 |
| |
| | Ещё двадцать ударов пришлось вытерпеть попке. Она была вся в слезах. Попа была красной, наверняка она пылала. потому что как только Витя отвязал сестру, она схватилась за попку и начала ощупывать. Но Алка не забыла поблагодарить. "Спасибо тебе, господин! Я буду послушной рабой и прошу ещё миллион раз повторить урок, я заслуживаю наказаний!" Витя улыбнулся, и жестко потрепал её по щеке. | | |
| |
|
| |
| | Я взял ее из его рук, и он не вынимая пениса задвигал членом с невероятной скоростью. Руками я чувствовал, как он раздвигает резиновые стенки моей пизденки. | | |
| |
|
| |
| | Я напилась так, что НИЧЕГО не помню. Помню только, как на секунду в голове появилась только одна мысль: "Тошнит", потом меня стошнило, и снова голову заволокло мраком. | | |
| |
|
| |
| | Он долго водил головкой члена по моей мокрой щелочке, нежно надавливая на клитор, вводил головку своего инструмента в меня и снова вынимал ее. Его руки крепко держали меня за талию, чтобы я не смогла раньше времени двинуться навстречу его влажному от моей и его смазки члену... я постанывала и тщетно пыталась выгнуться, а он хмурился и зажмуривал глаза от наслаждения, глубоко вдыхая воздух ртом и продолжая эту сладкую пытку. Я уже была близка к оргазму и, не выдержав, быстрым движением подняла ноги и положила их Мише на плечи, отчего моя дырочка еще больше открылась его взору. Тогда он медленно и осторожно ввел член в меня по самые яйца, коснувшись матки. Я вскрикнула от приятной боли и ощущения, что он заполнил меня всю, Миша же вздрогнул от острого наслаждения и еще глубже вошел внутрь меня. Он сдерживался, чтобы не кончить сразу, снова и снова ввинчивал член в мое сжавшееся влагалище так, чтобы он касался моего клитора. Я громко стонала и извивалась, насаживаясь на Мишин поршень, который стал двигаться во мне быстрее, а потом притянула его к себе за бедра резким движением и забилась в мощнейшем оргазме. Мышцы моего влагалища плотно обхватывали и сжимали Мишин член так сильно, что он остановился и закрыл глаза, получая удовольствие от нашей близости и моей разрядки. Потом наклонился ко мне и поцеловал в губы, а я отвечала на его влажный поцелуй и вновь ощутила в себе мощные движения члена. Он продолжал целовать меня, проталкивая язык мне в рот в такт резким и быстрым фрикциям, он разрывал меня изнутри, и я почувствовала приближение второго оргазма. Непроизвольно царапая спину Миши и крепко прижимая его ягодицы к себе, я забыла обо всем на свете и была на вершине блаженства. Вдруг Миша перестал целовать меня и одной рукой схватил за волосы и прижал губами к своей шее, вторую руку положил под мою попку, максимально глубоко вдвинув в меня свой кол. Несколько таких проникновений, и нас одновременно накрыл долгий, мучительно-сладкий оргазм. Внутри меня пульсировал его член, орошая судорожно сжимающееся влагалище горячими потоками спермы. | | |
| |
|
Рассказ №13932 (страница 3)
Название:
Автор:
Категории: ,
Dата опубликования: Суббота, 09/06/2012
Прочитано раз: 54385 (за неделю: 5)
Рейтинг: 88% (за неделю: 0%)
Цитата: "Он был обалденно хорош своей робкой, не очень умелой, но искренней страстью ночью... он был обалденно хорош в постели утром - во время их сладкой игры на флейтах... он был обалденно хорош сейчас - в своём солнечно-желтом пуловере... "я люблю тебя, Расик!" - как заклинание, мысленно прошептал Димка, чувствуя, как в груди у него от невидимой нежности млеет сердце, а в катоновых тесных плавках - при одной лишь мысли о прошедшей ночи и сегодняшнем утре! - начинается тоже невидимое, но не менее ощутимое сладкое набухание... не доходя нескольких метров до Д и м ы и до стоящих с ним рядом старшеклассников, Расим деликатно остановился, - невольно улыбнувшись Димке, Расик глазами спросил у Димки, что ему делать с его, с Д и м и н о й, ветровкой - подойти и отдать или он, то есть Д и м а, сам подойдёт к нему, к Расиму, чтоб ветровку свою забрать......"
Страницы: [ ] [ ] [ 3 ]
- Ни фига себе - "просто"! - хмыкнул Толик. - Ты по-японски шпаришь, как гейша, а мы ничего об этом не знали...
- А никто никогда об этом не спрашивал, - Лерка снова пожала плечами.
- Между прочим, Толя... гейша у японцев - это то же самое, что у нас элитная девушка для оказания вполне конкретных услуг, - весело проговорил Вовчик, демонстрируя всем свою продвинутость. - И потому никакого отношения это слово к нашей однокласснице Лере Петросян не имеет. У тебя, Толя, лишь одно на уме...
- Между прочим, Владимир, гейша - это совсем не то, о чём думаешь ты, - рассмеялась Лерка. - Гейша - это... ну как у нас тамада, только в более утончённом варианте. Название этой профессии состоит из двух иероглифов - "искусство" и "человек" - и, таким образом, означает это слово "человек искусства". А то, о чём ты подумал, называется дзёро...
- У них, может быть, это и тамада... - хмыкнул Серёга. - А у нас гейша - это пассивный гей... гей-ша! Всё равно что банкир-ша, президент-ша, комендант-ша, бармен-ша, генераль-ша...
- Ёлы-палы... вот чем Серёга наш озабочен! А мы и не знали... - Толик вмиг сделал блудливо-весёлое и в то же время приятно-изумлённое лицо. - Такие познания в языке... офигеть, сколько всякого нового узнаёшь про одноклассников!
Парни - включая Димку и самого Серёгу - весело, дружно рассмеялись... ну, а чего им было не смеяться? Нормальные шутки нормальных парней... Лерка тоже рассмеялась - вместе с парнями. Глупее всех себя чувствовали всё это время л е н у с и к и, и, как говорится, было от чего... во-первых, их неприятно поразило, что Лерка, оказывается, совсем не такая дура, какой она им, л е н у с и к а м, казалась, а во-вторых, они, то есть Ленчик, Светик и Маришка, не почувствовать, как парни всё своё внимание переключили на эту в ы ё б и с т у ю Петросян... и даже Димочка - даже Димочка! - их, красивых девочек, тоже предал! Было отчего им, л е н у с и к а м, огорчаться...
Летом Светусик гостила у бабушки - была в деревне как раз в тот день, когда было у бабушки день рождения; в гости к бабушке на день рождения пришли другие бабушки - все они за столом выпили водочки, поговорили немного и стали петь всякие древние песни; так вот: слова из одной такой песни ей, Светусику, врезались в память... всю песню Светусик не запомнила, а две строчки в памяти остались, и теперь всё было - как в той песне... в той самой песне, что грустно, проникновенно тянули-пели в июльских сумерках позднего деревенского вечера чуть подвыпившие бабушки: "зачем вы, девочки, красивых любите - непостоянная у них любовь"... всё было в жизни - как в песне! А поскольку у гламурных девочек тоже временами есть душа, Светусику на какой-то миг даже стало себя немножко жалко... впрочем, немножко - чуть-чуть.
В это момент двери лифта разъехались, разошлись в стороны, и из кабинки вышли Расик, Зоя Альбертовна, несимпатичный парень с несимпатичной девушкой, два представителя солнечной Африки плюс ещё одна женщина средних лет, - Димка свой жаждущий взгляд устремил на Расима... елы-палы, до чего же он хорош был, этот любимый пацан в своём солнечно-желтом свитере, в по-мальчишески распахнутой ветровке, в голубых, идеально сидящих джинсах, в белых спортивных кроссовках... он для всех был самым обычным, самым обыкновенным пацаном, а для него, для Димки, он был упоительно, сказочно, солнечно красив, этот школьник-девятиклассник!
Он был обалденно хорош своей робкой, не очень умелой, но искренней страстью ночью... он был обалденно хорош в постели утром - во время их сладкой игры на флейтах... он был обалденно хорош сейчас - в своём солнечно-желтом пуловере... "я люблю тебя, Расик!" - как заклинание, мысленно прошептал Димка, чувствуя, как в груди у него от невидимой нежности млеет сердце, а в катоновых тесных плавках - при одной лишь мысли о прошедшей ночи и сегодняшнем утре! - начинается тоже невидимое, но не менее ощутимое сладкое набухание... не доходя нескольких метров до Д и м ы и до стоящих с ним рядом старшеклассников, Расим деликатно остановился, - невольно улыбнувшись Димке, Расик глазами спросил у Димки, что ему делать с его, с Д и м и н о й, ветровкой - подойти и отдать или он, то есть Д и м а, сам подойдёт к нему, к Расиму, чтоб ветровку свою забрать...
Ветровку он, Расик, прижимал к груди, - Димка внутренне дёрнулся навстречу любимому Расику, но, неожиданно подумав, что и его, Димкины, одноклассники, и одноклассники Расима должны постепенно привыкать видеть их совершенно нормальные - повседневно дружеские - отношения, чуть протянул руку в сторону деликатно остановившегося Расима, тем самым давая понять Расиму, что он, Расим, может смело подходить... иерархия в школе была железная!"А потому, - подумал Димка, - пусть все привыкают видеть нас вместе - пусть у всех ненавязчиво формируется убеждение, что, оказавшись в одном гостиничном номере, мы не просто прожили десять дней на одной территории, а стали за эти дни друзьями...
В принципе, мелочь - захватить заодно и мою ветровку, но из таких каждодневных мелочей для всех вокруг незаметно и потому совершенно естественно за десять дней нарисуется вполне убедительная картина наших нормальных дружеских отношений, и потом, когда мы вернёмся домой, никто не будет удивляться, что наши дружеские отношения естественным образом продолжатся в школе... сущая мелочь, но завтра, Расик, я принесу ветровку тебе - и это будет выглядеть такой же дружеской услугой, какую сегодня оказал мне ты! Главное - не перегнуть палку, не переборщить, то есть всё делать так, чтобы всё выглядело естественно... "
Страницы: [ ] [ ] [ 3 ]
Читать также:»
»
»
»
|
