 |
| |
| | Боль в анусе начала утихать и девушке это начало нравится, в такт с ним она начала подмахивать задом. Розовое колечко ее ануса обволакивало его хуй, оно то появлялось когда он вытаскивал из нее свой член, то пряталось при насаживании ее. Фарида чувствовала что вот вот кончит, обеими руками она взяла свои ягодицы и раздвинула их, что бы тот вошел в нее глубже!"Да шлюшка Киргизская, нравится смотрю!" - довольно произнес Арен. через какое то время он захрипел и кончил в нее. Высунув хуй, было видно как ее анус пульсирует и из него течет небольшими каплями его сперма. - "А теперь я!" - фыркнул Андрей до этого трахавший ее в рот. | | |
| |
|
| |
| | Его губы опускались всё ниже и ниже, а руки оставались у меня на груди, его тёплое дыхание я чувствовала каждой клеточкой своего тела. Такого я никогда не испытывала, эти новые ощущения проникали в меня, я уплывала куда-то вдаль, я хотела его+ Я опять увидела его лицо напротив своего, он снова меня поцеловал. Потом я почувствовала, как расстёгивается молния на моих штанах. Они были сняты до колен, затем последовали трусики, я почувствовала прикосновение его члена ко мне. Это почти произошло, но мой разум взял верх над страстью, и я одела трусики. Он сказал: Я люблю тебя! . Я поверила, а он понял, что я девственница и не стал настаивать на своём. Серёжа помог мне застегнуть лифчик, я оделась, и мы пошли танцевать. На дискотеке мы были не долго и опять ушли. История повторилась. Я опять одела трусики, понимая, что он сейчас кончит, но терять тогда невинность мне не хотелось, а может я просто хотела провести с ним побольше времени, так как мама мне говорила, что парням нужно только одно и после этого они перестают уважать девушку. Возможно, я этого боялась. Он продолжал лежать на мне и целовать меня. Серёжка действительно любил меня и хотел доставить мне удовольствие. Он ласкал меня между ног руками, языком. Мне было безумно приятно. Но особый кайф я испытывала, когда он касался моего клитора своим членом. Никогда не забуду этих ощущений. Я посмотрела на часы. Было уже 15 минут четвёртого. | | |
| |
|
| |
| | Но вместо ответа Генни схватил меня словно куклу и потащил в угол к тюфякам. Бросив меня на тюфяк, он раздвинул мои ноги и с силой вогнал свой член в мое влагалище. Ощущение было такое, что в меня забивают кол. Но неожиданно я почувствовала мощнейшую волну возбуждения. Ощущать себя вещью, а насилующего меня здоровенного раба - своим хозяином, это сильно возбуждало меня. Я веду сексуальную жизнь с пятнадцати лет, но ничто меня так не возбуждало, как быть сукой полуграмотного раба с огромным членом. | | |
| |
|
| |
| | И вот появились. Боже мой! Они в беседке разделись и идут по дорожке голенькие, в одних туфлях. Впереди Леночка бедрами покачивает, свои титечки ладонями приподняла, как на блюде подает. За ней Наташенька - руки за спину заложила и вышагивает, как модель на подиуме. Вот они уже в прихожей, подходят ко мне, и затейница Наташа говорит в стиле сказок "Тысячи и одной ночи" : | | |
| |
|
Рассказ №0017
Название:
Автор:
Категории:
Dата опубликования: Четверг, 11/04/2002
Прочитано раз: 25055 (за неделю: 5)
Рейтинг: 89% (за неделю: 0%)
Цитата: "Ее звали... Впрочем, всему свое время... Она была студенткой геофака и в медсестры пошла по необходимости. Тогда не спрашивали диплом, а ставили перед фактом: вот полцентнера разлагающейся плоти, и если ты в силах возиться с ЭТИМ - то - милости просим. Она оказалась в силах, и стала работать. Ей было страшно, но тогда всем было страшно, и даже главврач выныривал из пьяного отупения только для того, чтобы испугаться и с перепугу наделать добрых дел - спасти кому-то жизнь или облегчить страдания. ..."
Страницы: [ 1 ]
Ее звали... Впрочем, всему свое время... Она была студенткой геофака и в медсестры пошла по необходимости. Тогда не спрашивали диплом, а ставили перед фактом: вот полцентнера разлагающейся плоти, и если ты в силах возиться с ЭТИМ - то - милости просим. Она оказалась в силах, и стала работать. Ей было страшно, но тогда всем было страшно, и даже главврач выныривал из пьяного отупения только для того, чтобы испугаться и с перепугу наделать добрых дел - спасти кому-то жизнь или облегчить страдания. Повязанная общим страхом, она сначала измаялась, а потом и вовсе перестала испытывать что-либо кроме здоровой усталости в конце дня, когда руки отказываются бинтовать, а ноги - совершать жалкие маршруты койка - койка - койка - койка - койка. Она не удивилась, когда ее позвал умирающий капитан Т-ский. Она шла к нему привычной походкой до предела замотанной сестры. Она уже не жалела никого и была озабочена только одним - успеть. Она была нужна слишком многим, чтобы думать о себе, о том, как ее зовут, о том, что она такое и как она выглядит. А меж тем выглядела она прелестно. Как назло, на ее лицо не легли тенью ни чужие страдания, ни общая боль, наполнившая тогда громадную страну. аперекор всему, она была румянее, чем прежде и глаза ее блестели уж вовсе непристойным блеском, сродни только что добытому полудрагоценному камню. Халатик льнул к ее восковой фигурке, лаская ее так, что у седоусых пехотинцев обнажались в улыбке никотиновые зубы: Ай, девка! С такой и умирать не страшно! Капитан лежал у окна, на фоне намыленной весной вишни и чудом уцелевшей деревни. Он умирал. Он уходил по-мужски, стонал только чтобы не материться, лежал целыми днями, отвернувшись к стене. Пуля попала ему в позвоночник, он мог шевелить только руками, и делал это постоянно, чтобы доказать всему миру, что он может, что он жив, что консерватория еще стоит на Большой икитской, свободная от бомбежек и открытая для музыки. Он играл ля-мажорные арпеджио. Иногда она слышала их, и Другая Жизнь, о которой мечтали все в госпитале, врывалась в раскрытую форточку весенним сквозняком. ...Бинты, пропечатанные кровью и гноем, были документами смерти. Они торжествовали здесь, в дурно пахнущем аду, среди стонов и признаний. Она вела свою адскую бухгалтерию, хоронила вчерашних раненных, плакала над ними сухими глазами. И еще... Она дарила себя каждому, у которого еще хватало сил принять ее. Когда наступал вечер, и в больнице лиловыми кляксами расползался полумрак, она шла по рукам. Она подходила к старикам и дарила им себя. Она принимала их узловатые крестьянские руки с грязными, обломанными ногтями, распахивая перед ними все двери. Она ласкала молодых солдат, и, если у кого-то хватало сил на любовь, она дарила ее без остатка, как не отдавала и тому полузабытому, стертому в памяти... в смешных круглых очках... он погиб на 1-м Украинском, мама об этом писала... Теперь можно сказать, как ее звали... У нее было много имен. Маша. Настя. Ксюша. Даша. Наталья Сергевна. Она отзывалась на каждое, без ошибки узнавая всю себя в хриплом обращении. Капитан звал ее Катей. У него на тумбочке была карточка. Девчонка с московской окраины, нахальная, с упрямо вздернутым носом, она помогала ей как могла, молча, страстно, неумело. Отбитая у хулиганов из Марьиной рощи, она целовала синяки и шишки, причитая над ними в странно-романтической манере старых книжек. Она тоже целовала - не синяки - страшную рану, которая порвалась на его коже, как обратный билет в другую жизнь. Она плакала над этим разорванным билетом. Она сидела на рельсах в том месте, где они кончаются, и предлагала свои худые крылья, чтобы двигаться дальше. В эти два дня те, кому посчастливилось остаться на ногах, знали, где живет любовь. Они приходили к капитану, в грустную таверну Билли Бонса. Она ждала их там, в полумраке, и каждый приносил Белую Метку Жизни, по которой капитану доставалось еще пять минут. Она кричала, но раненные кричали громче. Маленькая девочка на сдувшемся шарике, что она могла сделать для них?.. Ее было слишком мало, чтобы стать платой за Такую боль, за Такое страдание. Капитан улыбался. Он знал, что, отпустив очередного Брата, она приникнет к его руке. И рука, играющая ля-мажорное арпеджио, придет в чистейший до-диез мажор ее маленького мизинца. Он отдавал свою руку для поцелуя, властно и уверенно, как Хозяин, и насмешливо подмигивал той, второй, которая стояла у изголовья и в своей ледяной красоте топила самую мысль о нежности. Он старался не плакать. Она старалась не замечать его слез. И закопченный Амур с расстрелянным "Шмайсером" прятался на задворках чудом уцелевшей крестьянской усадьбы...
© Mr. Kiss, Сто осколков одного чувства, 1998-1999гг
Страницы: [ 1 ]
Читать также в данной категории:» (рейтинг: 89%)
» (рейтинг: 87%)
» (рейтинг: 85%)
» (рейтинг: 88%)
» (рейтинг: 83%)
» (рейтинг: 60%)
» (рейтинг: 86%)
» (рейтинг: 0%)
» (рейтинг: 87%)
» (рейтинг: 66%)
|
