 |
| |
| | С этими словами ты вновь налегаешь на свечку. Я чувствую, как все шире попка, позорно дезертируя раздвигается моя. Впуская в себя незваного захватчика. И, наконец, свеча все же врывается в меня, сломав мое сопротивление, и делает первую фрикцию. "Черт побери, больно!" - думаю я. А ты, тем временем, уже беззастенчиво долбишь меня сзади, трахая мою несчастную попку. Вдруг я начинаю ощущать, как боль постепенно уходит и уступает место какому- то новому, еще неизведанному, возбуждающему удовольствию. Я понимаю, что меня против моей воли заводит мысль, что меня, парня, долбят, трахают, дерут, как девчонку. Сам того не ожидая, я начинаю неуверенно подмахивать в такт твоим резким сильным движениям. Возбуждение нарастает. И вот, когда я уже нахожусь на границе оргазма, ты вдруг точным движением, ломаешь свечку пополам, оставив половину в моей выдолбленной попке. И сразу же, не дав опомниться, пальчиком задвигаешь ее как можно более глубоко... | | |
| |
|
| |
| | Галина поднесла бокал к губам, встала с кресла и подошла к окну. Я видел четкий контур ее фигуры на фоне дрожащего света дворовых фонарей. Я снова приблизился к ней сзади и обнял, обнял так словно мне не хотелось прерывать это чудное мгновенье, хотя почему, "словно", мне, действительно, не хотелось его прерывать... | | |
| |
|
| |
| | Сантиметр за сантиметром он погружался в нее, твердый и неподатливый. Он растянул и заполнил ее задний проход. Кате казалось, что внутри нее двигается, что-то очень большое и твердое. Ей казалось, что она ни зачато не сможет уместить в себе "это". Ей было больно и страшно. Она не понимала зачем "это" должно быть в ней и почему мама это делает. Она уже знала, что "это" взрослые называют по разному. Иногда член, иногда хуй, иногда смешным словом дилдо. Но больше всего она не понимала почему "это" называют игрушкой. Игрушки Катя любила и всегда радовалась, когда мама покупала ей новые, радовалась даже когда их дарила тетя Марина. Но она не понимала, как можно называть игрушкой то, что делает только больно, то, что она всем своим маленьким сердцем ненавидела и боялась. Даже форма этого предмета внушала ей страх. По началу она даже начинала сразу же плакать, только увидев его у кого-нибудь из взрослых в руках. Но тетя Марина не разрешала ей плакать и не любила когда она это делала. | | |
| |
|
| |
| | Спустя минуту я убрал ногу с кровати и плюхнулся на нее сам, задирая зад - я уже нисколько не боялся, что моя девочка сбежит или заорет. - Иди сюда, сука, продолжай лизать - и Лена, не поднимая головы, залезла на кровать следом за мной, сразу же приникнув губами к раздвинутым булкам. Ох, заебись. - Зад выгни, не видно... Так, голову боком поверни, что бы язык в камеру был. . Булки целуй. . Лижи очко! Глубже язык суй, пизда! Теперь яйца облизывай. . Бери в рот! - тут я, снова ощутив настойчивые ласки ее губ, едва не спустил, но сдержался, продолжая снимать то, как скуластое личико блондинки насаживается на мой окрепший хуй, как выгибаются ее щечки, когда их подпирает залупа, как из ее ротика капает слюна на мои яйца. - Бля, не могу больше - я дернул ее за волосы, отбрасывая от себя. Вскочил с кровати, волоча трясущуюся девушку за собой, буквально впечатал ее лицом в стену. . - Руками упрись, сука, - я шлепнул ее ладонью по попке - и раком становись. . | | |
| |
|
Рассказ №24474
|
