая Люся, и я ушел.
Назавтра я снова был тут, снова накормил Юрку. Мы с ним походили по палате, сделали один круг в коридоре. И тут в больницу примчалась любимая Юленька.
- Я на минуту - меня ждет машина.
Затем начались ужасы:
- Боже мой! Чем это вы наполнили холодильник?! Творог! Творожник!! Боже мой, колбаса!!! Сыр!!! Рулет!!! А это что в какой-то банке?!
- Котлеты.
- Вы знаете, что Юрочке ничего этого нельзя?!
Я ей сказал:
- А это не ему.
Она оху: Извините, обалдела:
- А кому же?
- Я это принес себе. Должен же я что-то перекусить. Это пища для здорового человека, ясно.
Юленька кинулась к Юрке, обняла его:
- Юрочка, ляг, тебе нельзя вставать. Ты советовался с врачом: тебе можно подниматься? У тебя кружится головка?
Юрка доверчиво отвечал:
- Первое время кружилась, Юленька, а теперь уже я твердо могу стоять. Я дохожу уже до окна. А утром сегодня сам ходил в уборную. Стул обильный, цвет характерный и хорошая консистенция. С Алешей ходили по палате и по коридору.
Страницы: [ 1 ] [ ]
Читать из этой серии:»
Читать также:»
»
»
»
|