 |
| |
| | Моя попутчица была небольшого роста с полными ногами и внушительного размера бюстом, обтянутого шикарным лифчиком, кружева которого просвечивали сквозь белоснежную блузку. На ней была короткая не для ее форм юбка. Но от этого ее великолепные ножки выглядели еще аппетитней. Лучи света исходившие от уличных фонарей, постоянно, то и дело подчеркивали ее формы. Подошел кондуктор и я пытаясь достать мелочь на билет, 'случайно' роняю ее на пол. О ее бедра, ее шелковистая кожа, как восхитительна она в лучах тусклого света. Нагнувшись еще чуть-чуть, нетрудно было разглядеть ее трусики. Поднявшись, я ловлю ее взгляд, взгляд хищницы. Мужское достоинство уже не умещается в штанах. Моя королева автобуса замечает это и прикусив пухленькие малиновые губки наклоняется вперед. Ее великолепные груди чуть ли не вываливаются мне на встречу и приглашают их теплом. Но, к сожалению, моей мечте так и не суждено сбыться. Мы подъезжаем к метро, и моя прекрасная незнакомка как птица выпархивает в ночную неизвестность. И я предвкушая желание новой встречи изо дня в день езжу на моем автобусе N... | | |
| |
|
| |
| | Размеры там были, повидимому, нормальные, человеческие. Да и отношения складывались вполне человеческие. По крайней мере, трусы ей можно носить теперь всегда, если хочет. И вообще он любит повозиться в постели как следует, не то, что Карабах-барабах: отодрал раком, вынул и ушел. Нас это касалось только в том смысле, что у её матери по жизни всё нормально, помощь не нужна, ни Старушкина, ни моя. Мамка моя сделала ей новый паспорт, организовала временную регистрацию - теперь все их документы хранились у них в комнате, у Элеоноры Михайловны. | | |
| |
|
| |
| | В тот день я пораньше ушла из школы, потому, что почувствовала недомогание. Моя сестра работала в больни-це, и я позвонила ей. Она сказала, чтобы я шла домой и ложилась отдыхать, она обо всем позаботится. Дома я выпила чаю и уже хотела переодеться, чтобы лечь в постель, как в дверь позвонили. Это был молодой мужчина лет тридцати и де-вушка, чуть постарше меня. Они сказали, что их зовут Сергей и Ирина, они медработники и их просила приехать моя сестра. Я пригласила их пройти в комнату. В гостиной | | |
| |
|
| |
| | Мила заработала ротиком, всасывала, обхватывая плотно ствол губками, помогая языком и стараясь пустить себе в рот, как можно глубже, громко чавкая и пуская слюни: Ей стал нравится этот короткий острый момент, когда он из нормального человека превращался в тупое животное, рвущиеся ее выебать. И это небольшое приятное волнение, когда он крыл ее матом, на которое неизменно отзывалась ее промежность сильным увлажнением. | | |
| |
|
Рассказ №9926 (страница 2)
Название:
Автор:
Категории:
Dата опубликования: Среда, 15/10/2008
Прочитано раз: 32234 (за неделю: 13)
Рейтинг: 89% (за неделю: 0%)
Цитата: "Меня одно удивляло: неужели Мадлен думает, что после этих россказней я трахаться с ней буду? Я уже искал повод к чему бы прицепиться, чтобы ее выпроводить как-то потактичнее. Или, наоборот, нагрубить ей и послать куда подальше трехэтажным матом. Это, пожалуй, она поймет. Только и меня она трехэтажным матом в ответ обложит. Импотентом обзовет. И взвиться так может, что весь подъезд на ее хай сбежится. А я никакого хая не хотел. Я думал, что, с одной стороны, в случае с Мадлен тактичность - избыточная роскошь. Но, с другой стороны, она ведь ко мне в гости пришла, бутылку кубанской водки с собой принесла. На охренительный секс рассчитывала......"
Страницы: [ ] [ 2 ]
Но не может же того быть, чтобы приличных женщин на свете этом уже не осталось? Вот Светка, сестра двоюродная моя, вполне приличная женщина. И мне сосватать все кого-то норовит. Она говорит, что с Надькой, шалавой, я пить не брошу и все дальше на дно жизни опускаться буду. Надо будет рискнуть и познакомиться с ее кандидатурой. А то и Новый год мне встречать не с кем будет. Тоскливо это как-то, однако...
Интересно, а как Новый год в зоне встречают? Надо будет у Надьки об этом спросить. Как она там, бедолага, в зоне кувыркается? Наверное, дрючат ее вертухаи какие-нибудь мордовские... А ведь в школе нам учителя по литературе говорили, ссылаясь на Максима Горького, что человек рожден для счастья, как птица для полета. Какого счастья? Какого полета? Человек рожден в грехе, чтобы помучаться, погрешить и умереть. Он всю жизнь пребывает в грехе, пытаясь удовлетворять свои низменные инстинкты. И, кроме этого, еще вынужден находить какие средства для своего существования. И умирают люди иногда, не раскаявшись, так и не поняв: зачем они, собственно, на свет этот поганый появились, зачем жили? Люди - это человекообразные песчинки в сумрачном и жестоком мире. И более двух тысячелетий они друг друга убивают и мучают всеми возможными способами. Мелькнем мы лет 70-80 на горизонте, помучаемся, потомство какое-то оставим, чтобы дети наши тоже чашу свою мук испили, и сыграем безвозвратно в ящик гробовой. И после этого мне кто-то будет говорить, что в жизни смысл какой-то наблюдается? Смысл, где ты, ау? Вот какой смысл в моей жизни? Да никакого! А в жизни Мадлен какой смысл? А в Надькиной жизни?
Страницы: [ ] [ 2 ]
Читать из этой серии:»
»
»
»
»
»
Читать также:»
»
»
»
|
