 |
 |
 |  | - Ну, что ты стоишь? Угощать нечем, что ли? Тогда ограничимся десертом! - смеясь, он как пушинку подхватил Алену, и понес ее в спальню. Пара мгновений - и оба уже опустились на семейное ложе молодых. Еще несколько мгновений - и руки шустрого гостя уже сновали по ягодицам, бедрам и груди молодой женщины, а ее шею уже ласкал шустрый язычок пожилого гостя. Сильные руки свекра обхватили Алену за талию, он прижал её к себе, расплющив ее крепкие, белые груди о свои ребра - они полулежали, постепенно распаляясь - один от соприкосновения с прелестями своей снохи, а другая - от постепенно поднимающегося сквозь страх яркого воспоминания о запретной сладости, желания. Неистовыми ласками он довел ее до исступления. Словно воск, по ее телу растеклось страстное желание, оно просто помутило рассудок. Трусики улетели бабочкой куда-то за кровать. Расставив ноги, Алена осторожно надвинулась на уже возбуждённый пенис мужика, сжимая его бёдра своими коленями. Лишь несколько секунд ей потребовалось, чтобы приноровиться к партнёру, потом медленно и нежно она стала опускаться на него и вновь подниматься. В раскрытом лоне исчезал его вооруженный сталью могучий орган, темп учащался, в конце концов, она стала скакать словно наездница, насаживаясь на него всё сильнее и интенсивнее... |  |  |
| |
 |
 |
 |  | Она просто красавица. Подойдя, подарил цветы и мы пошли гулять. На ней не было лифака, что меня очень обнадежило. Дело близилось к вечеру, точнее говоря было уже темно, где-то 11 вечера и мы сели на скамеечку, где состоялся поцелуй. Не то, чтобы я раньше не целовался, но этот поцелуй был началом чего-то особенного, чего-то нового. Она сняла сумку со своего плеча и кинула ее под скамейку, огляделась по сторонам, и не найдя никого похожего на человека вокруг нас - стянула лямки платья, в котором она была до пояса, я увидел ее груди. Упругие, стоячие, такие мягкие и такие родные. Хорошие сисечки, примерно 2. 5 размера, смотрели на меня... Я растерялся, не знал, что дальше надо делать, но она взяла инициативу на себя. Т. к. она сидела рядом со мной, слева от меня, она перекинула левую ногу через меня и, так сказать, оказалась "верхом" на мне, немного слезла с члена, который уже был готов разнести шорты нахер, и расстегнула ширинку. Я посмотрел в ее глаза, она действительно этого хотела. |  |  |
| |
 |
 |
 |  | После этого жизнь пошла веселее. Днем мы ебали Наташку и Кольку, а вечером их мамку. Когда был дома ее муж. То это тоже проблем не создавало. Ибо он напивался до срачки и спал мирно. Мы без проблем приглашали ее жонку в халабутку и там имели в полный рост. Она против не была. И давала даже без самогона. Не знаю догадивались дети, куда мы водим их мамку, но если догадивались то не спрашивали. Но вмести мы их не сводили. Зачем нам и так было хорошо. Лето кончилось: |  |  |
| |
 |
 |
 |  | Был еще случай на рынке, когда она примеряла в палатке какого-то кавказца юбку и майку, а тот, делая вид, что помогает примерять, несколько раз потрогал ее за груди и попку, а когда я демонстративно отвернулся, даже вставил ей палец во влагалище и сделал несколько поступательных движений. Тоже очень не хотел ее отпускать и заставил перемерять целую кучу одежды, пришлось чуть ли не силой ее уводить, так как торговец все еще что то там себе бормотал и предлагал примерять еще и еще: |  |  |
| |
|
Рассказ №21128 (страница 2)
Название:
Автор:
Категории: ,
Dата опубликования: Воскресенье, 13/01/2019
Прочитано раз: 40702 (за неделю: 15)
Рейтинг: 60% (за неделю: 0%)
Цитата: "Штора откинулась и в большую комнату, с направлением к столу, вышла Наташка, в синем обтягивающем платье в продольную широкую полоску, чуть нежнее цветом. Какими-то ловкими хитростями, тетя быстро подогнала свое платье под нее, и, что самое интересное, грудь Наташки, собранная и приподнятая, выкаталась на показ румяными яблочками, только на половину прячась в декольте, что не пускало дальше мои выпученные глаза...."
Страницы: [ ] [ 2 ]
"В общем-то, Наташка ничего девчонка" , - мелькнуло у меня в остатке...
К ужину тетя и Наташка принарядились. Тетя надела платье с декольте, синие в продольную широкую полоску, цветом чуть нежнее. Ее приподнятые, собранные и сомкнутые в ложбинку груди, манили мой взор. Наташка это не применула заметить. В те короткие моменты, когда я все же отрывался от открытой шеи, поката плеч тети, с маленькой родинкой, ближе к овальному вырезу, то упирался в пытливых карих бесенят, которые, любопытствуя, бегали от меня к тете и обратно.
Ужинали поздно. Тетя решила угостить нас беляшами, - пока подошло тесто, пока они с Наташкой прибрались, приоделись, после возни с мукой, стало немного темновато. Тетя поставила на стол большую десятилинейную керосиновую лампу и вынула из печи чугунок с сочными беляшами - туда она их скидывала после обжарки, чтобы подать горячими.
Готовка нагрела дом, было немного жарко, я расстегнул рубашку, которую к ужину переодел и застегнул. Джентльменства мне хватило только ровно на официальную часть, пока дамы не сели к столу. Русская печь не собиралась остывать, а беляши обжигали руки. Весьма довольным, я восседал на дедовом месте, как набоб, индийский раджа, с двух сторон окруженный юностью и зрелостью - прекрасными ипостасями женщины.
Наташкино платье я уже видел по ее приезду - так, ничего особенного, круглый вырез почти под самое горло, красный обводочек на желтом тоне, на спине пуговки - тоже красные и крупные. Правда, оно было коротеньким - мини, но ведь Наташка сидела и должного интереса во мне не вызывала.
Меня полностью заняло созерцание тети, в цвете керосиновой лампы она не ела, отогнув мизинчик - соблазняла. Я так увлекся наблюдением за тетей, что укусив очередной беляш, случайно, - честное слово, случайно! брызнул горячим соком в Наташку, она находилась по мою правую руку.
Под многозначительную паузу карих бесенят, жирное пятно стало растекаться по выходному платью Наташки. Она уже открыла рот, чтобы выдать мне монолог, который, наверное, я бы надолго запомнил, но тетя опередила.
Подхватив полотенце, тетя привстала, изогнулась через стол, умудрившись не угодить в беляши, прижала его к груди Наташки и произнесла:
- Ничего страшного. Солью натрем, постираем, и будет, как новое.
В карих бесенятах Наташки появилась слезинка, весь ее запал исчез мгновенно. Мне стало не по себе, лучше б она на меня накричала.
- Пошли... - тетя взяла ее за руку и вывела из-за стола. - Нечего ему тут сырость казать. Сейчас мы тебя нарядим...
Они отправились в комнату тети, а я сидел побитой собакой. Ну, как мне теперь было сказать? Крикнуть - это не моя импровизация, а проведения. Измазать себя беляшами?!
Угрызения совести были не долгими, на их место пришла картина расплывающегося пятна, по желтому с красной обводкой платью. Оно растекалось знаком вопроса, по наименьшему сопротивлению. "А у Наташки есть грудь! И совсем не прыщики..." , - сделал я великое открытие.
Пока высчитывал, прикидывал, примерял к своим пальцам, - какой грудью Наташку наделила природа, в комнате тети шел тихий разговор - чисто женский, по душам. Я не слышал о чем, но с каждым словом тети, ответы Наташки были веселей, пока вообще, она не рассмеялась.
Штора откинулась и в большую комнату, с направлением к столу, вышла Наташка, в синем обтягивающем платье в продольную широкую полоску, чуть нежнее цветом. Какими-то ловкими хитростями, тетя быстро подогнала свое платье под нее, и, что самое интересное, грудь Наташки, собранная и приподнятая, выкаталась на показ румяными яблочками, только на половину прячась в декольте, что не пускало дальше мои выпученные глаза.
Гордо вскинув голову, Наташка села по мою левую руку.
- Еще и это платье замызгаешь, поросенок! - отбрила она меня, заодно пояснив, почему заняла тетино место.
Или пояснила, заодно отбрила. В общем-то, мне было все равно. Все подсчеты на пальцах оказались неверными. С высчитыванием объема, я явно промахнулся в меньшую сторону. Да, Архимед из меня бы не вышел, если только какой заштатный.
- Ешь! Чего уставился? - снова произнесла она.
Это была Наташкина месть за то, что первую половину ужина мои глаза не уделяли ей должного внимания. Теперь она, румянясь от удовольствия, все своим видом пренебрегала мной.
Тетя вышла из комнаты в ситцевом халате. Запоясываясь, она проговорила:
- Ну, давайте, поторапливайтесь. Керосину мало. Дед теперь только во вторник будет, так что кушайте и марш на улицу. Приберусь, позову.
- Я помогу, тетя - дернулась Наташка.
- Ты вон, кавалера перед сном выгуляй, да сама перед ним покрасуйся! Я, чай, не без рук уродилась. Тебе, Наташ, я с собой постелю. На диване, - дед шибко ругается, ворчит.
- Да, где скажите...
Мы с Наташкой вышли во двор. Комары сразу обвили ее стайкой - наверно, вкусная. В платье тети, сесть на завалинку отказалась, прошлась так, прямо дух у меня перехватило. Я сорвал веточку и разогнал кровопийц, она улыбнулась.
Вообще-то, у меня была цель, я не просто ухаживал. Шел немного позади нее, махал опахалом, словно раб шахини, и разглядывал ее шею. Так, как я выше, старался заглянуть через плечо. Наташка была не против, ее карие бесенята иногда поглядывали на меня вполоборота, шелк ресниц порхал, то почти смыкая верхние веки с нижними, то широко вскидывая.
Когда мы возвращались от калитки, она ойкнула, поворачиваясь ко мне, наклонилась - убить на ноге комара. Все же это тетино платье, и декольте немного провисло. Моему пытливому взору на секунду были представлены груди. Они были немного продолговаты и расходились в стороны. Я нагнулся вместе с ней, чтобы не потерять обозрения.
Наташка вкинула карих бесенят.
- Ты чего?
- Я? Комара хотел убить!
- Уже... Смотрел, да!
- Куда?
- Сюда! - она ткнула пальцем в декольте.
- Чего покраснела-то?
- Заели... Пошли в дом.
- Тетка еще не звала.
- Тогда не смотри больше...
Я обогнал ее и пошел к собаке. Еще указывать будет!
- Стой! Стой там!
Я провернулся. Наташка оглянулась. Подхватив ладошкой правой руки согнутую в колене правую ногу, наклонилась вперед. Ее продолговатые груди снова открылись моему взору, но теперь они были немного другими, как бы заострились, уперлись сосками в ткань. Карие бесенята смотрели на меня с вызовом.
Тетя крикнула, чтоб шли спать.
Наташка проскользнула в комнату, где ей постелено, шторы сразу были плотно задернуты. Через какое-то время, оттуда вышла тетя с притушенной керосиновой лампой и объявила мне, чтобы тоже ложился.
Я пошел в свою комнату, словно в ссылку. Лег под одеяло, перекинулся на один бог, на другой - не спалось. Карие бесенята Наташки, шелковые ресницы, продолговатые груди, посетили меня, как-то неожиданно. Насилу прогнал. Тогда пришла тетя, - она лежала обнаженная в ромашковом поле...
Не отбрасывая одеяла, я снял трусы. Мое отличие от девчонок, просилось в ладонь, но на душе было как-то не по себе. Пару раз, без особого огонька, я его огладил... Мешало одеяло. Откинул. Снова огладил.
Нет... Решил спать.
Еще неделю назад, я бы приложил руки к своему "отличию" , принял бы созданное самой природой снотворное и уснул с чувством выполненного перед молодым здоровым организмом долга. А сейчас, я лежал и считал себя покинутым.
Тюль тихонько откинулась, вошла тетя, Приложив к губам палец, она скинула ночную рубаху и, жестом, попросила подвинуться.
Легла. Я положил голову на ее мягкую и теплую грудь.
- Чего ты, Горюшко? - спросила тетя, взлохматив мне кудри.
- Наташка спит? - ответил я вопросом.
- Уснула. Сладко так, с улыбкой. А ты, я смотрю, заскучал...
- Она ничего не говорила?
- Говорила...
- Что?
- Все тебе расскажи! Это наши с ней секреты.
Я прижался к тете, вдыхая аромат. Пахло тестом и совсем немного беляшами. Ее рука нашла мое отличие от девчонок. Оно радостно вручило себя в ее ласковую ладонь.
Все произошло быстро. В последний момент, немного приподняв, тетя положила отличие себе на живот, оно ударило по нему несколько раз, брызнув под грудь.
Слившись воедино, мы, молча, лежали, пока я не уснул...
Страницы: [ ] [ 2 ]
Читать также:»
»
»
»
|