 |
| |
| | Смотрит она мне в глаза - и я смотрю, и глаза у обоих хитрющие и выражение на мордах - протокольнее некуда. И улыбки ползут до ушей, хоть завязочки пришей. А в голове хмель и полное раскрепощение - почему бы, думаю, за коленки её не подержаться? Ну и ладони положил. О! - говорит Наташка - а поцеловать? А мне море по колено - легко, говорю, тем более - давно хотел. Ну и целую - не наглея (муж её таки рядом сидит и с моей женой о чём-то шепчется заговорщицки, змей). - Не - говорит Наташа - так не пойдёт. Даже не обслюнявил. Давай ещё. Внимание - вторая попытка! Ну, все смотрят, естественно, а мне пофиг - типа спорт, показательные выступления, значит можно. Беру её руками и целую как следует - с языком и с удовольствием. И руками совершенно естественно по доступным местам оглаживаю. И как-то вдруг понимаю, что ни фига это не спорт и не театр, а целую я молодую горячую женщину, почти обнажённую, и хочу её совершенно всерьёз. И она не просто так вид делает, а вправду тащится и возбуждена не меньше, да и вообще возбуждение по комнате витает. Третья парочка уже и вовсе под одежду (вернее, то, что её заменяет) забрались, но им-то пофиг, они муж с женой, а нам что? Хочется, блин, и колется - половинки-то наши не где-нибудь, а вот они. Тоже блин целуются, и поди в полутьме разбери, ради хохмы, нам назло или тоже всерьёз. Но тут Наташка не растерялась - она вообще временами вполне брутальна, и чем больше смущается - тем брутальнее. "- Игоряша, вы там как, всерьёз или надолго?" - осведомилась она вроде бы у мужа, но дёргая за край полотенца, пока ещё прикрывающего фигуру моей жены - или вам и без нас хорошо? Муж ответил "Нам по-всякому хорошо" - но она не собиралась на этом останавливаться. - Неэстетично, в полотенца завернулись, в уголок спрятались, никакой эротики! Вылезайте, и чего мы на стульях каких-то кривых, диван есть, подвинутся. "Подвинутся" относилось к уже расположившимся там хозяевам квартиры. Парень был явно не прочь повеселиться, а девушка стеснялась посторонних - хоть и друзья, но как-то трахаться при друг друге у нас заведено не было. - А сама-то чего? Осведомился не менее бойкий на язык муж. - Всё вам покажи да научи - словно дожидаясь этих слов Наташа отогнула край полотенца, открывая грудь. Ух, как мне захотелось немедля за неё схватиться - но куда более реакции её мужа меня занимала реакция моей жены. Однако она игру охотно поддержала - "Наш ответ Керзону" - провозгласила она и выставила под сумеречное освещение обе. Грудь у Наташки, конечно, покрупнее, но форма интереснее у моей Ленки - ровный грушевидный профиль с задорно торчащими сосками. По виду их я понял, что она тоже от возбуждения только что не подпрыгивает и позволил наконец себе расслабиться - переместить-таки застрявшую на махровополотенечной талии ладонь на Наташкино великолепие. Игорь от моего примера отставать и не думал и тоже сграбастал Ленку поближе. Ошалев от этакой наглости Светка перестала упираться, и Санёк тоже перешёл "ближе к телу", а так как раздумывать ему было особо нечего и жену свою он знал, они быстренько нас догнали и перегнали и с их стороны послышались "шум, вздохи и ропот поцелуев", как писал о подобном событии Лермонтов. Я тем временем успел высвободить вторую Наташкину грудь, поцеловать их по разу, впитывая непривычность ощущений, забраться вдоль бёдер к уже не махровополотенечной талии, хотя и с соблюдением последних приличий - не срывая пресловутые покровы полностью. Однако раз сорвав стопор, Светка на полпути не остановилась и обернувшись на её стон я увидел, как она уже вовсю скачет, усевшись на уложенного поперёк дивана Санька. Столь воодушевляющий пример не оставил нас безучастными, я поднялся на ноги и поднял Наташу, стряхивая с неё размотавшееся полотенце. Её кожа показалась мне прохладной, её объятия были жаркими, а ощущаемый ладонями упругоподвижный изгиб места, где спина уже не спина, но и попа ещё не попа, и вовсе помутил разум. Как мы оказались на диване - не помню. Вот просто не помню и всё. Да какая нафиг разница? Наташа лежала передо мной, белая в сером свете фонарей из окна, с высоко вздымающейся грудью, роскошными бёдрами, чёрным треугольничком волос на соответствующем месте. Я замер, не зная, с какой стороны подступиться к этому торту. Но она ждать не собиралась, взяла меня за руки и потянула на себя, прогибаясь назад. Я едва не свалился на неё, лёг, раздвигая её ноги, не замечая ничего рядом с собой - ни скачущую Светку, ни подозрительно (хотя какие подозрения, всё с ними ясно) притихших Игоря с Леной, коротким движением отмахнулся от своего полотенца, удержавшегося до сих пор лишь потому, что ему было за что зацепиться - за столбом стоящий член. Наташка была уже влажная и я вошёл сразу, как только добрался. Она вздрогнула, кажется, только сейчас окончательно сообразив, что происходит, что я не Игорь и всё уже началось, но остановиться не могла ни она, ни я - мы сплелись и задвигались. Одна её рука так и осталась в моей, и вторую руку я тоже захватил, как бы растягивая её под собой, а свободной правой то гладил её грудь, то пробегал вдоль извивающегося бока к бедру и колену. Она начала постанывать, потом стонать в голос, потом вдруг вытянулась ещё больше и обхватила меня ногами. Кажется, не прошло и минуты, как её встряхнуло от первого оргазма. Я несколько подзадержался - вино по-разному действует на мужчин и женщин - и даже начал вновь осознавать действительность. Рядом со мной сквозь рассыпавшиеся волосы торчало плечо Светы, и я не удержался от желания поцеловать и погладить его, но Света мой порыв не поддержала, похоже, её стеснительность вновь вернулась. С другой стороны молча, закрыв глаза, лежала моя Ленка. Игорь брал её сзади, уложив грудью на диван. От факта что вот так незатейливо трахают мою жену я почувствовал новый прилив возбуждения и немедленно кончил, прижимая к себе Наташу и уткнувшись носом в её пряно пахнущую свежим потом подмышку. Мы ещё несколько раз поцеловались, вкусно и с удовольствием, но уже без огня - ведь любви между нами не было, а страсть гаснет так же внезапно и быстро, как и загорается. | | |
| |
|
| |
| | Катя держала меня за яйца и слегка сжимала их пока я кончал ей в рот. Это зрелище только больше возбудило меня, и мне показалось что я готов кончить еще раз. Но член дернулся еще один раз и ощущения исчезли. Катя поднялась и стала вытирать руками уголки губ, я любовался на ее лицо залитое спермой и блестящие губы, она достала носовой платок из кармана пальто и стала приводить себя в порядок, я смотрел на это подрачивая свой член, и даже не замечая что я это делаю, мне настолько было приятно это зрелище. | | |
| |
|
| |
| | Он положил ее на стол и, наклонив слегка, трахал. Кончик ее хвоста мерно в ритм движения касался его ягодицы. Тонкие высокие сапоги издавали мелодичную музыку-фон. Это было не обычное поскрипывание настоящей лакированной кожи, это было сумеречное музыкальное эхо. | | |
| |
|
| |
| | Струны определены. Начинается настройка инструмента. Теперь это уже другие касания. Местами они такие-же нежные и едва заметные. Местами уже более чувственные. И твоё тело начинает звучать уже осмысленно... Это ещё не музыкальное произведение, но уже и не разрозненные звуки. И, наконец, когда к рукам подключаются губы и язык, начинают угадываться первые аккорды симфонии страсти. | | |
| |
|
Рассказ №17307
Название:
Автор:
Категории: ,
Dата опубликования: Суббота, 11/07/2015
Прочитано раз: 86913 (за неделю: 113)
Рейтинг: 60% (за неделю: 0%)
Цитата: "Чтобы этого не произошло, я перекатил ее под себя, вытянул ее руки вверх, коленями встал между ее ног, соответственно разведя их, и стал медленно касаться ее щелки членом. Она вздрагивала от каждого касания, вся ее промежность была увлажнена, она просто сочилась. Я аккуратно нацелился на влагалище и начал тихонько встраивать свой орган во вход ее щелки. Хорошая смазка ее соками позволила быстро погрузиться головке во вход, пока я не уперся в пленку, и я остановился. Реально еще девочка - проскочило в мозгу. Она дрожала. То ли от страха, толи от волнения. Я посмотрел ей в глаза. Она, ничего не говоря, сама натолкнула себя. Вскрикнула. Гримаса боли выпала на ее лице. Я не шевелился. Через некоторое время она снова подтолкнула себя вперед, медленно насаживая себя до конца. Когда я уперся головкой в матку, а лобком в лобок, она остановилась...."
Страницы: [ 1 ] [ ]
- Арин, ты чего? Опять в крайности?
- Нет. Хочу понять, почему на меня все смотрят как на дуру.
- Ой, совсем девчонка еще. Ты их видом своим не отпугивай, а то зыркнешь, и дар речи потерять можно.
- Поцелуй меня еще, - она подошла ко мне вплотную.
Я встал, посмотрел со своей высоты на нее. Положил руки на плечи.
- Арин, ты понимаешь, я ведь все-таки мужик, и я не железный. И вот так вот передо мной стоять, это только раздразнить меня. Не боишься?
- Тебя? Уже нет, - она обвила мою шею руками, и я почувствовал, как ее губы накрыли мои.
Ну что же, так, значит так, только и успел подумать я и обняв ее стал отвечать на ее поцелуи. Мои руки сначала зарылись в ее волосах на голове. Но по мере того, как я начинал воодушевляться, я стал ласково гладить ее спину, бока. Изредка руками заползал ей на ягодицы, но не задерживался там. Я чувствовал, как растворяется в ласке ее тело. Она потянула меня за собой и упала на кровать спиной. В этот момент мы расцепились. Она стала расстегивать рубашку на мне и вытаскивать ее из джинсов. Я скинул с себя эту часть одежды. И нависнув над ней, положил руку ей на грудь, а сам нагнулся целовать ее губы. Под моей ладонью оказался упругий и нежный шар. Сосочек на нем был тверд как камешек. Я поцеловал ее за ушком, в щечку, в шею. Она безмолвно таяла под моими поцелуями. Несмотря ни на что, чувствовалось, что она вся в напряжении. Я остановился в своих действиях.
- Ариш, если ты действительно этого хочешь, то выключи мозг и отдайся чувству.
- А я смогу? - умоляюще спросила она.
- Ты не просто захоти, ты сделай это.
Я переложил руку на вторую грудь. Она как будто послушалась и расслабилась. Грудь была крепкая и мягкая одновременно. Я вернул руку на другую грудь. Та стала такой же.
- Вот видишь, у тебя все получается. И не держи свой пыл и свою страсть в себе. Хочешь кричать, кричи, хочешь плачь, делай все, что требует твое тело и твои чувства.
- Да-а-а-а, - простонала она.
Я продолжил свои ласки ее грудей. Я целовал ее сосочки, животик. Я гладил рукой ее лицо, и она как кошечка ластилась к руке. Я осторожно положил руку ей на лобок. Под тонкой тканью трусиков чувствовались жесткие волосики, по всей видимости она их подстригала, иначе сейчас из-под краев трусов торчали бы копны. Ее трусики начинали намокать. Подсунув руку под резинку ее трусиков, я нашел заветную горошину. Она неожиданно обмякла сжала ножками свою промежность и простонала долго, тихо и протяжно. Моей руке в ее трусиках стало совсем влажно. Я посмотрел ей в лицо. Чуть приоткрытые глаза блестели в экстазе. По лицу разливался елей удовольствия.
- Ты останешься сегодня? - как гром прозвучал в тишине квартиры ее голос, - не спрашивай, хочу ли я этого, да хочу:
- Для тебя, останусь, - я стал доставать из кармана джинсов припасенный на всякий случай презерватив.
- Хорошо. Мне хорошо. Без этого можно, - она кивнула на презерватив, - я сегодня в безопасности:
Она потянула за ремень на джинсах, я расстегнул их и стащил с себя, откинувшись на спину, вдогонку стащил носки. Она перекатилась, привалившись на меня с правого бока. Она ластилась ко мне как кошечка. Моя рука пролезла ей под резинку трусиков, сзади, и я начал мять и гладить ее попку, проводя периодически между ягодичками, при этом она слегка вытягивалась. С тянул трусики с ее попы на бедра, она приподнялась, и стянула их дальше. Тоже самое я сделал со своими трусами. Арина забралась на меня целиком и стала тереться телом об мое. Мой организм такого уже мог и не выдержать, и я мог разрядиться в любой момент, что в общем-то могло меня дискредитировать как мужика.
Чтобы этого не произошло, я перекатил ее под себя, вытянул ее руки вверх, коленями встал между ее ног, соответственно разведя их, и стал медленно касаться ее щелки членом. Она вздрагивала от каждого касания, вся ее промежность была увлажнена, она просто сочилась. Я аккуратно нацелился на влагалище и начал тихонько встраивать свой орган во вход ее щелки. Хорошая смазка ее соками позволила быстро погрузиться головке во вход, пока я не уперся в пленку, и я остановился. Реально еще девочка - проскочило в мозгу. Она дрожала. То ли от страха, толи от волнения. Я посмотрел ей в глаза. Она, ничего не говоря, сама натолкнула себя. Вскрикнула. Гримаса боли выпала на ее лице. Я не шевелился. Через некоторое время она снова подтолкнула себя вперед, медленно насаживая себя до конца. Когда я уперся головкой в матку, а лобком в лобок, она остановилась.
- Сейчас, привыкну: к тебе. Уже не больно: давай: потихоньку: - прошептала она.
Я медленно стал вытаскивать из нее член, выйдя почти полностью, я также медленно пошел обратно. Она начала мне подмахивать. Я увеличивал темп и укорачивал амплитуду. Она, зажмурив глаза и разинув рот, сбивая себе дыхание, начала свою собственную гонку. Я просто замер чуть, нависнув над ней, а она задвигала тазом наращивая темп. У меня все в тазу сжалось в ком, и я начал выстреливать в нее порции семени. Она толи почувствовав это, толи совпало так, остановила свою гонку, прижалась лобком к моему, и я стал чувствовать сжимающие член спазмы ее влагалища, она беззвучно простонала. Я надавил на ее лобок своим, опуская таким образом ее попу на кровать, и сделал еще пару толчков стволом внутри влагалища и остатками семени. Она заплакала.
- Ты что, дурашка: Ариша, перестань. Тебе больно? - я пытался ее успокоить.
- Все хорошо, это слезы счастья, - она поймала дыхание, - чего я раньше боялась, крови? Боли? - мы одновременно посмотрели на наши органы - следов крови не было видно, я все еще находился в ней.
Я стал выбираться из объятий ее щелочки и встал на колени. Она выпустила меня, села и стала осматривать мой член. Затем наклонилась и посмотрела на свою вагину, чуть раздвинув губки щелки, и только там можно было увидеть следы крови.
- Я читала, что плева рвется иногда почти без кровно: -смущенно пробормотала она, - но все равно нужно обмыться и дать успокоиться. Я сейчас. - Она убежала в ванную.
Вот тебе и раз - подумал я, видимо уж больно чесалось, а никак не могла себя пересилить. Я встал и как был вышел на кухню. Налил себе воды из графина, что стоял на столе, в бокал и выпил воду залпом. Вода в ванной затихла. Через минуту приоткрылась дверь в ванную и прикрываясь спереди полотенцем, Арина пробежала в комнату. Я не торопливо прошел за ней. Она уже успела одеть чистые хлопковые трусики, и натягивала на себя майку. Я встал в дверном проеме, как был голый и стоял, наблюдая за ее действиями. Она наконец справилась с футболкой и увидела меня. Она замерла, глядя мне в пах.
- Алекс, ты: тоже, одень чего-нибудь. Я стесняюсь: пока еще: дай мне привыкнуть к самой себе: я борюсь со своими мельницами:
- Я вижу пока получается, - я подошел к ней, обнял за плечи, - останься вот так, в футболке и трусиках. Я тоже сейчас оденусь. Дай себе свободу. Не бойся.
Я отпустил ее, одел на себя трусы и джинсы. Снова подошел к ней. Она стояла, с пунцовым лицом. Смущенная и на лице уже практически не было испуга. Я обнял ее, погладил по голове, поцеловал кратко в губы, хотя она успела среагировать и высунула свой язычок. Приложил пальчик к ее губам.
- Не торопись, ласковая. Не выпускай из себя джина сразу всего. Постепенно, не перебегая и не убегая. Поняла?
- Кажется да. Ты останешься сейчас? Ах да, останешься: Неужели это я? И я это делаю? Ты такой: добрый: ты нежный.
- Аринка, давай пока разговоры оставим, и поедим чего-нибудь. У тебя есть что съестное, или я давай быстро в магазин сбегаю.
- Есть, есть, я сейчас салат сделаю, картошка, запечённая есть, я сейчас все сделаю. Ты садись, потерпи, я быстро, не помогай, я сама. - она начала суетиться, не впустую, а плодотворно.
На столе уже шуршал ножик нарезая салатик, на плите в сковороде шипело масло подогревая картошку. Я поставил чайник, ополоснул после кофе чашки и сел за стол. Арина стояла ко мне спиной, и резала что-то к салату на столешнице. Ее короткая футболочка оставляла полоску спину над трусиками. От движений трусики немного въехали в разрез попки и почти приоткрыли шарики ягодиц, которые переходили в очень стройные ножки. Она стояла сначала, сдвинув ножки, как по стойке смирно. И я невольно решил посмотреть, идеальность отверстий между ними. Все, как и положено, четыре отверстия. Самое верхнее плоский равнобедренный треугольник. Видимо застоявшись, она расслабила одну ножку, чуть согнув в колене. Она оглянулась.
- Не смотри так, я итак с трудом вот так стою перед тобой: И мне это нравится. Я все тут, чем смажем?
- На твой выбор.
- Тогда сметаной, хорошо?
- Хорошо.
Она уже улыбалась и почти не боялась смотреть на меня и перехватывать мои взгляды. Она взяла тарелку с салатом и повернулась в сторону стола и соответственно в мою и остановилась смутившись. Я восторженно смотрел на нее. Футболочка со свободой обрисовывала ее формы и заходя на полушария ее грудей переваливалась вниз, оставляя маленькие пуговки сосков, заканчивалась ровно на уровне пупка. Дальше шла полоска ее плоского животика, а уже под ней начинались ее хлопчатобумажные трусики, так облегающие ее, что можно было улицезреть весь рельеф ее писечки.
Страницы: [ 1 ] [ ]
Читать из этой серии:»
»
»
»
»
»
Читать также:»
»
»
»
|
