Рассказ №25630

     Эту историю я нашёл где-то на просторах Интернета и теперь уже не помню где, так, что после своей правки сохраняю первичное авторство за неким ScrLock.
     

С уважением, Grass Snake.
     

     Эту историю я написал году этак в 76-ом в соавторстве с приятелем, который от него (соавторства) отказался. Недавно, услышав от одной начинающей сексологии, что все мужские фантазии отличаются однообразием, я обиделся за весь мужской род, забил это всё в файл, причесал слегка стиль, выкинул некоторые теоретические изыскания, жена исправила ошибки, и получилось нечто такое, что не стыдно и другим показать. Степень автобиографичности декларировать не буду, не потому, что есть какие-то серьёзные причины, а потому, что так интереснее. Для тех, кто решится читать эту повесть, напомню, что в те времена, когда секса в России (тогда ещё СССР) не было уже несколько десятков лет, несмотря на то, что некоторые люди ухитрялись развиваться в этом смысле нормально, было много таких, которые соблюдали все правила социалистического общежития, и нарушение социалистической же морали было для них чем-то весьма серьёзным, то есть таких замороченных подростков, как Денис, было достаточно много. Я предполагаю, что описываемый возраст составляет примерно 13-14 лет, а если кто-то возразит, ссылаясь на антропометрию, то напомню, что в то время только начиналась первая волна акселерации. Если кто-то усомнится в возможностях Дениса, опять-таки напомню, что в период юношеской гиперсексуальности, особенно у сильного конституционального типа, подобные эксцессы вполне естественны. Единственный анахронизм - кассетник в комнате Тани - таковым не является, они тогда уже были, хотя и не являлись предметом обихода. Тем не менее он присутствует в оригинальном тексте в качестве... ну, скажем, поэтической вольности. Ну, естественно, при правке я мог использовать жаргонные выражения, не существовавшие тогда.
     ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: ЕСЛИ ВЫ НЕ СКЛОННЫ ЧИТАТЬ ЭРОТИЧЕСКУЮ ЛИТЕРАТУРУ, ЕСЛИ ВАС КОРОБЯТ НЕПРИЛИЧНЫЕ ВЫРАЖЕНИЯ (их там, впрочем, немного), ЕСЛИ ВЫ СЧИТАЕТЕ ПОДРОСТКОВЫЙ СЕКС НЕДОПУСТИМЫМ - НЕ ЧИТАЙТЕ ДАЛЬШЕ!
     
      * * *
     
     

      "Современные оптические приборы позволяют рассмотреть объекты размером с теннисный мяч с орбиты спутника"

     Из научно-популярной статьи.

     Дениса встретила на станции баба Катя. Он совсем не помнил её, он видел её, когда несколько лет назад она приезжала к ним в Москву, но сейчас он не отличил бы её от любой другой маленькой прыткой старушки. Баба Катя сама подбежала к двери вагона, помогла вытащить из пустого тамбура собранный родителями чемодан, и после приветствий и коротких препирательств взялась его нести. - Хорошо, что приехал, Денисочка, - щебетала она, - и чего тебе в городе сидеть, пыльно, душно... А здесь и ягодок поешь, и рыбки половишь... Рыбалкой Денис не увлекался, но возражать и объяснять не хотелось. По настоящему Денис сам не знал, чем он собирается заниматься, но лето ему виделось в чём-то лесном и чердачном. - Детишек-то у нас почти и нет, - продолжала бабка, - выселки они и есть выселки, но до деревни недалеко. А то с сестрёнкой со своей двоюродной на речку сбегаешь. Денис навострил уши. Он знал, что где-то в Подмосковье, в другом городе у него есть сестра, но когда она приезжала со своими родителями в Москву, он как раз был с классом на экскурсии в Ленинграде, и так её и не видел. С одной стороны, девчонка - это плохо. Ябеды и плаксы - это вообще плохо. Кроме того, в присутствии девчонок, с которыми надо было "разговаривать", Денис совершенно терялся. Он с удовольствием схватил бы мельком девчонку за письку где-нибудь в метровской толпе, но разговаривать с человеком, в котором тебя интересует только это... С другой стороны... Денис не представлял себе, каким образом можно пощупать или застать без трусов знакомую девчонку, которой потом придётся смотреть в глаза так, чтобы не вызвать крупного скандала с возвращением в Москву и большим нагоняем от родителей, но какие-то варианты могли иметься. Баня, там, например, есть? Ведь ванной-то, наверное, нет? Или, например, когда она спит... Правда, надо ещё посмотреть, как она выглядит. К сожалению, красивых девчонок было значительно меньше, чем просто девчонок. - И подружка у неё тут нашлась. Хорошая девочка. Ну, подружка - это далеко. Идти оказалось не близко, они прошли лугом, на дальнем краю которого торчали чёрные мачты высоковольтки, затем пахнуло речной тиной, и вот показались несколько серых бревенчатых домов, отделённых друг от друга непривычно большим расстоянием, засаженным вся кой огородной растительностью. По дороге между домами Денис прошёл как на параде при эскорте бабы Кати. Двум-трём женщинам, увиденным у своих домов, она с гордостью сообщала, что вот, внучек из Москвы погостить приехал. - Вот и ладно, - отвечали из-за изгородей, - а то наши-то все мужики на заработки разъехались!.. И чему-то весело смеялись. Наконец, остался последний дом. Дальше не было ни одного, и Денис понял, что именно в нём ему предстоит провести конец лета. Чердак высокий, обзор хороший, смотреть, правда, не на что, лужок да лесок. Сарай (или не сарай?), затем низкая постройка, наверное, всё-таки баня. На траве перед домом девчонка подкидывала волан на бадминтонной ракетке. Издалека она выглядела ничего, но Денис знал, что расстояние может творить с внешностью удивительные вещи. Тем не менее, чем ближе Денис подходил, тем интереснее ему казалась девчонка. Стройная, длинная, наверное, на полголовы выше Дениса (что плохо, но за последнее время все они что-то слишком выросли), коротенькие белые шорты (хуже, чем купальник, но лучше, чем джинсы), тёмные волосы до плеч, выразительная линия бедра, не такая, как у тощей мелюзги, но и не такая, как у ширококостных старшеклассниц, гладкие длинные ноги со спортивными икрами. При движении шортики откровенно обтягивали небольшую кругленькую попку (Ах!), а маечка - две половинки, даже не половинки, а чуть меньше, крупного апельсина с замечательно выделяющимися шишечками на вершинах. Короткий чуть вздёрнутый носик, пухлые выразительные губы, яркие влажные глаза. В погоне за воланом она изгибалась, подпрыгивала, мотала головой, совершенно не подозревая, как она красив а, и какую бурю чувств вызывает в Денисе. Все его мечты об упругом девчачьем теле собрались со дна его души, и прилили к лицу, он даже замедлил шаг, чтобы баба Катя не заметила, как изменился его взгляд. Как ему мешало всё то, что было на ней одето, как он вбирал глазами изящество тонкой фигурки, как бы он хотел подержать в руках... даже не попку, и не спереди, а просто грудь, такую зовущую потрогать... Он буквально видел её голой, какой она была бы, если бы скинула с себя всё, но видел, увы, неясно и нечётко, как позволяет воображение видеть то, чего никогда не видел. Завидев их, девочка поймала волан на ракетку и пошла навстречу. - Вот, - сказала баба Катя радостно, - знакомься, Таня, братишку тебе двоюродного привезла, Дениса. - Привет, - сказала Таня дружелюбно, посмотрев на Дениса не оценивающе, как часто это делают девчонки, а просто, и чуть-чуть с вызовом. - Привет, - ответил Денис, не зная, что ещё сказать. - В бадминтон играешь? - спросила Таня, и Денис понял, что ей тут было скучно. Он также увидел, что она совершенно не понимала, что она делает с Денисом, выставляя ему под нос такое яркое проявление женственности в виде торчащих сквозь футболку сосков на весьма отчётливых полушариях, которые никак нельзя было игнорировать. Она совершенно не сознавала, что красива и никак не кокетничала, считая свою фигурку совершенно уместной и предполагая, что окружающие относятся к её груди и попе так же безразлично, как она сама. Денис пожал плечами, стараясь смотреть в сторону. Глупая игра, девчачья. Вот настольный теннис... - Да погоди ты, - вступила баба Катя, человек только приехал, устал с дороги, сейчас вот поужинаем... - Да ладно, - сказал вдруг Денис, - вот до ужина и поиграем. Ему дико не хотелось выпускать из виду эту грудь... и эти ноги. В школе он часто, поднимаясь по лестнице, поглядывал вверх, стараясь увидеть под юбкой больше, чем она обычно открывала. Замечая это, девчонки одаривали его презрительным взглядом, и отходили подальше от перил. Была ещё физкультура, правда... - Ну хорошо, - покладисто отозвалась баба Катя, - но я быстро. Играл Денис на уровне, несмотря на то, что удары он часто пропускал, смотря не на волан, а на Таню, и старался посылать свои удары повыше, чтобы жадно смотреть на неё, пока она красиво подпрыгивает, запрокинув голову, нижний край шорт задирается ещё повыше, а ткань на груди натягивается. К ужину Таня переодеваться не стала, поэтому за картошкой Денис всё ещё мог наблюдать её грудь, правда, уже замаскированную складками футболки. Затем баба Катя подробно расспрашивала Дениса о его родителях, Таня сначала слушала, потом ей стало скучно, и она ушла. Уже начинало темнеть, когда баба Катя, спохватившись, стала показывать Денису где что, отвела его в его комнату, где уже была постелена постель на высокой железной кровати, вывела за дом, указав на туалет, бывший, как Денис и предполагал, одиноко стоящим деревянным сооружением. Настолько одиноко, что подглядывать там за сестрой, если бы такая мысль пришла Денису в голову, было невозможно. Зато Денис углядел освещённое окно, в котором за короткой занавеской промелькнуло движение. Танино окно. Интересно, когда она ложится спать? Бабка пожелала спокойной ночи и отправилась к себе. Денис осмотрел в свою комнату, удовлетворённо убедился, что дверь снабжена крючком, что окно, завешенное такой же занавеской, как и во всём доме, открывается и закрывается легко, вывалил из чемодана то, что считал самым необходимым, подумал... и осторожно вылез в окно наружу. Было темно, стрекотали кузнечики и пахло дровами. Небо на севере было светлым и останется таким всю ночь, но Танина комната была с тёмной, южной стороны, рядом с комнатой Дениса. Свет там ещё горел, стало быть Таня не спала. Приоткрытое окно было расположено слишком высоко, но Денис дотянулся до него, встав (совершенно беззвучно!) на одно из расставленных вдоль стены для просушки поленьев. В занавеске, однако, не было никаких щелей, и Денису пришлось встать одной ногой на торчащую из стены скобу, предварительно попробовав её на прочность. Теперь ему открывался хороший обзор комнаты. Вопреки его сомнениям, Танина кровать стояла у стены возле окна, и Денис мог её видеть всю, вместе с лежащей на ней, головой к двери (и ногами, следовательно, к Денису) Таней . Она, накрывшись до пояса то ли тонким одеялом, то ли толстой простынёй, читала книгу. На плечах её было видно нечто вроде лямок ночной рубашки. "Уже переоделась",- подумал Денис с сожалением. Он надеялся посмотреть, как она будет это делать. Интересно, а трусы она оставляет? Ночная рубашка давала не больше обзора, чем футболка, но и лицо Тани показалось Денису достойным того, чтобы постоять немножко на одной ноге и посмотреть на него без стеснения. Откровенно говоря, Денис ещё не встречал такой красивой девчонки. Таня пролистывала книгу довольно быстро, потом вдруг остановилась, вчитываясь, глаза её налились вниманием, она пожёвывала губу, и вдруг отложила книгу, откинулась, и накрылась одеялом по плечи. "Задумалась", - решил Денис. Однако напряжённо вытянутое тел о не свидетельствовало о задумчивости. Танина голова беспокойно поворачивалась из стороны в сторону, волосы разметались по подушке, по всему телу временами пробегал трепет... Денис вдруг обнаружил, что рука под одеялом, отчётливо вырисовываясь, тянется от гладкого плеча прямо Тане между ног, прямо Туда, и прямо Там нервно и непрерывно шевелится... Эта картина живо напомнила Денису то самое, чем он занимался всякий раз, когда в голову ему долго лезли девчачьи прелести, и за что его в детстве наказывали, пока он не уяснил, что есть только два места, где он может это делать - в постели, когда все заснули, и в ванной, в процессе мытья. То есть, в туалете он тоже мог оставаться наедине, но если он задерживался там слишком долго, то следовал взволнованный вопрос мамы, не запор ли у него? Денис, однако, был в недоумении, ведь у девчонок, как известно, отсутствует То Самое, самое главное, в приложении к чему всё Это и происходит. Сомнения его были тут же рассеяны окончательно. Таня одним движением сбросила мешавшее ей одеяло, и Денис увидел... Рубашечка была задрана до пупа, одной рукой Таня вцепилась в простыню, другая... быстрыми и плавными движениями она мяла и теребила свою... писька - несолидно, пизда - неприлично. Денис услышал когда-то от кого-то приезжего слово "пишка", и оно ему понравилось. Было в нём и созвучие, и озорство, в общем, Танины пальцы старательно тёрли её, то самое место, которого Денис ещё никогда не видел, ну, разве там у какой-нибудь писающей малышни. Колени Дениса задрожали, он чуть не упал со своей скобы, но вовремя обнаружил в стене другую, за которую удобно было держаться рукой. Денис впился глазами в действо, упёршись лбом в стекло, уж сейчас-то она точно его не увидит. Она лежала выпрямившись и напрягшись, мотая головой из стороны в сторону, пальцы безостановочно двигались, как раз в том месте, где начиналась щель, которую мальчишки старательно обозначали чёрточкой на своих картинках, оставляемых на вырванных из тетрадей листах и на стенах туалетных дверей. Денис впервые видел и мог хорошо разглядеть, как это выглядит на самом деле! Он порадовался тому, что волосы на "пишке" его сестры росли только чуть-чуть, сверху, и ему было прекрасно видно, как двигались под рукой мягкие... Денис только что окончательно понял, что такое "половые губы". Он сунул руку в карман, чтобы поправить своего "Бена", как они с ребятами его называли, так как он уже давно требовал освобождения. Дотронувшись до него, Денис понял, что "Бен" уже готов и трепещет. Денис предполагал заняться Этим после того, как он вернётся в комнату, но почему бы и нет? Он медленно, тихо расстегнул штаны, вытащил твёрдый и напряжённый "Бен" наружу и начал... Он лопал глазами Танины бёдра, и живот, и Её, "пишку", и сладко двигал рукой сам, в характере движений Таниной руки было что-то общее с тем, что делал Денис, они определённо делали общее дело. Таня скинула одну ногу с кровати, и всё стало видно ещё лучше.


Страницы: [ 1 ] [ 2 ] [ 3 ] [ 4 ] [ 5 ] [ 6 ] [ 7 ] [ 8 ] [ 9 ] [ 10 ]

Читать также: