 |
| |
| | Я испытываю ощущения, которые, наверное, должен испытывать ловец жемчуга, нашедший красивейшую раковину и, зная, что найдёт в ней великолепную жемчужину, медленно открывает её створки, стараясь продлить состояние предвкушения. Наконец, я закрепляю верёвки. Я вижу всю тебя. Твою вульву и анус. И, самое главное - я вижу, что тебе нравится то, что я делаю. Я припадаю губами к тебе и пью нектар твоего тела. Я наслаждаюсь твоим вкусом и запахом. Я слышу стон, издаваемый тобой. Это заводит меня ещё сильнее. Я вылизываю тебя всю. Я проникаю языком в твоё раскрытое влагалище. Я захватываю губами твой клитор и щекочу его языком. Наконец, я чувствую, что больше не выдержу. Я срываю с себя джинсы, освобождая изнывающий член, и вхожу в тебя. Вхожу резко. До конца. Сразу. Затем полностью выхожу и снова: Я хочу тебя. Я хочу быть в тебе весь. Ты стонешь всё громче и громче. И вот, я чувствую, как напрягаются стенки твоего влагалища. Я начинаю двигаться всё быстрее и сильнее. Словно пытаясь проткнуть тебя. Чувствуя твой, приближающийся, оргазм. Мы кончаем одновременно. Твой крик сливается с моим рычанием в песню нашей любви. | | |
| |
|
| |
| | Серега лежал на спине. Не то что трахаться - двигаться не хотелось. Она повернулась к нему лицом, ее груди немного свесились вниз, она гладила его тело ладонями и это было восхитительно приятно. Она даже не целовала - она его чмокала, иногда прикасаясь к нему сосками. Он смотрел и не мог насмотреться в ее ласково улыбающееся лицо - она несомненно была самой красивой девушкой на свете. Она плотно привалилась к нему грудями, стала гладить его лицо, захватывать губами его губы. Он сначала не отвечал - просто наслаждался ее ласками. Он не верил своему счастью, он был переполнен им, он даже в мечтах не представлял такого - он голый лежит рядом с голой девушкой, только что со стонами отдававшейся ему и бурно кончившую от него, а теперь она ласкает его, касается его, большой голой грудью, бесстыдно кладет на него голую ногу. | | |
| |
|
| |
| | (После пронесшегося по всей школе слуха о том, что Хай всерьез - и даже с некоторым успехом - подкатывался к Дильке, Нелли взглянула на этого лопоухого кобеля с невольным уважением. Она и сама склонна была временами по-глупому рисковать жизнью, но до таких высот доходила редко: если бы Хайреддинова-младшая не проявила благоразумия, отстрелив Хоева в самом начале полета, Хайреддинов-старший его бы после приземления в шаурму порубил. А возможно, и обоих. Зять с такими дарованиями ему нафиг не сдался, а других вариантов татары не признают: тронул - ходи) . | | |
| |
|
| |
| | "Неужели мне не суждено даже прикоснуться к любимому человеку? Это так несправедливо! Из-за такой ерунды, как возраст, я даже не имею права говорить Вам о своей любви в реале. А тем более прикасаться к вам, нежно гладить Вас, целовать и ласкать Ваше тело! О, это тело! Как же это мучительно и одновременно сладко представлять его! И как горько, что я никогда, НИКОГДА его не увижу. Когда я очередной раз осознаю это, жизнь кажется мне каким-то идиотством. Сегодня поймал себя на том, что верчу в руках лезвие. Испугался. Бросил. А потом подумал, что это ведь тоже выход. Что же мне делать?" | | |
| |
|
Рассказ №5081
Название:
Автор:
Категории:
Dата опубликования: Воскресенье, 19/10/2025
Прочитано раз: 17172 (за неделю: 1)
Рейтинг: 88% (за неделю: 0%)
Цитата: "Это сладкое слово - "Хозяин",
..."
Страницы: [ 1 ]
Это сладкое слово - "Хозяин",
Сколько значит оно для меня!
В нём и нежность заботы,
И страх наказаний,
И уверенность каждого дня.
Эта жажда - быть просто рабыней
Заставляет всё тело дрожать
От боязни, стыда,
От тоски и унынья,
От желания принадлежать.
Только справиться с ней не выходит,
Как её ты при том ни зови -
Эта тяга страшнее
Томления плоти
И порою - сильнее любви.
Бесполезно молчать и таиться,
Бесполезно искать и страдать,
И теряться в толпе,
И заглядывать в лица -
Невозможно его угадать.
Часто я, в одиночестве плача,
Господина звала своего...
Это просто судьба,
Это просто удача,
То, что я повстречала его!
Этот дом, где меня приютили,
Стал роднее, чем отчий приют.
Здесь меня полюбили
И в цепи забили,
И рабыней отныне зовут.
Тонкий латекс, скрипучая кожа,
Эти цепи, ошейник, ремни -
Я домашний зверёк,
На игрушку похожа,
Невозможно забыть ни на миг,
То, что я - ни жена, ни подруга,
Не хозяйка (об этом и речь),
Не любовница, просто
Отчасти - прислуга,
А отчасти - любимая вещь.
У меня не бывает капризов,
И, домашние сделав дела,
Я не смею играть,
Не смотрю телевизор,
Не бывает, чтоб я проспала.
Очень хочется тронуть руками,
Поласкать себя пальцами, но
Коль я дома одна,
Под зрачком телекамер
Удовольствие запрещено.
Разве только - понежиться в ванне,
Или что-то читать, а пока
Можно просто сидеть
На полу в ожиданьи,
Когда щёлкнет пружина замка.
В этот миг я опять понимаю,
Что по сути, в начале начал
Я - такая же дверь,
Только дверь я живая,
И пришёл мой хранитель ключа.
Нет другого желания, кроме,
Подбежать, кандалами звеня,
Встать пред ним на колени
И молча, в поклоне,
Ждать, когда он обнимет меня.
Прошептать: "Господин, добрый вечер, -
Замирая у ног, словно тень. -
Как рабыня ждала,
Как мечтала о встрече,
Как скучала она целый день!"
И от страха немея, как рыба,
Ожидать приговора суда:
То ли - ласки и нег,
То ли - розги и дыбы,
А быть может - плетей и креста.
Мне назначена доля такая,
Чтоб потом, в темноте и тиши,
Искупить перед Ним
(Если Он пожелает)
Грех загадочной рабской души.
О свободе ничуть не жалея,
Отдавать то, что Мастер возьмёт,
И испить до конца,
От восторга пьянея,
Горький мёд из пылающих сот.
И когда успокоится сердце,
И поступит команда "отбой",
Заползти в закуток
С зарешёченной дверцей
И захлопнуть её за собой.
А ночами, когда мою нишу
Свет полночной луны серебрит,
Я слагаю стихи
По-возможности тише,
Потому что любовь моя спит.
Страницы: [ 1 ]
Читать также:»
»
»
»
|
