 |
| |
| | Упакованный таким жутким месивом, я вернулся к моей пациентке. Она так и сидела под кухонным окном с получашкой остывшего спитого чаю. Тут до меня окончательно дошло, что человека-то действительно надо - спасать. Спасение, по моему разумению, заключалось в изрядной доле алкоголя на 40-45 килограмм веса этих длиннющих ног, рук, пальцев. Чтобы оттаяла. И, расплакалась, хотя бы. | | |
| |
|
| |
| | Мои брюки уже трещали по всем швам, когда Ло вдруг немного отвлеклась от своих ощущений и потянулась к молнии на ширинке. Может мой "инструмент" и не прошел бы на конкурсе участников для съемок в порнофильмах, но жалоб на него от партнерш еще не поступало. Я заметил, как напряглось ее тело когда она взяла его в руку, перебравшись на соседнее сидение, она склонилась надо мной и я ощутил невесомое порхание язычка на головке в то время как ее рука слегка сжимала и разжимала мошонку, слегка перекатывая яички. Собравши остатки воли, я вытащил из кармана пачку с резинками, она поняла и, разорвав упаковку на одной, стала раскатывать резиновое колечко вдоль ствола моего члена. Я же в свою очередь принялся стаскивать с нее колготки, что в условиях автомобильной тесноты делом было не простым. Совместными усилиями нам удалось справиться с этой деталью туалета, но под колготками оказалось ненавистное мною боди. Я всегда совершенно слабо представлял нижнее крепление этой одежды, толи там липучка, толи крючки, а может вообще это одевается через голову. | | |
| |
|
| |
| | Моя мама подчинилась ему, отвернувшись в сторону, дабы не стокнуться с Костиком взглядом. Видя, какую подлость задумал по отношению ко мне мой друг, я вместо злости на него вдруг испытал сильное возбуждение, которое заставило меня запустить руку в штаны... Раздевшись до гола, Костик судорожно набросился на мою маму, делая много неловких движений, так что ей даже пришлось помогать ему. Видимо она хотела чтобы все закончилось побыстрей. | | |
| |
|
| |
| | "Сань, ляг снизу, я попробую ей в жопу засадить",- попросил Пашка. Сашка лег на спину, стянул с Марго трусы и, посадив ее на себя, принялся энергично ебать ее в пизду. Пашка пристроился сзади и осторожно засунул свой хуй в жопу комендантши. Маргарита завопила от наслаждения, но тут Володька вновь поднес свою елду к ее губам, и она с жадностью продолжила сосать. Три молодых парня имели взрослую женщину во все дырки. Оргия достигла своей наивысшей точки, никто уже ничего не соображал, всеми овладела только похоть. | | |
| |
|
Рассказ №21870
Название:
Автор:
Категории: ,
Dата опубликования: Вторник, 17/09/2019
Прочитано раз: 7104 (за неделю: 7)
Рейтинг: 0% (за неделю: 0%)
Цитата: "В безликой комнате, где свет от неоновых вывесок меняет цветные слайды, я сниму с нее все, встану перед ней на колени и почувствую под своими губами ее теплые влажные губы, услышу ее стон, почувствую ее руки на своей голове. Через несколько минут она не может стоять, ее тело дрожит, мы падаем на кровать, где я продолжаю шептать ее клитору, как он прекрасен. Она почти кричит, она просит, она стонет: "Боже, боже, о господи!". Ни один священник ни в одной церкви не слышал более неистовые воззвания к богу, чем эти, по субботам, на окраине Бронкса. Я провожу пальцем по ее животу, сжимаю сосок, возвращаюсь к ее горячим бедрам, вхожу в нее одним пальцем, затем двумя, она кончает, я вижу ее глаза-как две огромные луны далекой вселенной. Мы лежим на липкой простыне, муха бьется в окно, вентилятор над головой мотает круги, не в силах поверить, что все закончилось. Она вертит сигарету в пальцах, как четки. Я прикуриваю ей, потом себе, чертыхаясь, что, как всегда, она не заметила, где выпала ее зажигалка...."
Страницы: [ 1 ]
Наш дом был неподалеку католического костела, и по субботам меня маленькую часто водила туда мама. Теперь я взрослая-к своим двадцати трем уже избавилась от парочки зависимостей, сьехала от родителей и приобрела достаточно цинизма, чтобы не страдать бессонницей. Но каждую субботу я иду на молитву-в липкую атмосферу того бара, где все началось. Я точно не знаю, что заставляет людей идти в церковь, к ее холодному спокойствию, к ее величественной отстраненности. Но я точно знаю, зачем мне этот насквозь протухший бар. Там я встречу ее-свою мадонну и своего пророка.
Я зайду, закажу стакан чего-нибудь безвкусного и буду ждать, вздрагивать от каждого скрипа двери, раздражаться от громкого смеха вокруг, курить, прятаться в дыму и своих белых длинных волосах. Она вваливается, как всегда смеясь, звякая ключами, оставляя за собой ворох предметов, падающих из сумки. И всегда в ней что-то нелепое, неподходящее, без чего невозможно дышать. Вот она подойдет, скажет глупость, чмокнет в губы, как любимую собачку дамы целуют в нос, уставится своими серыми глазами и, черт возьми, предательски дрогнет губа, потом вторая, и я уже улыбаюсь, разве что не смеюсь. Это все, вот это все длиться и длиться. Все кружится. Потом она берет меня за руку, мы расплачиваемся и едем в какую-нибудь конуру. Там происходит моя исповедь. Я говорю ей в ухо что-то, чтоб она смеялась, кажется, закончится ее смех и исчезнет все вокруг. Она целует меня в шею еще в машине так, что мои пальцы впиваются в сидение, а пульс мотает, как счетчик в такси.
В безликой комнате, где свет от неоновых вывесок меняет цветные слайды, я сниму с нее все, встану перед ней на колени и почувствую под своими губами ее теплые влажные губы, услышу ее стон, почувствую ее руки на своей голове. Через несколько минут она не может стоять, ее тело дрожит, мы падаем на кровать, где я продолжаю шептать ее клитору, как он прекрасен. Она почти кричит, она просит, она стонет: "Боже, боже, о господи!". Ни один священник ни в одной церкви не слышал более неистовые воззвания к богу, чем эти, по субботам, на окраине Бронкса. Я провожу пальцем по ее животу, сжимаю сосок, возвращаюсь к ее горячим бедрам, вхожу в нее одним пальцем, затем двумя, она кончает, я вижу ее глаза-как две огромные луны далекой вселенной. Мы лежим на липкой простыне, муха бьется в окно, вентилятор над головой мотает круги, не в силах поверить, что все закончилось. Она вертит сигарету в пальцах, как четки. Я прикуриваю ей, потом себе, чертыхаясь, что, как всегда, она не заметила, где выпала ее зажигалка.
Утро, как похмелье, открыло один глаз. Я уже иду по улице и кутаюсь в свой синий в клетку шарф, который, как она сказала, "больше подходит для семейного пикника, чем для твоей шеи". Аминь.
Страницы: [ 1 ]
Читать также в данной категории:» (рейтинг: 60%)
» (рейтинг: 21%)
» (рейтинг: 70%)
» (рейтинг: 73%)
» (рейтинг: 24%)
» (рейтинг: 87%)
» (рейтинг: 85%)
» (рейтинг: 0%)
» (рейтинг: 57%)
» (рейтинг: 64%)
|
