 |
| |
| | Ира, какое то время, так и стояла раком. Сперма вытекала из ее попки, текла по измусоленным губкам и ляжкам, вперемежку с остатками сока. Настя быстрее подруги пришла в себя, поправила платье и протерла салфеткой свою довольную киску. Быстро взяв вторую, она привела в порядок прелести подруги. Девушки, довольно улыбнувшись, посмотрели друг на друга. Настя сняла трусики и зачем то держала их в руках. | | |
| |
|
| |
| | Пожалуйста подойди ко мне сзади, еще ближе, обними меня своими руками покрепче за талию, я хочу чувствовать напряжение твоего раскаленного столба страсти своими упругими ягодицами. Да! Это неописуемо приятно ощущать его между двумя створками рая, куда непременно стремится любой на этой земле. Ты говоришь, что больше не можешь терпеть и хочешь пронзить меня, на это я отвечаю тебе только сорвавшимся вздохом с опухших, красных от возбуждения губ и всхлипыванием влажного персика от переполненности его твоим соком. Еще два конвульсивных толчка, и мы срываемся в бездну удовлетворенности... Там нам комфортно и уютно. Это состояние умиротворенности и счастья оттого, что ты находишься сейчас со мной и во мне! Не говори ни чего, я знаю, как ты любишь оставаться там, в моем сочно-ласковом и горячем местечке после нашего с тобой совокупления, оставаться там до тех пор, пока опять не наступит желание, и тогда мое лоно вновь обнимет тебя и исследует весь рельеф и каждую жилку твоего безумно красивого и распухшего от похоти фаллоса... Но мы не будем доводить себя до изнеможения, нет и это правильно, ведь человек выходя из-за стола должен ощущать легкий голод, голод который на следующий день даст нам еще больше чувственности и остроты. Я знаю, что расставаться всегда тяжело, но наша разлука будет недолгой, завтра мы опять встретимся на несуществующем свидании, которое происходит, увы, между строк... | | |
| |
|
| |
| | Будучи на долго отлученным от цивилизации я не мог удержаться и с мыслью "Ух ты!" рискнул - "протиснулся" в толпе максимально близко к ней. Тыльная сторона ладони моей опущенной вниз левой руки привычно легла на ее левую ягодичку, плотно обхваченую лайкрой, упругую, слегка холодноватую. Жду секунду реакцию. Никакой. Тогда начинаю медленно обходить ее справа, якобы протискиваясь, скользя при этом тыльной стороной ладони по ее попке. В процессе движения начинаю постепенно разворачивать ладонь, так что к концу путешествия от левой ягодички к правой моя ладонь почти всей площадью и пальцами легла на ее потрясающую на ощупь округлость. Все это время наблюдаю за ее реакцией. | | |
| |
|
| |
| | Вот - постановка на воинский учёт: мы, уже почти старшеклассники, в трусах и плавках ходим со своими личными делами из кабинета в кабинет, - нас собрали в горвоенкомате из двух или трех школ, и мы хорохоримся друг перед другом, мы отпускаем всякие шуточки, травим какие-то байки, тем самым подбадривая себя в непривычной обстановке; в очереди к какому-то очередному врачу я как-то легко и естественно, без всякого внутреннего напряга знакомлюсь с пацаном из другой школы, - он в тесных цветных трусах, и его "хозяйство" слегка выпирает, отчего спереди трусы у него ненавязчиво - вполне пристойно и вместе с тем странно волнующе - бугрятся, а сзади трусы обтягивают упругие, скульптурно продолговатые ягодицы, и вид этих ягодиц, сочно перекатывающихся под тонкой тканью трусов, привлекает моё внимание не меньше, чем ненавязчиво выпирающее "хозяйство" спереди, - я то и дело украдкой бросаю на пацана мимолётные взгляды - смотрю и тут же отвожу глаза в сторону, чтоб никто не заметил моего интереса; в очереди к какому-то очередному врачу он у меня неожиданно о чём-то спрашивает, я удачно отвечаю ему, он смеётся в ответ, глядя мне в глаза, и спустя какое-то время мы уже держимся вместе, занимаем друг другу очередь к очередному врачу, то и дело перебрасываемся какими-то ничего не значащими фразами, и когда всё это заканчивается, он, надевая брюки, зовёт меня к себе - послушать музыку; я соглашаюсь, - он живёт недалеко, и спустя менее получаса мы у него дома действительно слушаем музыку, а потом он показывает мне самый настоящий порнографический журнал; листая глянцевые страницы, я жадно рассматриваю не кукольно красивых женщин, а возбуждённых молодых мужчин, в разных ракурсах имеющих этих самых женщин и сзади, и спереди - во все места, - впитывая взглядом откровенные сцены, я, конечно же, мгновенно возбуждаюсь: мой член, наливаясь упругой твёрдостью - бесстыдно приподнимая брюки, начинает сладостно гудеть, и пацан - мой новый знакомый - тыча пальцем в глянцевую страницу, на которой загорелый парень, держа девчонку за бёдра, с видимым удовольствием засаживает ей в округлившееся очко, странно изменившимся голосом смеётся, глядя мне в глаза: "Не понимаю, зачем всовывать туда - девке... ну, то есть, в жопу - в очко... всовывать девке очко - зачем? В жопу вставляют, когда девок нет... в армии или в тюряге - там, где девок нет, парни это делают между собой... прутся в жопу - кайфуют в очко... а девке туда всовывать - зачем?" - пацан смотрит на меня вопросительно, и я, чувствуя, как стучит в моих висках кровь, пожимаю плечами: "Не знаю... "; невольно скосив глаза вниз, я замечаю, что брюки у пацана, сидящего на диване рядом, точно так же бугрятся, дыбятся, и оттого, что он, сидящий рядом, возбуждён точно так же, я возбуждаюсь ещё больше; мы молча листаем журнал до конца; "Вот - снова в очко... " - пацан, наклоняясь в мою сторону, тычет пальцем в предпоследнюю страницу, и я, стараясь незаметно стиснуть ногами свой ноющий стояк, невнятно отзываюсь в ответ какой-то нейтральной, ничего не значащей куцей фразой; мы ещё какое-то время слушаем музыку, - возбуждение моё не исчезает, оно словно сворачивается, уходит в глубь тела, отчего член медленно теряет пружинистую твёрдость; когда я ухожу, у меня возникает ощущение, что пацан явно разочарован знакомством со мной - он не говорит мне каких-либо слов, свидетельствующих о его желании знакомство продолжить; а я, едва оказываюсь дома, тут же раздеваюсь догола - благо дома никого нет, родители еще на работе - и, ложась ничком на свою тахту, начинаю привычно содрогаться в сладких конвульсиях, - судорожно сжимая ягодицы, елозя сладко залупающимся членом по покрывалу, тыча обнаженной липкой головкой в ладони, подсунутые под живот, я думаю о пацане, который приглашал меня в гости послушать музыку... перед мысленным моим взором мелькают страницы порножурнала - я думаю о пацане, давшим мне посмотреть этот журнал, и мне кажется, что я понимаю, зачем он мне его давал-показывал, - мастурбируя, я представляю, что могло бы случиться-произойти между нами, если бы... если бы - что? | | |
| |
|
Рассказ №3919 (страница 2)
Название:
Автор:
Категории:
Dата опубликования: Пятница, 08/09/2023
Прочитано раз: 53994 (за неделю: 16)
Рейтинг: 87% (за неделю: 0%)
Цитата: "- Разве ты не хочешь трахнуть меня сзади? - и, не дожидаясь ответа, легла животом на стол, одним неуловимым движением руки задрав платье. Малыш еще только собирался кивнуть в знак согласия, а ноги девушки были уже широко расставлены, изумительная попка отклячена, мокрые половые губки, вывернувшиеся ему навстречу, призывно разошлись! Драгоценное женское хозяйство Тутты так ярко и откровенно сияло над черным кружевом чулок, что перед соблазном не устоял бы даже сфинкс, не то,что шестнадцатилетний мальчишка. Он засадил свой отнюдь не детский член в тропические глубины влагалища с такой охотой, с таким рвением, с таким неистовством, что Тутте показалось, будто ее глаза под напором кошмарной дубины вылезают из орбит. Но это ужасное и одновременно сладостное ощущение длилось всего миг и сменилось отчаянным удовольствием, которое порождал ритмично и мощно перемещающийся в ней фаллос. Малыш вцепился обеими руками в гладкие бедра девушки и делал размашистые движения тазом, надвигая их на свою несгибаемую твердь при каждом толчке. Тутта стала кончать практически сразу. Сначала она просто громко стонала, знаменуя наступление очередного оргазма, потом тональность издаваемых ею стонов приблизилась к истерической. А финал был просто неописуем! Ее оглушительный сладострастный вопль распугал, наверное, всех котов на окрестных крышах и разбудил не одну добропорядочную семью. Во всяком случае, в нескольких ближайших окнах загорелся свет......"
Страницы: [ ] [ 2 ] [ ]
Малыш вовсе не был лопушком. Просто поначалу он растерялся от бешеной активности и бесцеремонности Тутты в первые минуты знакомства. А еще эти кассеты - он боялся, что девушка примет его за несчастного онаниста. Тогда как он был нормальный шведский тинэйджер, то есть сексом уже занимался вовсю, хотя курить и пить крепкие напитки еще не осмеливался.
Малыш провел кончиками пальцев по открытой нежной шее. Как шелк!
Рука Тутты гладила его бедро, постепенно смещаясь, все выше и выше. Он почувствовал, как ее ладонь прикоснулась к твердому бугру, проехалась по нему туда и обратно, прижалась плотнее, ощупывая, оценивая и словно бы не доверяя осязанию. Пальцы Малыша заскользили вниз, по ключице, по открытой части ложбинки между упругими полушариями груди, нащупали вырез платья и нырнули под ткань. Сквозь кружево лифчика твердым горячим камешком проступил сосочек. Малыш осторожно покатал его между пальцами. Тутта задышала чаще, нащупала молнию на его джинсах, рванула нетерпеливо. Замок не поддался. Как бы в отместку за свою неудачу девушка укусила Малыша за губу, потом сняла его руку с груди и положила на свое колено, а сама продолжила сражение с непослушной молнией. Малыш погладил теплое, обтянутое чем-то черным и прозрачным бедро. Ему нестерпимо захотелось двинуть руку выше, туда, где таится ОНО - самое манящее, самое заветное, самое запретное...
И вообще - сегодняшним вечером все было как-то необычно, не так, как с Бетан.
Бетан, когда приходила учить уроки, первым делом раздевалась и ныряла в постель, а он, не тратя попусту времени, натягивал презерватив и набрасывался на нее. Они никогда не ласкали друг дружку, а просто несколько минут механически совокуплялись под одеялом, то есть совершали действия, которые, как они считали, положено в их возрасте совершать всем нормальным подросткам. Малыш даже не видел Бетан голой ниже пояса. Потом они одевались и спокойно садились заниматься математикой. Малыш искренне полагал, что всякие там ласки, поцелуи, минеты и прочее - не больше, чем баловство, которое годится только для эротического кино. А в жизни это пустая трата времени. Что же касается порнокассет, то, что греха таить, он иногда позволял себе разрядку под их "видеоэффекты", особенно когда Бетан не могла... Случалось, что при этом он получал куда более острое наслаждение, чем с ней.
А еще Малыш знал, что Бетан занимается французским с Гуннаром. Французским и сексом. Она сама рассказывала. В подробностях. Ему это было все равно.
Бетан его не волновала...
А вот Тутта Карлсон, спустившаяся с крыши как видение, как фея, вызвала в нем шквал незнакомых прежде чувств. Он почему-то ужасно хотел целовать ее пухлые алые губы, нежную шею, тугую грудь. Ему не терпелось почувствовать вкус ее шелковистой кожи, ее твердых сосков, ощутить жар сокровенного, волшебного местечка между ее ногами. Малыш не сдерживал свою руку, ласкающую бедра девушки все выше и выше, но почему-то вдруг с неудовольствием подумал о том, что придется прервать ласки, чтобы снять с Тутты колготки. Может, на эту мысль его навела бесплодная возня девушки с упрямыми джинсами?
Ладонь Малыша скользнула под платье, и парень почувствовал теплую живую кожу: на Тутте, оказывается, были чулочки. В последнем страстном броске рука Малыша достигла цели. Его ждал фантастический сюрприз: между рукой и объектом вожделения ничегошеньки не было! Пальцы Малыша погрузились в нечто восхитительно теплое, приятно влажное и расслабленное. Тутта даже застонала от удовольствия и сильно сжала ноги. Ее язычок вовсю расхулиганился во рту у Малыша, а рука больно сдавила и без того задушенный джинсами напряженный жезл.
Девушка вдруг прервала поцелуй и шепнула:
- А ты ничего парнишка! Приличную дубинку взлелеял! Дай подержать!
Она ловко вывернулась из объятий и упала перед сидящим в недоумении Малышом на колени. Толкнула его несильно в грудь, давая понять, что хочет, чтобы он откинулся назад. Малыш подчинился. В две секунды тесные джинсы оказались расстегнуты и спущены до колен, а член с багровой от тесноты головкой вознесся нерушимой колонной перед восхищенным взглядом Тутты.
- Вот это да-а-а! - у Тутты от удивления перехватило на миг дыхание. Она мотнула головой в сторону экрана. - Черномазый отдыхает!
Нежная, но сильная ладошка обхватила, точнее, попыталась обхватить пленительно-твердую плоть. Не тут-то было: между кончиками пальцев осталось весьма приличное расстояние. Рука девушки медленно, с каким-то первобытным благоговением проехалась пару раз вверх-вниз по впечатляющему своими габаритами посоху Малыша, и Тутта прерывающимся от похотливого волнения голоском произнесла:
- Засади его в меня, Малыш! Ну, пожалуйста...
Она стремительно подхватилась с пола и встала коленями по обе стороны от обнаженных худых бедер мальчишки, задрав подол своего красного платья. Приоткрывшиеся набухшие складочки решительно и недвусмысленно нацелились на шар горячей головки. Попка Тутты двинулась вниз, к заветной цели, но долгожданному соединению на этот раз не суждено было состояться! Малыш решительно прикрыл рукой член:
- Погоди, нельзя же без презерватива! Тутта обалдело спросила:
- П-почему?.. - она даже стала заикаться от изумления. - Т-ты что?.. Б-больной, что ли?..
- Безопасный секс... - уже не так уверенно пояснил парнишка.
- Ну-у, я так не играю... - надула губки Тутта, не зная, плакать ей или смеяться. Уж очень правильным оказался этот симпатичный мальчик-блондинчик, так ей понравившийся и возбудивший в ней такое отчаянное желание, что после первого же взгляда на него она забыла, куда направлялась этим вечером и машинально остановила лифт напротив его окошка. Однако не в правилах своевольной фрекен Карлсон было отказываться от того, чего ей захотелось. Она фыркнула:
- Дурачок, все будет о'кей. Какой ты... наивный... - и с этими словами она ловким движением сбросила руку Малыша с вожделенного органа. - Без резины кайф в тысячу раз сильнее! Попробуй, не бойся!
После этих слов Тутта буквально обрушилась на свою нежданную и негаданную находку.
- О-о-о! Боже!! Ужас!!! - вырвалось у девушки.
Она и не предполагала, что ощущения от вонзившегося в ее нежную, хотя и весьма тренированную письку колоссального пениса Малыша могут оказаться такими острыми. Ей показалось, будто она села на раскаленный пушечный ствол, и он совсем немного, совсем чуть-чуть не достал до ее бешено стучащего сердечка! Тутта даже подумала невзначай, что она, кажется, откусила много больше того, что может проглотить!
А Малыш пережил краткий миг сладкого ужаса - потому, что так лихо, правда, не совсем по своей воле, перешагнул через строгое гигиеническое правило - одно из множества правил, которым он, благовоспитанный шведский тинэйджер, привычно следовал.
К счастью, кошмарные мысли из юных голов быстро вытеснило нестерпимое наслаждение, дарованное природой совокупляющимся мужчине и женщине. Под аккомпанемент работающего в режиме автореверса магнитофона и видеодвойки, исторгающей истошные, пусть и приглушенные вопли экстаза девиц, трахающихся с красавцем негром, потная от усилий Тутта безостановочно скакала на своем классном жеребце, то и дело с восторгом ощущая упругую плоть офигенной головки чуть ли не у самых коренных зубов! Всплески спермы, хлынувшей в ее разгоряченную киску, и скрип зубов кончающего Малыша спровоцировали бурный оргазм. Тутта Карлсон замотала головой и отчаянно завизжала. Малыш с изумлением уставился на нее, а потом сообразил, что этот необычный звук может привлечь внимание родителей, и прихлопнул орущий перекошенный рот ладонью. Девушка, обессилев от наслаждения, упала ему на грудь. Она тяжело дышала...
И тут Малыш понял, что его регулярные совокупления с Бетан были самой настоящей фигней, а не сексом! Он никогда не испытывал с ней таких бесподобных, жгучих ощущений, не слышал от Бетан никаких иных звуков, кроме разве что озабоченного размеренного сопения... Более того, он и член-то свой, упакованный к тому же в резиновый чехол, вставлял в нее не больше, чем на половину длины! Им с Бетан и этого хватало...
Обмякшая Тутта вдруг пошевелилась и промурлыкала:
-Кайф... Я тащусь!
-Она благодарно дотронулась губами до губ Малыша. И, вдруг вытаращив глаза, заявила:
Ой! Жутко писать хочу... Малыш, выручай!
Это ее непосредственное, такое жизненное заявление вогнало тинэйджера в густую краску. Он растерялся.
- Малыш, сейчас случится страшное! - жалобно простонала фрекен Карлсон.
Поскольку провести мимо сидящих в холле у телевизора родителей невесть откуда взявшуюся в его комнате девушку было совершенно немыслимой авантюрой, Малыш выбрал меньшее из зол. Теплея от стыда, он сделал над собой гигантское усилие и пробормотал:
- Там... Под кроватью...
Имелась в виду его детская принадлежность, уже долгие годы не применявшаяся по назначению и украшавшая комнату исключительно как память о невинных временах розового младенчества.
Страницы: [ ] [ 2 ] [ ]
Читать также:»
»
»
»
|
