|
|
| | Девушки отправились на пляж, оставив мне на выполнение кучу дел по хозяйству. Я отдраил пол, вытер пыль, пропылесосил ковролин, перемыл ворох грязной посуды. Когда в доме все заблестело, я отправился в сарай. Перебрав старый пыльный хлам, я отрыл два неплохо сохранившихся деревяных стула. С помощью ножа и небольшой пилы, я вырезал в сидушке одного из них прямоугольное отверстие. Проблема была в том, чтобы сделать его мягким. Порывшись еще, я наткнулся на большой кусок пенопласта. Быстро придав ему форму стульчака, я просто решил приклеить его к стулу. Но как я не искал - клея не нашел. Пришлось примотать пенопластовый стульчак скотчем, благо его было с лихвой. Получилось здорово. Скотч хорошо фиксировал и позволял без труда протирать сиденье, защищая маркий пенопласт от загрязнений. Я отнес туалетный стул на открытую терассу, а сам прилег рядом. От усталости и нервного перенапряжения я просто валился с ног. Больше суток у меня во рту не было крошки, и мысль о еде становилась все мучительней. | | |
|
|
|
| | Я задумался на секунду, чтобы переварить её слова. Не осознавая, я поднял руку, один из пальцев которой только что был в ней, и начал лизать и сосать её. Я впервые попробовал вкус женщины, и он был великолепный. После того, как я закончил со своими пальцами, мы легли ближе и я начал медленно поглаживать и ласкать её большие мягкие груди. В свою очередь, Мама нежно накрыла мои яички и стала их перебирать. Через некоторое время, у меня начал снова вставать. Мы посмотрели друг другу в глаза и единственным, что мы могли в них увидеть, была похоть. | | |
|
|
|
| | Сокрушительный удар пришелся не куда-нибудь, не в кость даже и не по нежным губкам скрытым под полоской трусиков, а точно в средоточие женского наслаждения, в клитор. И миллионы нервных импульсов, которые крутили сейчас ее тело, как мясорубкой, это те самые импульсы наслаждения. Сильный холод, сильный жар, сильное давление вызывают боль. Но такой боли, как от удара по самому нежному и чувствительному не многим удается испытать. | | |
|
|
|
| | А немка ревела во всю. Ей было больно, не столь физически, сколько душевно. Нет, русский вовсе не был ей отвратителен. Он даже был предпочтительнее тех остальных, что сейчас были в гостинной. Но зачем!? Зачем так? Потому что они победители? В чем же ее вина? Что она сделала этому молодому солдату? За что? Она бы даже ему отдалась, будь обстоятельства иными. Да, он ей понравился. Молодой, сильный, симпатичный. Но он взял ее силой. Грубо, хладнокровно лишил ее самого дорогого. И самое главное - уталив свою жажду, он бросит ее, как сломанную куклу. Она отвернула голову и горькие слезы ручьем потекли по ее щеке, рассеченной недавним ударом. Малыш снова вошел в нее. | | |
|
|
Рассказ №13584 (страница 3)
Название:
Автор:
Категории: ,
Dата опубликования: Четверг, 16/02/2012
Прочитано раз: 63231 (за неделю: 22)
Рейтинг: 86% (за неделю: 0%)
Цитата: "Я ощутила во влагалище посторонний предмет и, нагнув голову и почувствовав подбородком ужасный ошейник, увидела, что там снова торчит стек - как и вчера, сунутый туда рукояткой. Я оглядела комнату и не увидела ни Лизы, ни Тома, но знала, что они скоро явятся. Я испытывала жуткий дискомфорт, и я понятия не имела, сколько времени провела в таком виде, но совершенно точно не желала испытать ничего из того, что они ещё для меня приготовили...."
Страницы: [ ] [ ] [ 3 ]
Когда я немного пришла в себя, Лиза начала что-то втирать мне в соски. Странное ощущение в них начало сменяться жжением. Соски испытывали холод и жар одновременно, и жжение всё нарастало. Ощущения были не похожи вообще на что бы то ни было. Они облегчали и одновременно усиливали боль... но боли было всё-таки больше, поскольку последствия от зажимов никуда не делись. Я заворочалась в своих оковах, чтобы хоть как-то опустить к соскам руки и успокоить их. Ощущения в сосках заставляли меня корчиться и стонать - от дискомфорта и возбуждения одновременно. Я ничего не могла поделать, ощущения в сосках брали надо мной верх. Лиза лишь смеялась.
- Нет ничего лучше правильного крема на сосках, чтобы раб возбудился.
К моей вящей досаде, она похихикала ещё немного и после этого взяла кожаный кляп с куском кожи, прикрывавшим рот, с шаром на одном конце и с насосом на другом. Вставив шар мне во влагалище, она принялась накачивать его так, что вскоре он раздулся внутри меня до огромных размеров, и я не могла его вытолкнуть. Я всё ещё корчилась от ледяного жара в сосках.
Она смотрела на меня с насмешкой, и это меня бесило. Затем она опустилась на колени и начала лизать мне клитор. Она мастерски работала языком, огибая втолкнутый во влагалище кляп и мой набухший, торчащий над ним клитор. Вскоре ощущения захлестнули меня с головой, и я испытала невероятной силы оргазм. Он был ещё сильнее, чем вчера вечером, и я испытывала неимоверное наслаждение, хотя и отказывалась с этим смириться. После первого оргазма она не остановилась. Её дыхание, её язык и стоны уносили меня на небеса, и я не могла думать ни о чём другом, кроме нового оргазма.
Она заставила меня кончить трижды, и только после этого остановилась. Не знаю, кончила ли она сама хоть раз, но думаю, что наверняка. Обмякнув на цепи, я испытывала отвращение к самой себе. За то, что Лиза довела меня до такого, я ещё сильнее возненавидела её. Всё тело обрело необычайную чувствительность, и боль в сосках уже почти совсем утихла, хотя эффект мази на них всё ещё ощущался. Я поверить не могла, что моё тело так меня предало. Я глядела в пол перед собой полным стыда и злости взглядом, пока кляп вместе с насосом болтались подо мной, свисая из влагалища.
Поднявшись на ноги, она рассмеялась над тем, как моё лицо выдавало обуревавшие меня чувства, после чего принялась целовать меня. Я было отшатнулась, забыв про их дурацкое правило, но она этого ждала и крепко ухватила меня за затылок. Она страстно целовала меня, и, повиснув в своих оковах, я никуда не могла деться от её языка. Я чувствовала на ней свой вкус, и к горлу моему подкатывала тошнота.
Нацеловавшись, она выпустила воздух из кляпа у меня в пизде и после этого затолкала его мне в рот, быстро застегнув ремень у меня на затылке и повесив туда замок. Снова обойдя меня спереди, она взялась за насос и как следует накачала шар, раздувшийся у меня во рту с моими же скользкими соками. Она остановилась лишь, когда услышала моё исполненное явного дискомфорта мычание, и после этого качнула ещё три раза. Было такое чувство, что челюсть вот-вот оторвётся. В голове моей лишь раз за разом вспыхивала мысль, какая же она мразь, пока она разглядывала кнуты на своём столике.
- А сейчас, похотливая рабыня, я тебя накажу. Тебе будет так плохо, что 50 ударов стеком, которые я вчера тебе отвесила, покажутся сказкой.
Меня снова затрясло.
- Сейчас я покажу тебе каждый хлыст, который на тебе окажется. И объясню, как работает твоё наказание. Ты совершила три проступка. Первый - посмотрела мне в глаза, мне, существу высшего порядка! Второй - заговорила без спросу. И третий - ты оскорбила свою госпожу.
Описав последний проступок, она с силой шлёпнула меня по правой груди. Я дёрнулась от боли всем телом.
- За каждый проступок получишь десять ударов каждым типом хлыста. Глядя на мой столик, я могу сказать, что это будет розга, арапник, и что же ещё... а, ну да, твой старый друг - жокейский хлыст.
От страха я зажмурилась. Я знала, что жокейский хлыст - совсем не сахар, но остальные мне испытывать не доводилось, и отчего-то мне казалось, что пёрышками они тоже не будут. Слёзы лились по щекам ручьём. Я знала, что мне предстоят жуткие мучения. Десять ударом каждым хлыстом, за три проступка, это ДЕВЯНОСТО ударов! Я начала заходиться в неконтролируемых рыданиях. Лиза тискала мой зад, готовясь начать порку розгой.
Наконец Лиза начала. Отвесив десять ударов розгой, она взяла в руки арапник. Я поняла, что она собирается отвешивать по десять ударов каждым орудием, и потом начинать сначала. Я понятия не имела, что лучше - так, или по тридцать ударов сразу. Я понимала лишь, что мне невыносимо больно. С каждым ударом я вздрагивала всем телом, вскрикивала в свой кляп и пыталась увернуться от этой больной, сумасшедшей женщины. Конечно, в своих оковах двигаться я почти не могла, и всё моё тело было в её полном распоряжении.
Лиза закончила порку жокейским хлыстом, и, когда она отсчитала последние десять ударов, от боли я наконец-то потеряла сознание. Не знаю, сколько я так провисела, но когда очнулась, то обнаружила себя на той же цепи, с той же распоркой на лодыжках. Во рту всё ещё находился раздутый до невероятных мучений кляп, и в заду по-прежнему находилась затычка.
Я ощутила во влагалище посторонний предмет и, нагнув голову и почувствовав подбородком ужасный ошейник, увидела, что там снова торчит стек - как и вчера, сунутый туда рукояткой. Я оглядела комнату и не увидела ни Лизы, ни Тома, но знала, что они скоро явятся. Я испытывала жуткий дискомфорт, и я понятия не имела, сколько времени провела в таком виде, но совершенно точно не желала испытать ничего из того, что они ещё для меня приготовили.
Не знаю, должна ли была сегодняшняя порка помочь мне смириться, но сейчас я ощущала лишь жуткую злость. Да как они могут! Разве можно так обращаться с живыми людьми? Это неправильно, нихуя не правильно! Так думала я, вися в ожидании своей следующей пытки. Я плакала от того, что так беспомощна и одинока.
- Ави иуфые, - промычала я сквозь кляп, пытаясь произнести "мрази ебучие".
Затем я услышала, как в замке поворачивается ключ, и дверь распахнулась. Я закрыла глаза и задрожала.
Мрази ебучие. Я просто обязана сбежать и расквитаться с ними. Я понимала это как никогда ясно.
Страницы: [ ] [ ] [ 3 ]
Читать из этой серии:»
»
»
»
Читать также:»
»
»
»
|