 |
| |
| | Он медленно ввел бы один палец между губ, а потом принялся бы меня дрочить уже указательным и средним пальцами, а большим теперь клитор. Да трахни же меня! - закричала бы я, - Выеби! Я хочу тебя: я хочу чтоб ты трахнул мою щелку! Порядка ради он провел бы пару раз головкой по губкам влагалища, а потом одним резким движением вставил член по самые яйца. Первый оргазм у меня наступил бы почти тут же. В рот, кончи мне в рот. - попросила бы я. И шеф, почувствовав знакомое напряжение и вынув член, встал надо мной и сразу вставил свой хуй в мой ротик. Я бы принялась интенсивно сосать, усердно работая язычком и, при этом, одной рукой не переставала тереть себе клитор. И вот из члена буквально потекло, и шеф вставил поглубже член, продолжая двигать им у меня во рту. Но спермы было явно слишком много для меня, и я не успевала ее глотать. Он бы вытащил свой хуй изо рта и я бы тут же стала его дрочить, направляя на себя белые струи. Затем я бы аккуратненько вылизала весь член, очистив его от остатков семени и, когда я отошел в сторону, вытерла своими трусиками лицо. | | |
| |
|
| |
| | Мы целовались необычайно долго. Нам нравилось то, что мы делали. Мы ВКУСНО целовались. Первой, кто сказал мне, что я замечательно целуюсь была Дагмар. Странно, не правда ли? Сколько до нее было женщин, куда лучше владеющих русским, а первой сказала чешка! Неужто не осознавали мои женщины? Или понимали, но не хотели сказать? Хм, значит, сами любите слушать комплименты в свой адрес, а сказать мужчине - вроде как, не принято, да? . . МУЖЧИНУ НАДО ХВАЛИТЬ - и тогда вы будете выглядеть в его глазах ЖЕЛАЕМОЙ женщиной. Как минимум. Всего в шаге до ЖЕЛАННОЙ. | | |
| |
|
| |
| | Мужчина отвязал измученную женщину, и, встав над ней, и, крепко держа за волосы, поднёс к её губам, свой возбуждённый член. Старуха уже не сопротивлялась, она, покорно, открыла рот, и принялась сосать член своего сына. Хозяин начал кончать, помня о наказании, раба, отчаянно, давясь и задыхаясь, пыталась проглотить сперму. Садист отпустил волосы своей жертвы, и, та, без сил рухнула на кровать. Старуха увидела, как Хозяин держит свой член, и, покорно, положив руки за голову, широко открыла рот. Сев на живот своей матери, мужчина стал мочиться ей в рот, а когда закончил, склонился над её лицом и вставил обмякший член ей в рот, заставив высосать всё до конца. | | |
| |
|
| |
| | Оседлала его всадница, сразу на торчащий кол наделась. Генерал ее подхватил под попу, приподнимает и опускает. Так хорошо получилось. И когда они закончили, продолжала сидеть верхом, но не забывала целовать в губы своего покорителя, своего кумира. О том, что после полового акта она должна полчаса на спине полежать, Таня просто забыла. Не до инструкций ей, она отдыхает и пытается понять свои ощущения. | | |
| |
|
Рассказ №581
Название:
Автор:
Категории:
Dата опубликования: Понедельник, 22/04/2002
Прочитано раз: 23794 (за неделю: 9)
Рейтинг: 87% (за неделю: 0%)
Цитата: "Он стоит в просторном зеркальном зале, у самой стены. А посреди зала возвышается огромный белоснежный торт, на плоской вершине которого лежит обнажённая незнакомка. Она молода, красива и дьявольски обольстительна. Вся её раскованная поза -- правая рука подпирает приподнятую головку, левая покоится на крутом изгибе бедра -- проникнута ожиданием встречи. Смугло-золотистое тело украшают нежно-розовые цветочки из крема. Они стыдливо прикрывают самые соблазнительные места. Женщина улыбается и манит к..."
Страницы: [ 1 ]
(фрагменты из рассказа Виктора Баркова "Ещё придёт зима...")
Он стоит в просторном зеркальном зале, у самой стены. А посреди зала возвышается огромный белоснежный торт, на плоской вершине которого лежит обнажённая незнакомка. Она молода, красива и дьявольски обольстительна. Вся её раскованная поза -- правая рука подпирает приподнятую головку, левая покоится на крутом изгибе бедра -- проникнута ожиданием встречи. Смугло-золотистое тело украшают нежно-розовые цветочки из крема. Они стыдливо прикрывают самые соблазнительные места. Женщина улыбается и манит к себе ухоженной ручкой...
И он начинает ожесточённо лезть вверх по отвесной стенке торта. Но свежий бисквит отслаивается и крошится, ноги маслянисто проскальзывают, приторно-сладкая масса залепляет глаза, нос и набивается в рот. Сверху лениво, с томной медлительностью оседает снежная пыльца -- это женщина сыплет сахарную пудру и игриво смеётся. Он ещё отчаянней пытается забраться наверх, давясь и отплёвываясь, с рычанием терзая липкое месиво, но всё сильнее зарывается вглубь. Ему трудно дышать, и чем больше ему не хватает воздуха, тем яростнее старается он выкарабкаться оттуда. Вот он уже полностью погрузился в темноту, но всё равно продолжает остервенело барахтаться там, прорывая спасительный туннель в мягкой съедобности трясины...
Неожиданно в глаза бьёт яркий свет. Он видит огромный зеркальный зал и себя, оказавшегося с другой стороны торта. Каждое зеркало отражает таинственные глубины других зеркал, уходящие в призрачную бесконечность. Множество перепачканных растерянных лиц смотрит на него отовсюду, но он понимает, что здесь он один, и выбраться из этого сверкающего круговорота невозможно...
-- А-а-а-а-а!!!
До предела напрягаются его голосовые связки. Собственный крик ему не слышен, однако отражения начинают мелко дрожать. Зеркала вибрируют всё сильней, всё напряжённей, и вдруг беззвучно лопаются от резонанса. Они взрываются внезапно, все разом, крошась на мириады искрящихся кристаллов. А в каждом кристалле по-прежнему отражается и торт, и нагая незнакомка, и вселенское одиночество усталой фигуры...
...Он куда-то бежит по росистому утреннему лугу, пышно желтеющему одуванчиками. "И бег его плавен, как радостный птичий полёт". Куда он спешит, куда? Ну конечно же к ней. Она тоже невесомо летит ему навстречу. Одежда ей ни к чему -- только венок из одуванчиков красуется диадемой на голове. Цветы, солнце, волосы, её тело -- всё излучает слепящий золотой свет. От этого нестерпимого света слезятся глаза. И сквозь слёзы причудливо искажаются и дробятся очертания плывущего навстречу мира...
Он падает спиной в шелковистую, словно её волосы, и зелёную, как омут её глаз, траву. Над ним воцаряется глубокая, всасывающая в себя синь. А на фоне этой неотвратимой гипнотизирующей синевы появляется золотой ореол. Это она. Он видит снизу её загорелые стройные ноги, которые уходят в неведомые выси, в туманное сжимание перспективы. Он замечает там чёрный треугольник, указывающий перевёрнутой вершиной, подобно путеводной стрелке, на ту особенную точку, в которой таится высшее телесное наслаждение. Он различает её глянцевитый, цвета кофе с молоком, живот. Чарующая ямочка пупка -- будто потухший кратер чувственного вулкана. Он видит её осмуглившиеся на солнце груди. Их упругую оболочку распирает изнутри горячее давление крови и ещё какой-то неведомой силы...
На её левую, прогибающуюся от собственной тяжести округлость, опускается большая восхитительная бабочка с изумрудно-прозрачными крыльями. Бабочка трогает мохнатым хоботком розовый венчик соска, не находит там нектара и улетает прочь. А тягучие груди, похожие на две янтарные капли воска, оплавленного жгучими лучами, опускаются всё ниже и ниже. Он попадает в густой шатёр её длинных волос, сквозь который едва процеживается слабый свет. И вскоре его окружает полная темнота. Её влажные губы ищут его невидимый рот. Но ему становится нечем дышать, и он начинает искать выход из этого приятного плена...
Страницы: [ 1 ]
Читать также:»
»
»
»
|
