 |
| |
| | От одной груди я переходил ко второй, наигравшись возвращаясь к первой. Потом, поднявшись поцелуями вверх по шее, впивался страстным поцелуем губами в Танины губы. Одна рука продолжала массировать грудь, другая медленно опустилась на колени. Они были мокрые. Таня текла от вожделения на столько сильно, что ее ноги до самых пят были все мокрые поблескивая в свете фонаря, стоявшего неподалеку. Надо было разряжать ее напряжение. Спустившись, так же поцелуями, обратно от губ, вниз по шее и на грудь, я свел ее груди руками вместе и взял, слегка покусывая, сразу оба соска в рот. Оргазм к ней пришел мгновенно. Издав, приглушенный моей рукой вздох, Таня затряслась, окончательно залив из своей киски ножки, туфельки и еще недавно белоснежные носочки. | | |
| |
|
| |
| | Я ставлю свою кожаную туфельку прямо ему на член и яйца, все еще контролируя каждый вздох своей жертвы. Его зовут Никита. Или, как ласково называют его коллеги женского пола, Никитос. Но разве у такой подстилки может быть имя? Я тяну за край рубашки, отчего пуговицы вылетают и усеивают деревянный пол. Из кармана пиджака я достаю малиновый маркер, которым обычно делаю пометки в ежедневнике, и пишу на накаченном торсе его новое имя: "Шлюшка". В конце дорисовываю сердечко и смеюсь, любуясь своим шедевром. Моя новая вещь шокирована. У него, словно, дар речи пропал, а глаза стали шальными, с пять копеек. Он смотрит на меня испуганно, ошарашено, но под натиском ноги, я чувствую, как его маленький член наливается кровью и твердеет. | | |
| |
|
| |
| | Придя в себя, я с удивлением посмотрел на жену. Она никогда раньше не допускала каких-либо положений, кроме классического. Я никогда не видел, чтобы она так кончала, и наверно никогда раньше не получала такого оргазма. | | |
| |
|
| |
| | - А что скажешь насчет этого? - Елена взяла угрожающего вида хлыст, конец которого расходился на несколько частей. - Это пятихвотска! - Гордо продемонстрировала она ее мне. - Из телячьей кожи! Отличное средство вправлять мозги рабам в нужное русло. - Елена ни на секунду не упускала возможности показать свою власть и лишний раз напомнить кто она. - Иногда хватает лишь напомнить или показать это рабу, как он тут же становиться щелоковыми и исправляет свои ошибки. Но, думаю, у нас пока до этого не дойдет. Ты же не собираешься разочаровывать меня, раб? | | |
| |
|
Рассказ №2508 (страница 6)
Название:
Автор:
Категории: ,
Dата опубликования: Пятница, 14/07/2023
Прочитано раз: 122383 (за неделю: 56)
Рейтинг: 84% (за неделю: 0%)
Цитата: "Это была во всех отношениях теплая компания. Мальчишки и девчонки имели практически все необходимое для спокойной жизни и развлечений: фирменные джинсы и магнитофоны, "видаки" и супермодные журналы. Они сызмальства привыкли получать все, что им хотелось, сразу и без предварительных условий. Родители обеспечивали им будущее - во всех смыслах. Тане дорогу в жизни никто не прокладывал. Конечно, отец помог ей, но он вечно пропадал на работе, говорил уклончиво, что "служит на государев..."
Страницы: [ ] [ ] [ ] [ ] [ ] [ 6 ]
- Я хочу тебя пососать! - проговорила Регина ей на ухо. - Не бойся!
Она встала над Таней на четвереньки и наклонила голову над ее лобком. Таня раздвинула ноги пошире, давая дорогу верткому обжигающему языку, который уже бегал по ее бедрам, ляжкам, животу и лобку. Таня закрыла глаза и целиком отдалась нарастающему возбуждению. Язык творил чудеса. Он скользил по побагровевшим створкам раскрывшейся раковины, вбегал внутрь, слизывал капли горячей слизи, текущей изнутри, потом спускался дальше, вниз, почти до промежности, потом снова поднимался вверх, к двустворчатой раковине. Наконец он остановился на особенно чувствительной точке у входа. Отсюда, от клитора, электрическими разрядами побежали импульсы острого наслаждения. Регина припала к клитору губами и стала нежно его сосать. Таня уже не могла сдержаться и застонала. Регина в ответ только издала удовлетворенный вздох. Язык как бешеный бегал вокруг пылающего алого холмика...
Таня перестала сдерживаться. Она закричала, завыла, завизжала, забилась в экстазе удовольствия, пытаясь освободиться от острого пронзительного языка, который нашел единственный источник величайшего неописуемого наслаждения, с содроганием исторгнутого из самых глубин ее тела. Она визжала, пытаясь прекратить эту ослепляющую оглушающую пытку, но не могла - Регина крепко придавила ее ляжки к кровати, головой уперлась ей в лобок и продолжала сладостно мучить ее своим горячим влажным клинком.
Это продолжалось целую вечность. Таня устала кричать. И начался отлив. Вскоре волна наслаждения растворилась в паху, в ляжках, но тело Тани продолжало мелко дрожать и пульсировать. Регина отпустила ее, и Таня совсем без сил замерла, заломив руки вверх и вцепившись онемевшими пальцами в подушку.
Вдруг Регина ахнула и отпрянула от нее. Таня с усилием подняла тяжелую голову, одурманенную только что испытанным первым в ее жизни оргазмом, и увидела... отца. Он стоял в дверном проеме одетый и смотрел на женщину и девушку. С изумлением, недоверием, ненавистью.
- Что тут происходит? - резким, тихим голосом спросил отец.
Регина нервно рассмеялась.
- Тут? Да ничего особенного. Мы... - она осеклась.
- Ах ты дрянь! - заорал отец громовым голосом. И Таня не поняла, кого он имел в виду. Он в два шага оказался около тахты и набросил на дочь измятое одеяло. -
Одевайся, маленькая дрянь! - крикнул он Тане. - А ты! Ты... Я с тобой разберусь! - и выбежал из спальни.
Таня ни жива ни мертва кое-как оделась и, выскользнув в коридор, заперлась в туалете. Она села на пластиковое кольцо и закрыла лицо руками. Какой ужас. Какой кошмар. Что теперь будет... Она поняла, что ей надо завтра же съезжать отсюда, возвращаться в общежитие. В общежитие? Но как она сможет появиться в институте после того, что случилось у Ирины? Ужас! Она осторожно вышла из туалета и прошмыгнула в большую комнату. Отец шумно мылся в ванной. Она закрыла дверь и легла. На другом конце квартиры было тихо. Очень тихо. Таня встала и на цыпочках подошла к двери. Чуть приоткрыла ее. Тишина. Она вышла в коридор. Из-за закрытой двери спальни доносились приглушенные голоса. Потом раздался вскрик Регины: "Прошу тебя, не надо!" В ответ раздался злобный выкрик отца: "А я-то, дурак, верил тебе, верил твоим идиотским отговоркам! Как же это я раньше не догадался? За целый год совместной жизни я тебя трахал сколько раз? Два? Три? Кому рассказать - на смех поднимут! А ты вон, оказывается, что за штучка! И Таньку мою совратила, сука!" Послышались возня, сопение, шлепки. И снова голос Регины - на этот раз приглушенный: "Прошу тебя, Андрей, не надо! Я не хочу! Не могу! Я умоляю тебя! Мне больно!" - "Ах, больно! - завопил отец визгливо. - А с Танькой лизаться не больно? А когда она тебя, сволочь, пальцем ковыряла - не больно? Ты этого заслуживаешь!"
Таня тихонько толкнула дверь и заглянула. Регина стояла на самом краю тахты на четвереньках, задом к отцу. Отец был голый. Его волосатые ягодицы резко дергались вперед и назад. Руками он держал Регину за талию, мощно насаживая ее тело на себя. Назад, вперед. Назад, вперед. Регина стонала, как раненое животное. И сквозь стоны прорывались ее сдавленные рыдания. Таня бросилась в большую комнату.
Из спальни донесся далекий крик боли. Там страдала ее мачеха. Ее возлюбленная Регина.
Таня быстро оделась, быстро собрала в сумку свои нехитрые пожитки, тетради, книжки и выбежала в коридор. Тихо-тихо она открыла входную дверь и так же тихо закрыла ее за собой. |
