Рассказ №25630 (страница 2)

     То есть, Денис даже не представлял, как девчонка может выглядеть в таком ракурсе. Когда они рисовали баб с раздвинутыми ногами, получалось всегда глупо и неестественно. И то, что Денис делал сейчас стоя на одной ноге и имея перед глазами голую (будем считать так) девочку было в сто раз лучше, чем когда он мастурбировал, глядя на неудачный рисунок или на мутную фотографию (бывало и такое), а то и просто на снимок какой-нибудь спортсменки. Более того, происходящее было тем самым, что Денис представлял себе в мыслях, тиская своего Бена. Надо признаться, такой красивой девочки Денис себе не воображал. Мечты сбываются! Таня напряглась вся, рука её задвигалась быстро-быстро туда-сюда, она запрокинула голову, закусила губу, обхватила себя между ног всей ладонью так, как это сделал бы с ней Денис, дай ему волю, выгнулась... и сладко и медленно выдохнула. Закинув обе руки за голову она отдыхала, на её лице с подрагивающими ресницами закрытых глаз проявилось блаженство, мягкие губы расслабились. Денис видел её всю, и впитывал каждую точку её открытой жадному взору пишки. Томное щекочущее напряжение накапливалось внизу его живота и в районе солнечного сплетения, делая движения резкими и судорожными. Ещё чуть-чуть... чуть-чуть... только пусть она не шевелится... А-а-а!... С колотящимся сердцем Денис выпустил длинную струю в стену дома, схватившись покрепче за скобу и стараясь сдерживать шумное дыхание. Таня всё ещё лежала, всё такая же прекрасная, и Денис смотрел на неё с удовольствием, но пора было убираться. Во-первых, пора, во-вторых сестра сейчас уже может обратить внимание на любой шум или стук, в третьих, уже неинтересно . Денис выдавил последние сладкие капли, и оттолкнувшись от стены, чтобы не искать внизу давешнего полена, неслышно спрыгнул назад в траву. В своё окно он влез без труда, краем глаза заметив, что свет Таня погасила. Вовремя он успел. Душа пела. Он чувствовал себя гордым и удачливым. Он уже не ощущал безысходной тоски при мысли о том, как хорошо было бы увидеть девчонку без трусов, и не на секунду, а подольше. А ведь при упоминании бабой Катей сестры он почти даже не надеялся на то, что в этой дыре его ждёт что-либо настолько интересное! Он забрался в постель, спустил ещё раз, уже спокойно и неторопливо, в деталях (пока свежи впечатления) вспоминая Танькину наготу, испачкал предусмотрительно оторванный клок туалетной бумаги, задумался, а что же себе представляют девчонки, когда занимаются онанизмом? Он лично представляет себе их голых, как он их лапает, иногда кого-то конкретно, например Любу из параллельного класса, иногда как он их трахает. Правда, с этим проблемы. Процесс, как и его прелесть, Денис представлял себе лишь в самых общих чертах. Неужели они представляют себе как они хватают мальчишек за хуй? Совершенно неинтересно. Хотя чёрт их знает. Им же своё собственное тоже неинтересно. За этими раздумьями он и заснул.
     

      " - Не стоит, - сказал он, улыбаясь, - Когда-нибудь и я вам тем же отплачу."

     Ф. Рассел "И не осталось никого"

     Утро застало его солнечным. Немного повалявшись и с удовольствием вспомнив вчерашний вечер, Денис встал, нашёл в чемодане зубную щётку и вышел из комнаты. Баба Катя встретила его радостно: - А, проснулся голубчик, а я думаю, пусть поспит с дороги. Хорошо спалось? - Ага, хорошо. - Ну, каша в полотенце, молоко на столе, вода в умывальнике, а я пошла по хозяйству. Денис почистил зубы и вышел из дома (туалет всё ещё оставался снаружи). Возле курятника (раз куры, значит курятник) Таня кормила кудахтающих птиц. Она была в давешних шортиках, футболка, правда, была другая. Денис смотрел на неё с удовольствием. Совсем с другим, чем когда увидел в первый раз. Теперь-то он знает, какова она без трусов! Он видел, что скрывается под этими шортами! Правда, он не отказался бы посмотреть ещё разок. И поближе. И сиськи он не видел. И попку. У неё была именно "попка", кругленькая и аккуратненькая. И пощупать бы. Хоть бы и через шорты. И двумя руками, спереди и сзади. Денис вздохнул. Таня подняла голову. - С добрым утром! - Привет! - Как спалось? - Хорошо спалось. А тебе? - Денис самодовольно усмехнулся. Он-то знает, кому и почему хорошо спалось! Его так и подмывало ткнуть пальцем ей в шорты и завопить: "А я видел! А я видел!". Разумеется, он ни за что не стал бы вытворять такой дури. Не хватает здесь, конечно, Димы, чтобы было с кем поделиться, Денис бы рассказывал, а Димка слушал бы жадно, смотрел бы завистливыми глазами, спрашивал бы: а она красивая? а Денис отвечал бы: офигеть! Но Димка тоже где-то отдыхает. И, чтобы совсем никто не догадался о его мыслях, он стёр с лица ухмылку. - Кур хочешь покормить? Кормить глупых птиц Денису совсем не хотелось, но - Таня... - Сейчас, - буркнул он и прошествовал к сортиру. Ну непонятно разве, что если человек только проснулся, то что ему надо? Правильно, поссать. Куры оказались действительно глупыми, но кормить их было забавно, хотя Денис смотрел всё больше на Таню. Та веселилась от души, совсем по девчачьи. Денис мысленно переодел её в школьное платье, она совсем не отличалась от десятков школьниц. Ну разве что была красивее. Ну и ещё не обезьянничала, и, наверное, считала себя смешной мелкой пацанкой. Возможно, у неё была старшая сестра. Даже очень может быть. Несмотря на все свои (если они были) мнения о себе, Таня выглядела очень (Денис вспомнил слово) эротично. Она постоянно заставляла вспомнить, что там, под одеждой, она голая! И постоянно хотелось её потрогать, хотя бы округлое гладкое бедро в неярком северном загаре. Димка сказал бы: ляжку. Они порасспросили друг друга о жизни в Москве и Ельмине, ничего интересного Денис не узнал, зато приобрёл некоторую свободу речи и некоторый авторитет у сестры. Была она старше на полгода, но учились они в одних классах. Они сбегали в дом, выпили вкусное, с дымком, молоко, Денис слопал миску каши. Танька постоянно была у Дениса перед глазами, вместе со своими линиями, округлостями и движением, и через некоторое время он смотрел на неё так, как будто и не подсматривал за ней вчера, словно и не подозревал, ч то может находиться по этими шортами. Он смотрел с привычным тоскливым удовольствием от созерцания завешенного неинтересными тряпками интересного девчачьего тела. Хитрецом он себя никогда не считал, но, видно, правду говорят, что гормоны стимулируют воображение. В голове его стал зреть план. То есть не план в прямом смысле, там пункт первый, пункт второй, а что-то типа: "если я так, то он так, а там посмотрим". Он уже стал думать, как бы поплавнее к нему перейти, как случай подвернулся сам собой. - А ты мою комнату видел? - спросила Таня. - Видел, - отрезал Денис. - Это когда это? - Таня смотрела на него недоумённо. Ну же? И как в холодную воду: - А я за тобой вчера подглядывал. Таня задохнулась: - Ну и дурак! Ну вот, сейчас она убежит, и всё пропало! Но она задумалась, видимо вспоминая, что она делала вчера. - Ну и что ты видел? Поаккуратнее, Денис... - Ничего особенного. Таня облегчённо вздохнула. - Видел, как ты в кровати лежала. Таня смотрела на него с облегчением, в её взгляде читалось: "Ну, раз это всё...". - Как книжку читала. Интонации спокойные, равнодушные. Всякое, мол, повидал, ничем не удивишь. А сердце тук-тук, тук-тук... В Таниных глазах подозрение, боится спросить, не видел ли ещё чего? Смотрим прямо в глаза. - Ну и дальше тоже видел. Ох, как она тут же покраснела! Вспыхнула по самые уши! Отвернулась, замолчала. не убегает. Вот ещё заплачет. нет, наверное, прикидывает, чем это ей грозит. - Не обижайся. - Это ласково, спокойно. Вроде получается, хотя внутри... - Хочешь я тебе покажу, как это МЫ делаем? Вот! Ключевая фраза. Хуже всего, если её это совершенно не интересует, и больше ни о чём она не думает. Ну пусть хоть поймёт, что это благородное предложение если не реванша, то ничьей, а иначе ей придётся до отъезда ходить под позоренной. И без контактов с братом, с Денисом, то есть. В ожидании ответа у Дениса задрожали коленки. Наконец он увидел, как красивое негодование на Танином лице превратилось в красивое недоумение, потом в красивое удивление, потом в красивое любопытство. Причём даже более сильное, чем рассчитывал Денис. "Всё-таки, что-то там они себе представляют", - подумал он. - Не врёшь? - недоверчивый взгляд, но уже ни следов обиды. Прекрасно. Простила и клюнула. У Дениса отлегло от сердца, но оставался ещё один шаг, ещё один, ради которого всё это и затевалось. - Честно. - Хочу. Нет, она всё-таки ждёт какого-то подвоха. - Ну пошли куда-нибудь. - Ко мне? - Ну давай. Таня провела его к себе в комнату, там он заметил то, чего не замечал вчера (занят был, хе-хе) - куклы, тряпочки, игрушки... Таня закрыла дверь на крючок, притворила окно и выжидающе уставилась на Дениса. - Только... - Денис замялся, откашлялся - только тебе тоже придётся раздеться. И заметив Танино презрительное недоверие: - А то у меня ничего не получится. Недоверие смягчилось, но осталось. Ну ещё бы, брехня-то какая! - И вообще, я тебя уже видел. Этот довод сработал. Действительно, не станет же парень дрочить в присутствии девчонки только для того, чтобы получить то, чего уже добился! (Станет, ещё как станет!) Таня пожевала губы. - Только сначала ты. Вот оно! Только теперь бы не передумала! Денис решительно, весь сжавшись внутри, дёрнул молнию на штанах. Снял их аккуратно, подумал, снял рубашку. Взялся за резинку трусов. Ну?.. Ну!.. И дёрнул её вниз. Да. Стоять без трусов перед девчонкой ему тоже приходилось впервые. Или нет, не впервые. Ему было лет семь, когда в пионерлагере вожатая его выставила в наказание без трусов к девчонкам. Было страшно обидно, но стыдно - только первые минуты. Таня со спокойным интересом рассматривала Денисово хозяйство. Денис, затаив дыхание, ждал. Наконец Таня перевела взгляд на его лицо, и в этом взгляде Денис уловил решимость, и даже какое-то уважение. Да хрен с ним, с уважением, ты штаны снимай! - Теперь ты, - сказал Денис хрипло, пытаясь думать о ерунде, чтобы сдержать эрекцию. Таня отвела взгляд в сторону, закусила пухлую губу, взялась обеими руками за края футболки и... боже, как красиво она её снимала! То есть, конечно, сама она об этом не знала и не думала, но этот изгиб, это движение бёдрами... Эта грудь! Вот и увидел её Денис. Ах, до чего же она оправдала его ожидания. Да, она была именно такая, красивая, гладкая, незагорелая, с нежно-коричнево-розовыми торчащими сосками, круглая, невыразимо уместная на её стройном теле. Она расстегнула пуговицу на боку шорт. Вот сейчас он а их снимет, и останутся только трусы... Нет! она стянула с себя сразу всё, перешагнула через одежду (он бы никогда не догадался так сделать!), и стояла перед ним совершенно голая, покрасневшая и прекрасная! Она, видимо, так и не понимала, как кого-то может это всё интересовать. Она не ждала, как Денис её оценит... А Денис оценил её выпрямившимся, затвердевшим и торчащим прямо ей в лоб Беном. Он был наверху блаженства. Господи, совершенно голая девчонка прямо перед ним, в двух шагах, совершенно добровольно (допустим), показывающая ему всё, и всё видно, как на ладони. Сейчас Денис видел, что то, что они с мальчишками рисовали в виде треугольника с чёрточкой, в первом приближении соответствовало действительности. Да, анфас всё это примерно так и выглядело. Если не учесть массу удивительно важных нюансов, отличающих пишку сестры от наивных рисунков. Изгиб бедра, округлость лобка, тёмный пушок, видимую мягкость и упругость губ... Денис сел на кровать позади себя и начал своё дело. Охватив Бена пальцами, он медленно водил руку вперёд-назад, упиваясь зрелищем. Заработанным зрелищем, полученным по праву. Таня внимательно, поражённая Денисом, наверное, не менее чем он сам сестрой накануне, смотрела вниз, на Денискину руку. То есть не на руку... Видно было, что это её завораживает. Но Денис был занят не этим. Ему мешала статичность позы Тани. Ему хотелось видеть её в разных позах. Он даже не мог бы перечислить эти позы. Он собрал дыхание и попросил: - Ты можешь подвигаться? - В каком смысле? - удивилась Таня совершенно спокойно. - Ну, потанцевать там... - А это нужно? - танцевать ей видимо не хотелось, но, увидев умоляющие глаза Дениса, смягчилась, повернулась (как красиво!), нажала клавишу на маленьком обшарпанном кассетнике (у неё и магнитофон есть!), помедлила, и стала... ну не танцевать, а так... когда вроде на дне рождения у кого-нибудь уже пора танцевать, но народ ещё не завёлся. Всякий раз, когда она ловила на своём теле взгляд Дениса, она краснела, и отводила глаза, но в основном она смотрела на Это. Для Дениса и танец голой девочки тоже был впер вые, он старательно замедлял движения, чтобы не кончить раньше, чем он успеет насмотреться, и чуть ли не вхолостую проводил рукой над кожей. Это было неописуемо сексуально и красиво. Та девчонка, которая соблазняла своей попкой под белыми шортиками с ракеткой в руках, делает примерно те же движения уже совершенно голой, перед ним и для него! Ему уже не надо всматриваться в складки ткани, чтобы восстановить в уме, что же там под ними находится! Он может смело разглядывать, нагло и пристально, что там у неё находится между ногами (ах, что там находится!), это входит в правила игры! А Танина пишка принимала в зависимости от поворота и положения ног самые разные очертания, неизвестные ранее и одновременно хорошо знакомые по урокам физкультуры. А какие у неё бы ли бёдра! А какая попка, не закованная ни в какую ткань! Таня тоже заводилась. Щёки её раскраснелись, двигалась она свободнее, стараясь, впрочем, не выпускать из виду Дениса, приоткрытые губы её были влажны... Мечты поистине сбываются! Впрочем, даже в мечтах Денис не представлял себе ТАКОГО! Он просто не верил, что такое может быть на самом деле. Денис почувствовал, что больше не в силах сдерживать свой оргазм и из последних сил, не прикасаясь к Бену просипел: - Подойди... Таня послушно подошла, вся радостная, не понимая, что происходит, но готовая поддержать игру. Денис всей ладонью свободной руки плотно накрыл Танин лобок от пушка до того места, где щёлка уходила между бёдер. Таня от неожиданности присела и сжала колени. Денис узнал то движение, которым девчонки реагировали на лапанье, и бывало в метро или набитом автобусе ему случалось ощутить то же самое движение девчачьего тела, когда он как бы невзначай тыкался рукой им между ног. И хотя Таня тут же выпрямилась, и бес стыдно подставила своё мягкоупругое богатство бесстыдно жадной ладони Дениса, это было то самое движение, стеснительное и естественное, движение стыда и возмущения, только тогда Денис только угадывал в складках и швах ткани желобок посреди пишки, а теперь он ощущал его без всяких юбок и трусов, в предельном контакте, всей рукой, и у него ещё было время... А-а-ахх! У-у-ухх! Искры и молнии! Взрывы и гром! Денис выпустил длинную белую струю куда-то в дальний угол комнаты, в последний момент сжав Бена твёрдой рукой и отведя прицел от Таниных коленей, и ещё одну, туда же! И ещё, послабее! Кончал он, наверное, целую минуту. Когда он смог, наконец вдохнуть, перед глазами у него плавали золотые кольца, в ушах звенело, а рукой он крепко держался за ногу сестры чуть повыше колена. Таня смотрела на него с восхищением, уважением и завистью, совершенно неуместными с точки зрения Дениса. - Ну, ты даёшь! - сказала она. Денис едва мог улыбнуться в ответ. Отдышавшись, он незаметно вытер пальцы о покрывало, и надел штаны и рубашку, совершенно не в силах соображать. - Я пойду отдышусь, - выдавил он, пока Таня (опять-таки красиво!) облачалась в те же шорты и футболку. Он направился к себе в комнату, повалился на кровать и некоторое время блаженствовал в состоянии душевного и физического комфорта. Нет, устроить себе ТАКОЕ зрелище! Он всё-таки молодец. Ну такая девочка! И в таком виде! Повалявшись и натешив себя перебором впечатлений и признаниями собственного гения, понастроив несколько воздушных замков на тему дальнейшего времяпрепровождения (совершенно нереальных), Денис встал и вышел во двор, опрокинув в себя по дороге ещё кружку молок а. Там он тут же наткнулся на сестру, снова рассыпавшую зерно курам. (Ну сколько их можно кормить?). Вид у неё был самый непринуждённый. Денис уже едва мог поверить, что эта самая девчонка несколько минут назад (ну полчаса, не больше), плясала перед ним голая, пока он занимался онанизмом, а потом он (недолго, правда) держал её за пизду. - Ты есть будешь что-нибудь? - спросила она его так же непринуждённо (ну точно, пригрезилось!), не прерывая танца с курами. Денис помотал головой. Он уже совершенно не представлял, как можно перейти опять к той самой теме. Ну как? Подойти и сказать "А можно взять тебя за жопу?". Если б она хоть подмигнула, что ли, или улыбнулась заговорщически... - А на речку пойдёшь? А то сейчас Ирка придёт... - И чего? - поинтересовался Денис хмуро, подозревая, что сейчас он перестанет занимать внимание сестрёнки, потому как придёт Ирка, видимо, та самая подружка, о которой говорила баба Катя. - И на речку пойдём. Или у тебя дела? - она издевательски посмотрела Денису в глаза. - Ну можно, - протянул Денис. На речку - это значит купальник. Ну хоть так. Как девчонки переодеваются, завернувшись в полотенце, Денис знал. Ничего не углядеть. - Мы ещё в разбойников играем, - сказала вдруг Таня и замолчала. В разбойников? Есть масса игр в разбойников, но чтоб девчонки... Денис хотел было поинтересоваться подробностями, но решил, что ни к чему. Там видно будет. Он им покажет, какая бы это игра н и была. Денис пошёл, слопал на дорожку ещё кусок колбасы, и уже собрался было что-нибудь помастерить в комнате, как с улицы раздался девчачий крик: "Танька!" - О! - сказала Таня, - это Ирка. И выбежала. Денис помчался в комнату надевать плавки. Он несколько опасался, что его кандидатура не вызовет восторга у Иры, и что его могут просто не взять, но... в крайнем случае, он просто выяснит, где речка, и пойдёт туда самостоятельно. - Денис, ты скоро? - послышался Танькин крик. Ага, берут. Денис сорвался с места, на ходу застёгивая штаны, и степенно вышел из дому.


Страницы: [ 1 ] [ 2 ] [ 3 ] [ 4 ] [ 5 ] [ 6 ] [ 7 ] [ 8 ] [ 9 ] [ 10 ]

Читать также: