 |
 |
 |  | Ночь текла своим чередом и Ира засунула руку себе в свои белые, намокающие уже трусики и принялась ласкать свои гениталии. . Она представляла себе сцену из одного недавно увиденного ей порно, где парень нежно делал приятно одной пышногрудой русой девушке. . Она представляла себя на ее месте. Внезапно она представила на месте этого парня Инну, которая весь вечер не сводила с нее неприличного взгляда. От этого возбуждение начало только нарастать и Иру сотряс оргазм. Сильный оргазм. Она еле сдержала стон, чтобы не выдать себя. . И дернулась на кровати, сильно заскрипев пружинами. Ире было приятно как никогда. Это было трудно описать словами. . Ее возбуждала сама мысль, что он может это делать с девушкой, да еще такой, которая ее сама хочет, судя по многозначительным, искрящимся ее взглядам которыми она сверкала в адрес Ирочки. |  |  |
|
 |
 |
 |  | Затем он стал этим же ремнем стягивать ее руки за спиной. Руки были слишком сильно стянуты, на глазах у девушки были слезы, но Марку явно было не до таких мелочей. Поставив Елену на колени, он сзади резко вошел в нее, ухватил за ее прекрасные длинные волосы, и сильно потянул на себя, отчего ее голова запрокинулась. Марк насаживал Елену на свой член, управляя ее телом при помощи волос, и время от времени сильно шлепал то рукой, то поводком. Девушка громко вскрикивала при каждом рывке. Наконец она издала пронзительный вопль, а Марк, зарычав, прижался к ней, так сильно потянув Елену за волосы, что я испугался, не свернет ли он ей шею. |  |  |
|
 |
 |
 |  | Владимир Петрович рывком поднял ее, посадил на подоконник. Он снял с нее трусики и положил на подоконник. Раскинув ей ножки и поудобней взяв за бёдра, он нагло и резко вошел в нее. Ира вскрикнула от легкой боли. Успокаивая ее, он нежно поцеловал ее. Девушка начала расслабляться, и член проник в нее до упора. Ира почувствовала необычный вкус на губах. Это был знакомый привкус ее смазки. Препод вынул член, поводил головкой вдоль ее ароматной бороздки несколько раз. Затем снова резко вогнал его до отказа. Ира дернулась, но в этот раз не было болезненных ощущений. Он начал медленно двигаться туда, сюда, наслаждаясь и смакуя каждое проникновение. |  |  |
|
 |
 |
 |  | Наконец (ровно через час) мои мучения кончились - машина остановилась в глухом лесу. Хозяин приказал мне раздеться. Я, как послушная шлюшка, тут же выполнила его приказ. И раздела его самого. Видимо, ебать меня в рот, ему понравилось, потому что он тут же поспешил снова всунуть свой член в мои растраханные губы. На этот раз пытка длилась слава богу недолго. Затем он велел мне достать свечу и загнуться раком. Естественно, я послушно выполнила приказ господина. Загнувшись голая, я встала рядом с машиной на землю в коленно-локтевую позу и послушно раздвинула ножки пошире. Как мне приказал хозяин. Он тут же впихнул мне в зад свечу, причем, опять не обращая внимания на мои стоны боли и просьбы быть помягче со мной, впихнул мне ее в мой зад чуть ли не до конца. Затем он достал спичку и поджег свечу. Моя бедная попка тут же почувствовала опасную близость пламени. Я задрожала, в результате чего первые капли воска пролились прямо на мою киску, заставив меня вскрикнуть и задрожать еще сильнее. Хозяин решил контролировать этот процесс сам, потому он снова пристроил свой член в мой уже измученный ротик, а рукой начал раскачивать и крутить свечу в моей попке таким образом, чтобы расплавленный воск лился на все самые нежные участки моего тела. Он велел мне раздвинуть пошире ноги и я почувствовала, как горячий ручеек воска проложил свою дорожку прямо по моим половым губкам и побежал прямо на мой бедный клитор. Затем в глазах засверкали звезды, и я закричала от боли, за что получила затрещину. Хозяин запретил мне орать, и теперь я только стонала от боли. Он раскачивал свечу, и капли горячего воска разлетались, падали мне на ягодицы, на нежную область между ног, на ноги, на спину... Вот он крутанул свечу, всадил ее еще глубже в мое анальное отверстие, заставив меня вскрикнуть от боли, а затем изогнул свечу (заставив меня вскрикнуть еще раз), и вот в результате этих манипуляций горячая струя воска потекла ПРЯМО НА МОЙ НЕСЧАСТНЫЙ АНУС!!! Я взвыла от боли. Но хозяин был неумолим. Он продолжал разъебывать мой рот, одновременно направляя дорожку расплавленного воска именно на мой анус, сжимавший торчащую из меня свечку. Я даже не могла попросить его прекратить - его член буквально (!) перекрыл мне кислород. Затем мне было приказано лечь на живот, не вынимая свечи из зада, и начать по приказу хозяина дрочить свой собственный клитор. Я с радостью это сделала, надеясь избавиться от мучений, которые мне доставлял горячий воск, но оказалось, что если лечь, как велел хозяин, на живот, раздвинуть ножки и начать активно дрочить саму себя, то таз непроизвольно начинает двигаться вверх-вниз, а свеча (естественно) раскачивается в такт этим движениям, и горячий воск снова начинает стекать прямехонько на губки и клитор. Я визжала и извивалась от боли, но не смела ослушаться хозяина и исправно дрочила саму себя, а тело автоматически двигалось вниз и вверх, свечка качалась, воск тек, я визжала - и так по кругу нескончаемо (как показалось мне). А господин смотрел на все это шоу сверху и довольно усмехался. Наконец хозяин сжалился надо мной и вытащил свечу из моей задницы. Но... взамен он навесил на меня кучу прищепок. Как оказалось, прищепки - это очень больно! Я уже на первых же секундах этой экзекуции буквально умоляла хозяина снять их с меня. Целовала его ноги, вылизывала его волосатые яйца и задницу, лишь бы избавиться от мучений. Но он был неумолим. |  |  |
|
|
Рассказ №5692
Название:
Автор:
Категории:
Dата опубликования: Суббота, 04/12/2004
Прочитано раз: 55354 (за неделю: 89)
Рейтинг: 86% (за неделю: 0%)
Цитата: "Какое-то время мы оба не шевелились... Мне было ясно, что он кончил - он лежал на мне усталый, потный, с гулко бьющимся сердцем, уткнувшись лицом в подушку... потом он сполз с меня и вытянулся рядом. Я потрогал свой живот - от Мишкиной спермы живот мой был липким, и член мой, торчащий, как штык, тоже был в Мишкиной сперме......"
Страницы: [ 1 ] [ ]
Однажды к нам на дачу поехал мой двоюродный брат Мишка. Мишке было двадцать лет, он пришел из армии, почти сразу же поступил на подготовительное отделение какого-то института, жил в общежитии и время от времени приезжал к нам в гости. В тот день мы втроём - отец, Мишка и я - долго бродили по окрестностям леса, отцу удалось подстрелить зайца, и вечером он уехал домой, а мы с Мишкой остались на даче ночевать и вернуться в город должны были первой утренней электричкой.
С наступлением темноты делать стало нечего.
- Давай баню протопим, - предложил Мишка.
Рядом с дачным домиком стояла небольшая бревенчатая банька. Мы с Мишкой быстро развели огонь, поддали жару, и банька вскоре превратилась в настоящую парилку.
Раздеваясь, я заметил, как Мишка окинул меня пристальным любопытным взглядом, но значения этому не придал. Будь я постарше или поопытней, я бы, конечно же, задумался и даже смог бы догадаться, что значил этот его как бы примеривающийся, скользящий по мне взгляд... Но тогда, в свои четырнадцать, я - при всей своей внешней браваде - был наивен, абсолютно неопытен и даже в чем-то, в каких-то вопросах, глуп.
- Ну-ка, братишка, нагнись... я тебе спину потру, - сказал Мишка и, легонько взяв меня за плечо, повернул к себе задом. В его прикосновениях уже чувствовались страсть и нетерпение, но я, ничего не подозревая, доверчиво наклонился и, когда он сказал... - Ниже... ниже немного... - я, упершись ладонями в низенькую деревянную скамейку, стал перед почти раком. Этого-то ему и было нужно... Мишка несколько раз провёл мочалкой по моей спине, потом, словно бы невзначай, скользнул мочалкой между моими полураздвинувшимися половинками, снова провёл по спине... видимо, он примеривался... и вдруг, обхватив ладонями мои ягодицы, он раздвинул их в разные стороны - и в ту же секунду я почувствовал, как по образовавшейся между нами ложбинке скользнуло что-то большое и твёрдое... "Ты что?" - хотел спросить я, но не успел даже открыть рот... намыленная залупа Мишкиного члена упёрлась в мою туго сжатую дырочку, Мишка с силой дёрнул меня, прижимая к себе, залупа, раздирая очко, скользнуло вовнутрь, и я, выгибаясь, взвыл от боли. Боль была страшная, режущая - особенно в первые мгновения...
Я застонал и дёрнулся, пытаясь вырваться, но Мишка, подсекая мне руки, рывком повалил меня на живот, на низкую деревянную скамейку, вдавил в меня член еще глубже и, навалившись грудью мне на спину, торопливо и горячо зашептал над самым ухом...
- Ничего, Жека, ничего... потерпи, я быстро...
- Брось... - прохрипел я, - брось, Мишка! Больно...
Он не ответил. Чуть приподняв свой зад, он коротким, мощным толчком вогнал член в меня полностью, до самого основания, еще крепче сдавил меня в своих объятиях и, тяжело дыша, задвигал задом - стал быстро и судорожно мять распростёртое на скамейке моё голое тело... От сильной, теперь уже тупой и нестерпимой боли я почувствовал, как медленно начинает темнеть в глазах и лицо покрывается холодным потом. Казалось, огромный Мишкин член, пронизывая меня насквозь, своей горячей и твёрдой головкой доходит мне до гортани...
- Больно мне, Мишка... - прошептал я из последних сил, кусая губы. Мишка не отозвался. Вывернув голову и тяжело, прерывисто сопя, он целовал меня в шею, не прекращая вбивать в меня свой твердый, как скалка, горячий член...
Очнулся я оттого, что кто-то плеснул на меня холодную воду. Я открыл глаза и увидел склонившегося надо мной Мишку.
- Что это ты, братишка, такой слабенький? - он, довольно улыбаясь, похлопал ладонью мои ягодицы. Боли никакой не было, только сильно жгло в заднепроходном отверстии... Видя, что я очнулся, Мишка выпрямился, и я увидел его толстый, тяжело свисающий вниз длинный член с обнаженной тёмно-красной головкой.
- Зачем ты со мной... так... - растерянно, еще не веря до конца, что это случилось, прошептал я, глядя, как завороженный, на Мишкин член. Словно откуда-то издалека, ко мне медленно приходило осознание, что... да, вот здесь... сейчас... меня только что выебали... причем, самым банальным образом - в жопу... и сделал это двоюродный брат... Мишка...
- Как - так? - Мишка сел передо мной на корточки.
- Так... - я запнулся, не зная, как ответить, - как... как пидарас...
- Господи! слово-то какое... - Мишка весело засмеялся. - Вставай, давай домываться... - он плеснул из ковша на раскалённую докрасна стенку печки-буржуйки воду, и от печки, шипя, поднялся клуб пара. - Подумаешь, дел-то... в попку ему разок заехали... вставай!
Мы с Мишкой домылись, причем, я старался не поворачиваться к Мишке задом, и молча прошли в домик. Он пытался со мной заговаривать, что-то спрашивал, но я смотрел на него так, как будто он был инопланетянином. "Он пидарас... он меня выебал... выебал меня... пидарас... выебал..." - вертелась в моей голове одна и та же мысль.
Спать я постелил себе на тахте, Мишка разложил себе кресло... Он вскоре уснул... во всяком случае, стал размеренно посапывать, а я лежал и думал, кто я теперь... Ясно было одно... меня выебал в жопу мой двоюродный брат, трахнул меня, натянул, словно молоденького петушка, в очко... одним словом, отпидарасил меня... и - что дальше?.. Кто я теперь?.. И - что теперь?.. Сунув руку себе в трусы, я осторожно щупал пальцем между разведёнными ногами, трогал туго сжатую дырочку, словно там мог быть ответ на мои вопросы... А ночью я проснулся оттого, что кто-то меня тихо, осторожно лапал за член и яйца. Мысль, что Мишка опять может сделать мне больно, пришла мгновенно, я испуганно дёрнулся, и в ту же секунду до меня донёсся в темноте горячий Мишкин шепот...
- Давай, Женечка... ложись на живот... не бойся, братишка... вечером ты... вроде целочки был - потому и больно было... а сейчас... хорошо пойдёт, я не буду спешить... давай... с вазелином, Жека... я медленно... аккуратно... вот увидишь... ложись...
Пока я спал, он неслышно улёгся рядом со мной и теперь лежал на боку совершенно голый, тёрся о моё бедро своим напряженно вытянувшимся горячим членом, с настойчивой жадностью ласкал и лапал моё тело, ладонь его скользила по моей спине, по ягодицам, он тянулся губами к шее и, обдавая меня своим горячим дыханием, возбужденно шептал...
- Жека... ну, прошу тебя... еще раз... один только раз... ну, чего ты боишься... давай, Жека! - однако сделать со мной ничего не мог... пробовать еще раз я не хотел. В бане Мишка воспользовался моей неопытностью, сделал всё быстро и неожиданно, я бы даже сказал, с необыкновенной лёгкостью для себя, но сейчас, в постели, повторить это было уже не так-то просто. Я отодвигался от него, отталкивал его от себя, убирал его руки - испуганно, молча вырывался, он не отставал, лез...
- Нет... нет... - как заведённый, бормотал я, пытаясь увернуться, - лучше не проси даже... нет... я не пидарас... пусти... пусти меня...
Сколько так прошло времени, я не знаю. В комнате было темно... мы боролись, барахтались в постели уже голые, потому что Мишка стянул с меня трусы, у меня стоял член, у Мишки - тоже, он уговаривал меня, упрашивал... наконец, исчерпав, видимо, все свои доводы, он подмял меня под себя, навалился сверху, раздвинув коленкой мои ноги, и стал делать совсем уже для меня непонятное... стиснутый в крепком кольце его рук, я лежал на спине, голый, с разведёнными в разные стороны ногами, а он, жарко дыша, ёрзал по мне, дёргался, бился в торопливых и сладких конвульсиях, то вдавливая свой напряженный горячий член мне в живот, то скользя им по моему члену, такому же напряженному, как у него, и я уже не вырывался - я лежал под ним со смешанным чувством любопытства и страха, смутно догадываясь, чем всё это должно закончиться... я ждал, когда Мишка кончит... не закончит, а кончит, спустит - он мял меня, как подушку, горячо, обжигающе дышал мне в ухо, руки его поочередно скользили по моим бедрам, и... лёжа под Мишкой, я уже начал - совершенно неожиданно для себя самого, помимо воли! - от всех этих трений и ёрзаний испытывать сначала лёгкое, как бы робкое и неуверенное, потом всё более сильное, с каждой минутой возрастающее удовольствие... оно было такое же, какое испытывал я, время от времени наяривая сам себя перед сном под одеялом... как вдруг Мишка, сжав меня изо всей силы, быстро-быстро задергал задом, напрягся и, тяжело дыша, обливаясь потом, уронил лицо в подушку, - я почувствовал, как живот мой обожгло горячее и липкое...
Какое-то время мы оба не шевелились... Мне было ясно, что он кончил - он лежал на мне усталый, потный, с гулко бьющимся сердцем, уткнувшись лицом в подушку... потом он сполз с меня и вытянулся рядом. Я потрогал свой живот - от Мишкиной спермы живот мой был липким, и член мой, торчащий, как штык, тоже был в Мишкиной сперме...
- Сейчас... принесу полотенце, - тихо произнёс Мишка, поднимаясь. Он вернулся с полотенцем, сел на край тахты. - Давай, вытру...
- Я сам! - торопливо отозвался я, вырывая у него полотенце.
- Жека... чего ты дёргаешься? Хочешь, я у тебя пососу? Давай...
Мне показалось, Мишка хочет наклониться...
- Нет! - я дёрнулся в сторону.
- Дурак ты, - усмехнулся брат в темноте. - Ладно, спим... - Мишка, поднимаясь с тахты, с трудом подавил зевок.
Страницы: [ 1 ] [ ]
Читать также:»
»
»
»
|