 |
| |
| | Сначала она начала лизать мою головку, медленно вращая языком вокруг нее, затем начала сосать ее. Ее губки широко раскрылись, чтобы принять мой напрягшийся орган, и она начала ритмически сосать его. Одна из ее рук спустилась на ее клитор, и она стала ласкать себя. Она нежно постанывала, а ее голова двигалась вверх и вниз на моем члене, ее губки напряженно работали. Это было замечательно, я спустил руку на ее голову и стал подталкивать ее, насаживая ее на свой член. Она подчинилась, я несколько минут просто двигал ее сосущую голову на себе, а потом попытался загнать член поглубже. Я чувствовал, как головка трется об ее глотку; она почти подавилась и я вынул свой член из ее тяжело дышащего, стонущего ротика. Она была хорошей членосоской, но порнозвездой она не была. | | |
| |
|
| |
| | Я поглядел и вытаращил глаза. Дашка сидела рядом со мной на длинной скамейке, стоявшие вместо стульев в нашей столовке. Вокруг жевали, гремели вилками, переругивались ребята постарше и помладше и совсем мелкота. А Дашка сидела рядом со мной, в своей этой расстегнутой рубашке, и под рубашкой на ней не было надето ничего. Лифчик она стащила и теперь кокетливо держала на отлете в левой руке. И делала это так естественно, что никто кроме меня во всей столовке не заметил пока, что Дашенька наша, умница и красавица светит голыми сиськами без малейшего признака стыда, кроме, разве что снова напрягшихся сосков, но это может быть и от холода. | | |
| |
|
| |
| | Она схватила меня за руку и потянула в кусты, благо, росло их там несметное количество. Там она абсолютно, чуть пригнувшись, стала расстегивать свои джинсы. Она опустила их до колен, а потом и еще ниже. Я увидел ее трусики. Это были не очень узкие трусы, синего цвета, они охватывали не только ее киску и ложбинку между половинками ее попки, но и частично эти самые половинки. Но что меня заставило просто чуть не упасть, так это то, что между ног у нее почти все было мокрое. На трусах расползалось крупное влажное пятно. Она нагнулась. Я и стыдился одновременно, и не мог оторвать от нее глаз. "Поласкай меня там! Языком! Прямо через..." - она не успела договорить, а может и не хотела, я присел, ее промежность была прямо перед моим лицом. Она как-то очень специфически пахла. Я возбудился до предела. Я начал судорожно ласкать ее промежность сквозь трусы, и заметил, что пятно на месте влагалища все увеличивается. Она отодвинула ткань трусов в сторону. "Давай, лижи же, милый!" - с предыханием шептала она. Я старался как мог. Она взяла мои руки и положила их к себе на грудь. Я мял ее груди (они были мягкие и податливые, уже не столь упругие, как груди юной девушки, но сладкие, как вишня, которую ты успел сорвать за несколько дней до того, как она начала бы перезревать) , женщина громко охала, ее запах сводил меня с ума... Вдруг она стала как-то странно содрогаться, вся откинулась назад, и еще плотнее прижала меня к себе. "Кончила..." - мимолетно подумал я. Так оно в сущности и было. Я почувствовал языком сокращения мышц ее влагалища, а через пару секунд еще и то, как мне в рот из нее вытекала густая жидкость... "Спасибо тебе..." - выдохнула она. "А теперь уходим, нас могут увидеть" - почему-то эта ее фраза напомнила мне какой-то американский боевик. "Хочешь?: На память?.." - она показывала на свои мокрые от влаги трусы. "Да-давайте... Конечно... Можно". "Заслони меня!" - я встал и стал посматривать (больше делать вид, как-то механически), чтобы никто не шел. Она сняла трусики и положила их на траву. "Сейчас... еще пару секунд...". Я стоял к ней спиной. Тут я услышал какой-то знакомый и странный звук, обернулся и увидел, как женщина сидела на корточках, ни трусов, ни джинсов на ней не было, она сидела, и из ее глубины лилась, ударяясь в землю, горячая желтая струя. Она писала. "Отвернись!" - сказала она. Но тут я спохватился и стал судорожно доставать телефон. Когда я сделал пару кадров, струйка из нее становилась все меньше, а потом и вовсе иссякла. "Можно я еще поснимаю?" - осмелев, спросил я. "Только несколько кадров!" - почему-то приказал она. Я, недолго думая, снял крупным планом ее влагалище, с еще не высохшими каплями смазки и мочи, потом попросил ее раздивнуть половые губы пальцами, тоже это снял, снял попу, груди, потом ради прикола снял нас вдвоем. Причем, этого она, кажется, даже не заметила. Ну что же, будет "компромат" - "взрослая дама совращает невинного юношу"! ;) | | |
| |
|
| |
| | Темы разговоров сменялись быстро и я даже не понял, как Густав перешел к моей внешности. Всё было как-то естественно. Он говорил, что я похож на хрупкую девочку, смеялся и спрашивал, почему я не занимаюсь спортом. А я и сам не знал почему - просто не занимался и всё тут. Что касается того, что я был похож на девчонку, то я и сам переживал страшно. Одни только ресницы и серые (в маму) глаза делали меня женственным и противополжный пол явно не привлекали. Но самым кошмаром была полная, мягкая округлость, по которой мне часто доставалось в школе. Просто так. Ни за что. Добавьте алые пухлые губы - вот и весь портрет. | | |
| |
|
Рассказ №23103
Название:
Автор:
Категории: ,
Dата опубликования: Суббота, 08/08/2020
Прочитано раз: 5759 (за неделю: 8)
Рейтинг: 40% (за неделю: 0%)
Цитата: "Я взял верёвку, расправил её, и подошёл к Наташе сзади, тихонько обхватив её руками за тонкую талию. Было очень приятно обнимать её вот так нежно, ощущая аромат цветочных несладких духов и какой-то особый запах молодой женщины, от которого голова буквально кружилась. Наташа взялась за подол своего платья, и ловким привычным движением сняла его через голову, подбросила перед собой в воздухе, и не подхватила, уронив соскользнувшую ткань к своим ногам. Затем Наташа протянула руки перед собой, я трижды обхватил их верёвкой, поджал петлю так, чтобы руки были аккуратно и прочно зафиксированы, и другой конец верёвки перекинул через длинный, высоко посаженный сук старого ветвистого дерева. Наташино тело вытянулось, она тихонько вздохнула, и встала на цыпочки. Я ослабил верёвку, Наташа опустилась на пятки, и я несколько раз обвил концом верёвки ствол дерева, закрепив всю нашу конструкцию двойным узлом...."
Страницы: [ 1 ]
Наташа стояла на краю тротуара у входа в метро, порывы тёплого июньского ветра теребили подол тёмно-красного платья, то поднимая мягкую ткань над её худенькими коленями, то плотно прижимая к ним. Я притормозил рядом с ней, приоткрыл дверь моей служебной Фабии, и улыбнулся, глядя прямо в Наташины мягкие серые глаза. Она села в машину, захлопнула дверцу, и потёрлась лицом об моё плечо.
- Привет? - вопросительно сказал я, немного нахмурившись.
- Привет! . . - ответила мне Наташа, подняв на меня глаза и улыбаясь
- Хорошая моя.
- Едем?
- Едем, едем.
Я повёл машину по шоссе на юг из города, и спустя минут десять мы свернули на сельскую дорогу, вымощенную гладким чёрным асфальтом. Спустя ещё пару минут я резко повернул вправо, и мы покатили по грунтовке. Слева над нами возвышался холм с плотными зарослями кустарника и высоких крепких сосен, а справа стелился луг с тонким контуром ручейка вдоль дороги. Доехав до развилки, правая ветка которой вела вверх на гребень высокого холма, я остановил машину. Мы с Наташей выбрались наружу, и захватив из багажника небольшой рюкзак, стали подниматься по тропинке вверх.
Выбравшись на вершину, мы прошли ещё метров сто вперёд вдоль гребня холма, и остановились на краю у обрыва. С этого места открывался вид на село, дачные участки, луга и высокое синее небо, на котором несколько рваных облачных силуэтов застыли в жарком летнем воздухе.
- Давай здесь? - спросил я.
- Да, давай здесь - согласилась Наташа.
Я снял с плеча рюкзак, и поставил его у ствола высокой дикой груши. Наташа стояла рядом и смотрела вдаль, правой рукой прикрывая глаза от солнца, а левой упираясь в поясницу, так что край её платья немного поднялся, и открыл кусочек бледного бедра. Городской шум доносился равномерным и очень тихим гулом где-то позади нас. Я глубоко вдохнул, и открыл рюкзак, достал оттуда бутылку холодной воды, кожаный пояс, прочную белую верёвку, и прозрачную пластиковую коробочку, в которой дружно лежали одноразовые иголочки.
Я взял верёвку, расправил её, и подошёл к Наташе сзади, тихонько обхватив её руками за тонкую талию. Было очень приятно обнимать её вот так нежно, ощущая аромат цветочных несладких духов и какой-то особый запах молодой женщины, от которого голова буквально кружилась. Наташа взялась за подол своего платья, и ловким привычным движением сняла его через голову, подбросила перед собой в воздухе, и не подхватила, уронив соскользнувшую ткань к своим ногам. Затем Наташа протянула руки перед собой, я трижды обхватил их верёвкой, поджал петлю так, чтобы руки были аккуратно и прочно зафиксированы, и другой конец верёвки перекинул через длинный, высоко посаженный сук старого ветвистого дерева. Наташино тело вытянулось, она тихонько вздохнула, и встала на цыпочки. Я ослабил верёвку, Наташа опустилась на пятки, и я несколько раз обвил концом верёвки ствол дерева, закрепив всю нашу конструкцию двойным узлом.
- Начнём? - хрипловатым взволнованным шёпотом спросил я.
- Начнём. - тихо ответила Наташа, и голос её от возбуждения сорвался на последнем слоге.
Я отошёл на шаг и замер, глядя на изгиб Наташиной спины, стройные ноги и маленькие круглые ягодицы, изгибы которых повторяла мягкая, блестящая на солнце шёлковая ткань чёрных трусиков. Я сложил пояс вдвое, медленно пропустил его через кулак, и без предупреждения хлёстко ударил, стараясь попасть по центру попочки.
- Ммммаааах! ... - Наташа не то вскрикнула со вздохом, не то громко вытолкнула воздух из лёгких, и привстала на цыпочках, выгибаясь всем телом вперёд, насколько это позволяла верёвка. Я стоял и смотрел на неё, заворожённый всплеском эмоций от резкой и неожиданной боли. У меня перехватило дыхание, когда я увидел, как у края Наташиных трусиков поднимается и приобретает объём краснеющий контур от первого удара. Наташ глубоко вдохнула, и медленно, шумно выдохнула. Я подошёл к ней, уронил пояс на землю, прижался грудью к её спине, положив ладони Наташе на грудь, и сразу же ощутил быстрые и сильные удары сердца. Груди были плотными и тяжёлыми, соски мягкими и тёплыми, я легонько сжимал их и разжимал снова, и водил кончиком носа вдоль ложбинки на шее у Наташи.
Так мы простояли около минуты. Я поднял с земли выпавший из рук пояс, и тихо спросил Наташу:
- Ты готова?
- Да. - ответила она ровным голосом.
Я выждал пару секунд, как бы не давая ей понять, когда я нанесу следующий удар, и ударил резко и сильно, попав немного ниже от следа первого удара.
- Уммммм! . . - вскрикнула Наташа на выдохе. Она ещё тянула высокие нотки вскрика, когда я быстрыми взмахами нанёс ей ещё три удара. Моё сердце застучало от пьянящего восхищения Наташиными движениями, я встал на колени рядом с ней, обеими руками схватился за резинку трусиков, стащил их вниз, к острым Наташиным щиколоткам, и прижался щекой к её попочке, прикасаясь кончиком языка к вспухшим пересекающимся полоскам кожи.
У метро я притормозил, положил свою ладонь на тонкое Наташино запястье, и поцеловал ей руку. Она быстро взглянула на меня, и вышла из машины. Я смотрел ей вслед, пока её силуэт не затерялся в толпе спешащих домой мужчин и женщин. Вечерняя прохлада всё не наступала. Я приоткрыл окно, прикурил, потушил сигарету после двух затяжек, и медленно поехал домой.
Страницы: [ 1 ]
Читать также в данной категории:» (рейтинг: 58%)
» (рейтинг: 88%)
» (рейтинг: 89%)
» (рейтинг: 55%)
» (рейтинг: 74%)
» (рейтинг: 23%)
» (рейтинг: 88%)
» (рейтинг: 88%)
» (рейтинг: 63%)
» (рейтинг: 32%)
|
