 |
| |
| | Но ведь так бывает: вдруг окажется в электричке или в автобусе-троллейбусе ватага парней - ты скользнешь по ним взглядом, и - ни на ком твой взгляд не задержится, никого из ватаги не выделит, и ты, равнодушно отворачиваясь, тут же забывая эти лица, снова продолжишь смотреть в окно; а бывает: взгляд зацепится за чьё-то лицо, и ты, о человеке совершенно ничего не зная, вдруг почувствуешь к нему живой, невольно возникающий интерес - неслышно дрогнет в груди никому не видимая струна, зазвенит томительная мелодия, слышимая лишь тебе одному, и ты, стараясь, чтоб взгляды твои были незаметны, начнешь бросать их на совершенно незнакомого парня, с чувством внезапно возникшей симпатии всматриваясь в мимику его лица, в его жесты, в его фигуру, и даже его одежда, самая обычная, банальная и непритязательная, покажется тебе заслуживающей внимания - ты, исподтишка рассматривая мимолётного попутчика, будешь по-прежнему казаться отрешенно погруженным в свои далёкие от окружающих тебя людей мысли-заботы, и только мелодия, внезапно возникшая, никем не слышимая, будет томительно бередить твою душу, живо напоминая о несбывающихся встречах - о том, что могло бы случиться-произойти, но никогда не случится, никогда не произойдёт, и ты, вслушиваясь в эту знакомую тебе мелодию о несовпадающих траекториях жизненных маршрутов, будешь просто смотреть, снова и снова бросая исподтишка свои мимолётно скользящие - внешне безразличные - взгляды; а через две-три-четыре остановки этот совершенно неизвестный тебе парень, на мгновение оказавшийся в поле твоего внимания, выйдет, и ты, ровным счетом ничего о нём не зная, не зная даже его имени, с чувством невольного сожаления о невозможности возможного проводишь его глазами... разве так не бывает, когда, ничего о человек не ведая, мы без всякого внешнего повода выделяем его - единственного - из всех окружающих, совершенно не зная, почему так происходит - почему мы выделяем именно его, а не кого-либо другого? . . Сержанты, стоявшие в коридоре, были еще совершенно одинаковы, совершенно неразличимы, но при взгляде на одного из них у Игоря в груди что-то невидимо дрогнуло - неслышно ёкнуло, рождая в душе едва различимую мелодию, упоительно-томительную, как танго, и вместе с тем сладко-тягучую, как золотисто-солнечный мёд, - Игорь, еще ничего не зная о сержанте, стоящем наискосок от него, вдруг услышал в своей душе ту самую мелодию, которую он слышал уже не однажды... но вслушиваться в эту мелодию было некогда: дверь, на которой была прикреплена табличка с надписью "канцелярия", в тот же миг открылась, и в коридоре появился капитан, который оказался командиром роты молодого пополнения; скользнув по прибывшим пацанам взглядом, он велел им построиться - и, называя сержантов по фамилиям, стал распределять вновь прибывших по отделениям; Игорь стоял последним, и так получилось, что, когда очередь дошла до него, он оказался один - капитан, глядя на Игоря, на секунду запнулся... "мне его, товарищ капитан", - проговорил один из сержантов, и Игорь, тревожно хлопнув ресницами, тут же метнул быстрый взглядом на сказавшего это, но капитан, отрицательно качнув глазами, тут же назвал чью-то фамилию, которую Игорь из-за волнения не расслышал, добавив при этом: "забирай ты его", - Игорь, снова дрогнув ресницами - не зная, кому из сержантов эта фамилия, прозвучавшая из уст капитана, принадлежит, беспокойно запрыгал взглядом по сержантским лицам, переводя беспомощный, вопросительно-ищущий взгляд с одного лица на другое, и здесь... здесь случилось то, чего Игорь, на секунду переставший слышать мелодию, не успел даже внятно пожелать: тот сержант, которого Игорь невольно выделил, глядя на него, на Игоря, чуть насмешливым взглядом сощуренных глаз, смешно постучал себя пальцем по груди, одновременно с этим ему, Игорю, говоря: "смотри сюда", - и Игорь, тут же снова услышавший своё сердце - снова услышавший мелодию своей души, совершенно непроизвольно улыбнулся, глядя сержанту в глаза... он, Игорь, улыбнулся невольно, улыбнулся, движимый своей вновь зазвучавшей мелодией, улыбнулся открыто и доверчиво, как улыбаются дети при виде взрослого, на которого можно абсолютно во всём положиться, но сержант, проигнорировав этот невольный, совершенно непреднамеренный порыв, на улыбку Игоря никак не отреагировал, - коротко бросив Игорю "следуй за мной", вслед за другими сержантами он повёл Игоря в глубину спального помещения, чтоб показать, где располагается отделение, в которое Игорь попал, и где будет на время прохождения курса молодого бойца его, Игоря, кровать и, соответственно, тумбочка... всё это произошло неделю назад, - через полчаса от пацанов, которые прибыли чуть раньше, Игорь узнал, что сержанта его отделения зовут Андреем... | | |
| |
|
| |
| | Обалдевшая от удара женщина пыталась что-то молвить, но ее лицо превратилось в куриную гузку, а губы вытянулись и лишь шепелявили что-то, отдаленно похожее на протест. Жирик злобно рыкнул и резким движением наклонил ее на барьер. | | |
| |
|
| |
| | Несильно надавив на тюбик, я ввела его горлышко внутрь. Анус наполнился ощущением холодной шероховатой поверхности. Выдавливая гель внутрь, я чувствовала, как он, задержавшись вначале, стал проникать вглубь, омывая прохладой окружавшие его стенки. | | |
| |
|
| |
| | Она уперлась своим очком в хуй Лехи, такого он явно не ожидал. Замерев и затаив дыхание, на полусогнутых ногах он старался не шевелиться. Мама что-то переключала на плеере, выбрав подходящую композицию для продолжения чистки ковра, тишину разорвал ритмичный, громкий звук зажигательной мелодии. Под такие песни обычно танцуют Booty Dance, это когда девушки трясут своими задницами в разных позах. Этакий RnB или же Hip-Hop. Подхватив первый всплеск ритма, мамочка резко подалась назад. Лехин живот уперся в ее огромные, накаченные ягодицы, а его хуй полностью погрузился в ее узкую пещерку. Тут же мама начала проделывать своим тазом виляющие движения влево и вправо, при этом не выпуская хуй из своей жопы, он просто выскальзывал почти до головки, но оставался внутри, затем она остановилась и затрясла булками. О боже они раскачивались и блестели от смазки, а Лехин хуй торчал у нее из очка наполовину. После она снова резко насадилась на него до самого основания, раздался характерный хлюп и шлепок маминых ягодиц об Лехин торс. Стоя раком моя мама крутила задницой, при этом хуй Лехи торчал из ее анального отверстия не покидая его, я же в это время надрачивал свой, выглядывая из-за прикрытия. Мне было страшно что Леха начнет кончать ей в очко и она заметит потом что из ее жопы вытекает сперма.
Через несколько минут принятия Лехиного хуя у себя в тесном анале, она все-таки разобралась с пятном на ковре и начала двигаться по ковру на четвереньках чтобы полностью его отчистить. Леха не выпуская свою залупу из ее жопы, на полусогнутых походкой краба передвигался с ней в такт. В местах очередной остановки он вгонял ей хуй по самые яйца и откровенно ебал ее в жопу у меня на глазах. Она же делая вид что не замечает, тщательно пыталась отчистить ковер обеими руками, все так же оттопырив голый зад вверх. Бесконечно продолжаться это конечно же не могло и Леха начал испытывать мышечные спазмы в полусогнутых ногах из-за приближающейся спермы к головке его члена.
Он начал резко выпрямляться в ногах, его член при это все еще был в маминой жопе, его сильно изогнуло вниз, но тонус маминого очка похоже пришел в норму и она стиснув его не совсем хотела расставаться с ним. Разогнувшись почти полностью, головка члена соскользнула из ее очка и член по инерции, устремился вверх, разбрызгивая сперму и смазку по маминой спине и волосам. В этот момент мама почти не двигаясь покорно стояла раком и принимала душ из белой, полупрозрачной, мужской семенной жидкости максимально задрав пизду вверх. Наблюдая за пульсирующими движениями ее тугой дырки и стекающей спермы по ее спине, Леха стал медленно отходить спиной вперед, натягивая при этом свои штаны. После секундной паузы, мама продолжила уборку как не в чем небывало. Мы быстро собрались и ушли на улицу, все еще опасаясь быть разоблаченными. Там мы почти до вечера обсуждали произошедшее.
Вернувшись вечером домой, я впервые за долгий день увидел мамино лицо. Оно сияло в улыбке и румянце на щеках. Так же как и она, блистала вся квартира. Она помогла мне раздеться, накормила ужином, рассказывая всякую ерунду о каких-то платьях и туфлях, не слова о том что произошло. Я был доволен как слон.
По воскресениям мы не учились и уроки в субботу вечером я обычно не делал, поэтому я пошел поиграл на приставке и через пару часов завалился в кровать. Тут же заскрипела дверь в мою комнату, вошла мама и села на край кровати. Притворяясь что уже сплю, я лежал лицом к стене и спиной к ней, дабы избежать неловкой беседы на ночь. Она потянулась ко мне и положила руку мне на плечо. От нежного прикосновения я невольно чуть-чуть повернулся ухом к ней, чтобы послушать.
- А хотите завтра с Лешкой растянуть сразу двумя хуями мамину тугую дырку?
Я тут же покраснел и не поверивший своим ушам медленно кивнул головой. Она поцеловала меня в щеку и встав с кровати вышла из комнаты, оставив в ней только свой нежный, ванильно-клубничный аромат.
(Продолжение следует...) | | |
| |
|
Рассказ №21119 (страница 2)
Название:
Автор:
Категории: ,
Dата опубликования: Четверг, 10/01/2019
Прочитано раз: 40239 (за неделю: 6)
Рейтинг: 59% (за неделю: 0%)
Цитата: "Совсем никуда не годилось! Наташка, видимо, решила устроить мне допрос, с утра пораньше. Мало ей того, что я, на рассвете, стоял голый, выслушивал глупые вопросы и даже на них отвечал, так она еще и с обвинением. Только я решил на нее прикрикнуть - вроде как спал, а она непрошено ворвалась, с Наташки сползло одеяло, наружу выпрыгнула одна грудь, с маленьким розовым соском...."
Страницы: [ ] [ 2 ]
- В окно видел, - ответил я.
- Подсматриваешь?
Совсем никуда не годилось! Наташка, видимо, решила устроить мне допрос, с утра пораньше. Мало ей того, что я, на рассвете, стоял голый, выслушивал глупые вопросы и даже на них отвечал, так она еще и с обвинением. Только я решил на нее прикрикнуть - вроде как спал, а она непрошено ворвалась, с Наташки сползло одеяло, наружу выпрыгнула одна грудь, с маленьким розовым соском.
Слова застряли на вылете. Наташка была сонной и сразу не поняла - или сделала вид, что не поняла, причину моего молчания. У меня было с полминуты, чтобы полюбоваться. В голове закрутилось: "а у вас молоко убежало". К чему? Если бы я знал...
Наташка спохватилась. Медленно вернула одеяло обратно на плечо и, поворачиваясь, снова произнесла:
- Подсматриваешь...
Зевнула и, медленно, пошла в комнату тети. Одеяло, шлейфом надменной принцессы, поползло за ней следом.
Каюсь, мне захотелось догнать и сорвать. Но я вспомнил о тете - ее обещание вернуться.
Наташка, теперь могла и затаиться. Как только она скрылась за шторами тетиной комнаты, я выбежал на улицу и как раз вовремя. Тетя стояла у бочки с водой и уже потянула с плеч рубаху. С крыльца я крикнул собаку. Волкодав недоуменно посмотрел в мою сторону - его звали на запретную территорию.
Тетя услышала, обернулась. Жестом, я дал понять - Наташка не спит. В ответ получил взгляд, говоривший, что не плохо бы одеть трусы.
Да, конечно! Вот и спасай женщин. Униженный и оскорбленный, или просто оскорбленный, я вошел в дом и направился к себе. Штора в тетину комнату шелохнулась.
Я просто взбесился, подбежав, откинул штору.
Наташка оказалась быстрее меня. Она успела прыгнуть в кровать, повернуться к стене и даже накрыться одеялом, но как это часто бывает, ее спина оказалась наружу - и не только спина.
У меня было время на месть. Я стоял и рассматривал ее. Описывая Наташку, тетя нисколько не преувеличила. Попа у нее действительно была кругленькой, из двух упругих ягодиц. Их белый цвет резко гармонировал с темными ножками, - по крайней мере, этим летом Наташка обнаженной не загорала.
С полной уверенностью в решении, отправиться сегодня к реке и утащить купаться Наташку, я ощутил хлопок ладони по своей голой заднице.
- Иди спать, - шепнула тетя.
Наташка, словно этого ждала, повернулась на спину. Возможно, она повернулась немного раньше? Когда я среагировал на шлепок, то потерял ее из своего обозрения.
Тетя зашла в свою комнату и плотно задернула шторы. Скрипнула кровать. Может у меня случились голоса, но я точно слышал, как они зашептались. Наташка спросила: "сколько время?" , тетя ответила, что пять часов, но сегодня воскресенье и до семи еще поспит. Опять скрипнула кровать...
Что ж спать, так спать. Я отправился к себе. Лежал и вспоминал, как тетя говорила о мальчике, с которым она это делала. Я даже силился представить как! Но не представилось. Словно в юношеском сне - часто снятся обнаженные женщины, а доходит до раздевания - просыпаешься. Просыпаешься потому, что никогда не раздевал и не знаешь, как все происходит.
"Он проникал ими в меня" , - не представлялось...
Измучив воображение, я уснул. Мне приснилась Наташка. Я просил скинуть одеяло, в которое, она была закутана, но ее карие бесенята только смеялись. Потом Наташка повернулась, шлейф принцессы поволокся за ней. Издалека она бросила - "не умеешь, не умеешь!".
Проснулся я печальный, надел трусы, трико и рубаху - траур по испорченному выходному дню, который, еще три часа назад, обещался быть таким прекрасным. Встал ровно в восемь, вместо обычных десяти-одиннадцати. Сон-кошмар совсем не расположил меня к просмотру его продолжения.
Я вышел из своей комнаты, тихо подошел к шторам, заглянул к тете. Наташка спала ангелом. Закуталась в одеяло, в мою сторону торчал задранный нос над приоткрытым ртом с алыми губами. Тети не было. Вздохнул и отправился умываться.
Черпая ладонями воду, я освежил лицо, надраил его мылом, лежавшим в пластмассовой подставке - обычно такие вешались на край ванны, а здесь она была на кромке бочки, и сполоснул. Когда отстранился, вспомнил, что забыл взять полотенце.
Остатки несмытого мыла противно защипали глаза. Я попытался убрать их руками, но к лицу мягко прислонился ситец и в несколько круговых движений устранил проблему. Пальцы, слегка прикоснувшись, убрали со щеки упавшую ресницу, я прозрел.
Тетя утерла меня подолом своего халата. Чтобы достать им до моего лица, ей пришлось его распоясать и приподнять, оголить ягодицы и грудь.
- Теперь прыщей не будет, - засмеялась она.
Ее располагающий к доброму утру смех остался без ответа. Тетя взлохматила мне мокрые кудри с вопросом во взгляде.
- Научи, - пробурчал я. Так глубоко засело в меня "он проникал ими в меня" , что я выдал без всяких предисловий.
- Чему? - спросила тетя, видимо она уже забыла, а может и не забыла, глаза у нее были игривыми.
- Наташка сегодня хотела пойти купаться.
- Ой, и быстрый! Прям, так сразу моя наука и понадобиться?
- У нее нет купальника.
Тетя задумалась.
- А она согласилась?
Я угукнул. Тетя снова задумалась.
- Научу, если пообещаешь, больше с Наташкой ничего не делать. Договорились?
- А что я могу с ней сделать?
Тетя улыбнулась.
- Иди сюда, за бочку.
Я зашел. Теперь между нами и окнами дома была двухсотлитровая железная бочка.
- Дай руку...
Тетя откинула полу халата, который уже запоясала, и просунула мою ладонь себе между бедер. Пальцы обдало жаром.
- Чувствуешь бугорок?
- Да...
- Потри его тихонько. Ласкай подушечкой пальца.
Я сделал, как она сказала. Очень быстро между бедер тети стало не только жарко, но и влажно. Она изменилась в лице, на щеках появились красные пятнышки, увеличились, слились в единый пожар. Тетя закрыла глаза и немного присела.
- Он увеличился! - сказал я, присоединив к пальцу второй.
- Так и должно быть, - с трудом ответила она. - Немного сильнее...
Я прижал к бугорку оба пальца, влажный, он проскользнул меж ними. Тетя пошатнулась, чтобы не упасть ухватилась за мою рубаху.
- Сдави пальцами...
Я так и сделал. Второй рукой тетя оперлась о край бочки и простонала.
- Подушечкой одного пальца потри самый верх... Вторым поддень бугорок изнутри...
Пальцами я почувствовал - бугорок перестал быть бугорком, скорее это было что-то твердое и продолговатое только на половину облаченное в жаркую плоть. Моя ладонь стала влажной, тетя навалилась на бочку грудью и вскинула голову, старясь не закричать.
Рябь мимики пробежала по ее лицу...
- Все, Горюшко, все... - выдохнула она.
- А у Наташки есть бугорок? - спросил я, когда тетя отняла мою ладонь от себя.
- Подожди... Дай отдышаться...
Тетя зачерпнула ладонью воды с бочки, брызнула на горевшие огнем щеки.
- Спрашиваешь, есть ли? Если найдет нужным, то сама скажет. А что с ним делать, ты теперь знаешь.
- А ей понравится?
- Горюшко! Это она тебе тоже сама скажет. Только будь нежнее, главное не молчи. Принеси из сарая маленькую табуретку и иди... Чего в такую рань поднялся? . .
Страницы: [ ] [ 2 ]
Читать также:»
»
»
»
|
