|
|
| | Миленхирим посмотрел в ее дергающееся лицо. Перекошенное болью и смертью Изигири. В ее открытые, широко в мольбе о пощаде, под скосом черных бровей, черные еще живые, смотрящие на него глаза, и бросил ее голову к ногам умирающего своего брата Элоима. И та, покатившись, размахивая длинными черными волосами во все стороны, и разбрызгивая свою летящую с обрубка шеи черную демоническую кровь как раз остановилась в его ногах смотря на, некогда, до беспамятства любимого ею Ангела Элоима. Теперь уже остекленелым взглядом звериных черных как уголь закаченных под верхние веки мертвых молящих о пощаде глаз, оскалившись в последнем укусе острыми как иглы зубами. Голова некогда любимой им до беспамятства демоницы любви Изигири. Голова его злобной им теперь презираемой любовницы и матери, сгинувших в белом тумане его демонических детей. | | |
|
|
|
| | Он слышал как Коди постанывает от воды в кишках и чувствовал, как он выгибается в спине, вжимаясь своим животом в его, чтобы облегчить боль. Около литра жидкости ходило по кишечнику, переливаясь туда-сюда и вызывая не самые приятные ощущения. Живот сильно крутило, будто при диком поносе, который засел глубоко внутри, булькая и ворочаясь. | | |
|
|
|
| | Хотя Наде и так прекрасно известно, что трусики не помеха, и если времени мало, а очень хочется потрахаться, то их можно просто отодвинуть и принять в себя горячий ствол. Да и трусики на ней чисто символические: узкая ниточка, чтобы ничто не мешало хорошенько трахнуться. И именно этим троица и собиралась заняться. Надя призывно повертела попкой и парень не замедлил этим воспользоваться. Он по-хозяйски взял её за бёдра и стал вводить член, сперва медленно погружая в девушку, а затем пытаясь успеть за скоростью, с которой она обслуживала второго мальчика. | | |
|
|
|
| | Часто различают порнографию (то есть вульгарное отображение сексуальных тем) и эротику (художественное отображение) . Однако, общепринятого разграничения между этими понятиями нет. Такое разграничение зависит от развития культуры, местных законов и традиций, религии. Обычно трактуют, что порнография, в отличие от эротики, концентрируется на изображении физиологических особенностей полового акта и телесных форм человеческой сексуальности". | | |
|
|
Рассказ №5975
Название:
Автор:
Категории:
Dата опубликования: Пятница, 11/03/2005
Прочитано раз: 39635 (за неделю: 26)
Рейтинг: 82% (за неделю: 0%)
Цитата: "И мы действительно одели Ленку, собрались и пошли гулять! Ирка была укрыта одеялом, голова занавешена кисеёй, так что, кто там в коляске - видно не было. Но что Ирка чувствовала - сам представь!..."
Страницы: [ 1 ]
Когда Мишка попросил Ленку найти портновский метр, я понял, что в его извращённую голову пришла очередная идея насчёт платья, открывающего попку, смирительной рубашки или ещё какой-нибудь гадости.
На этот раз Мишка померил у девчонок только расстояние от затылка до конца попки, а на все мои вопросы только довольно хихикал и бормотал, что "...даже десять сантиметров лишних останется". Никто не понял, в чём дело, но голышки начали пищать заранее - они знали, что хорошего ждать не приходится.
Прошла где-то неделя, когда Мишка, сияя, прикатил к нам с Ленкой старую зимнюю закрытую детскую коляску. Я даже сначала подумал, что там ребёнок лежит - коляска была аккуратно накрыта одеяльцем, колпак над головой поднят и занавешен плотной марлей, погремушки на резинке висят... Внутрь посмотреть Мишка никому не дал, оставил коляску в прихожей, а сам занялся малышками-голышками - Ирка пришла на полчаса раньше.
Так как Мишка сразу начал дрессировать девчонок, я понял, что надо испытать какой-то новый прибабах и стал ему помогать. Наших дурочек было легко спровоцировать на непослушание, так что скоро поводов их наказать было полно. Но Мишка только пыхтел и грозился - ясно, готовилось что-то серьёзное, раз он ни одной из них даже "школьницы" не сделал...
После очередного Иркиного выбрыка Мишка глубокомысленно заявил, что большие девочки слушаться обязаны. Ирка, конечно, тут же завякала, что они с Ленкой ещё совсем маленькие.
- Угу, - сказал Мишка, - а маленькие девочки должны лежать в коляске!
Я думал, что он хочет запеленать Ирку, но когда Мишка откинул одеяло, я увидел,что по бортам коляски приклёпано по четыре напульсника. Внутри лежал матрасик с простынкой и маленькая подушка. Ирка даже похихикала, пока Мишка её засовывал. Конечно, ноги у неё почти полностью свисали наружу. Но Мишка сказал, что сейчас мы всё увидим. Он пристегнул Иркины руки около подмышек и у запястий к бортам коляски, потом согнул ей ножки так, что коленки оказались у плеч. Напульсники пришлись как раз под коленки и у голеней.
Ирка полностью уместилась в коляску. Она лежала на спине с широко разведёнными ножками и, когда Мишка для проверки пощекотал ей ступню, оказалось, что дёргаться она не может, даже лапу убрать - и то нет.
- А ещё маленькие девочки сосут соску, - заявил Мишка, вставляя Ирке в рот её
кляп - резинового утёнка. Я думал, что этим всё и кончилось. Но Мишка, ласково похлопав Ирку по попке, вдруг выдал...
- А теперь - на прогулку!
И мы действительно одели Ленку, собрались и пошли гулять! Ирка была укрыта одеялом, голова занавешена кисеёй, так что, кто там в коляске - видно не было. Но что Ирка чувствовала - сам представь!
А Мишка торжественно прикатил её в парк за четыре квартала от нас. Мы сели на скамейку в тихой аллейке.
- Наша малышка должна подышать воздухом, - заявил Мишка, задирая одеяльце. Мы-то, конечно, видели, что никаких прохожих нет. Но полностью раскрытая Ирка могла видеть только небо и деревья. Она знала только, что лежит голышом посреди улицы с раздвинутыми ножками и в любой момент к ней в коляску может заглянуть кто угодно. И Ирка протестовала, как могла - отчаянно пищала своим утёнком...
Мы дали ей подышать свежим воздухом не меньше десяти минут (ей, ясно, показалось, что десять лет прошло). Потом Мишка достал из кармана коляски детский крем - "маленьким девочкам полезно"...
Он только собрался намазать Ирке письку и попку, но, разведя ей губки, присвиснул.
- Глянь-ка, - сказал он мне.
Я провёл рукой. Иркина писька была мокрая, хоть выжми. Её это возбуждало!
Мишка смазывал её долго и тщательно, но кончить так и не дал. А укрыл он Ирку только на выходе из парка...
Вот так появилось самое страшное наказание для девчонок. Достаточно было только намекнуть на коляску, чтобы малышка-голышка стала шёлковой. Но, конечно, и она, и Ленка не раз ещё так "гуляли"... Был в этом особый кайф - посреди людной улицы, сделав вид, что поправляешь одеяло, сунуть под него руку и потрепать тёплую и упругую девчачью письку!
Со временем мы убедились, что со стороны совершенно ничего незаметно и тогда уж окончательно обнаглели. И никому-никому из ждущих автобуса на переполненной остановке, стоящих в очереди в магазине, отдыхающих на скамейке в парке ни разу не пришло в голову, что ребёнку, который лежит в коляске не дальше метра от них, на десяток лет больше, чем можно подумать, и что весёлый писк резиновой игрушки - это на самом деле безнадёжная жалоба измученного подростка, которого опытная рука вот уже сколько времени бесчеловечно удерживает на грани оргазма, но так и не разрешит кончить не только до конца "прогулки", но до самого невообразимо далёкого вечера...
Страницы: [ 1 ]
Читать также:»
»
»
»
|